- Добрая, ага... Васенька, ты ж не знаешь, как я живу! Как я живу! Я ж на краю живу, на самом краешке!
- Что такое, Люда? Ты о чем?
Но Люда уже замолчала, глядя в коридор, и глаза ее расширились. Василиса обернулась.
В дверях стоял сонный Санька, тер кулачком лоб. Людочка сорвалась с места.
- Маленький мой, мы тебя разбудили? Ну прости-прости. Но все равно тебе вставать пора, сейчас умоемся, сейчас-сейчас... - она торопливо подняла сына и унесла в ванную.
Василисе вдруг стало невыносимо жарко - щеки ее горели от стыда. Надо же было так... разболтаться.
Позже, уже вечером, она сложила вещи в сумку и вот-вот собиралась вызвать такси, доехать до вокзала, а дальше на электричке. По темноте ей особо ехать не хотелось. Люда разок спросила ее - "может, останешься?" - но настаивать не стала, и Василиса, которую все не отпускал стыд за собственную глупую откровенность, решила не навязываться. Она пошла посмотреть на Саньку - тот сидел в маленькой комнате на ковре и возил по вязкому ворсу пласстмассовую машинку. Люда на кухне разговаривала по телефону. Оттуда доносились приглушенные обрывочные фразы:
- Да я стараюсь... Да вам-то легко говорить... Ну да, я благодарна, конечно... Да, я попробую... Ну не могу я так!.. И что мне теперь, до совершеннолетия их искать? Ага, еще одну такую дуру... Ах... Ладно... Ладно.
В голосе ее прорвались истерические нотки, и Василиса, чтобы не слышать чужого разговора, прикрыла дверь в спальню и присела на корточки рядом с Саней.
- Ну что, маленький. Тетя Вася приехала, тетя Вася уезжает. До свиданья, да? Хотя вряд ли скоро свидимся...
Малыш сосредоточенно возился с машинкой. Василиса, подождав, хотела было встать, но тут Саня поднял на нее взгляд.
- Дядя.
- Какой дядя? - не поняла Василиса.
- Пахой. Пахой дядя. - Голубые его глаза неотрывно глядели на женщину напротив. Она вздрогнула, отшатнулась и чуть не упала. Сзади ее подхватили чужие руки.
- Ты чего, Вась? - спросила Людочка.
- Он про какого-то дядю говорит...
- Привиделось. Привиделось, правда, Санечка?
- Пиви... да.
Василиса ошалело смотрела на обоих.
- Ладно, Вася, ты едешь? Такси-то вызывать? - Люда вдруг стала очень решительной и деловитой. - Если вызывать, то прямо сейчас!
- Да, вызывай.
Она недоумевала: что произошло вот только что? Что изменилось? Что случилось с Людой, которая коротко скомандовала в телефон диспетчеру, куда прислать машину. Что с Санькой, который без посторонней помощи поднялся на ноги и опять смотрел на нее круглыми немигающими глазами. Что такое с ней самой, чего она... испугалась.
- Ну давайте, давайте прощаться. - Люда подтолкнула - в самом деле подтолкнула! - ее к входной двери. - Саня... - она подхватила сына на руки. Всей компанией они вышли на лестничную площадку.
- Ну вот, а теперь, Санечка, попрощайся с тетей Васей. - Она быстро придвинула сына к самому лицу Василисы, которая не успела среагировать. - Давай! Как баба Зина учила!
Маленькие ручонки больно ухватили Василису за уши, резко притянули, маленький рот грубо всосался в ее губы, голубые немигающие глаза вонзились, казалось, в самый мозг. Ошеломленная, она даже не сразу сумела оторвать от себя это, но все-таки оторвала, отскочила, в ужасе глядя на толстую тетку с маленьким голубоглазым чудовищем на руках.
- Ты что? Ты что?!
- Ой, да иди уже! - ломким сварливым голосом закричала Людочка. - Иди! Все уже, все!
Даже не пытаясь подойти к лифту, Василиса подобрала уроненную сумку и бросилась вниз по лестнице. Наверху хлопнула дверь.
Водитель такси гнал к вокзалу, искоса поглядывая на тощую психованную бабу с бешеным взглядом, которая вцепилась в сумку так, будто душила кого-то, и все оглядывалась назад, на пустое заднее сиденье. Он и сам подавлял в себе желание оглянуться - он знал, что задние двери не открывались, и все же его не оставляло ощущение, что вместе с этой ненормальной кто-то проскользнул в машину у того освещенного по темноте подъезда. Какой-то серый силуэт.