- А хлеб не режут, а руками ломать положено, - заметил скучным голосом Николай, беря кусок и передавая тарелку мне.
В данном случае он был прав, но имея манеру всё время критиковать, вызывал раздражение и желание спорить, но вспомнив, что обещал Насте не сцепляться ни с ним, ни с Игорем, и дать ей возможность просто пообщаться с подругой, я промолчал и взяв кусок, передал хлеб дальше. Слева сидел незнакомый мне парень лет тридцати, который ещё не сказал ни слова и только внимательно смотрел в рот говорившим.
- Danke (Спасибо) .
- Wir kennen uns noch nicht ? Entschuldigung, habe mich nicht vorgestellt. Stas. Meine Frau ist eine alte Freundin von Lena (Мы ещё незнакомы? Извините, не представился. Стас. Моя жена давняя подруга Лены).
- Ich hei;e Hannes. Ich wohne hier in der N;he (Меня зовут Ханнес. Я живу здесь неподалёку).
- Да сосед это!- встрял Игорь. - Мы у его мамаши молоко берём, коровник у них. Вечно жалуются, что шумим, вот и позвали.
Почувствовав себя неприятно, как всегда, когда человека обсуждают при нём, пользуясь незнанием языка, я не удержался и ответил:
- Ich bin schon hungrig! Gibt es hier eigentlich was zu essen? (Я уже проголодался! Есть здесь что-нибудь поесть, в конце концов?)
- Ну, пошёл нести. Настя, чего там твой муж говорит? - Работая на русскую фирму, Игорь не видел необходимости в изучении языка страны, в которой жил, однако, сам делая это постоянно, не выносил, когда при нём говорили что-то, чего он не понимал.
- Igor sagte, Sie sind Bauer? (Игорь говорил, вы - фермер?)
- Einbieschen. Das spielt keine Rolle mehr. (Немного. Это больше не имеет значения).
Я ждал, что он продолжит, но Ханс ничего не сказал больше, а подняв глаза от тарелки, посмотрел ими прямо в меня.. Я помнил этот маринновый цвет, заполнявший весь воздух вокруг и кружащий голову. Уже смотрели на меня так, и именно эти глаза, холодной зимой будущего года я видел этот свет, лъющийся из глаз другого Ханса, умирающего на полу в моей спальне.
Вокруг шумело застолье, но я почувствовал себя отгороженным от него, звуки доносились с опозданием, пока Игорь не порвал заслонку, возникшую в ушах, громко сказав:
- Анастасия! Кормить мужа будешь? А то сидит болтает, а супруг голодный.
- Как не стыдно, она в гостях, давай я положу, - вскочила Лена, но Настя уже шла вокруг стола ко мне за тарелкой.
- Meine Frau, Anastasia (Моя жена, Анастасия), - познакомил я её с Хансом.
- M;chten Sie auch noch was? (Вы тоже хотите что-нибудь ещё?) - Настя протянула руку, чтобы взять тарелку и у него.
- Nein, danke, ich muss sch;n gehen (Нет, спасибо, я уже должен идти).
Ханс встал, я тоже поднялся, чтобы дать ему вылезти с общей лавки.
- Auf Wiedersehen (До свидания).
- Ich denke nicht. War sch;n Sie kennen zu lernen (Я не думаю. Было приятно с вами познакомиться). - странно ответил он и, подойдя к Игорю, произнёс обычным голосом:
- Vielen Dank f;r Einladung. War sehr lecker! Auf Wiedersehen (Большое спасибо за приглашение. Было очень вкусно. До свидания).
- Чуус! Матери привет передай. Чёрт, как это, ааа.
Алес гут митер?
- Sch;ne Gr;;e an Ihre Mutter (Передайте огромный привет вашей матери), - помогла Игорю Настя, ждущая с тарелкой, пока тот справится с шампуром.
Ханс улыбнулся больше ей, чем Игорю и, повернувшись в сторону стола, сказал общее "Auf Wiedersehen" и ушёл.
- Убрался наконец! А то, что сидел, всё равно не понимает ничего.
Настя, успокаивая, сжала мне руку, одновременно подавая тарелку с шашлыком.
- Игорь прекрати, ты же сам его пригласил. Вот я пива ещё принесла. Кто хочет? Из холодильника, - Лена спускалась с крылечка, придерживая локтем, чтобы не уронить, ящик бутылок.
- Да ты что! Тебе же нельзя сейчас такое таскать! Игорь, а ты куда смотришь!- одна из женщин выскочила из-за стола.
- Я смотрю на шашлык!- расхохотался Игорь. - И правда, ну чего ты, мужиков что ли нет?
Все заговорили, стало шумно, вечеринка начинала разгораться.
- Мальчика конечно ждёте?- открывая пиво, спросил Николай.
- Девку! - Игорь наконец то уселся за стол, водрузив на середину огромное блюдо ароматного, пахнущего костром мяса.
- И Катей назовёшь, - я не удержался, чтобы не сказать, выдав уже мне показанное...
- Катькой. А ты откуда знаешь? Вроде не говорили. Лена все Виолетт каких-то придумывает и Вероник, а я решил, что Катька будет.
- Да рано ещё, - вступила в разговор Лена, - может мальчик всё-таки.
Уже жалея о сказанном, как о тайне, которую не стоит открывать, я, боясь ляпнуть что-нибудь ещё, уткнулся в тарелку.
Начинало смеркаться. Все развеселились, и к пиву добавилась пара бутылок водки, возникших как бы ниоткуда. Принесли гитару. Меня заставили спеть, чего я не любил, зная, что безголос, но восполнял хорошей игрой, когда не удавалось отказаться. Впрочем, я уже тоже чувствовал себя навеселе и, как и многие другие до меня, выпив, соглашался на то, что трезвым отказался бы делать. Всё шло как обычно, пока наш разгул не нарушил вой сирены. Несколько полицейских машин проехали по узкой улочке к следующему дому и там остановились. Доносились шаги и какое-то движение многих людей.
- А ведь это Ханса дом. Ты с ним разговаривал,- произнёс в возникшей тишине интереса к происходящему Игорь, обращаясь сразу ко всем и конкретно ко мне, - что там могло случиться?
В качестве ответа калитка, освещённая в наступившей уже темноте фонарём, открылась, и к нам направились два полицейских.
-Guten Abend (Добрый вечер).
Игорь посмотрел на меня, взглядом предлагая помочь ему объясниться.
- Guten Abend? - не столько повинуясь его взгляду, а чувствуя необходимость реагировать, поскольку остальные молчат, вопросительно сказал я.
- Entschuldigung f;r St;rung. Wir m;ssen Ihnen ein paar Fragen stehlen. (Извините за беспокойство. Нам нужно задать вам несколько вопросов ).
- Gern, aber was ist passiert, wenn ich fragen darf? (С удовольствием, но что случилось, если можно спросить?)
- Herr Holzmann ist gestorben. Und wie hei;en Sie? (Господин Хольцманн умер. А как Вас зовут?)
- Stanislav Кaj. Ich bin als Gast hier. Herr Holzmann? Kenne ich nicht. Wie ist sein Vorname ? (Станислав Кай. Я здесь в гостях. Господин Хольцманн ? Не знаю. Как его имя?)
- Hannes Holzmann (Ханнес Хольцманн).
Я похолодел внутри. Игорь уже спрашивал на русском, что случилось, я начал объяснять и переводить. Вынужденный участвовать, я, одновременно, смотрел на происходящее, как бы отгороженный стеклом, и произносил про себя одну и ту же фразу:
- Hannes ist tod (Ханнес мёртв).
Вечеринка погасла, как свеча, задутая событием. Полицейские записывали имена гостей и всё время спрашивали, не слышали мы каких-либо необычных звуков. Вспомнили и тут же поспорили, когда Ханс ушёл. Тут наши мнения расходились, я переводил не всё, не желая вызвать в полицейских ненужные подозрения. Выбрав момент, я спросил одного из них, как погиб Ханс.
- Ein Schu; (Выстрел), - ответил тот, внимательно посмотрев на меня и продолжил (с моей помощью) допрос Лены.
Было уже темно. Около соседнего дома припарковались ещё несколько машин, подъехав уже без сирен, выдававших их принадлежность к полиции. Нашу компанию оставили на время в покое, записав адреса и предупредив, что могут вызвать, если возникнет необходимость. Мы перебрались в дом. Игорь открыл новую бутылку, молча выпили и снова разговорились, обсуждая событие. Возникло сразу множество предположений, абсолютно впрочем, беспочвенных.
Все хотели моей версии, но я отмалчивался, сославшись на обычную для полиции скрытность. Настя была неожиданно слишком сильно взволнована. Она подсела ко мне и, не принимая участия в разговоре, только смотрела, найдя под столом мою руку и удерживая её. Веселье больше не разгоралось. Скоро начали разбредаться спать. Нас уложили в маленькой чердачной мансарде с окном в крыше. Настя устроилась на моей руке и, казалось, сразу заснула, так спокойно стало её дыхание. Я не спал, невольно возвращаясь мыслями к немногим фразам, которые Ханс успел сказать, и придавая им новый, в свете случившегося смысл.
- Как ты думаешь, он покончил с собой? - Настя, оказывается, тоже не спала.
- Я не знаю. Почему ты так решила?
- Мне показалось... У него глаза были... Цвета января...
- Какие?
- Замёрзшие. Ну, как у человека, который потерял что-то... Навсегда...
- А почему января? Ты расстроилась очень. Не сможешь уснуть?
- Смогу. Только у него, правда, были зимние глаза.
- Может ты и права. Мы разговаривали совсем не долго. А потом он ушёл.
- Странно, незнакомец ведь, а мне так... не жалко, ну и жалко конечно, а как будто я его знала и это ещё не конец. Как будто что-то ещё случиться должно.
Я ничего не сказал, а только крепче прижал её и долго гладил, успокаивая, её волосы, пока, наконец, не пришёл к нам обоим сон.
Воскресенье началось пасмурным. Мы поднялись очень рано, все ещё спали, так что тихо, чтобы никого не разбудить, оставили записку хозяевам и уехали. Небо было облачным, чувствовалось, что с хорошей погодой можно теперь окончательно попрощаться. Настя всю дорогу молчала, только когда мы почти подъехали, вдруг произнесла, говоря больше с собой: "Странно, мне всё кажется - это как-то связано..."
- Ты что-то сказала?
- Нет, ничего... Хорошо, что мы уехали. Уже хочу домой.
- Сейчас будем.
Я поставил машину в гараж. Небо совсем затянуло, и было как-то не поутру сумрачно. На кухне было тепло. Лиза сидела за столом, с серьёзным видом рассматривая содержимое своей чашки, Лаура снимала кипящий чайник с плиты. Наше появление сразу нарушило тихую картину.
- Sie sind schon da ! So fr;h ! Wir machen Fr;hstuck! Ich habe meinen Kakao selbst gemacht! (Вы уже здесь! Так рано! Мы готовим завтрак! Я сама своё какао сделала!)