Я отпиваю из горла, закусываю сухарём. Игорёха затягивается – в колбе кальяна булькает. Саня пьяно ругается – снова подстрелили в видеоигре. Кудрявый храпит.
– Ладно! – говорит Саня, грохает кулаком по столу и разворачивается в кресле. – Идём курить.
Я дотягиваюсь, дёргаю Кудрявого за ногу. Тот недовольно что-то ворчит.
– Да пусть лежит, ёпт, – жалеет его Игорь. – Не курит ведь.
Выходим на балкон. Я встаю меж друзей – этих здоровяков, – вынимаю пачку. Закуриваем.
– Чё за дрянь? – Саня морщится, высунув язык, становится похож на злого тибетского божка, только лицо не синее.
– Честорфилд, – отвечаю. – Красный.
– Ёпт, не кури, раз не нравится, – говорит Игорь.
Саня быстро затягивается ещё раз пять, выкидывает сигарету в окно и начинает:
– Вы только посмотрите, в кого мы превратились! Пьём, курим, девок на вписках тискаем, как хер знает кто!
– Началось, – говорю, выдохнув дым.
– А лет десять назад, – продолжает Саня, – помните себя лет десять назад? Турники, футбол, баскетбол…
– Ага… – Провожу пальцем по шраму на виске.
– Да-а, ёпт! – Игорь врезает ладонью в плечо другу. – Детство!
– У нас были принципы! – Всё разоряется Саня. – ЗОЖ, все дела! А теперь…
– А теперь что мешает? – спрашиваю.
Саня тормозит, соображает.
– В-з-рослость, – выговаривает он и закатывает глаза в приступе ностальгии. – Аську помните? О-оу!..
ICQ. В мои детские годы этот сервис бесплатных смс набирал популярность, и каждый уважающий себя молодой человек был просто обязан установить его на свой Nokia, Sony ericsson, Benq siemens. В общем, на мобильник…
***
Сижу за компьютером, играю в любимую видеоигру и редко отвлекаюсь на «О-оу!» аськи, доносящийся из лежащей на столе нокии. Принц перси бежит по стене и срывается в пропасть. Ничего не могу сделать, ведь пески времени закончились, и вернуться в прошлое, когда Принц ещё не начал свой трюк, не получится.
Огорчённый такой несправедливостью, выхожу на рабочий стол Windows XP – встречаю зелёный луг и синеву неба, загромождённую иконками видеоигр. Вспоминаю, что хотел удалить Internet Explorer. Зачем он мне, если нет интернета?.. Вытаскиваю диск из CD-ROMа. Диск как всегда тёплый.
«О-оу!»
Беру телефон, снимаю с блокировки кнопок. Вижу сообщение в аське от CherepPaXa:
– В баскет идёшь?
Пальцы щёлкают по кнопкам, печатая слова, T9 спасает грамотность:
– Да. На площадку или зайдёте?
CherepPaXa отвечает:
– Зайдём. Жди
Отправляю смайлик и убираю телефон. Выключаю компьютер – шум вентиляторов стихает, гаснет кинескоп монитора. Вновь хватаю мобильник, перескакиваю с табурета на кровать, ждать друзей.
Чем убить время? Найду себе девчонку! Поисковик. Ввести имя будущей собеседницы. Так-так-так… Анжела. Возраст: 16. Город – свой, конечно. Сколько Анжел! VredinkA, Milashka, BoMBo4kA… Выбираю, добавляю.
ЧуВаК: Привет! Познакомимся?)))
Milashka: Приветик ;-). Давай попробуем))
ЧуВаК: Я Дима ). А тебя Анжела зовут?))
Milashka: Верно)
ЧуВаК: Очень приятно!)))
Milashka: Взаимненько ;-)
ЧуВаК: Что делаешь?
Milashka: Слушаю песенки), а ты?
ЧуВаК: Общаюсь с прекрасной девушкой)
Milashka: Вот как)))
ЧуВаК: Да ;-)
Интересно, а она красивая? Фотографий в этой версии ICQ нет, и мне приходится лишь догадываться.
ЧуВаК: Опиши себя)
Milashka: Брюнетка. У меня карие глаза и красные ногти))
ЧуВаК: А баскетбол любишь?)
Milashka: Больше люблю волейбол)
ЧуВаК: Ты где-то занимаешься?)
Milashka: Да)), в школе)
ЧуВаК: Ясно ;-)
Вспоминаю одноклассниц-волейболисток. Неплохо…
ЧуВаК: А в какой школе учишься?)
Milashka: В 41))), а ты?
ЧуВаК: В 32))
Внезапное «О-оу!» заставляет отвлечься от диалога с Анжелой. Мне пишет девчонка, которую добавил вчера. Нина.
Nina: Привет! Как дела?)))))
ЧуВаК: Привет). Хорошо)), а у тебя?
Nina: Тоже)))))
Вдруг её цветочек из зелёного превращается в красный. Вышла из аськи? Ладно.
Возвращаюсь к Анжеле:
ЧуВаК: А какие цветы ты любишь?))
Молчание.
ЧуВаК: Анжелочка?)))
Тишина.
Снова поисковик. Возраст и город те же. Имя… пускай будет… Виктория.
ЧуВаК: Привет!)) Хочешь познакомиться?)))
Вика: Здравствуй. Не сегодня.
ЧуВаК: Почему?
Игнор.
Звонок в дверь – друзья.
Соскакиваю с кровати, выхожу в коридор. На ходу одеваю белую майку с логотипом NBA, прыгаю в кроссовки со всегда завязанными шнурками, беру оранжевый мяч, открываю друзьям.
Игорь делится крепким рукопожатием, Санёк обходится английским кивком, ведь с ним мы сегодня уже виделись.
– Остальные на площадке? – спрашиваю, выходя из подъезда.
– Да, ёпт, – отвечает Игорь, пнув кусок кирпича – тот скачет по мягкому от жары асфальту.
Посёлок, где живём, совсем небольшой – пятиэтажки можно пересчитать по пальцам одной руки. Такое время… Цветущая, зелёная, засыпанная летним тополиным снегом улица изнывает от плюс тридцати градусов. Мы идём по дороге – тротуар не для нас – и отходим на обочину лишь тогда, когда проезжает какой-нибудь одинокий автомобиль или автобус. Деревянные, обшитые шифером дома подмигивают отражающими солнце окнами. Стоящие вдоль улицы клёны ловят ветер и шелестят кронами. Иногда мимо пролетает бабочка или стрекоза, а порой неуправляемый жук или шмель врезается в меня и отскакивает в заполненное горячим воздухом пространство.
Сегодняшний матч обещает быть грандиозным: на площадке у школы собралась целая толпа. Парни уже кидают мяч в кольцо, тренируют меткость. Мы ступаем на облупленный щербатый асфальт, не видавший каток целое десятилетие. Местами такие ямины, что похожи на лунные кратеры, а после сильного дождя – на озёра. Впрочем, каждый видел подобную площадку. Скелет футбольных ворот, совмещённый с баскетбольным кольцом, с каждым летом становится всё ржавее – покрывать краской его, похоже, никто не собирается. Огромные, квадратные, сделанные из металлического листа ещё по советскому стандарту щитки гонгом отзываются при каждом ударе о них мячом.
– Эй, ёпт! – кричит Игорь и машет пацанам. Те, наконец, отвлекаются от игры. – Ну, зарубимся?
Обмен рукопожатиями. Здесь человек десять: одноклассники и старшики. Все знакомые.
– А где Кудрявый? – спрашиваю и, поискав глазами, замечаю его: заходит на площадку. Стоит только вспомнить!
– Здорова, пацаны, – говорит он мягким голосом и с рассеянной улыбкой жмёт руки.
Решаем, что свои будут играть в одной команде. Четыре на четыре. Я, Сашка, Игорь, Кудрявый. Против нас – старшики, одиннадцатиклассники. Те – здоровые, накаченные, борцы. Не беда: Сашка и Игорь тоже не хилые, а Кудрявый хоть и худой, но прилипнет к противнику, как банный лист, не отдерёшь.
Капитаны команд – камень, ножницы, бумага… Первая победа! Мяч наш, мы начинаем игру.
Болельщики. Большинство за старшиков, в том числе девчонки. Они визжат и свистят, когда наши противники перехватывают мяч. Выкрикиваются имена – не наши; признания в любви – не нам. А когда первый мяч забивает один из борцов, площадка взрывается ликованием. И даже те немногие, кто изначально болеет за нас, начитают сомневаться.
Да, наша новая тактика однозначно должна принести успех: сначала дать понять противнику, что победа в его руках, а потом разорвать, ведь теперь он такого точно не ожидает, правда?
Второй гол не в нашу пользу. Третий. Баскетбольный счёт шесть-ноль, а играем до десяти. Болельщики начинают улюлюкать, когда я в очередной раз промахиваюсь… И вот Кудрявый забивает трёхочковый. Толпа по инерции вскрикивает (даже девчонки), но быстро стихает. Игорь перехватывает мяч, обводит одного, второго, прыгает, закручиваясь, и забивает. Шесть-пять.
Теперь моя очередь. Дылда-борец, растерявшись от нашей атаки, промахивается, я делаю подбор и пасую. Вновь получаю мяч и прорываюсь к кольцу. Беру разбег, прыгаю, занеся руку – кольцо стремительно приближается – и мяч с щелчком пролетает через него. Повисаю на ободе, подтягиваюсь несколько раз, смакуя крутость момента…
Слышу металлический скрежет – меня тянет вниз. Вдруг – резкий обрыв.
Падаю на колени, разбивая их в кровь, поднимаю взгляд и вижу летящую на меня угловатую тень. Всё ещё держусь за кольцо руками… и локти сгибаются под навалившейся тяжестью… нужно отскочить… не успею…
Оказываюсь на ногах. Баскетбольный щит лежит рядом, накрыв собой смятое кольцо. Ко мне подбегают друзья, взволнованно что-то спрашивают, но я не слышу.
– Он весь в крови… – доносится голос какой-то девчонки.
Резкая головная боль. Поднимаю руку, чувствую липкое на виске.
Кричат:
– Ведите его домой!..
Меня шатает, кто-то держит за плечи. Одна мысль: мать разозлится, увидев меня таким… На белую майку капает кровь, расползется по ткани, въедаясь в волокно…
И всё же, счёт шесть-семь. Мы победили.
_______
Последний тёплый день осени. Иду рядом с тобой и читаю, театрально вздёрнув книгу:
– Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!
Пусть листочки с календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что всё не зря,
Что тебе это вправду надо!..
(Эдуард Асадов)
Ты просишь прекратить, но я улыбаюсь и продолжаю читать. Тогда пытаешься забрать книгу – поднимаю её выше.
– Перестань, Ф-ф-ф!
Я замолкаю, с наигранной серьёзностью смотрю. Ты смеёшься и прячешь лицо в ладони, говоришь:
– Шекспир, блин!
– Это Асадов.
– Ты Шекспир…
Ветер ерошит ветви сосен. На залитый солнцем сквер сыплются сухие иголки.
– Тут! – говорю и вынимаю баллончик, всю дорогу оттягивающий мне куртку.
– Что будешь делать? – спрашиваешь, остановившись.
Встряхиваю баллончик и провожу по асфальту одну округлую кривую, затем сцепляю её второй.
– Вот, – говорю, поднимаю голову и вижу, что тебя нет: идёшь дальше по тротуару. Приходится догнать, взять за руку и вернуть.
– Вот сюда. – Встаю в нарисованное сердечко, подтягиваю тебя к себе и обнимаю.
– Нет! – Смеёшься. – Что за детский сад!
– Совсем не детский. – Книга в кармане мешает, вынимаю её и швыряю на обочину.
– Бедная книжка… – Отворачиваешься, когда почти касаюсь твоих губ.
Хочешь уйти – прижимаю крепче. Не отпуская, поднимаю твои руки мне на плечи, за шею.
– Погода такая… – говоришь, улыбаясь и смотря вверх и мимо моих глаз. Я целую тебя.
И чувствую ответ. Ты прижалась ко мне на секунду и, словно опомнившись, отодвигаешься, упираешься ладонями мне в грудь и толкаешь. Отпускаю.
– Дим, когда ты уходишь?
– Послезавтра.
– Мм…
– Ты проводишь меня?
Молчание. Смотрю в монитор и жду. Не дождавшись, беру большую сумку, открываю комод. Что там написано в повестке? Носки, платки…
Звук сообщения.
– Я подумала над твоим предложением. Пойми меня правильно, но я не буду твоей девушкой…
Обрыв.
– Почему?
– У меня были серьёзные отношения, я говорила тебе… Я ещё год точно не смогу после такого.
Не знаю, что сказать. Пф, да меня попросту отшивают!
Ты пишешь:
– Но мы можем дружить))). Я буду ждать тебя с армии как друга))*
Как друга… френдзона?
– Дим, ответь…
И я отвечаю:
– Вик, у меня в прошлом была дружба с девушкой, ничем это хорошим не закончилось. Она вот замуж выходит скоро.
– То есть ты дружить не хочешь?
– Вик, я отношений с тобой хочу…
– Тогда я ждать тебя не буду!
Да чёрт подери!
– Решила ждать меня как друга? – Спрашиваю. – Это как?
– Ты дружить со мной хочешь или нет?
Молчу.
– Ответь мне, Дима! Или я всё закончу прямо сейчас!
Хм, а ты умеешь надавить.
– Да, блин, да! Будем дружить.
– Вот и хорошо
Швыряю связку носков в сумку. Будет ждать, как друга. Зашибись! Всегда мечтал!
Вновь сообщение:
– Дим, если хочешь, можем завтра увидеться…
Чувствую нежность твоих губ. В буквальном смысле растворяюсь в поцелуе, словно роса в чудно закрученных лепестках розы. Твоё дыхание – близко.
Уже стемнело, мы стоим в парке, прижавшись друг к другу. Осенняя морось холодит лица, но жаркое дыхание согревает. Я не хочу отпускать тебя, ведь в следующий раз увидимся только через год, когда вернусь… Но ты после каждого поцелуя просишь отвести домой. Ну как, как я могу проститься с тобой так скоро?
Тротуар не освещён. Идём, ведомые редкими отблесками луны в лужах. Я держу тебя за талию, прижимаю к себе. Сдался – домой. Восемь вечера. Тишина. Только наше дыхание и мерный цокот твоих каблучков.
Ты первая замечаешь опасность – рвёшься в сторону от меня. Но я, дурак, ещё сильнее прижимаю к себе. И вижу: из мрака впереди выныривает велосипед. Время замедляется – наблюдаю, как этот проклятый двухколёсный механизм, этот рок, неумолимо приближается к нам. Успеваю лишь повернуться боком, чтобы принять удар на себя… Он врезается колесом мне в ногу, я начинаю падать с мыслью о том, что смог защитить тебя… но из мокрого мрака вылетает второй гонщик. Он сбивает тебя с ног. Попытаюсь смягчить твоё падение рукой…
Слышу крик и ругань велосипедистов. Нужно что-то ответить? Обругать их, полить грязью, полезть в драку?.. Но мысли только об одном: ты сбита с ног, тебе больно, а я не смог уберечь.
Ты вскакиваешь в слезах и, держась за ушибленную руку, идёшь от меня прочь. Я – за тобой.
Испуг. Эта мучительно длинная дорога до твоего дома. Твои слёзы, разбивающиеся о рукав куртки… и дождь. Я пытаюсь утешить, остановить, оправдаться…
– Вика, послушай…
– Отстань от меня!
Ты бежишь. Мы уже в твоём дворе.
– Вика, прости, я не…
– Оставь меня в покое!
Ты на ходу вынимаешь ключи, прикладываешь магнит к домофону. Я догоняю, придерживаю дверь.
– Отпусти! – Ты толкаешь меня. – Отпусти, я сказала!..
Отпускаю. А потом стою у окон, сжимая в дрожащей руке телефон. Пытаюсь дозвониться – тщетно. Спустя час получаю смс: «Теперь мне ясно, что ты тряпка! Слова им не сказал! Забудь обо мне!» Извиняюсь, молю о прощении… Уходи. Лишь просьба – уходи. Но я всё торчу под твоими окнами. Чего хочу добиться этим? Не знаю. Тупое осознание того, что из-за нелепого, глупого случая всё разрушилось… всё. И виноват только я.
Уходи. Оставь меня, иначе никогда больше не увидишь. И я подчиняюсь – бредУ. Всё дальше и дальше от твоего дома.
Глава 2
«Я пропитался ароматом твоих духов. И просто вспоминая о тебе, чувствую его фантом. Он действительно сводит с ума…
Твои глаза самые шикарные на свете. Я прошу тебя смотреть на меня, но ты лишь изредка стреляешь взглядом, только в темноте смотришь прямо… И каждый такой выстрел – метко в сердце.
Твои вечно холодные руки самые нежные. Помнишь, как я согревал их сначала своими руками, а потом дыханием?..
Овал твоего лица безупречен. Я знаю – у тебя мурашки от того, что нежно вожу кончиками пальцев по твоей шее, чувствуя биение артерии.
Твои тёплые виски тают под моими губами, а когда целую твою шею… таешь ты?
Твой голос, твой сладкий шёпот, твоё дыхание… Я слышу его так близко, что могу различить каждую нотку. И когда что-нибудь мне рассказываешь, хочется утонуть в мелодии твоих слов.
Я обнимаю твои хрупкие плечи, и ты прижимаешься ко мне, даря теплоту и ласку. А когда стою за твоей спиной и обнимаю, прошу, чтобы твоя голова легла на моё плечо, открывая нежную шею. И вот разворачиваю тебя и заглядываю в омут изумрудных глаз, ближе, ближе…