Ясунара засмеялся; один из монголов позволил себе что-то вроде одобрительного рычания. Товарищ проклял Таку.
-И ты! Она повернулась к Нику, ее глаза светились любовью, смертью и болью. Ты равен другим. Почему они пришли погубить меня? Почему? Почему?
Она ударила маленькими кулаками по животу Ника, который невольно взял ее за руку; потом она оставила что-то свое. За тебя я должна пострадать ... за тебя, ненавистный иностранец! Она царапала его плечо, крича. Ради тебя я должна умереть! Из за тебя! Очень тихим голосом она добавила что-то по-английски. Не пытайся мне помочь, дай мне умереть, я люблю тебя. Затем она вонзила свои маленькие зубы ему в плечо.
Ник ахнул и обхватил его за плечо свободной рукой, другая все еще висела рядом, чтобы не отразить атаку. Не глядя на него снова, Така отпрянула от него.
«Возможно, мы неверно оценили маленькую Таку», - мелодично рассмеялся Чжоу Чан. Проверим со стеной?
"Хорошо, но скоро; Это меня утомляет, - сухо сказал Мандарин, хлопая в ладоши.
Четверо монголов вышли вперед, чтобы схватить Таку, которая спокойно и гордо последовала за ними к стене. Стоя лицом к нише, он повернулся к зловещему Мандарину.
«Будда станет свидетелем того, что вы делаете, потому что вы злой, а я невиновна».
«Она невиновна, друзья мои, - сказал китаец. Позволят ли они её замуровать? Расскажите нам, откуда вы и кто вы.
Ник посмотрел на Таку, чувствуя желанный предмет в руке. Он не мог позволить ей умереть.
-Невиновна. Товарищ с трудом поднялся на ноги. Ничего не получится, если её замуруют в стену.
"Значит, они не хотят, чтобы она умерла?" - весело спросил глава секты. В таком случае поговорим.
«Нам нечего сказать», - сказал Ник. Но не убивайте ее.
Его сердце болело, и он почувствовал, что содрогается.
"Тогда поговорим".
После очередного молчания Мандарин снова хлопнул в ладоши. Без посторонней помощи Така вошла в нишу.
Крича что-то непонятное, Ник бросился вперед; две огромные фигуры упали на него и удерживали его. Он не мог пошевелиться или осмеливаться говорить. Он слышал, как они говорили ему:
«Расскажи нам, кто ты». Расскажите нам, откуда ты. Скажите, кто тебя прислал. Расскажи ... расскажи ...
Тем временем он лихорадочно боролся, зная, что не может ни помочь, ни ответить. Ужасная процедура была идентична, за исключением того, что Така молчала. Камни накапливались; цемент выливался. Сидя на спине Картера, кто-то выкрутил ему руку; он сжал кулак. Использовать сейчас? Убить, может быть, одного или двух монголов, все это не поможет спасти Таку ... Когда он меньше всего был склонен к расчету, он был вынужден это сделать. Убить Мандарина ... Сколько у него было телохранителей? Четыре ... шесть ... восемь ... десять. Надежды не было ...
И все же он ругался и сопротивлялся, требуя освободить Таку, хотя и отказывался вести переговоры. Стена доходила до безмятежного и спокойного лица молодой женщины; он видел, как она приложила руку ко рту.
«Я умру счастливой в своей невиновности», - сказала она и что-то проглотила.
Потом она замолчал; стена была завершена.
Ник уткнулся лицом в еще горячий пол. Така смогла использовать одну из вещей, которые он ей дал, думая, что ей никогда не придется использовать ее ... смертельную капсулу в случае крайней необходимости.
Ужасная необходимость ... Ему хотелось плакать. Снова раздался звук ложки о камень, и в комнате воцарилась тишина.
Наконец мандарин заговорил удивительно неуверенным тоном.
"А теперь вы будете говорить, враги Будды?" После молчания он продолжил. Все нормально; у нас есть больше для вас. Стена будет ждать; Они уже будут просить своего Бога о милости за то, что им придется вынести.
-Специальность дома? Чжоу Чанг улыбнулся.
Череп мандарина кивнул. Глаза Ясунары загорелись нечестивым восторгом.
Она чирикнула: - «О, самый прославленный и одухотворенный из мастеров!» «Наконец-то черепахи!»
«Черепахи», - согласился Мандарин, еще раз хлопая в ладоши.
Четыре монгола вышли, чтобы схватить пленных; двое других двинулись открывать и закрывать шествие. Радостный смех Ясунары эхом разнесся по комнате.
Глава 14
Среди изысков восточных пыток, Черепахи были новинкой для Ника, который знал почти обо всех из них. Подойдя к каменному залу, Чжоу Чан отступил в сторону, объявив:
«Это аквариум благородного мандарина ...»
Там не было никакой мебели, не было ни дверей, ни окон. Единственное, что показалось ему знакомым - это ниши в стене. Хотя это был довольно большой кусок, почти не было места для чего-либо, кроме огромного резервуара с зеленоватой водой, поднимавшегося в центре. Ник почувствовал, как его сердце екнуло, а русский рядом с ним напрягся.
Это был толстый и прочный резервуар, хорошо поставленный на четырех стальных балках. Лестница, поддерживаемая резервуаром, позволяла убирать его и кормить животных. Лестница заканчивалась платформой, заключенной в толстую изогнутую металлическую стену.
Вскоре Ник понял, почему: монстры, плавающие в мутной воде, были ужасающими. Казалось невозможным, чтобы черепаха могла быть такой огромной; Их было четверо, размером с почти взрослого крокодила, с неразрушимыми панцирями и грозными челюстями. Из их выпуклых зеленых голов выделялись мертвые глаза, в то время как, голодные, они плавали в поисках пищи, которого не могли найти.
Были ли эти звери плотоядными? Если им не был предоставлен другой корм, несомненно.
«Хорошо ... они голодают», - удовлетворенно засмеялся Мандарин.
«Но они съедят их слишком быстро, и все закончится слишком быстро», - обеспокоенно заметила Ясунара.
«Не бойся, дочь моя». Я не хочу, чтобы наши гости еще умирали; Вы должны сначала ответить на мои вопросы. Тогда они будут умолять меня позволить им умереть ... Нет; мои черепахи должны сначала съесть закуску, они не подавятся основным блюдом. Иногда мне нравится наблюдать, как ... они играют с едой. Бери Вонга Фата, - приказал он одному из своих монголов. Он будет выступать в роли зрелища для наших тихих гостей.
Вонг Фат начал умолять; Ясунара взволнованно подошла к баку.
«Будет ли Вонг Фат расплачиваться за свою глупую трусость?»
-Точно. Приходите посмотреть; Чжоу, дамы, мои рабы. Ближе, так они лучше видят. Они увидят, что эти голодные челюсти могут сделать с мягким уязвимым телом мужчины.
У подножия стальной лестницы огромное тело Вонг Фата затряслось. Монгол прикрыл рот, из которого доносились только приглушенные стоны ужаса. Тем временем он закрутил ему руку за спину.
Ник и русский посмотрели друг на друга. Казалось, что миссия подходит к концу, но у американца все еще оставалось две карты в рукаве. Ему нужна была возможность их использовать.
Вдруг толстяку удалось убрать руку, прикрывавшую рот, и взвыл:
-Нет-нет-нет-нет-нет!
Его губы были покрыты пеной; крик стал бессвязным и наконец затих.
«Кидайте внутрь», - приказал Мандарин. Он проснется в воде.
Ясунара радостно улыбалась. Желанная возможность пришла; Ник знал, что товарищ был готов воспользоваться этим. Он уже знал русский язык достаточно, чтобы знать человека, способного погибнуть в бою, не дрогнув и не уступив.
Без сознания Вонг Фат был мертвым грузом, и двое монгольских стражников, несмотря на их брутальную энергию, безуспешно пытались поднять его по короткой лестнице.
"Слабаки!" Им нужна помощь? Мандарин усмехнулся и щелкнул пальцами.
Двое других пришли на помощь своим товарищам. Черепахи, привыкшие к тому, как их кормил хозяин, плавали по кругу возле лестницы; все взоры были прикованы к ужасающей сцене. Цель, которую искал Ник, была почти в поле зрения.
Он напряг мускулы и рванулся вперед; Левой рукой он сбил монгола, стоявшего у двери, правой оттолкнул Ясунару. Только тогда он нажал на крошечный спусковой крючок того, что держал в руке; из резной рукояти выступало короткое лезвие стилета. Это был Хьюго-младший, меньше и короче его любимого ножа, но почти такой же эффективный, как и он сам. Ясунара с визгом врезалась в стеклянный резервуар и рухнула на землю. Ник прыгнул на высокого мандарина и врезался ему в горло. Прежде чем китаец успел отойти, он схватил его за горло; хлыст покатился по полу.