Костя вспомнил про свой сегодняшний поход в магазин, где работала Алена. Она уже собиралась уходить, так как рабочий день заканчивался. Не отрывая глаз от служебного журнала, она сказала очередному входящему посетителю, что магазин закрывается. Посетитель, будто не услышал ее слов и приблизился к прилавку. Алена подняла глаза. Перед ней стоял Костя, держа в руке букет роз.
- Это ты?.. - наконец решилась произнести девушка.
- Леночка, - он виновато опустил взгляд, - прости меня, пожалуйста. Больше этого не повторится никогда. Клянусь тебе.
Она молча продолжила просматривать записи в журнале.
- Я обещаю, что буду лечиться, Алена...
- Ты говорил это тысячу раз. Не стоит понапрасну убеждать себя самого.
- Но...
- Я больше не вернусь к тебе. Все кончено.
Он положил цветы на прилавок и взял ее за руки:
- Я не смогу без тебя... Ты нужна мне.
- Но ты мне не нужен. Я больше не люблю тебя. Прощай. - Она подняла взгляд и встретилась с ним глазами. Выражение ее лица было нейтральным.
- Ты ведь сама понимаешь, что это не так. Ты не веришь сама в то, что говоришь? Признай это.
- Я признаю, что мне надоело лить слезы ночи напролет, надеясь, что утром ты вернешься живым; Я не рассчитываю, что ты когда-нибудь одумаешься и больше не поднимешь руку на любимого человека - если он действительно любим тобою. А самое главное - я признаю, что мне надоело быть наивной...
Повисла пауза.
- У тебя кто-то есть? - Наконец спросил Костя.
- Нет. А если и появится, то тебя это уже волновать не должно. Нам нужно было расстаться давным-давно. Зачем мы столько времени мучили друг друга?
- Кого бы ты ни нашла себе, знай - он никогда не будет любить тебя так, как я. Я ведь и правда люблю тебя. Больше жизни.
- Я видела это. Спасибо, Костик.
Он ничего не ответил. Оставив букет на прилавке, он ушел, покинув заведение спешно и злобно. Алена не посмотрела ему вслед. Впервые за долгое время в ней проснулось чувство гордости за себя саму.
Вспоминая эту сегодняшнюю встречу, Костя глотнул коньяка.
- Поставь себя на ее место. Ты бы принял себя? - продолжал говорить двойник
-Отвали... - огрызнулся Костя. - Хотя можешь говорить что угодно. Мне все равно.
- Тебе все равно? Подумай, к чему ты стремишься. Не хочешь подражать жизни других? Это и не обязательно делать. Живи по своему усмотрению, не обращай внимания на нудные, злобные законы. Живи не торопясь, даже если все вокруг тебя торопят. Главное - живи... Цепляйся за жизнь. Думаешь, у тебя еще один шанс будет?
Костя приложил ко лбу кулак, закрыв глаза.
- А Аленка-то ничего, - продолжал двойник. - Она у тебя просто ангелочек... Таких, как она больше нет. Ты осознаешь это, балбес?
Взгляд Кости вновь приобретал отрешенность. Только теперь по его щекам медленно катились слезы.
- Да ладно уж, - вдруг раздался голос из противоположного угла комнаты.
Костя повернул голову. Второй двойник стоял, прислонившись спиной к стене и скрестив на груди руки. У Константина мелькнула мысль: если это его светлая и темная стороны вступают с ним в диалог, то у светлой стороны должны быть белые одеяния и нимб вокруг головы. У темной - рога, копыта, хвост. Ведь так вроде бы?...
Однако образы двойников ограничивались той же самой внешностью, одеждой, коими Костя обладал на данный момент. Это были просто... его двойники - не больше, не меньше.
Тем временем второй продолжал:
- Эта девчонка ничем не примечательнее других в плане души, характера, интеллекта и т.д. Да, она хороша собой, красива. Красива телом и внешностью. Все. На этом положительные качества заканчиваются. В остальном она ничем не отличается от других придурков этого мира. Поэтому и поступать с ней нужно соответствующим образом. А еще она хороша для того, чтобы ее зажать в тесной спаленке и... Для этого она и создана. Она сама этого жаждет, разве нет?
- Ты можешь быть человекам, Костя. Можешь, поверь. - Говорил первый двойник.
- Она сведет тебя с ума, ты - ее... - не унимался второй.
- Возьми себя в руки, черт тебя дери!
- Она вся твоя... Делай с ней что хочешь...
- ЗАТКНИТЕСЬ! Оба заткнитесь! - заорал Костя. - Вы, твари! Оставьте меня в покое!
Он соскочил с дивана, размахнулся и швырнул бутылку в одну сторону. В другую сторону (прямо в окно) запустил вазу с тумбочки, не волнуясь особо, что ваза и осколки разбитого окна упадут на улице кому-нибудь на голову.
- Оставьте меня в покое! Отстаньте от меня, твари! - не унимался Костя. Он повалился на колени и уткнулся лицом в палас. Его трясло.
***
В это утро Алена вновь осознала, что ей одиноко. Она хотела простить Костю. Ее высокомерие по отношению к нему немного поугасло, и она в какой-то момент даже намеревалась ему позвонить, однако вОвремя сдержалась от совершения еще одной глупости. Она больше не хотела делать ошибок. Видит Бог - не хотела. Особенно после того, как она отшила его в магазине, когда Костя пришел просить прощения.
Она принимала душ, и вдруг ей захотелось, чтобы Костя оказался сейчас рядом с ней. Приятная вода, бегущая из душа, создавала благодатную атмосферу для фантазий и ощущений... Они часто занимались с Костей любовью в ванной. Костя был нежен с ней. Его руки, губы, тело - все это просто невозможно было забыть, как и невозможно было передать чувства и ощущения, которые он дарил. Иногда он брал Алену силой. Иногда - когда она сама этого хотела и просила его об этом. Стоило теперь ей закрыть глаза и остаться наедине со своими потаенными мыслями (а также вспомнить положительные заметки из ее дневника, который она нашла в доме мамы), как она моментально перенеслась в прошлое, где еще недавно они были вместе: она и Костя. Они вдвоем в этом мире и больше никого. Им больше никто не нужен.
Алена не понаслышке знала, что мастурбация - это здоровый способ удовлетворить свои чувства и познать реакции собственного тела. Бывает, некоторые девушки, пытаясь выразить собственную сексуальность, начинают половую жизнь еще до того, как они действительно становятся готовыми к стрессам, но Алена не относилась к их числу. Она потеряла девственность, уже заведя отношения с Костей. Костя лишил ее девственности. На данный момент он был единственным мужчиной, с кем она когда-либо была наедине. Сущность женской мастурбации она познала сравнительно недавно, уже после того, как они с Костей стали отдаляться друг от друга. Ей было плохо, и она, оставаясь одна, в дУше или постели, ощущала острую потребность быть в контакте с собственным телом. Она осознавала, что это грязная потребность, и по возможности лучше ее избегать, но все же удовлетворяла себя. Удовлетворяла себя сама, расслабляясь и концентрируясь на собственных мыслях и ощущениях. Вот и теперь, представив себе ситуацию, когда они с Костей были наедине, она медленно стала поглаживать указательным и средним пальцем клитор, то и дело меняя скорость движения.
По мере того, как она возбуждалась, она чувствовала, что ее влагалище стало увлажняться. Она представляла, как Костя входит в нее, а она, закрыв глаза, задыхается от наслаждения, вдавливая пальцы в его спину. И это повторялось вновь и вновь. Убавив воду из лейки душа, она подставила под нее лицо. Ее мокрые слипшиеся волосы лились черными волнами по плечам. Пальцами правой руки она продолжала тереть клитор, левой же поочередно массировала полные, естественные груди. Не гигантские, уродливые, силиконовые как у каких-нибудь фриков или тупорылых порнозвезд (что, в принципе, одно и то же), а естественные и красивые. Ее груди были исполнены естественной природной красотой. Любой мужчина мечтал бы иметь в подругах женщину с такой грудью. Давая свободу своему воображению, она то и дело потирала твердые, возбужденные соски. Она чувствовала, как неземное, опьяняющее ощущение растет в ее теле, все приближая и приближая тот самый момент. Это было похоже на действие сводящего с ума наркотика.... Возбуждение Алены достигло своего пика. Затем резкое освобождение от напряжения заставило тело вздрогнуть; непpоизвольные пpиятные сокpащения мышц повергли Алену в экстаз. Она словно бы столкнулась со свободой, влилась в нее, погрузилась в ее райскую пучину. Волны оргазма - сводящие с ума, дарящие сладость и наслаждение, берущие все тело под свой контроль, заставили Алену выпрямиться, вжаться спиной в стену и сдавить ногами в промежности свою ладонь. Затем она резко сжала обеими руками возбужденные груди.
Постепенно отдышавшись, девушка стала медленно оседать. Очутившись на корточках, она закрыла лицо ладонями. Кисти рук непроизвольно прижались к все еще твердым, оправляющимся от возбуждения соскам, создавая теперь уже немного иное ощущение; оно было скорее раздражающее, нежели приятное. Дыхание Алены сейчас сопровождалось всхлипываниями. Ее ладони отникли от лица и соединились, обхватив колени. Теперь она сидела на кафельном полу и плакала. Слабая струя сверху из душа продолжала течь на ее оголенные колени, сбегать вниз, на пол и растекаться по кафелю.
***
Алена гостила у матери второй день и решила найти свой дневник четырех- или пятилетней давности. Девушка искала его почти весь вечер и даже ночью, когда было около двенадцати часов. Она поднялась наверх, в спальню, порылась в шкафу, но так и не достигла цели. Дневник нашелся аж на следующее утро на чердаке среди старых вещей. Дома и на работе Алена перечитывала свои старые записи, занесенные в дневник. Она надеялась, что они помогут навести ей порядок. Возможно, дневник поможет возненавидеть ей саму себя прежнюю во имя приговора, который должен быть вынесен...
'Твое тело, душа - они по-прежнему здесь, они живы. Значит, ты тоже жива. Однако целостность твоего существования находится словно бы под тяжестью судьбы, креста, который ты вынуждена нести. Хотя в судьбу ты и не веришь, а веришь ты в случайное стечение обстоятельств, которые возникают в течение твой жизни, отведенной тебе Богом. Бог отводит нам жизненный век и тем, кто особо старателен и терпелив ко всему, что происходит, Он помогает'.
'1 марта 1995. Сегодня Костя вновь повел себя как последний...
Господи, если бы можно было предотвратить возникновение ненависти и злобы в душе любимого человека! Наивная мысль, наивные намерения... Сама жизнь тоже по большому счету является наивной вещью. Каждый может контролировать демонов внутри себя, но не каждый будет заморачиваться этим. Костя пришел сегодня с работы подвыпивший, мне показалось, что он вновь впал в депрессию. Он говорил, что жизнь скучна, что она похожа на заливаемый в железную мешалку бетон. Я пыталась его уверить, что даже неприятный бетон может послужить для создания красивых архитектурных изделий и строений. В общем, я настойчиво пыталась образумить его, однако на этот раз дело зашло слишком далеко. Он ударил меня по лицу, крикнув, что я несу чушь. Я в ответ сказала, чтобы он убирался из моей жизни, раз я ему больше не нужна. Он встал и ушел. Он вернется. Вернется завтра, чтобы просить прощения. Я люблю его. Когда-нибудь в порыве пьяного гнева он покалечит меня, а я люблю его и ничего не могу с этим поделать...'.