Два темноволосых всадника в чёрных дорожных эльфийских плащах ехали через Лес Новой Луны. Вороные скакуны шли размашистой рысью по лесной тропе между высоких корабельных сосен, потряхивая длинными гривами в такт движениям. Ничто не нарушало тишины раннего утра, лишь иногда слышалось позвякивание украшенной дивными рунами дорогой сбруи, да щебет лесных птах.
Отец молчал, и парень не горел желанием начать первым диалог. Для поездки был выбран не самый удобный и короткий путь. Они не полетели в Обсидиановую крепость через портал Снупа. И даже не поехали верхом на крылатых маунтах…
Под отцом и сыном были породистые высококровные скакуны, но их нельзя было сравнить по скорости с крылатыми.
Всадники въехали под своды прорубленного в Истрийском хребте тоннеля, и цокот копыт разнёсся звонким эхом по каменному лабиринту. Гранитные стены по мере удаления от Асланской долины покрывались изморозью. Парень сначала подумал, что его знобит от жуткого похмелья после вчерашней попойки. Зябко запахнул дорожный плащ, но в голове от морозного воздуха чуть прояснилось. При дыхании из широких ноздрей лошадей теперь вырывались большие белые облачка пара, а хвосты и гривы скакунов стремительно заиндевели.
Камни на стенах тоннеля мерцали всеми оттенками синего и голубого, на потолке появились огромные ледяные сталактиты, а лошадиные подковы звонко застучали по заледеневшей у них под ногами земле.
Внезапно лабиринт тоннеля оборвался, и всадники выехали на заснеженную возвышенность. Младший мгновенно прикрылся рукой от ударившего по глазам яркого света белоснежной долины Морозного Леса. Блики от искрящегося студеного покрывала отзывались острой болью в затуманенном алкоголем мозгу парня.
— Я сейчас! — он кубарем скатился со спины коня и спрятался за кусты.
Его вывернуло… Потом ещё раз… Тысяча орков, что за дрянь они вчера выпили? Парень со всхлипом отдышался, вдыхая полной грудью морозный воздух, зачерпнул пригоршней снега и натёр бледное лицо… Начало вчерашней вечеринки он ещё смутно помнил, но вот дальше был огромный провал в памяти.
Сидевший в седле мрачнее тучи отец терпеливо ждал, и его молчание тяжёлым камнем давило на сердце. Лучше бы он наорал и дал ремня! Парень выбрался из глубокого сугроба, чертыхаясь попытался выгрести из раструбов высоких сапог набившийся туда снег. Мельком кинув взгляд на застывшего, как каменное изваяние, отца, запрыгнул на вороного, нетерпеливо перебиравшего ногами.
Скакуны осторожно спускались по ледяному серпантину дороги в долину, скользя по прозрачной корке наледи. Младший из всадников надвинул капюшон плаща почти до самого носа и пожалел, что не надел перчатки. Вскоре они проехали мимо наблюдательной вышки Хазора, рядом с которой у больших костров грелись патрульные. Дозорные, кивнув путникам, не остановили их, а пропустили через мощный частокол заграждений, сложенный из заледеневших брёвен, которые не каждый мужчина мог бы обхватить.
У парня уже зуб на зуб не попадал от холода, но он молча терпел. Всадникам на пути ещё пару раз встретились костры и палатки дозорных, а младший раза три спрыгивал с коня и бегом отлучался за деревья, с каждым разом всё с большим трудом взбираясь в седло и едва шевеля отмороженными пальцами. Непокрытые капюшоном волосы отца посеребрила изморозь, но тот не обращал никакого внимания на стужу.
Уставшие кони, учуяв запах жилья, прибавили ход, и вскоре всадники въехали в торговое поселение Харф. Парень с радостью взглянул на призывно светящиеся окна таверны и раздвинул замерзшие губы в жалком подобии улыбки, но отец думал иначе. Он пришпорил скакуна и промчался галопом между едва видных среди огромных сугробов деревянных срубов, отсалютовав командиру гарнизона Шамару.
— Шииит, — ругнулся младший, но стиснув зубы, тоже погнал коня вскачь. Робкий огонёк надежды угасал с той же скоростью, с которой вороной пролетал галопом по пустынной дороге сквозь поселение. Лишь какая-то шавка лениво брехнула им вслед.
Еле заметная тропа петляла между сугробов по густому ельнику. Парень потерял счет времени в этом тихом ледяном безмолвии. Лишь изредка он вздрагивал и судорожно хватался за поводья.
***
Неожиданно под копытами скакунов оказались чёрные каменные плиты, по которым звонко зацокали подковы. Парень почувствовал, как начинают согреваться замерзшие пальцы. Он с трудом приподнял голову — всадники въехали под своды каменного тоннеля. Изморозь, покрывшая его плащ во время поездки через Истрийские горы и заснеженный Харф, медленно, но верно исчезала. Ему показалось, или на самом деле стало намного теплее? Сын вгляделся в фигуру отца, который почти скрылся за поворотом. Пришпорил своего вороного. Согревшиеся пальцы увереннее взяли поводья. Воздушные потоки, струившиеся навстречу всадникам от долгожданного выхода из каменного лабиринта, стали напоминать жар, идущий от хорошо натопленной печи.
За очередным пятым или шестым поворотом показался выход из тоннеля. В глаза ударил яркий солнечный свет, отражавшийся от красных скал. Небо над горным хребтом было необычного желто-оранжевого цвета, усеянное редкими серыми облаками, больше напоминавшими дым от пожаров. Скакуны вывезли своих всадников на узкое горное плато Халары. Переливающаяся игуана неторопливо перебежала им дорогу, заставив коней нервно всхрапнуть и загарцевать на месте.
Если раньше парень страдал от мороза, то теперь у него в висках от жары тяжело стучала кровь. Серпантин узкой горной дороги петлял вдоль отвесных скал, вился между колючих зарослей кактусов. Пару раз ему казалось, что кактусы перебегали с места на место.
Когда спешился, чтобы в очередной раз скрыться за кустами, в упор увидел немигающий взгляд черного скального скорпиона. Парень пробкой вылетел из-за колючих кустов гигантского алоэ и, громко чертыхаясь, взлетел в седло. Достал из ягдташа флягу. Несмотря на адское пекло, вода в серебряном сосуде оставалась весь путь прохладной и свежей, и последние капли драгоценной влаги бальзамом омыли пересохшее горло.
— Atar…
— Что?
— Мы скоро приедем?
— Половина пути.
— Шииит, — невольно сорвалось с сухих потрескавшихся губ.
— Возьми, — подъехал к нему отец и протянул свою флягу.
— А ты?
— Я не хочу. Умойся, — второй всадник тронул коня и пустил его широкой рысью вперёд.
Солнце стояло в зените, нещадно выжигая скалистые горы и всё живое, что не успело спрятаться в живительную тень. Только два одиноких путника продолжали двигаться вперёд. И мечтавший о тепле первую половину путешествия парень теперь взмолился о резком похолодании…
Среди скал стали встречаться открытые обширные плато, покрытые кристально-белым песком. К палящему зною добавился привкус пыли и скрип песка на зубах. Когда же закончится это мучение? Парень сто раз уже проклял себя за то, что брат привёз им столько выпивки. Чтобы он ещё раз так нажрался! Интересно, а куда исчез из комнаты брат? Испарился? Почему в постели он оказался один с двумя спящими эльфийками?
========== Часть 3 ==========
Отец притормозил у развилки дороги. Направо путь резко уходил вверх, скрываясь среди острых базальтовых скал, к широкому мосту через ущелье. Вниз плавно уходила дорога к Кэл-Турокскому муравейнику, постепенно сворачивая всё левее, в обход величественных муравьиных построек. Вокруг муравейника, несмотря на жару и зной вовсю кипела бурная работа. Мирмексы сновали туда-сюда, занятые каждый своим делом. Вдоль дороги под чёрными высохшими стволами тисов попадались залежи руды ведьминого железа и поблёскивали кристаллы мистицита.
Всадники направились в сторону пирамид муравейника. Скакуны под ними еле перебирали ногами от усталости, перейдя с рыси на шаг. Осунувшееся лицо парня покрылось коркой из пыли и песка, а в фляжке давно закончилась вода. Но едва путники остановились в тени муравейника, как на них выскочили патрульные мирмексы, враждебно задрав усики и щёлкая огромными жвалами. Кони испуганно заржали, встав на дыбы. Мирмексы не успокаивались до тех пор, пока непрошеные гости не уехали подальше.
— Потерпи, мы почти приехали, — вдруг первым нарушил молчание отец.
В ответ младший из всадников согласно кивнул, сглотнув ком в пересохшем горле. Солнце над ними не думало клониться ни к одному краю горизонта, продолжая беспощадно палить.
Вдруг, едва они завернули за очередную скалу, перед парнем открылось завораживающее зрелище: вырубленная в недрах горы подняла вверх чёрные заострённые угловатые крыши башен Обсидиановая крепость. По размерам она была вдвое или втрое выше пирамид Кэл-Турокского муравейника. Над мрачными бойницами развевались большие стяги с эмблемой Ордена Тёмной Славы. Сверкая в мареве, над большими вратами висел огромный золотой десятилучевой щит с гербом Ордена. Все стены горной цитадели были сверху до низу забиты множеством образцов военной техники, из-за чего крепость казалась похожей на громадного ощетинившегося дикобраза, злобно сверкающего глазками бойниц.
Всадники спешились у постоялого двора Лоудона, который с почтительным поклоном принял поводья уставших лошадей и увёл их в прохладную тень конюшни. Добравшись до купальни, парень долго стоял под холодными струями воды, задрав лицо вверх и наслаждаясь живительной влагой. Выходить не хотелось… Отец сказал, что они почти у цели. Неужели эта чёрная мрачная крепость теперь будет его домом? Вдруг вспомнилась цветущая зелёная долина на острове эльфов. Парень тяжко вздохнул, неужели всегда нужно что-то потерять, чтобы понять истинные ценности? Накинув полотенце, он вытряс пыль с одежды и с неохотой оделся.
Отец ждал его у дверей купальни.
— Ужинать будешь?
— Уже вечер? — удивился в ответ.
— Ночь, — отец кивком показал на окно, в котором чернел мрак беззвёздного неба.
— Я не хочу есть…
— Твоё дело. Тогда не будем тянуть с формальностями.
— Отец…
— Что?
— Можно одну просьбу?
— Говори.
— Ты отправляешь меня на службу?
— Нет, это учебный гарнизон Ордена Темной Славы.
— Можно я буду учиться под вымышленным именем?
Отец долго, внимательно смотрел в глаза сыну, но согласно кивнул, молча хлопнув по плечу.
— Больше ничего не хочешь сказать?
— Нет!
— Пойдём…
Они вышли с постоялого двора, направляясь к крепости, которая ночью выглядела ещё угрюмее и мрачнее, чем днём: два поздних путника мгновенно исчезли в её громадных вратах…
***
— Красавчик, а ушастый — твой любовник? — раздалось насмешливое за спиной, когда парень вошёл в казарму. Несколькими минутами ранее ему торжественно вручили ржавый меч и потрепанный деревянный щит. Отец остался разговаривать с командиром учебной части, а капрал отвёл новичка в казарму.
— Нет! Это его мамочка! — кто-то заржал во всё горло.
— Что ты сказал? — парень отбросил меч и щит в угол, одновременно рывком сбрасывая с плеча свой рюкзак.
— Тот остроухий — это твой любовник?.. — вновь раздался громкий хохот из-за спины.
— Что?! — новичок мгновенно развернулся, вкладывая в удар кулака всю свою злость, досаду на отца и тоску по острову, где осталась любимая…
— Прекратить! — не успевший отойти далеко от казармы капрал бегом вернулся на шум драки.
Но новенького было не остановить так просто. Он раздавал удары налево и направо, легко уворачиваясь от ответных. Сказывалась боевая выучка, полученная от мастера Огси. Подпрыгивая на месте, на лету ударял нападавших ногой. Парень дрался, вспоминая, казалось бы давно забытое детство в приюте. Дрался, вкладывая в кулак злость на отца, так несправедливо отправившего его одного в Орден. Дрался, видя перед собой улыбку зелёноволосой дриады.
Попытавшийся остановить бой капрал был отброшен обратно к дверям.
Стоявший рядом с командиром учебной части эльф обернулся на шум, удивлённо приподнимая тонкие брови. В широко открытые двери учебного корпуса было видно, как сын успел за несколько минут боя разметать всех накинувшихся на него драчунов и стоял посреди казармы, недовольно разглядывая разбитые костяшки пальцев.
Вскочивший на ноги капрал рыкнул на парня, приказывая следовать за ним.
— За мной!
— Что случилось?
— Настоящий боец! Но начинать свою новую жизнь с драки недопустимо для Рыцаря Ордена Тёмной Славы! — строго произнёс командир учебной части, однако с довольной улыбкой дотошно оглядел с головы до ног новенького. А этот орёл — птица высокого полёта!
— Меня отправят в карцер? — невольно вырвалось у парня. Он в упор смотрел в синие глаза отца. За что такое наказание? За одну несчастную пьяную вечеринку?
— Нет! Даниэль! Ты будешь жить в казарме! Но постарайся не решать все споры дракой! Твой отец сказал, что ты обладаешь навыками целительства? — командир спокойно, как ни в чём не бывало продолжал разговор, словно и не было никакого инцидента.
***
Тысяча орков! Как его наточить? Парень взмок, пытаясь привести свой полуторный ржавый меч в хоть какое-то подобие боевого. Паладин с тупым мечом… Курам на смех!
…Когда он вернулся в казарму, его рюкзак был заботливо положен на его кровать, а ребята больше не ржали за его спиной. Вернее, все тихо лежали на своих койках. Никто не спал, но трубач сыграл «отбой», и разговоры были запрещены. Первое время его ещё не единожды провоцировали на драки, но ни разу не отвели в карцер.
Парень отложил меч, вытирая выступившие на висках капельки пота, откинул назад упавшие на грудь длинные чёрные волосы, собранные кожаным ремешком в густой хвост. Он никак не мог привыкнуть к жаре. А ещё тут негде было поплавать: ни моря, ни озера, ни несчастной речушки…
Несколько первых дней, проведённых в казарме, показались вечностью. Но учебу в Ордене нельзя было сравнивать с жизнью в приюте. Курсанты вскоре привыкли к его взрывному характеру и поняли, что с новеньким лучше не связываться. Во время драк у него в глазах загоралось дикое пламя ярости, и никто и ничто не могло остановить бешеного полуэльфа. Никто больше не предпринимал попыток расспросить Даниэля о его семье. Все могли только догадываться, что тот ушастый, одетый в дорогой плащ, украшенный самоцветами, его родственник. Скорее всего, отец. Сам парень предпочитал угрюмо молчать, только его губы постоянно что-то беззвучно шептали…
Капрал определил его в паладины, и по уши загрузил тренировками по полигоне, гоняя до седьмого пота: «Из него выйдет настоящий танк!»
Комментарий к Часть 3
http://prntscr.com/bmz17t
http://prntscr.com/bmz1t3
http://prntscr.com/bmz2dw
========== Часть 5 ==========
Комментарий к Часть 5
https://www.youtube.com/watch?v=9rhp7SEQQFI VISIONS OF ATLANTIS - Winternight
https://www.youtube.com/watch?v=gWigDQ6EXt8 VISIONS OF ATLANTIS - Lost
— Стрела? Как ты тут оказалась? — удивился парень, почувствовав сквозь сон робкий поцелуй.
— Тсс, не буди никого, — эльфийка склонила свою голову к его груди, тихонько всхлипнув. — Я соскучилась.
— Хорошо, — он обнял подругу, утаскивая её к себе под покрывало. Жадно прижался к её губам своими, раздвигая их языком. Торопливо стянул с девушки рубашку. Армсаэль притянула к себе его голову, запуская тонкие пальцы в его волосы, страстно отвечая на его поцелуй. Быстро задышала, чуть постанывая, когда парень уронил её на кровать, подминая под себя…
Усилием воли Даниэль заставил себя проснуться, отбрасывая покрывало. Сел на койке, оглядываясь по сторонам. За окнами чернел непроглядный мрак безлунной ночи, и в вязкой тишине казармы все крепко спали, уставшие от изнурительных дневных тренировок. Парень рывком соскочил с кровати и заглянул под неё. Пусто. Никого. Хорошо, значит, это не чья-та злая шутка, просто дурацкий сон. Сон. Сладкий сон. Ему каждую неделю обещали увольнительную в город, но из-за драк прогулка отодвигалась на неопределённый срок. Как обидно, что эльфийка ему только приснилась.Терпкий вкус её поцелуя, смешанный с ароматом лесных трав остался на губах…
Парень присел на край койки, обхватив руками голову. Почему нельзя отмотать время назад! Как ему хотелось вернуться на остров эльфов! Зачем он здесь! Почему? Песок, что приносил знойный южный ветер с пустынного плато, не только въедался в кожу, но и проникал в душу. Вдруг ему показалось, как что-то засветилось в рюкзаке. Парень протёр глаза, он опять заснул? Но свечение несколько раз моргнуло и исчезло. Рука невольно потянулась к вещи. Даниэль решительно раскрыл рюкзак и вытряс на постель содержимое. Может быть, светлячок пробрался? Но на смятое покрывало выпала какая-то штуковина. Вот от неё-то и шёл таинственный свет. Парень схватил в руки браслет, на раскрытой ладони поднося ближе к глазам, чтобы разглядеть, что за узор мерцает во мраке ночи. Что за ерунда? Откуда это взялось у него в рюкзаке? Кто-то подбросил? Прищурившись, Даниэль попытался рассмотреть, что за руны сияют по краю вещицы. Вдруг браслет на его ладони потеплел, руны вспыхнули ещё ярче. Парень невольно зашевелил губами, читая слова, проступавшие сквозь ночной сумрак. Браслет вспыхнул ослепительным блеском, едва он произнёс последнее слово. От внезапной яркой вспышки парень невольно закрыл глаза…