С полчаса директор рассказывал о перспективах, о зарплате, о возможности зарабатывать миллионы, если именно работать, а не любить вола, ожидая, пока на часах будет ровно шесть. Крамольников молча слушал, изображая заинтересованность. Когда было надо – он кивал, когда надо поддакивать – поддакивал, где надо – улыбался, а где не надо – вёл себя предельно сдержанно, прикрыв рот. Стреляный воробей, сука, всё знал, и прошёл собеседование как Господь!
– Так, стоп, – вдруг осёкся босс, – минуту. Я забыл вас проверить. Это просто формальность!
Директор улыбнулся, присаживаясь в кресло, и подъехал к столу, на котором стоял компьютер.
– А можно спросить, что именно вы хотите проверить? – полюбопытствовал Крамольников.
– Ничего особенного, стандартная проверка по базе неблагонадежных, – пояснил директор, набирая что-то на клавиатуре, – как-то я забыл про…
Внезапно руководитель небольшой, но очень перспективной компании замолчал. Он перевёл взгляд на Крамольникова, потом снова посмотрел на монитор, потом снова на приунывшего кандидата в «манагеры».
– Ого себе, – неторопливо проговорил директор. – Я и думаю, почему ваше лицо кажется мне знакомым…
– Не возьмёте? – спросил вздыхая Сергей.
– Понимаешь, если я тебя на работу возьму, меня государственные инстанции задолбают! – воскликнул директор. – Зачем неблагонадежного взял, а чем фирма занимается, а сам по жизни кто, а телевизор сколько смотришь… ой, бля! И всё это проверки, и всё время на фирме всякие-разные козлы будут ковыряться…
– Дак и пусть… – ответил Крамольников, слабо улыбнувшись.
– Извини, но нет, – безапелляционно проговорил директор. – Если бы ты был на моём месте, то поступил бы точно также. Проблемы по политической линии никому нафиг не нужны. Хочешь совет? Ищи работу в сфере младшего обслуживающего персонала. Несколько лет поработаешь – возьмут работягой на завод. Не везде, да, но на хреновую работу примут.
– Да лучше уж на большую дорогу! – сказал Сергей, невесело усмехаясь.
– Как знаешь. Имей в виду, доступ к базе неблагонадежных есть у любой организации. Первым делом тебя везде будут пробивать… Сам понимаешь, найти работу с твоей… политической карьерой, скажем так, – директор хихикнул, – будет очень непросто. А теперь – прощай, и ничего личного, если что.
Сергей кивнул, махнув рукой. Выйдя из кабинета, он с грустью посмотрел на стены, которые уже считал почти родными, и отправился домой. Так Крамольников узнал про ещё одно ноу-хау, появившееся в результате введения тотального тоталитарного режима. С этим знанием несостоявшийся «манагер» отправился домой размышлять над тем, как жить дальше, будучи неблагонадёжным гражданином.
Глава 6.
Весь следующий день Крамольников посвятил трудоустройству, которое всякий раз заканчивалось посылом на три буквы, пусть и очень, очень культурным. Ни одна контора, ни одна организация, даже самая маленькая, упорно не желали связываться с «политиком».
Перед бывшим «манагером» всё отчетливее маячила безрадостная перспектива стать каким-нибудь грузчиком, который целый день таскает мешки да ящики, а вечером пьёт водку в компании собутыльников или телевизора.
«Ладно… первое время поработаю, а там, может, дела всё-таки наладятся» – подумал Сергей, набирая телефонный номер из объявления с самой большой зарплатой.
Организацией, искавшей работника, оказался магазин, находившийся в пятнадцати минутах пути от дома, в котором жил Крамольников. Как оказалось, компании-работодателю глубоко насрать на угловные статьи, на «политическую карьеру» и прочие сомнительные нюансы биографии соискателей.
«Лишь бы работал, да не бухал!» – пробасил в трубку местный босс, с которым Сергей договаривался о собеседовании.
Вообще, Крамольников соответствовал всем требованиям потенциального работодателя, да и кто им не соответствовал – разве что совсем уж пропащий обитатель синей ямы. Рано утром перспективный работник отправился на кастинг.
Выходя из подъезда, Сергей чуть ли не лбом столкнулся с парой жильцов, у которых синхронно отвисли челюсти, когда они увидели человека, мелькавшего несколько лет назад в каждом втором выпуске новостей.
«Не привыкли ещё… Да хули, звезда сама в шоке от свободы, внезапно свалившейся на её плечи, и от происходящего на этой самой свободе…» – подумал Крамольников, невесело усмехаясь.
Ровно в девять утра Сергей стоял перед очами управляющего магазином. Очи буравили кандидата, претендовавшего на почетную… э, ладно, к чему выписывать словесные кренделя, пытаясь замаскировать под горячий шоколад свеженький понос! Будем честны – не почетную, а рутинную, крайне непрестижную, тяжёлую, безысходную и совершенно бесперспективную должность, которой стоило бы пугать учеников младших классов, приносящих из школы плохие оценки.
Управляющий оглядел кандидата с ног до головы, словно оценивая.
– Не похож ты на грузчика, – резюмировал он. – Сидел?
– Есть такое… – сказал Крамольников, вздыхая.
– За политику? – предположил управляющий.
– Точно, – подтвердил «политик».
– Понятно, – сказал управляющий.
Взгляд большого босса стал менее цепким, менее колючим и менее неприятным.
– Короче, условия ты видел? – спросил управляющий. – Зарплата и график – всё как в объявлении. Официально. Но работа тяжёлая. Осилишь?
– Ну дак, – ответил Крамольников.
– Давай-ка так, – предложил управляющий тоном, не терпящим никаких возражений, – поработаешь несколько часов. Если сможешь, и если тебя устроит – оставайся.
Сергею любезно предоставили рабочую одежду, которая была сшита будто бы специально для него. Трансформация «манагера» в грузчика практически завершилась – осталось только пройти экзамен на профпригодность, немножечко поразгружав фуры.
Бригада, работавшая при магазине, состояла из трёх человек. На самом деле грузчиков было четверо, но предыдущий работник за последние три месяца ровно три раза уходил в запойные странствия по синей долине. Когда тот запил в третий раз, управляющий, плюнув, уволил пьяницу – громко матюгнувшись, он подписал заявление и зарекся связываться с алкашами. Конечно, перед тем как отправить нерадивого работника на вольные хлеба, тот позвонил ему, намереваясь выяснить причину отсутствия на рабочем месте, но, вместо вразумительного ответа, он услышал лишь: «Ии-д-и-и, ик, нааа хууй!»
Не пошёл. А вот работник, ушедший в запой, был мгновенно освобождён от занимаемой должности. На его место управляющий взял Сергея, которого сейчас представлял коллегам. Надо сказать, остальные грузчики были вовсе не рады новичку, которого взяли на место Сени, уволенного, по мнению остальных, ни за что.
Грузчиками руководил бригадир Вася – настоящий русский мужик во всех смыслах этого слова, которого Господь наградил огромными ручищами. Остальные двое были помельче, не больше Сергея. Все трое наотрез отказались здороваться с новым коллегой, то ли из личной неприязни, то ли просто смутившись и оробев.
Несмотря на тотальный игнор, Крамольников разгрузил подъехавшую фуру наравне с остальными. Затем вторую, затем третью – так прошло два часа. Дядя Серёжа изрядно задолбался, но предложений отдохнуть пока не поступало. Остальные грузчики продолжали работать, и новичок продолжал вместе с ними.
И тут произошла оказия: Крамольников, тащивший невероятно тяжёлый мешок картошки, случайно задел своего коллегу – грузчик, в чью сферу интересов он вторгся, пусть и ненамеренно, был крайне раздосадован.
– Ты чё, сука! – закричал грузчик от досады. – Не видишь ни хера?!
– Извини… – начал было Сергей.
– Чё, сука, извини?!! Я сейчас тебя извиню!!!
Грузчик бросил мешок на землю и хорошенько врезал Крамольникову по морде! Да так знатно, что тот упал вместе с мешком. Остальные коллеги дяди Серёжи от души засмеялись, предчувствуя занятную потеху.
Крамольников вскочил на ноги и со всей силы ударил обидчика в нос! Сраженный грузчик рухнул на мешок, который сам же недавно тащил.
Бригадир Вася выпрыгнул из кузова и встал между сторонами конфликта.
– Толян, спокойно, – сказал он, обращаясь к поднимавшемуся грузчику.
– Чего – спокойно?! – проворчал Анатолий, застонав. – Он мне нос сломал, блядь!
– Правильно сделал, – ответил Вася. – Ты сам полез, зря. Рабочий момент, понимать же должен. А ты, Серёга, – сказал бригадир, посмотрев Крамольникову в глаза, – смотри, куда идёшь, а то разел хлеборезку!
Досадный случай обернулся для новичка боевым крещением, которое завершилось успешно. Правда, Анатолий вел себя крайне сдержанно ещё пару дней. Ну это всё от неловкости и смущения, как говорится, ничего личного.
Волей судьбы Крамольников прошёл конкурсный отбор. Управляющий оформил нового сотрудника как полагается, заключив с ним трудовой договор, по которому гарантировался полный соцпакет. Коллектив принял новенького, смирившись с безвозвратной потерей пьяницы Сеньки. Жизнь «политика» Крамольникова потихоньку налаживалась, если так можно сказать о попытке выбраться из полной жопы.
Глава 7.
– Номер! – крикнул охранник.
– Пятнадцать семьдесят шесть тринадцать! – проскандировал Крамольников.
Зэк, одетый в серую робу, на которой был вышит личный номер, смотрел под ноги, сложив руки на затылке, и ждал приглашения.
– В загон! – скомандовал охранник.
– Так точно… – пробубнил заключённый.
«Загоном» в Северогорской колонии № 4 назывался участок, обустроенный специально для игры «Овчарка ест политика», который находился за высоким ограждением из колючей проволоки. Это была тюрьма в тюрьме, если угодно. Правила игры предельно простые – участники должны выбраться целыми и невредимыми.
Заключённым предстояло отыскать выход, хорошенько замаскированный охранниками, избегая встречи с овчарками, натасканными на людей. Сказать, что шансы «политиков» ускользнуть от клыкастых преследователей были крайне малы – ничего не сказать. Собаки могли бы найти участников за считанные минуты и пережрать всех до одного! Если бы не одно маленькое, но чрезвычайно важное «но» – носы четвероногих мазали каким-то составом, от которого они скулили минут пять, и теряли чутьё на час-другой.
Двуногой дичи приходилось вести себя очень тихо – каждый лишний шорох мог стать для заключённого последним, если один из зубастых охотников услышит подозрительный шум. Разумеется, загон охранялся по периметру, то есть, отчаянным зэкам, которые всё-таки сумеют перебраться через ограждение, не светило ровным счётом ничего, кроме пули в лоб. Участников начальник тюрьмы отбирал лично, руководствуясь особыми соображениями, о которых знал только он сам.
И вот Крамольникову в очередной раз предстояло сыграть роль добычи в охотничьих угодьях. Назвав личный номер, Сергей вошёл в загон – оставалось лишь дождаться начала игры. Следом за ним прошёл ещё один заключённый. Послышался резкий противный скрежет металлических ворот, которые медленно закрывались, отрезая игрокам путь в относительно безопасную часть тюрьмы.
Сергей прошел вдоль забора с десяток метров, тихо, как мышка, большая такая серая мышка с личным номером на спине.
«Р-р-р-р!» – послышалось сзади.
Крамольников резко обернулся и увидел в двух шагах от себя огромную псину, сверкавшую злющими глазами.
– А-а! – закричал испуганный зэк, собираясь рвануть прочь от зубастого монстра.
– Чё бля? – спросила собака, оскалившись в подобии улыбки. – Побегаем?!
Мир перед глазами Сергея заволокло туманом. Звуки происходящего вокруг слышались откуда-то издалека и становились едва различимыми, а потом и вовсе растворились в пространстве, когда его сознание провалилось во тьму.
«Чё, бля, Серёга, спишь? – раздалось сверху – Пойдём, пообедаем, говорю!»
Крамольников открыл глаза – над ним стоял бригадир Вася, горевший желанием сожрать вкусняшки, приготовленные любимой супругой. С самого утра бригада занималась откровенным тунеядством – сегодня был один из тех редких дней, когда грузчики сидели без работы. И это очень хорошо! А иначе не выспавшийся Сергей мог бы тяжко пасть без сил и умереть под очередным мешком или ящиком.
Какого, спрашивается, господин Крамольников лишил себя удовольствия побывать в царстве Морфея прошлой ночью? Ну, на самом деле он всё-таки поспал часа два. А почему так мало? Сейчас, расскажу, надо только перенестись во вчерашний день, точнее во вчерашний вечер…
*****
Рабочий день заканчивался в семь, но грузчики умудрились свалить на полчаса раньше с разрешения управляющего, который находился в прекрасном расположении духа непонятно с какого, собственно, хрена. Не мог он отказать добрым людям, тем более, вся работа была сделана от и до.
Коллеги Сергея отправились по своим делам кто куда, а он топал домой, жалея об упущенной возможности справить малую нужду в магазинном клазете. Между тем желание опорожнить мочевой пузырь нарастало с каждым шагом, бороться с ним было всё сложнее и сложнее. Наконец, Крамольников решил свернуть во двор и найти укромное местечко, в котором мог сделать своё грязное, антисанитарное дело. Ну что ж поделать, все мы люди, все мы «человеки», как говорил один странный персонаж из такого же странного фильма про слоника.
Крамольников справлял нужду осторожно, прямо по-шпионски, направив «водопад» на ствол берёзоньки, которую нелегкая угораздила вырасти рядом с гаражами. Закончив своё дело практически бесшумно, Сергей прислушался:
– Ну чё, давай я тебя разочек! – предложил голос, подленький такой, мерзкий голосок, принадлежащий некоему мужчине.
– Отпусти меня, козёл! – воскликнула дама, которой тот настойчиво предлагал свои причиндалы.
– Да ладно тебе! На полшишечки, а? – сказал любвеобильный персонаж и мерзко захихикал.
– Отпусти меня, я тебе говорю! – снова воскликнула дама. – Я на тебя заявление напишу!
– Каму эта? – вальяжно поинтересовался «ухажер».
– В полицию! – громко заявила дама, рискуя привлечь внимание прохожих.
– Ну-ка цыц! – грубо прикрикнул обладатель противного голоска и добавил, засмеявшись: – Полиция уже здесь, гы-гы-гы! Давай, я сначала тебя разок, а потом и заяву твою приму!
– Я нормальному полицейскому заявление на тебя напишу, понял?! – взвизгнула дама. – Не такому, козлу продажному…
– Какому – не такому? – удивлённо поинтересовался отбритый «Казанова». – Мы же все продажные!