— Смотри, — нашлась Зуля после нескольких минут раздумий и двух сигаретных затяжек, — вдруг здесь камеры? Вызовут нас в ФСБ и так пощекочут!
— Да лаааадно, — протянула Анфиса, старательно разминая окурок в пепельнице, — не такой уж у нас тоталитаризм.
— Да лаааадно, — передразнила ее Зуля, — Олег Кашин второй день лежит в искусственной коме, потому что никакой морфин не может унять его страданий.
Зуля слыла интеллектуальным гигантом. Она с легкостью решала любые задачи, находила выходы почти из всех ситуаций, умела договариваться с людьми, фонтанировала идеями, складно говорила, быстро считала и грамотно писала. Но ее очень часто подводила собственная эмоциональность. Даже не эмоциональность как таковая, а эмоциональная вовлеченность во что попало. Она, как собственные, воспринимала проблемы глодающих детей, избитых журналистов, мира во всем мире, бездействия государственных служб, коррумпированность чиновничьего аппарата, избыточной пластической хирургии, цен на обувь и еще много-много-много всего. В результате энергетического вклада во все эти земные неурядицы, Зуля оказывалась выжатой, как лайм в мохито. Если кинуть в эту же кучу еще и множество Зулиных приятелей, требующих от нее внимания и которых она не могла бросить на произвол судьбы, опасаясь остаться в информационном вакууме — ситуация выглядела плачевно. У бедной Зули не оставалось сил ни на реализацию собственных карьерных амбиций, ни на личную жизнь. Однако вся эта ерунда не мешала ей выражаться очень высокопарно, если тема разговора волновала ее лично. И говорить она могла с жаром, способным повергнуть планету в глобальное потепление раньше времени.
— Ох, да ну и че? — бездушно возразила Заваркина, — если бы кто-нибудь мешал бы мне продавать мой завод, я ему тоже ноги переломала б.
Зуля задохнулась от негодования.
— Ты иногда такая сволочь, — сказала она, пригвоздив Анфису указательным пальцем. Видимо, к воображаемой доске позора всего журналисткого мира.
«Я и вправду иногда такая сволочь», — подумала та и не стала возражать.
— Вы только не ссорьтесь, — лениво протянул Вася, и, не докинув окурок до пепельницы, встал, — а вообще идите лучше в магазин. Всё мое пиво выдули!
— Я не желаю идти никуда, когда меня клюют всякие курицы, — Зуля вспомнила истинную причину возмущения.
— Кудахтахтах, — прокудахтала Анфиса, пошлепав себя по бокам руками, как куриными крыльями.
Зуля и Вася рассмеялись.
— Так и быть, купите еще куриных крылышек в кулинарии, — благословил Вася, открывая последнюю пивную бутылку.
— О да, мой господин и повелитель, как прикажете — Заваркина согнулась в шутливо подобострастном поклоне.
— Действуй, — заявил ее братец с самодовольной улыбкой.
Это был очень приятный пятничный вечер, в который никого особенно не трогали ни документы, уехавшие в город С, ни отдел кадров, ни наш усатый губернатор.
— Документы я завтра заберу. Автобус же пойдет обратно. По моим подсчетам, тот же самый.
— Ну, вот и славно, — сказала Анфиса, натягивая сапоги, — пойдем, друже мае, предадимся грабежу и разврату.
— Всегда готова! — ответствовала Зуля, — там, кстати, штормовое предупреждение объявлено. Гроза будет.
— Грозы — они в мае, а не в сентябре, — авторитетно заявил Василий, глядя в окно.
— Тебе бы в метеорологи податься. У нас в офисе окна закрыты?
«У нас в офисе окна закрыты?» — фантастическая фраза! Эту фразу стоило бы распечатать на листе А3, вставить в рамку под стекло и повесить на стену в офисе. В том самом офисе, где окна были закрыты, но крайне ненадежны. В субботу первый же порыв ветра выломал замки в двух оконных створках. Следующие тридцать шесть часов дождь неустанно лился в светлую комнату, вероломно затапливая мониторы, системные блоки, клавиатуры, мыши, бумаги, рекламные материалы и канцелярские приборы.
Это была форменная катастрофа. Но о ней никто даже не догадывался.
Глава 2, в которой пропадает нечто важное
В понедельник Дима Левин пришел раньше всех. Он любил свою работу и все время проводил в телефонных переговорах с разными людьми, ездя на своем автомобиле на встречи с известными и интересными людьми. Дима отвечал за пиар портала на концертах, спектаклях и прочих светских мероприятиях. Так уж вышло, что в офис он приезжал только в понедельник утром, чтобы составить отчет и подготовить бумаги. Всю оставшуюся неделю его никто не видел. Именно поэтому Дима ухитрился не участвовать ни в чем, кроме рабочего процесса. Именно поэтому он первым застал то, что сделал шторм с их офисом.
— Боже мой, — Дима уронил свой дорогой кожаный портфель в лужу и запустил руки в волосы.
В этом состоянии его застала Анфиса. Она являлась на службу сразу после него по понедельникам и самая первая — в остальные дни недели.
— Котопес, ты чего? — она отодвинула Диму в сторону, заглянула в комнату и застыла сама.
Офис являл собой жалкое зрелище. Окна распахнуты, жалюзи помяты, разломаны и испачканы («Ура!» — подумала Анфиса). На подоконнике куски штукатурки. На полу слой воды толщиной в палец и грязевые разводы. Бумаги и канцелярские принадлежности, грязные и размокшие, разбросаны по всему помещению. И, как насмешка, под ноги попался почти уцелевший рекламный материал — листовка с жизнеутверждающей надписью «Живи в гармонии».
Дима и Анфиса уставились на эту издевательскую бумаженцию. Через минуту тупого созерцания к нам присоединилась Зуля. Третьим соляным столбом.
— Ты чего так рано? — на автомате спросила Заваркина.
— Из деревни, — так же на автомате ответила она, — автобус рано пришел.
— У нас в офисе окна закрыыытыыы? — раздался сзади противный голос. Это Вася-юморист, задержавшийся внизу купить колы, не очень удачно пытался изображать пятничную Зулю, — как ляпнешь что-нибудь!
Дима был человеком дела и первым пришел в себя.
— Пора действовать! — он открыл шкаф и достал оттуда рулон желтеньких тканевых салфеток.
— Это будет очаровательно! — буркнула Анфиса, — может, возьмем бумажные платки?
— А у нас есть выбор?
Следующие полчаса они ползали по полу, пытаясь при помощи салфеток собрать лужи в разрезанные пластиковые бутылки. Это было похоже на чистку сортира зубными щетками или что-то вроде того.
— Окна выломало по всему этажу, — радостно возвестил Вася из коридора, — соседи уже мебель вытаскивают.
— Нам бы тоже не помешало, — Анфиса наклонила Каринкин системный блок, из которого хлынул поток воды, — никогда такого не видела.
— Я тоже! — Зуля перевернула Иркин монитор. Из него тоже полилось.
— Телефоны не работают, — Дима по очереди поднимал трубки, — а нет! Один есть! Который от другого провайдера.
— А это значит… — я с надеждой огляделась.
— Да. Интернета тоже нет. Работать мы не можем.
— Да и если он был бы, работающих компьютеров все равно всем не хватило бы. Уцелели только два, которые стояли у стены.
— Тогда я, пожалуй, дома поработаю, — Ира, не успев зайти, развернулась и вышла.
— Ну и чудненько, — сказала Анфиса, — и не надо нам помогать. Сплошное удовольствие — размазывать грязь рукавами по полу.
— Она сделала всё, что могла, не придирайся, — улыбнулась Зуля, выжимая очередную порцию грязной воды.
Как всегда деловая и изображающая рвение, зашла Каринка.
— Интернета нет? И телефоны не работают? — Каринка огляделась, — значит, звоню в отдел кадров, нужно предупредить.
Ответом ей был тяжкий вздох.
— У меня встреча, — сказал Дима, — извините, девчонки, мне нужно вымыть руки.
— И у меня встреча! — обрадовался Вася.
Карина набрала номер единственного работающего телефона.
— Здравствуйте, это город Б. Переключите на отдел кадров.
— А чем мы заниматься-то будем? — спросила Анфиса у Зули.
— Я схожу в пару мест, исключительно по работе, — Зуля хитро улыбнулась, — а тебе придется… о боже! Ничего не делать!
Заваркина улыбнулась.
— Но поймите, у нас был шторм! — сбивчиво говорила Карина в трубку, — у провайдера из-за грозы выгорело оборудование, у нас по всему этажу ветром выломало окна. Да, по всему этажу. Да. Да. Да, конечно. Мы сейчас убираем воду, а потом понесем компьютеры на диагностику в сервис-центр. Нет, я не знаю.
Каринкин голос становился все тише и тише. Зато голос из трубки теперь был слышен даже нам.
— Сходите туда, сделайте что-нибудь!!! — вопила трубка.
— Куда? — спросила Карина и, услышав ответ, изменилась в лице, сказала «хорошо» и повесила трубку.
— Куда нам нужно идти? К провайдеру? Помогать демонтировать сгоревшие серверы?
— Похоже, что да, именно туда. А адрес они мне велели выяснить В ИНТЕРНЕТЕ!!!
— ГДЕ? — завопила Зуля.
Анфиса рассмеялась. Очень в духе Вееликого и Могучего Отдела Кадров: пятнадцать минут пытаться уяснить, что интернета не будет минимум три дня, а потом посоветовать, нет, велеть, разыскать через интернет представителей провайдера.
— А еще сказали, тем сотрудникам, у кого есть дома интернет, отправляться работать туда.
— У меня нет, — соврала Заваркина, — и мне домочадцы запрещают работать дома.
— Твои домочадцы — это Вася.
— Вася — Очень-Злой-Домочадец запрещает мне работать дома, после того, что они устроили в прошлый раз, — поправилась она.
В прошлый раз тоже во всем был виноваты последствия грозы. Последствия, конечно, не такие масштабные, как сегодня, но оборудование у провайдера сгорело точно также. А в Зулю ударила молния. Ну не прямо в Зулю и не молния, просто проскочила искра между ней и железным степлером, лежащем на подоконнике. Однако этой искры оказалось достаточно, чтобы напугать офисных барышень. Наплевав на все, остаток грозы они просидели в коридоре, не решаясь прикоснуться к дверной ручке.
У Заваркиной тогда горел отчет. Был конец жаркого летнего месяца, и многие работники по всему центральному округу уходили в отпуск. Отчет должен был быть немедленно предоставлен, потому что без него невозможно было подсчитать сотрудникам зарплату и отпускные. Но техподдержка провайдера сообщила, что интернета не будет три дня (это, видимо, их стандартная фраза). Анфиса решилась на отчаянный шаг: уйти работать домой.
— Если спросят, скажи, что делаю дома отчет, — попросила она Каринку на случай, если позвонит отдел кадров, — а если не спросят, то ничего не говори. Я все равно приду и напишу начальству.
Дома было уютно, металлические предметы не искрили, и можно было закутаться в теплый халат и заварить вкусный чай. Анфисино непосредственное начальство, Главный Редактор Всея Сети — Мария — посочувствовала уколотой молнией Зуле, уяснила, что интернета нет и не будет и напомнила, что с нетерпением ждет отчет. В ответ подчиненная послала понимающий смайл и навалилась на работу всем интеллектом.
За пятнадцать минут до конца рабочего дня, Анфиса отослала отчет, и вдруг получила в ответ от Маши: «а почему ты есть онлайн, а других — нет?». Первые пятнадцать секунд она удивлялась непонятливости собственного начальства, следующие пятнадцать — прикидывала с какого места мне повторить всю историю, чтобы стало понятней.
Но тут раздался звонок. А в трубке…
— Почему ты дома? Какая гроза? Какой отчет? Кому нужны твои отчеты? Это что за отношение к работе такое, а?
Заваркина сжимала трубку вспотевшей рукой и пыталась вставить слово.
— Я предупредила Карину…
— Карина тебе не начальник!!! Твой начальник не знает, что ты дома!!!
— Своего начальника я тоже предупредила…
— ОНА НЕ ЗНАЕТ!!! — прогромыхал голос и завел пятнадцатиминутную лекцию о вреде импровизационного подхода к трудовой дисциплине.
Вот такую, расстроенную, вспотевшую, бледную, стоящую согнувшись под градом обвинений, ее нашел Вася. Быстро оценив ситуацию, Вася вырвал трубку и попросил прекратить кричать. В трубке, услышав мужской голос, сменили тактику. Теперь главной причиной этой унизительной головомойки стала забота об Анфисином здоровье, потому как она, уйдя с работы, могла попасть под машину, сломать руку, а потом вероломно подать в суд на родную контору.
— Мы все учтем, — отрезал Вася, нажал отбой и повернулся к сестре.
Она многое услышала от брата о своей беспомощности, нелепой уступчивости, мягкотелости и отсутствии характера. Вася, несмотря на свое чувство юмора и многочисленные дурацкие увлечения, был суровым и несгибаемым. Напоследок он сказал:
— Больше дома ты не работаешь. Ни при каких условиях.
На это Анфиса тогда согласно кивнула.
— Брррр, — она передернула плечами, стряхивая пелену былого унижения и возвращаясь в реальность.
— Ты все правильно делаешь, — сказала Зуля, развешивая на батарее салфетки, — очень логично: не даете работникам проявлять инициативу, будьте готовы к тому, что следующую ситуацию будете разруливать сами.
— Знаю, — Заваркина пожала плечами, — Вася мне сказал тогда, что нет никакого смысла в том, чтобы уходить из офиса, разваливающегося не по твоей вине, чтобы тратить домашний трафик, и чтобы потом за это на тебя наорали. Какое мне вообще было дело до кого-то, кто там, в каких-то там городах, уходит в какой-то отпуск.
— Девчонки, Нюша на встрече, мальчики тоже ушли, — Каринка вытащила из под стола системный блок, — придется нам отнести компьютеры втроем, на первый этаж.
На первом этаже находился компьютерный магазин и прилагающийся к нему сервис-центр.
— Ну вот, а я тут тяжести таскай! — непонятно кого упрекнула Зуля и подхватила второй системник.
Анфиса подхватила третий из самых пострадавших и барышни бодро двинулись вниз. Каринка даже умудрилась закрыть дверной замок на два оборота, не выпуская своей поклажи.
Они шагнули в лифт.
В кабине с ними оказался системный администратор всего здания, плюгавый, испитый, но кокетливый мужичонка лет сорока.
— Куда это вы, девицы, компьютеры выносите?
— На первый этаж, в ремонт, нас затопило, — дружелюбно улыбнулась Каринка. Она умела находить общий язык с нужными людьми. И с ненужными тоже.
— Ясно, только учтите, из здания вас не выпустят. Не положено. Вносить можно сколько угодно, а выносить — не смейте!
— Для террористов удобно, — пробурчала Заваркина, чем очень развеселила этого гоблина.
— Пусть только попробуют не выпустить! — воинственно произнесла Зуля, вырываясь вперед, — я им покажу скандальную бабищу.
Ругаться Зуля умела и делала это с некоторым шиком, вплетая в свой монолог угрозы, бранные словечки и названия контролирующих организаций. Анфиса и Карина затихли в предвкушении.
Вахтерша их не заметила. Барышни обогнули здание, нашли сервис-центр, где симпатичный парнишка с оленьими глазами, чрезвычайно обрадовался аж трем девицам, явившимся развеять его скуку.
— Они промокли, — Карина очаровательно улыбнулась и сгрузила системник на стойку. Парнишка достал три листка и стал быстро заполнять.
У Карины раздался звонок. Так как в этой истории всё глупое и раздражающее начиналось с телефонных звонков, то девушки напряглись. Очередные указания. Только что на этот раз? Самим развинтить системники, потому что сервис — это дорого? Или немедленно отправить их почтой в город О?
— Не оформляйте пока, — со вздохом обреченного на смерть сказала Зуля парнишке.
Карина ответила. На ее робкое «да» из динамиков полился крик: без пауз, невнятный крик, который можно было классифицировать, как крик раздраженного отчаяния.
«Еще одна строчка для моего резюме», — подумала Анфиса, — «в разделе «навыки и умения»: умею классифицировать крики и абстрагироваться от оных. Зачет».
Карина включила громкую связь.
— ДА ЧТО ЖЕ ЭТО ТАКОЕ??? ПОЧЕМУ ТАКОЕ ОТНОШЕНИЕ К РАБОТЕ????
Собравшиеся терпеливо ждали, пока закончится этот до зубовного скрежета знакомый припев и, наконец, будет изложена суть звонка. Парнишка тоже навострил уши.
— На наши компьютеры есть гарантия, ремонт должен быть гарантийным! — громыхал динамик.