Мариам добавила масла в муку и перевернула тоненькие хлебные лепешки, которые она выпекала на круглой сковороде на углях.
Стояла глубокая ночь. Смерть была рядом.
Мужчины поднялись, препоясывая чресла и заправляя за пояса хитоны. Они надели сандалии и встали у стола с посохами в руках. Вся семья стала есть ягненка, горькие травы и пресный хлеб.
Раздался чей-то крик, от которого у Аарона мурашки побежали по коже. Мариам посмотрела на Моисея широко открытыми темными глазами. Они продолжали молча есть. Послышался новый крик, на этот раз где-то ближе, а потом душераздирающий вопль где-то вдалеке. Кто-то отчаянно взывал к Осирису. Аарон крепко зажмурился, зная, что Осирис — ничто, просто статуя, сделанная руками людей, всего лишь плод человеческого воображения. Осирис не имел ни естества, ни силы, кроме той, которую приписывали ему сами люди. Сегодня они узнают, что ничто сделанное руками людей не может принести спасения. Спасение в Господе, Боге всего творения.
Вопли и отчаянные крики раздавались все чаще. По доносившимся звукам Аарон определил, когда ангел Господень прошел мимо их дома. Он чувствовал, как радость поднимается в нем, а сердце готово разорваться от переполнившей его благодарности. Господу можно доверять! Господь избавляет Свой народ Израиль! Господь уничтожает Своих врагов.
Кто-то забарабанил в дверь.
— Именем фараона, откройте!
Аарон взглянул на Моисея, тот кивнул, и Аарон пошел открывать дверь. За порогом были солдаты, которые низко поклонились, едва увидев Аарона и Моисея.
— Фараон велел доставить вас к нему.
Когда они вышли, солдаты окружили их.
— Умер сын фараона, — тихо промолвил солдат, стоявший справа от Моисея.
Другой заговорил с Аароном:
— Он был первым из умерших во дворце, затем стали умирать другие, много.
— Мой сын! — горестно всхлипывал солдат, шедший позади них. — Мой сын…
Фивы сотрясались от рыданий и воплей, кого-то потеряли в каждом доме.
— Быстрее! Надо торопиться, пока не умерли все в Египте!
Едва они переступили порог дворца, как раздался громкий крик фараона:
— Оставьте нас! Вон, уходите все вон отсюда! — он сгорбился на своем троне. — Идите и совершите служение Господу, как вы просили. Возьмите ваш крупный и мелкий скот и уходите. Идите, только сначала благословите меня.
Аарон стоял в свете мерцающих факелов, с трудом веря услышанному — фараон уступил… Неужели все закончилось? Неужели и правда все закончилось? Или, как только они выйдут за пределы дворца, выяснится, что фараон опять передумал?
Не говоря ни слова, Моисей направился к выходу.
— Идите! — подгонял его стражник. — Скорее, а то мы все погибнем!
Когда они в спешке почти бежали по улицам города, Аарон выкрикивал:
— Израиль! Израиль! Близок день твоего избавления!
Египтяне выбегали из своих домов и кричали евреям:
— Быстрее! Быстрее! Уходите, пока Великий Фараон не передумал и мы все не умерли!
Им давали ослов, всевозможные вещи, помогали привязывать тюки с поклажей к спинам вьючных животных. Некоторые делали подношения из того немногого, что у них осталось после бедствий.
— Забирайте у нас что хотите, и уходите из Египта! Скорее! Пока другая беда не постигла нас и мы не умерли!
Аарон смеялся от радостного волнения и думал только о том, чтобы уйти как можно быстрее. Мариам, его сыновья, их жены и дети подтягивались к нему и Моисею, которые шли впереди всего общества израильского. Оглушительный шум не умолкал. Люди выкрикивали хвалу Господу, Моисею и Аарону. Рядом с толпами людей шли стада овец и коз. Стада крупного скота вели сзади, чтобы люди не задыхались от поднимаемой животными пыли. Шестьсот тысяч мужчин покинули Египет на рассвете и пешком направились в Сокхоф, с ними шли их жены и дети.
Женщины несли на плечах миски с тестом, на руках — младенцев, крича остальным детям держаться поближе, не отставая от семьи. Приготовить еду в дорогу они не успели.
Аарон шел, слыша гул голосов; на зубах он ощущал пыль, поднимаемую миллионами рабов, спешащих прочь из города фараона. Многие присоединялись к ним по пути. Племена Рувима, Симеона, Иуды, Завулона, Иссахара, Дана, Гада, Асира, Неффалима и Вениамина шли за племенем Левия, к которому принадлежали Моисей и Аарон. Поблизости от Моисея шли мужчины из полуплемен Ефрема и Манассии, они несли гроб с телом своего прародителя Иосифа, когда-то спасшего Египет от голода. Старейшины каждого племени несли специально сделанные знамена, вокруг которых теперь собирались их родственники. Все мужчины были вооружены и готовы к войне. Рядом с израильтянами пристраивались египтяне, решившие бежать из своей разрушенной страны и искать защиты у Господа, Бога Израилева, истинного Бога и Создателя.
Аарон смотрел, как вместе с восходом солнца поднимается гигантский облачный столп. Сам Господь закрывал их от палящего зноя и выводил из рабства, прочь от мучений и безысходности. Жизнь будет просто замечательной! Через неделю они придут в Землю обетованную[3], где течет молоко и мед. Всего через неделю они раскинут шатры, и будут отдыхать, будут праздновать свое освобождение.
Мужчины и женщины радостно взывали:
— Хвала Господу! Мы свободны, наконец-то свободны!
— Мои сыновья больше не слепят ни одного кирпича для фараона!
— Пусть сам лепит свои кирпичи!
Люди смеялись. Женщины пели от радости. Мужчины выкрикивали хвалу.
— Надо было испечь побольше пресных хлебов! У нас так мало зерна, — говорил кто-то.
— А долго мы сегодня будем идти? Дети уже устали.
Услышав жалобы своих родных, Аарон повернулся к ним. Его лицо побагровело от возмущения. Неужели они бы предпочли остаться в Египте?
— Это конец вашего рабства! Радуйтесь! Мы были спасены кровью агнца! Славьте Господа!
— Да, отец. Мы так и делаем! Только дети очень устали…
Моисей поднял посох.
— Запомните этот день! — сказал он громко. — Расскажите своим сыновьям и дочерям, что сделал для вас Господь, когда вывел вас из Египта! Помните, что вы посвятили Господу каждого первенца, будь то человек или животное, ибо Господь заставил смерть миновать нас! Празднуйте этот день! Никогда не забывайте, что это Господь своей крепкой рукой вывел вас из Египта!
Фараон не хотел отпустить Божий народ, поэтому Господь умертвил в Египте всех первенцев — как людей, так и скота. Теперь каждый первенец мужского пола принадлежит Господу, и каждый первый сын в семье будет выкуплен кровью агнца.
— Хвалите Господа! — провозгласил Аарон, подняв посох.
Он не будет обращать внимания на нескольких недовольных людей. Он не позволит им испортить эти минуты, этот великий день. Он не будет слушать тех, кто, как жена Лота, оглядывается назад. Всю свою жизнь он мечтал об этом — быть свободным. Теперь он, наконец-то, узнает, что такое свобода. Он не мог удержать слез от переполнявшей его благодарности.
— Слава Господу! — восклицал он. Идущие вокруг мужчины и женщины вторили ему, за ними следующие подхватывали хвалу, которая, достигая последних рядов, раскатами грома поднималась к небу. Женщины пели.
Солнце начинало клониться к закату, но Моисей не остановился: в небе появился огненный столп и повел их в Сокхоф, где они и сделали остановку для отдыха. Здесь, в Ефаме, на краю пустыни, они разбили свои шатры.
К Моисею подошли Корей и несколько других старейшин из племени Левия.
— Почему ты ведешь нас на юг, хотя есть два более коротких пути в Ханаан? Мы могли бы пойти вдоль берега моря, — спросили они.
Моисей покачал головой.
— Так наш народ шел бы через филистимские земли.
— Нас много, и мы вооружены для битвы. А не пойти ли нам в южный Ханаан через пустыню Сур?
Моисей не уступал:
— Мы вооружены, но не обучены и никогда не воевали. Мы идем туда, куда ведет нас ангел Господень. Бог сказал, что, если людям придется воевать, они могут передумать и вернуться в Египет.
— Мы никогда не вернемся в Египет! — Корей вскинул голову. — Моисей, тебе надо больше доверять нам. Мы так же, как и ты, жаждали свободы. Даже больше.
Аарон поднял голову. Он понимал, что Корей намекает на сорок лет, проведенные Моисеем во дворце, и на следующие сорок, которые тот прожил со свободными мадианитянами. Подошли другие, требуя внимания Моисея. Аарон встал, чтобы посмотреть, в чем проблема. Проблемы уже начинались.
— Аарон, — Корей повернулся к нему, — ты понимаешь нас лучше, чем Моисей. Ты должен сказать свое слово: каким путем надо идти.
Уловив в этих словах лесть, Аарон ответил:
— Корей, это решает Бог. Он поставил Моисея нашим вождем. Господь над нами. Он идет впереди нас.
Неужели они не видели Человека, который шел впереди Моисея и указывал путь? Он шел достаточно близко, чтобы его было видно, но слишком далеко, чтобы разглядеть его лицо. Может быть, эти люди его не видели?
— Да, — поспешно согласился Корей. — Мы принимаем Моисея как Божьего пророка. Но и ты тоже пророк, Аарон. Подумай о детях. Подумай о наших женах. Поговори с братом. Зачем идти долгим путем, когда есть короткий? Филистимляне услышат о бедствиях. Они устрашатся нас так же, как сейчас египтяне.
Аарон покачал головой.
— Нас ведет Господь. Моисей сам по себе и шагу не ступает — он только идет за Ним. Если вы этого не понимаете, то поднимите голову и посмотрите на облако днем и огненный столп ночью.
— Это все так, но я уверен, что, если бы ты попросил Господа, Он бы прислушался. Разве Он не призвал тебя пойти в пустыню и встретить Моисея на горе Синай? Господь сначала обратился к тебе, а потом заговорил с твоим братом.
От слов Корея Аарон встревожился. Хочет ли он разделить братьев? Аарон подумал о том, к чему привела зависть Каина к Авелю, Исмаила к Исааку, Исава к Иакову, что произошло с Иосифом и его одиннадцатью братьями. Нет! Он не поддастся таким мыслям. Господь призвал его быть рядом с Моисеем, поддерживать его. Так он и будет делать!
— Господь говорит устами Моисея, а не моими, и мы последуем за Господом, каким бы путем Он ни вел нас.
— Ты первый сын Амрама. Господь продолжает говорить с тобой.
— Только чтобы подтвердить слова, сказанные Моисею!
— А что здесь такого, если просто спросить, почему мы должны идти более трудным путем?
Аарон стоял, опираясь на посох. Большинство из этих людей были его родственниками.
— Разве я или Моисей должны указывать Господу, каким путем нам идти? Это Господь должен говорить нам, куда идти, как долго и как далеко. Если вы настроены против Моисея, то вы против Бога.
Глаза Корея потемнели, но он поднял руки в знак капитуляции.
— Я не сомневаюсь в авторитете Моисея и в твоем, Аарон. Мы видели знамения и чудеса. Я просто спросил.
Они ушли, но Аарон знал, что вопросам не будет конца.
Аарон подошел к Моисею, стоявшему на каменистом склоне холма, откуда открывался вид пространной земли на востоке. Израильтяне были внизу, у подножия холма, ожидая. Уважая желание Моисея побыть одному, они ждали, когда Аарон начнет говорить вместо него. В последнее время Аарон стал замечать, что Моисей все чаще говорит на арамейском.
— Скоро я тебе больше не понадоблюсь, брат. Твои слова просты и понятны, — сказал он.
— Господь призвал нас двоих для этой задачи, Аарон. Смог бы я перейти пустыню и предстать перед фараоном, если бы Господь не послал тебя мне навстречу?
Аарон коснулся его руки.
— Ты слишком высоко меня ценишь.
— Аарон, враги Господа сделают все, чтобы разделить нас.
Может быть, Господь открыл Моисею глаза, и он знал, с какими искушениями столкнулся Аарон?
— Не хочу допускать чужих ошибок.
— Что тебя беспокоит?
— Что однажды я тебе больше не понадоблюсь, стану бесполезным для тебя.
Молчание затянулось, и Аарон уже решил, что брат не собирается отвечать. Стоит ли добавлять ему забот? Ведь Господь призвал его помогать Моисею, а не докучать ему мелкими проблемами. Как же ему хотелось поговорить с ним, как когда-то раньше, когда они вдвоем шли через пустыню! Годы разлуки будто растворились. Надуманные обиды исчезли. Они были больше, чем просто братья. Они были друзьями, объединенными одним поручением, служителями Всевышнего.
— Прости, Моисей. Я оставлю тебя одного. Может, поговорим в другой раз.
— Останься со мной, брат, — он продолжал смотреть на народ у подножия холма. — Их так много.
Успокоенный тем, что он нужен, Аарон подошел ближе, опираясь на посох. Ему всегда было не по себе от долгого молчания.
— Все они потомки сыновей Иакова. Шестьдесят шесть человек пришли в Египет вместе с Иаковом, а с семьей Иосифа их стало семьдесят. Из такого малого племени появилось такое великое множество. Бог благословил нас.
Тысячи тысяч мужчин, женщин и детей, как огромные, медленно катящиеся морские волны, двигались по пустыне. Облака пыли поднимались из-под ног этого множества людей и из-под копыт многочисленного скота. Над головами израильтян нависал тяжелый серый покров из облаков, защищая от палящего зноя. Не мудрено, что фараон устрашился евреев! Стоит только посмотреть на них… Объединись этот народ с врагами египтян, они могли бы стать серьезной угрозой для Египта изнутри. Но они не восставали, а только склоняли головы перед фараоном и оставались рабами. Они не пытались разорвать оковы рабства, а взывали об избавлении к Господу, Богу Авраама, Исаака и Иакова.
Вместе с еврейским народом шли египтяне, которые, в основном, держались отдельно. Аарон жалел, что они не остались в дельте Нила или в пустыне Ефам. Он не доверял им. Отказались ли они от своих идолов, решив следовать за Господом? Или идут вместе с ними только потому, что Египет лежит в руинах?
Люди махали руками и взывали:
— Моисей! Аарон!
Они кричали, как дети. Они все еще радовались и ликовали. Может, только Корей и его друзья сомневались в выбранной дороге?
Моисей спустился с холма и отправился в дальнейший путь. Аарон поднял посох и простер в том направлении, куда шел его брат. Он не спрашивал, почему тот решил идти на юг, а потом на восток, вглубь Синайской пустыни. Серое облако превратилось в огненный столп, освещая их путь и согревая ночью в пустыне. Аарон видел ангела Господня, идущего впереди, который вел Моисея и израильский народ дальше в пустыню.
Почему?
Правильно ли вообще задавать такой вопрос?
Моисей больше не говорил разбивать шатры, он продолжал идти, делая лишь короткие остановки. Пока дети спали, положив под голову камни вместо подушек, Мариам и жены сыновей Аарона пекли много пресных хлебов в дорогу. Аарон видел, что Моисей спешит. Он тоже чувствовал, что надо торопиться, но не понимал почему. Ханаан был к северу, а они шли на восток. Куда вел их Господь?
Перед ними открылся вход в огромный каньон. Аарон подумал, что Моисей сейчас повернет на север или отправит мужчин посмотреть, куда ведет каньон. Но брат, не задумываясь и никуда не сворачивая, направился прямо в проход между скалами. Аарон шагал рядом. Он то и дело оглядывался, желая убедиться, что Мариам, его сыновья и их семьи идут следом.
По обе стороны каньона возвышались скалы, облако оставалось над людьми. Дальше проход сужался. Идя за Моисеем, люди хлынули в каньон, словно вода в приготовленное для нее русло. Путь между скалами извивался, подобно змее, по его ровному, гладкому дну было легко идти.
Так они шли целый день. Вдруг стены каньона разошлись в стороны. Взгляду Аарона открылось море, подернутое зыбью, он вдохнул соленый воздух. Какие бы воды ни наполняли этот каньон во времена Ноя, потоп оставил достаточно широкий песчаный пляж с галькой, где весь народ мог поставить свои шатры. Но дальше идти было некуда.
— Что мы теперь будем делать, Моисей?
— Ждать слова от Господа.
— Но нам некуда идти дальше!
Моисей стоял на ветру, устремив взгляд к морю.
— Мы должны разбить здесь лагерь, — спокойно ответил он, — напротив Ваал-Цефона, как сказал Господь. Фараон будет преследовать нас, и Господь получит славу, поразив фараона и его армию. Так египтяне узнают, что Господь есть Бог, и нет другого, кроме Него.