Стать хорошим предсказателем
легко. Нужно всякий раз
выбирать наихудший вариант
развития событий...
(Неизвестный китайский мудрец)
- Ваш номер телефона был в ее мобильном. Вы состояли в близких отношениях?
- Да. Но расстались.
- Давно?
Вопрос, сам по себе простой, тем не менее, заставляет меня задуматься. В самом деле: как давно? В тот день, когда я собрал свои вещи и ушел из квартиры, которую мы снимали вдвоем? Но ведь после этого были еще посиделки в нашем любимом кафе, и даже постель. А если брать в расчет последнюю встречу, то кто из нас тогда знал, что она и в самом деле последняя?..
- Андрей Геннадьевич, вы меня слышите?
Я провожу ладонью по лицу, чтобы сконцентрироваться. И вижу перед собою веснушчатое лицо женщины-следователя. Она ведь говорит со мною про Алену, верно?..
Месяцем ранее
- Почему ты решила свести их в одну группу?
- Мне кажется, из этого может выйти что-то интересное. Проблемы у них, конечно, разные, но корень один.
- Ты так считаешь?
Мы сидим с Аленой на террасе кафе на берегу Москва-реки.
Она вовсе не жаждет моего совета, нет - поскольку не признает во мне старшего коллегу. Мы просто беседуем. А о чем могут беседовать два психоаналитика, как не о работе?
- По-моему, если хотя бы одному из них твоя идея придется не по душе, то эффект может быть обратный.
- Что ты имеешь в виду, Андрей?
- Они могут закрыться. Ощущение неловкости, и все такое.
Мы обсуждаем четырех пациентов Алены, с которыми она до сих пор работала индивидуально. А теперь вот решила применить групповую терапию.
Формально ни о каком нарушении врачебной этики речь, конечно, не идет. Алена вполне имеет право проконсультироваться с коллегой.
Да и имен своих подопечных она не называет. Я знаю их только по роду деятельности: двое бывших военных, журналистка и актер.
И хотя проблемы у них несхожие, Алена считает, что, если они познакомятся, то из этого выйдет толк.
Первый совместный сеанс назначен на послезавтра. Алена волнуется, хотя и уверена в правильности своей идеи.
- Значит, у спецназовца посттравматический синдром. У второго, который был командиром части - алкогольная зависимость. Актер вообще уклонист, который патологически боялся служить в армии, и потому совершил две попытки суицида. А журналистку оставил муж... Алена, ты точно училась со мною на одном курсе?
- Да, Андрей. Но только, в отличие от тебя, я экспериментировать не боюсь.
- Что ж, вольному воля. Но не говори потом, что я тебя не предупреждал.
-...Андрей Геннадьевич, у меня вот еще какой к вам вопрос. Вернее сказать, просьба. Вот вы сказали, что Алена Павловна вела группу пациентов. Мы нашли записи в журнале, но нам трудно в них разобраться. Если бы вы согласились помочь...
- Конечно. Я и сам хотел предложить свои услуги. В прошлом ваши коллеги иногда со мною советовались.
Я слышу себя как бы со стороны. Потому что до сих пор не могу поверить, что Алены нет.
Тремя неделями ранее
- Как твои успехи? Как группа?
- Первый сеанс я записала на видео. Пока судить трудно. Возможно, им всем нужно время. Кое-что я предвидела, а кое-что - нет.
- Вот как?
Мы опять сидим за столиком кафе, но на этот раз в центре города. На лице у Алены - озабоченность. Мы уже несколько недель как формально расстались. Однако никакой вражды между нами нет и в помине. Скорее наоборот, мы - друзья. А разве друзья не могут встретиться, поболтать на профессиональные темы?..
- Спецназовец, мне кажется, волком смотрит на актера. А тот попросту комплексует. Еще журналистка... Она, кстати, записалась ко мне последней по времени. Никак не пойму: то ли дуру включает зачем-то, то ли вообще всю эту историю с мужем придумала, чтобы материал собрать для какой-нибудь книги или статьи.
- А тебе не пришло в голову ее проверить? В Интернете покопаться, например?
- Ты знаешь, не пришло! - слегка раздражается Алена. - Для меня те, кто ко мне обращаются, прежде всего - пациенты. А я не следователь, чтобы ловить их на вранье!
Я примирительно улыбаюсь.
- Успокойся. Ты права. Я даже не стану тебя просить показать мне видеозапись сеанса. А кстати, что насчет второго военного?..
- Ты про бывшего командира части? Он и спецназовец - два сапога пара...
Алена издает короткий смешок, поняв некую двусмысленность фразы.
- Так что ты намерена делать? Продолжишь групповую терапию?..
***
- ...Мы уже побеседовали с четырьмя... м-м-м... пациентами Алены Павловны. Они все крайне огорчены ее гибелью. Но... У меня ощущение, что они чего-то не договаривают.
- Все четверо? - уточняю я.
- Похоже на то.
Веснушчатое лицо женщины-следователя (ее зовут Светлана Ильинична) выражает сомнение. И я понимаю причину: для многих профессия психоаналитика все еще остается неким непонятным явлением, граничащим с шарлатанством... Но всё же она решается.
- Вот если бы вы, Андрей Геннадьевич, согласились...
Пауза.
- Согласился на что?
-...Поговорить с ними. Но не здесь, у нас, в РОВД. А в непринужденной обстановке. Возможно, кто-то из них и рискнул бы перед вами раскрыться.
Теперь я знаю их имена. Они перестали быть безликими пациентами моей безвременно ушедшей коллеги. Сведения о них следствие почерпнуло из журнала посетителей, который аккуратно заполняла Алена.
А вот видеозапись сеанса - того, первого - обнаружить не удалось.
У меня были на сей счет кое-какие соображения. Однако я не спешил делиться ими с женщиной-следователем.
Что еще мне известно? Что таких групповых сеансов было всего три. Но на видео Алена зафиксировала только первый из них.
В последнюю нашу встречу Алена дала мне прослушать аудиозапись телефонного разговора. Кто-то позвонил ей на мобильный с неизвестного номера, а она машинально включила функцию диктофона.
Голос звонившего дребезжал, искаженный модулятором или чем-то вроде этого, в технике я не большой дока.
"Здравствуйте".
"Здравствуйте. С кем я говорю?"
"Это неважно. Сейчас важно другое..."
"Я слушаю, говорите!"
"Я собираюсь убить человека".
"Что-что? Повторите, я не поняла?"
"Вы все поняли правильно..."
Алена полагала, что звонил один из ее пациентов. Один из четырех.
Когда я спросил ее, обращалась ли она в полицию, Алена сказала, что хочет провести еще один групповой сеанс и уже тогда принять решение.
Но она не успела...
- Добрый день! Аркадий Аркадьевич?
- Да. Кто это?
- Моя фамилия Сизов, зовут Андрей Геннадьевич. Я друг и коллега Алены Ярцевой...
- Я вас слушаю.
- Светлана Ильинична - следователь по ее делу - попросила меня встретиться с вами, поскольку вы посещали сеансы Алены Павловны.
- Не понимаю...
- Не беспокойтесь, вы вправе отказаться. Это не официальное следственное действие, а просто... Ваша добрая воля. Поскольку обстоятельства гибели Алены Павловны позволяют предположить, что было совершено преступление...
- Хорошо, я согласен. Давайте обговорим время и место.
Троих мне удалось уговорить.
Борис Кулаченко, бывший командир воинской части, отказался, сославшись на занятость.
А через несколько часов мне позвонила Светлана Ильинична с сообщением о том, что Кулаченко убит у себя на квартире.
- Шомпол от автомата? - несколько озадаченно переспросил я.
- Да, от АК-47. Прямо в сердце. Но умер он не от этого.
- А от чего же?
- От удара по голове. Похоже, кастетом. Шомполом его проткнули уже потом.
Я вздохнул. Вторая криминальная смерть, и дело это, похоже, затягивает меня как омут.
- То есть, Кулаченко сам впустил убийцу?
- Все указывает на это, - подтвердила Светлана Ильинична. - Впустил. Да еще и повернулся к нему спиной. Удар нанесли сзади.
Алену сбила машина. Одного из ее пациентов прикончили кастетом и зачем-то потом проткнули шомполом от автомата...
"Во что ты влип, Сизов?"
- Я назначил клиентам Алены встречу.
- Когда и где?
- Завтра, в ее кабинете.
- Групповой сеанс?
- Что-то вроде. Хочу попробовать воссоздать атмосферу. Хотя... Как подумаю, что кто-то из них может оказаться убийцей...
Светлана Ильинична откинулась в кресле. Хрустнула суставами пальцев.
- Не настраивайте себя заранее. Боже, кому я это говорю! Ведь вы же - профессионал. Так, Андрей Геннадьевич?