Посвящается ребёнку, которого я так сильно хотел от неё.
Встречаю тебя и понятия не имею, насколько изменишь мою жизнь, изменишь меня. Просто врезаешься в моё существование, и теперь представить не могу, как был до этого. Как переживал бесконечные осенние вечера одиноко, не подозревая, что в мире существует такое сильное, всепоглощающее чувство. Это чувство называют любовью, но такого слова недостаточно… – то, что разрушает и созидает, что вынуждает страдать и радоваться, плакать и смеяться. Когда живёшь только ради одного человека, а всё остальное – неважно. Даже если этот человек ежедневно ранит, даже если знаешь, что ему не нужно твоё чувство… Ты видишь в нём то, что заставляет думать: «Никто мне кроме тебя не нужен».
Но бывает так, что чувство попросту сжигает. И если бы это обычная влюблённость… было бы проще оставить, отпустить, забыть.
Пытаешься освободиться, но постоянно возвращаешься. И готов пойти против принципов, против себя ради того, чтоб только быть рядом, чувствовать тепло родного, близкого человека, осязать его…
…и рвёшься на части от осознания, что ты ему не нужен.
Каждый день говоришь себе: освободись. И не можешь. Со временем приходишь к мысли: «Человек слаб. Особенно тот, кто живёт ради другого человека».
Текст является художественным вымыслом, все совпадения имён и событий случайны. Как жизнь, содержит нецензурные выражения.
Глава 1
С каждым шагом из кроссовок выжимается грязная влага – давно собираюсь перейти на осеннюю обувь, но вылезти из любимых найков никак не получается. Ноги мёрзнут, не обращаю внимания. Перед глазами – мокрая серость асфальта. Она плывёт под ногами. Боковым зрением вижу мелькание прохожих. Течением мегаполиса горожан тянет навстречу мне, и я иду против этой полноводной реки. Капюшон мешает смотреть по сторонам, но и не нужно: взгляд направлен вниз, на сырость тротуара и отражающиеся в ней огни фонарей, неон рекламы и фары машин. Свет фар мерцает, рябит в текущей к водосбору воде. Рябь усиливают разбивающиеся об асфальт частые капли.
Гул вечернего города в ушах: звуки шагов, дробное цоканье быстрых женских каблуков, шум автомобилей, отдалённый плач полицейской сирены. Редкий смех компаний. Молодые люди, несмотря на ливень, проводят вечер в прогулке. Возможно, идут в ближайший клуб, чтобы прожить там последний выходной сентября, купаясь в тех звуковых волнах, которые вырываются из открытой двери впереди. В этот клуб меня точно не впустят: насквозь мокрая кофта тут же вызовет гримасу отвращения на лице секьюрити.
В моей руке гудит смартфон. Пальцем стираю капли со стекла загоревшегося дисплея, вижу сообщение: «Дим, я жду тебя!)*».
Передо мной – пешеходный переход. Плотная волнующаяся толпа в ожидании зелёного. Я аккуратно, плечом вперёд, вхожу в толпу, начинаю продвигаться, поворачиваясь то одним, то другим боком. Толпа не против. Она впускает меня всё глубже, нервно ёрзая под моими прикосновениями. Вздыхающая, горячая – будто занимаюсь с ней любовью. А я – словно тот пока ещё одноклеточный человечек, рвущийся к лону матери, рвущийся к жизни. К жизни…
Сумасшедшая магистраль. Модные глянцевые авто проносятся так близко, что ощущаю их отталкивающее дыхание. Толпа за моей спиной беспокоится – скоро. Люди так плотно прижимаются друг к другу, что образуют сплошной свод из зонтов; слышно, как барабанит по их ткани дождь. И в этом лесу бутафорных грибов почти каждое лицо подсвечено телефоном.
На огромной скорости приближается чёрный мерседес. Будто в замедленной съёмке вижу его траурную решётку радиатора, блестящий капот, лобовое стекло… Стоит сделать лишь шаг, чтобы мерседес обнял всем своим корпусом в смертельном поцелуе.
Светофор всё не пускает. Толпа негодует. Я на самом краю. Телефон прижат пальцами к ладони. С кулака капает – будто выжимаю смартфоновы слёзы. Дим, я жду тебя… Вика.
Шквал машин перед самым лицом. Я знаю, что произойдёт в следующее мгновение. Пытаюсь улыбнуться, но выходит нервно, уголки губ дрожат.
Красный начинает мигать. Толпа замирает в предвкушении. Проносятся последние автомобили. Дождь, мокрый асфальт. Я делаю шаг – один единственный шаг. Краем зрения замечаю яркое пятно кузова. Кажется, BMW. Даже не слышно визга тормозов.
Удар. Красное на белом.
Мрак.
Будильник вырывает сон из сознания. Дотягиваюсь, отключаю. Промаргиваюсь – картины мокрого мегаполиса всё стоят перед взором. Давно такого не было: будто фильм посмотрел.
Комната, залитая золотым светом, профильтрованным шторами. В ней всё так же, как было вчера, и неделю назад, и год. Только книг прибавилось на полках. Половина – нечитаны, уже подзапылённые… Нужно собираться.
Тем летом я оканчиваю строительный университет, получаю чёртову картонку бакалавра и неофициально работаю на должности инженера. Работа нравится: приходишь, когда вздумается, отрабатываешь положенное время, лениво щёлкая мышкой и параллельно слушая музыку или аудиокнигу, и в половину пятого отбываешь по своим делам. Делами оказывается зайти в кальянную к друзьям, вечно торчащим в этом задымлённом полуподвале. Мой лучший друг Саня, владелец заведения, как обычно сидит отдельно от всех и занимается расчётами. Хука – так любя мы называем кальянную – работает чуть больше двух месяцев, и мучения индивидуального предпринимателя Сашки ещё только начинаются.
– Димон! – обращается он ко мне, когда подхожу к его столу. – Снова на халяву покурить решил? Сегодня – плати! Хватит уже меня разорять!..
– Тише, Сань, – успокаиваю. – Сегодня обязательно!
Но к ночи у меня как всегда не хватает полностью оплатить счёт. Я занимаю у друзей, уезжаю домой на такси, завожу будильник и…
Так каждый день.
Между работой и тусовками пытаюсь поступить в магистратуру. И вот настаёт тот день – последняя неделя августа, – когда наконец будут известны результаты конкурса на бюджетные места. Я – последний в списке бюджетников, и все: друзья, коллеги, родные – поздравляют меня. Но где-то в глубине уверен, что больше не буду учиться в универе.
За час до завершения конкурса меня смещают, и я вылетаю с бюджетного места.
Сказать, что расстроился?.. Да я просто счастлив: теперь свободен от каторги!
Тем не менее, обидно, что так получилось, и сразу после работы не иду к друзьям, как делал это обычно, а направиляюсь в военкомат за повесткой. Ведь какой работодатель возьмёт меня официально без военного билета? Тем более два года кадетского класса, рукопашки и лесных походов за плечами твердили: отслужить нужно.
Как обычно бывает, меня, добровольца, ведут в кабинет к грудастой тётке предпенсионного возраста, которая, положив груди на стол и окинув меня оценивающим (презрительным) взглядом, обещает и президентский полк, и спецназ ГРУ, и войска связи в Краснодаре. Итог: в моих руках повестка на середину октября.
Полтора месяца свободы. Осень.
Я иду под водопадом сентября. Тот срывается с небес на блестящий вечерними огнями город, пытаясь смыть весь его глянец. Но город от этого становится лишь краше: без мейк-апа он вновь обретает невинность, вся наросшая за годы короста порочности отшелушивается, смывается в водостоки, и мой преображённый сити ласкает взгляд мокрой наготой.
Дождь меня не трогает – купол зонта оказывается надёжным укрытием. В наушниках надрывается Макс Корж, рассказывает о верной дружбе. И я полностью согласен с Максом – шагаю в направлении кальянной, где, как всегда, зависают мои друзья. После утомительного рабочего дня я, весь пропахший офисом, рад вновь нырнуть в свою компанию, в смех, шутки, братские похлопывания по плечам и приторно-сладкий дым.
Перешагивая воду, текущую по продавленной тысячами колёс колее, перехожу на светофоре. Прохожих почти нет: всех вдруг куда-то смыло. Лишь один силуэт впереди. Сквозь мишуру дождя можно различить: идёт девушка. Быстрым шагом, обхватив себя руками. Даже отсюда видно, как она продрогла.
– М-да, – говорю себе и, ускорив шаг, догоняю прохожую, продолжаю двигаться с ней рядом. Моего зонта как раз хватает на двоих.
Девушка, похоже, в глубокой задумчивости – замечает меня только тогда, когда почувствовала: вода больше не хлещет по её подрагивающим с каждым шагом плечам.
– Извините, – начинаю я, не понимая, за что извиняюсь. – Что же вы так, льёт же, как из лейки…
Её настороженный взгляд сменяется интересом.
– Спасибо, – говорит она. – Оставила зонт дома, к сожалению.
– А я не забыл. К счастью.
Девушка улыбается:
– М-м…
Я спрашиваю:
– Куда вам?
– До остановки, вон той, – кивает, указывая подбородком.
– Сильно замерзли?
– Да нет. – Она ёжится, продолжая держать руками ускользающее тепло собственного тела.
Я ловлю на себе быстрый взгляд в миг, когда наконец решаюсь разглядеть лицо девушки. Симпатичная. Глаза, чуть размытые от дождя, подведены чёрным. Зелёные. Грустные. Что же случилось? Почему такая задумчивая? Кто обидел?
Слова сами слетают с губ:
– Может, в кафе зайдём? Отогреетесь, кофе попьёте.
Девушка вновь настораживается:
– Нет. Я – домой. – И немного погодя добавляет: – Спасибо вам.
Встаём, молчим.
– Какой автобус? – Я смотрю куда-то в сторону: неловко разглядывать незнакомую девушку, находясь так близко к ней. А её взгляд устремлён вдаль на силуэт чего-то приближающегося, громоздкого, светящего витражными окнами.
– Девятнадцать.
– Этот? – Замечаю табличку на боку подъезжающего автобуса. Глупый вопрос.
– Да. – Девушка выходит из-под зонта и на секунду вновь оказывается под дождём. Даже не обернувшись, заскакивает в автобус. Створки смыкаются, но транспорт не трогается, выжидает положенное время.
На одном из запотевших окон замечаю ладошку, стирающую конденсат. И вижу её. Изумруд глаз грустен, но губы чуть поддаются улыбке. Говорит что-то, и я читаю в немой фразе: «Спасибо».
Автобус уезжает. Я смотрю вслед и понимаю, что даже не узнал её имени. В памяти фотографией запечатлён образ: стройная, дрожащая, мокрая, со струящимися волосами, мягкой улыбкой и зелёными, подведёнными, с чуть размытой тушью глазами. Девушка, которую я на пару минут защитил от срывающего покровы водопада.
Вечером я как обычно залипаю в монитор. Новости, картинки, музыка, фото, новости, статьи, музыка, сообщения, новости… бессмысленный сёрфинг по группам.
Устав, сворачиваю браузер, открываю файл с книгой, которую пишу. Та-ак…
«И что я о ней так переживаю? Ведь мы не любим друг друга – выяснили это ещё в постели. Влюблён в неё? Нет. В Анну Ди был влюблён, это точно, но не любил. Не любил… Я вообще испытывал когда-нибудь это чувство? А может быть действительно – сейчас? Когда готов бросить всё ради неё, умчаться куда угодно, лишь бы увидеть, лишь бы узнать, что всё в порядке… рвать на себе волосы из-за собственной беспомощности что-либо изменить, из-за неизвестности, из-за ревности…»
Закрываю. На сегодня хватит.
Чем заняться?
Снова ВКонтакте: новости, картинки, музыка, сёрфинг. Реклама: сайт знакомств. Хм, почему бы и нет? Конечно, рана после Алёны и спустя полгода зудит, но не быть же вечно одиноким? Регистрация, заливаю пару фоток, просматриваю несколько анкет… выхожу.
Так и не вспомнил бы о том сайте, если б не оповещение в электронной почте, которое вижу случайно – зачем-то кликаю на «спам». Одна девушка прочитала мою анкету. Хм, интересно. Захожу на её страницу. Виктория Виленская. По фото – красивая. Зеленоглазая. И…
Ты?
Откидываюсь на спинку кресла. Ну, не-ет, так не бывает, просто похожа на неё. Или всё же…
Написать? А как же принцип: не знакомиться в сети?
Нажимаю крестик, закрываю этот сайт. Пф, вот ещё, знакомиться с девушками в интернете! Делать больше нечего? Пусть это останется неуверенным в себе парнишам, кому легче кликнуть «лайк» под фото понравившейся девушки и строчить ей в сообщения банальные комплиментики, типа «Красивая!», «Милая!», «Секси!», подслащивая красными смайлами, а затем предложить встретиться. Получив отказ, обидеться, наговорить гадостей и кинуть в чёрный список. Зачем мне это?..
…А тепла-то хочется. И общения с девушками тоже. Полгода без.
Алёна, как же она обманула… Ведь и книгу, что тогда писал, посвятил ей. В ней Алёна – певица с кучей поклонников, пленяет со сцены взглядом и формами, её нежный голос льётся меж столиков, цветы летят к ногам…
К чёрту!
Кликаю на сайт знакомств, захожу на страницу Виктории, пишу:
– Привет)
Тишина. И вдруг:
– Привет
Замираю. Зачем написал? Всё равно ничего из этого не выйдет! А пальцы строчат:
– Познакомимся?
– Давай)
– Дмитрий), а ты Виктория). Очень приятно))
– Да). Мне тоже)
Что дальше? Начать задавать глупые вопросы, вроде «А у тебя есть парень?», «А ты работаешь или учишься?», «А какие любимые цветы?..»
В диалоге появляется:
– Как удалиться с этого сайта?
Вопрос заставляет замешкаться. Но тут же собираюсь и отвечаю:
– Сейчас посмотрим). Ты есть во ВКонтакте?
– Да)
Мигом перемещаюсь на свою страницу в соцсети. Строка поиска, имя, город. Вот! Тут фото побольше… Да ведь это и вправду ты!
– Я тебя добавил в друзья)
– Хорошо))
– А ты… не помнишь меня?)
– Нет) А должна?
Конечно, не должна.
– Ладно, не важно)). Сейчас посмотрю, как удалиться со знакомств, и напишу тебе.
– Посмотри)
Я дарю тебе розу. Одну красную розу. Романтик, хе-х…
Идём рядом, ты держишь цветок, улыбаешься и не смотришь на меня. А я рассказываю о своей жизни.
– Ну, сначала я родился…
Смеёшься. Наверное, думаешь: вот же идиот…
– …и этим летом закончил универ, сейчас работаю.
– Интересная работа? – спрашиваешь, стрельнув в меня взглядом.
– Как сказать… – Пинаю попавшую под ноги веточку, отлетает в цветную листву на обочину тротуара.
– А почему у тебя шнурки болтаются?
Действительно? Смотрю на кроссовки.
– А что?
– Да так… – Снова смеёшься и глядишь на меня.
Останавливаюсь, приседаю и начинаю заправлять шнурки. Ты не замедляешь шаг – идёшь вперёд. Приходится догонять.
Наша первая встреча – не считая той дождливой – спустя три недели после знакомства в интернете. Перед прогулкой я стоял у твоего подъезда, мял целлофан розы и покусывал губу. Странно, никогда раньше не трясся ни перед одним свиданием. Ты вышла, и я сразу тебя узнал: такая стройная, такая… плавная. Взглянула, выстрелила изумрудом и, смущённо улыбнувшись, отвернулась.
Да, у меня случилось всё банально: влюбился с первого же взгляда, как в слащавой мелодраме или какой-нибудь лавбургерской книжонке. Начал заикаться, заговариваться, а ты терпеливо слушала меня и многозначительно молчала. На мои вопросы отвечала односложно, скромно улыбалась.
По приезде домой сразу пишу тебе ВКонтакте. Замечаю, что обновила аву: сфоткалась с моей розой. Чуть не мру от счастья.
Ко второму свиданию покупаю маленького говорящего мишку, держащего цветок. Вручаю тебе и… беру за руку. Твоя ладонь и пальцы холодные. Поднимаю их и начинаю греть дыханием.
– Дима! – вскрикиваешь ты, засмеявшись. – Прекрати!..
Но я продолжаю, пока не согрел. А потом долго извиняюсь, что так засмущал.
Мы идём по парку. Справа дорога, от шума которой разговаривать толком не получается. А слева – чугунная ограда из сплетённых лепестков. За ней – роща. Я обнимаю тебя за плечи, прижимаю к себе. Ты вновь скромно молчишь, лишь изредка отвечаешь на вопросы, а я всё говорю и говорю. Рассказываю, что пишу книгу о любви, где сюжет разворачивается в предновогоднем городе, и главную героиню зовут Катерина. Она – певица. А главный герой – писатель – влюблён в неё.
– В общем, – говорю, – допишу и дам почитать.
Ты улыбаешься, киваешь. Твоя чёлка чуть сбивается, и ты лёгким движением поправляешь.