Хотя бы так. Но я никогда не узнаю, правда это, или она просто решила схитрить. Катя смотрит на меня торжествующе. Упивается. Хорошо ещё, что не мстит за случившееся. Вопросы задаются по кругу. Когда очередь доходит до меня, мне уже всё равно. И тут я понимаю, что вопрос задаст Лиля.
- Правда или действие?
- Правда.
- Поцеловал бы меня?
Внутри что-то переворачивается. Зачем она так? Если и не знает, то догадывается, чего мне стоит держать перед ней лицо. Чего стоит делать вид, что мне наплевать. Что меня устраивает сложившееся положение вещей. Конечно, я могу ответить отрицательно. Конечно, я могу ничем себя не выдать, разве что задержкой с ответом. Если я скажу "нет", ей будет неприятно. А я буду в выигрыше, я ведь даже частично опозорю её равнодушным "нет", охлажу её пыл. Заставлю её сомневаться в моих чувствах, если она и знает о них. Думать, почему я не осмелился.
- Да.
Ведь это может быть шанс. Я целую её в коридоре после игры. И думаю - вот он, момент, которого я ждал год. Сейчас всё разрешится, всё будет хорошо. Никаких страданий, никаких Кать, бросающих оскорбления в лицо. Катя теперь неистовствует, что очевидно. Я, конечно, тоже не отличился, но теперь это совсем неважно.
Мягкий, тёплый Лилин взгляд. Отчуждённый.
- Я же просто спросила, - говорит она. - Любопытно было, ты же такой неприступный, и эти пять наложниц ещё таскаются по пятам, как преданные собачки.
- То есть, ты ничего не знаешь?
- Чего именно? - непонимающий взгляд.
Если она играет, то слишком естественно. Прирождённая актриса. Возможно, не хочет усложнять.
- Андрюш, прости, я не думала, что ты воспримешь всерьёз... Это ведь игра.
Но мне приятно.
И уходит смотреть книжки с Аней. Смеётся, отпивая апельсиновый сок из стаканчика. Светка подходит и кладёт голову мне на плечо.
- Не грусти, ладно? Всё равно не исправить.
Её губы - дешёвые мятные леденцы и сигареты. Розовые волосы рябят в глазах. Я прижимаю её к стенке в ванной, и под веками снова вспыхивает искра. Лиля. Яркая и живая. "Я же просто спросила". А ты раскатал губу, что теперь будешь трогательно держать её за ручку у всех на глазах, скажешь Кате: "Выкуси". Жалко Катю, мы ведь одинаковые. Одинаково безнадёжные. Зачем мне это, зачем мне сейчас Светка, её красивое тело, её нежность, которую она, как и все мы, растрачивает не на то? Она смотрит так, будто её жизнь сейчас полностью зависит от меня. Будто от одного моего слова или жеста она может уйти в небытие. Имя на букву "л" больше не срывается с губ, но продолжает стучать в голове. Она молчит, стискивая зубы, пошло, вульгарно. Банально.
- Домой теперь пойдёшь? - спрашивает после.
Если она закурит, это будет максимально шаблонно и тупо, думаю я.
- Никто вроде расходиться не собирался, значит, побуду ещё.
Я сажусь рядом с ней на ванну.
- Катя тебя убьёт, - усмехается Светка.
- Она не узнает.
- Думаешь, она настолько дура, что не поймёт ничего?
Нет, конечно, Свет, не настолько. Ты тоже - не настолько.
- Давай договоримся, - Светка смотрит в пол. - Не будем это вспоминать, ладно?
- И повторять?
Она поднимает на меня взгляд.
- А для чего? Ты же всё равно её любишь. И хочешь тоже её, только она не для тебя. И никогда для тебя не будет.
- Откуда такая уверенность? - спрашиваю с вызовом.
- Лиля... Она другая. Ты, может быть, этого не осознаёшь, зато я вижу очень хорошо. Тебе никогда до неё не подняться, а она до тебя не опустится.
Я молчу. Права Светка или нет, какая сейчас разница. "Я же просто спросила".
В комнате Катя болтает с Алёной. Петя курит в открытую форточку. Лиля полулежит с закрытыми глазами. Группка в углу режется в карты. Из красной колонки льётся медляк.
- Потанцуем? - Светка протягивает мне руку.
"Не будем это вспоминать". Я киваю. Светка утыкается мне в шею. Лиля открывает глаза и смотрит на нас. Внимательно смотрит, тепло. Её губы трогает улыбка. Взгляд становится грустным.
Наверное, Лиле жаль моих чувств, от которых не избавиться. Может быть, она хотела бы ответить на них, просто не может. Потому что Лиля - не для меня.
5.
Неделя пролетает быстро. Лилечка звонит всего раз, чтобы сказать: "Замоталась, представляешь, в конец". Конечно, изначально я нашёл её сам, набрал сам, но она ведь делает материал о театре. Или уже нет? Или не хочет больше меня видеть? Может быть, Аглая ей нашипела, что это плохая идея. Хотя, скорее всего, я просто загоняюсь, а Лиля действительно занята. Увижу я её ещё раз или нет - вряд ли что-то изменится. Потому что она неизменно хороша и неизменно чужая. Потому что, наверное, легче не видеть совсем, чем видеть вот так. Вечером у коллеги деньрожденное празднество в ресторане, смогу развеяться. В очередной раз отыграть привычную роль довольного жизнью. Впрочем, жизнь у меня действительно неплоха, особенно в глазах посторонних.
На странице у Лилечки - новый пост, фотки с той лекции и после, в кафе. Рассматриваю их с каким-то непонятным чувством - на одной даже есть я. Аглая тогда проверяла ракурс. Удачно получилось. Лилечка - центр композиции, а я словно приятно её оттеняю. Специально так снято или нет, хрен поймёшь. В фотографии я разбираюсь плохо. Последнее фото - из кафе, я ушёл тогда раньше, они остались ещё. Тёплый Лилин взгляд перестаёт быть отчуждённым. Аглая едва заметно улыбается, никакого льда, одно сплошное лукавство. Её голова лежит у Лили на плече. Смотрит уверенно. "Я сняла вас с Лилькой". И в этом обращении смысла больше, чем в моём неизбывном "Лилечка".
Ресторан огромный, аляповатый, чересчур богато обставленный. В таких местах тусуются люди с превратным представлением о роскоши. Желая продемонстрировать свою состоятельность, они забывают о вкусе. Здесь меня никто не ждёт, пригласить означает проявить вежливость, не более. Если я не приду, они, скорее, приобретут, нежели потеряют. Не могу доставить им такого удовольствия - к тому же, в шуме голосов легче задвинуть подальше неприятные мысли.
Зина, ещё одна коллега из театра, подбегает с праздничной улыбкой. Единственный раз, когда я позволил себе интрижку на работе, случился с ней, о чём я теперь сильно жалею. Отделаться от неё насовсем не выходит.
- Андрей, какой чудесный вечер! - Зина вся сияет, а мне хочется огреть её чем-нибудь тяжёлым. - Выпьем?
- Пока нет желания.
- Что вы, это же праздник, это...
- Спасибо, Зин. Развлекайтесь.
Грубовато? Пожалуй. Но Зина - последний человек, с которым мне хочется сейчас иметь дело. Напьётся - приставать начнёт. Не стоило тогда после очередной вечеринки позволять ей приклеиться, ох, не стоило.
Вдруг у стойки мелькает знакомый рыжий затылок - показалось? Увы. Мир тесен. Синяя шёлковая блузка. Аглая поворачивается, и я вижу больше, чем нужно - блузка просвечивает, под блузкой ничего нет. Маленькая округлая грудь - такая идеально уместится в чьих-нибудь ладонях. Какие пошлые мысли, какие несвоевременные - это же Аглая, леденистая змея с холодными глазами. Вот и сейчас она смотрит на меня с усмешкой и медленно подходит.
- Все вы одинаковые, - вздыхает она. - Только пялиться умеете и хотеть.
- А вы - врач?
- Опытный диагностик.
В руке - сигарета, в ушах - крупные серьги. Кривая улыбка. Откуда Аглая здесь?
- Неужели и вас кто-то пригласил? - Я заказываю чего-нибудь выпить для проформы, сажусь.
Она садится рядом, эфемерная, почти несуществующая. Подкрашенные голубым глаза смотрят с наглецой, как обычно.
- Лилю, не меня, - Аглая затягивается, будто во французском кино Nouvelle Vague. - Она дружит с Владиславом, знаете, у него группа. Петь тут будут, достанут всех.
Развязный тон и поза. Ничего интересного. Провоцирует?
- А вы, значит, plus-one.
Она тихо смеётся.
- Выходит, что так. Досадное приложение к вашей Лиле, не правда ли?
Точно провоцирует.
- Никакая она не моя.
- Но вы хотели бы.
- Она что-то вам рассказала?
Аглая молчит минуту, смотрит в окно. Театральная пауза.
- Только про тот дурацкий поцелуй. Она вас не поняла, вы её не поняли. Неловко получилось.
Вечеринка, "Правда или действие". "Я же просто спросила". Ну да, конечно, как она могла не рассказать.
- Просто дружит, говорите?
- Не верите мне, спросите у неё самой.
Если я спрошу, это будет выглядеть по-идиотски. Да и смысла никакого.
- Я знаю, она не всё мне рассказала. Упомянула про какую-то Катю, но я так ничего и не поняла.
Кровь отливает от лица. Только не про Катю, змея ты провокаторская. Зачем тебе это?
- Вас это не касается.
- Конечно, это касается только вас и Лильки, - Аглая делает упор на слове "касается". - Можете не говорить. Но вас что-то гложет - и эта боль во взгляде, даже когда вы улыбаетесь. Или вина. Наверное, всё-таки вина.
За что она так не может меня терпеть?
- Знаете, Андрей, вы слишком красивы. Не к добру, - она поднимается и уходит.
Я замечаю Лилечку в центре зала, Аглая приближается к ней, шепчет на ухо. Это поразительное таинство, которое происходит с Лилей, когда к ней обращается Аглая - как меняется её взгляд, выражение лица. Мне не понять. Лиля что-то отвечает, а потом смотрит на меня, кивает с улыбкой.
- Что она тебе наговорила?
- Ничего особенного. Наглая очень.
- Просто ты её бесишь, - Лиля смотрит лукаво.
- Чем она тебя зацепила?
- Не знаю, - Лиля проводит пальцем по ободку стакана. - Просто она ослепительная, понимаешь? Я люблю таких людей. Раз посмотришь - и уже никогда не будешь прежним.
Ослепительная ты, Лилечка. Аглая так, цирконий.
- Она по натуре кошка, которая гуляла сама по себе, - продолжает Лиля. - Но если вцепится, не отпустит, - тихий смешок. - И даже собственной свободой ради этого пожертвует.
- Как вы познакомились? - я делаю глоток и бросаю взгляд на Лилю. Она смотрит в сторону, будто даже не в окно, а в неведомые дали.
- Она перевелась к нам на третий курс, - её голос звучит отстранённо. - У Аглаи был какой-то страшный скандал с деканом, ей пришлось уйти из вуза. Она смелая, до конца пойдёт. Съест с потрохами, если появится возможность, - и снова тихий смешок. - Где Аглая, там эпатаж, смута и скандал. Если бы не я, она бы и от нас вылетела. А потом - с работы. С таким-то характером.