– Скажу тебе, интереснейшая и очень долгая беседа у нас состоялась, – Алексей Михайлович посмотрел на сына и, увидев, что тот рисует, взревел, как дикий вепрь.
– Майкл, я с тобой разговариваю о серьезных вещах, а ты занимаешься своими художествами. Сейчас же убери, – он грохнул кулаком по столу так, что подпрыгнула посуда, а мать от испуга подскочила на стуле.
– Dio mio, – пробормотала она, приложив руку к груди. Синьора Габриела посмотрела на сына, прожигая в нем своим взглядом дыру и возмущенно всплеснула руками: – Ragazzo pazzo.
– Папа, мама, не надо так нервничать, – успокоил их молодой человек, от греха подальше он засунул блокнот в карман, а карандаш за ухо, – я вас прекрасно слышу.
Отец оперся на спинку своего стула руками и уставился на него.
– Надеюсь, ты не собираешься отказываться от поездки в Японию? – спросил он.
Михаил нисколько не удивился его осведомленности. Парень только открыл рот, собираясь ответить, но тут в разговор вмешалась мать.
– Вот с этого момента можно подробнее? – она перевела недоуменный взгляд с мужа на сына, – что-то я не поняла, о какой поездке идет речь?
– Ему предложили поучаствовать в программе по обмену студентами и поехать на учебу в Японию, – ответил за него отец.
– А ты что? – мать посмотрела на парня.
– Я еще не решил, – ответил он.
– Siete fuori di testa?* – воскликнула синьора Габриела и нахмурилась, как грозовая туча. (*в переводе с итальянского «Ты с ума сошел»)
Отец уселся на свое место и, постучав указательным пальцем по столу, сказал:
– Даже не вздумай отказаться от поездки. Такой шанс выпадает раз в жизни. Только вот я никак не пойму, почему он выпал тебе? За какие такие заслуги? – спросил он и тут же ответил: – твой декан сегодня открыл мне глаза, оказывается, ты еще тот разгильдяй.
– Что ты имеешь ввиду, Алекс? – выразительные брови матери взлетели к потолку.
– Только то, что у него куча хвостов осталась с предыдущих сессий, а уже следующая на носу, – раздраженно бросил он, – и занятия он пропускает регулярно.
– Dio mio, – родительница в неверии покачала головой и обратилась к мужу: – почему ты мне раньше не сказал, что все настолько серьезно?
– Оставил на десерт, – усмехнулся отец, – мы с тобой думаем, что он учится, а наш оболтус балду пинает, да картинки свои рисует.
– Микеле, ты же умный мальчик, как ты мог допустить такое? – сложив пальцы вместе, она энергично потрясла рукой.
«Да, чую, надо валить в Японию, – подумал Михаил, – иначе теперь они устроят мне пилу-десять»
– Родители, вы только не переживайте, я все утрясу, – пообещал он и в тот момент принял решение, которое перевернет всю его жизнь с ног на голову.
Парень вытащил из кармана телефон, открыл вотсап и напечатал сообщение Ксении Сергеевне: «Я еду».
– Нахватался долгов, как собака блох, а теперь он утрясать собрался, – хмыкнул отец, – так что с поездкой ты надумал? – спросил он, с прищуром посмотрев на него.
– Ну а что тут думать? – парень пожал плечами, – Родина приказала, значит, надо ехать.
– Молодец, Майкл, ты принял верное решение, – отец протянул руку и, глядя ему в глаза, добавил: – надеюсь, ты нас там не опозоришь.
– Постараюсь, – отвечая на рукопожатие, улыбнулся сын.
– Grazie Dio, – синьора Габриела перекрестилась слева направо и расцвела, как азалия в саду Болоньи, – давайте уже есть, вся еда остыла.
Ужин был в самом разгаре, когда на телефоне Михаила засветилась иконка входящего сообщения.
«Кто бы сомневался. Мишаня, оторвись там по полной и за меня тоже», – написала инспектор, сопроводив сообщение смайлом ухмылки.
Глава 3
После вынужденной остановки, которая длилась далеко не пять минут, как обещал проводник, поезд наконец-то продолжил путь и к тому моменту, когда доехал до станции Мацусима, в вагоне кроме Михаила и Тони никого не осталось.
– Чет я не понял, мы что, единственные туристы, кто приехал посмотреть острова? – спросил Михаил, оглядываясь на пустынном перроне, – может это потому, что будний день?
– Скорей всего, – согласился Тони, – мои одногруппники рассказывали, что здесь на выходные полно народу. А мне наоборот нравится, я терпеть не могу, когда кругом толпы людей.
Механический голос о чем-то спешно сообщал по громкоговорителям. Парни не обратили на него внимания, да и как они могли обратить, если Тони ни бельмеса не понимал, а Михаил еще не научился разбирать быструю японскую речь. Ему показалось, что прозвучало объявление о прибытии или отправлении очередного поезда.
По небольшому зданию станции стало понятно, что они приехали в провинциальный курортный город. И, тем не менее, железнодорожная гавань была оборудована по последнему слову техники, повсюду электронные табло, светящиеся указатели, мягкие кресла, кафешки и сувенирные лавки и, конечно же, торговые автоматы. Ну а куда без них?
– А где люди? – удивлённо спросил Михаил, озираясь в зале вокзала. Здесь, как и на перроне тоже не было не души, – или они приезжают на вокзал перед самым отправлением поезда?
– Видимо, Мацусима еще та дыра, – усмехнулся Тони, – ладно, раз уж приехали, пошли смотреть, чем так гордятся самураи.
На привокзальной площади тоже было безлюдно – ни тебе автобусов, ни такси. На парковке, расположенной чуть в стороне от здания вокзала, не было ни одной машины. Прямо перед молодыми людьми возвышался двухэтажный торговый центр в японском стиле, над входом которого красовалась белая вывеска с черными иероглифами: «Matsushima Shopping Center». Судя по тому, что в него никто не заходил и не выходил, не трудно было догадаться, что и он закрыт.
– Слушай, может здесь по пятницам ничего не работает? – выдал версию Михаил, – а мы с тобой, как два идиота приперлись сюда.
– Не может такого быть, это все-таки туристический город, – возразил американец.
– Тебе не кажется, все это странным? – спросил художник.
– Да ничего странного, – отмахнулся фотограф, – пока ты рисовал в поезде, я читал в интернете об этих местах и, как я понял, тут вся движуха происходит в центре и на набережной. Люди приезжают сюда не вокзалом любоваться, да и мало ли почему этот торговый центр не работает, может его закрыли на санитарный день. Ты же знаешь, японцы еще те чистюли.
Запах моря в Мацусиме ощущался еще сильнее и отчетливее, чем в Сендае. Оно и понятно, город расположен в живописной бухте, усеянной мелкими сосновыми островками. Несмотря на то, что молодые люди приехали на север страны, здесь было гораздо теплее. Стояла солнечная весенняя погода, Михаил расстегнул куртку и мысленно отругал себя, что надел под нее футболку с длинным рукавом. Он почесал затылок и в который раз огляделся вокруг. Гнетущая тишина резала слух. Привокзальная площадь выглядела так, словно на земле случился апокалипсис и все люди разом исчезли.
– Ну, так что, Сусанин, говори, куда дальше идти? – предложил Михаил.
– В общем так, – пропустив мимо ушей обращение приятеля, сказал Тони, уставившись в телефон, – гугл подсказывает, что основные местные красоты находятся на острове Осима и Фукуура. Как попасть на первый я пока не разобрался, а на второй нужно пройти вот по этому мосту, – он повернул к нему экран мобильного. На фото был тот самый мост с красными ограждениями, простирающийся над водной гладью, – он находится на набережной, в интернете пишут, что вход на него платный, стоит двести йен. А кто такой Сусанин? – спохватился фотограф и посмотрел на художника из-под козырька нахлобученной бейсболки.
Михаил невольно усмехнулся запоздалой реакции друга.
– Был такой крестьянин на Руси, – ответил он, – его считают спасителем царя Михаила, основателя династии Романовых.
– И как же он его спас? – поинтересовался американец.
– Тони, я что должен посреди привокзальной площади Мацусимы тебе лекцию по русской истории читать? – съязвил парень, – если интересно, погуглишь и сам все узнаешь.
– Ладно, хорошо, – закивал приятель. Он сдвинул козырек бейсболки назад, почесал лоб и опять натянул на глаза, – потом посмотрю, а сейчас предлагаю где-нибудь поесть. Нам нужно как то попасть в центр города, большинство ресторанов и кафе находятся на главной улице. Давай «тачку» вызовем, – товарищ огляделся вокруг и, заметив у входа в здание вокзала бесплатные телефоны автоматы, предназначенные для вызова такси, направился к ним.
– Тони, пошли пешком? – бросил ему вслед Михаил, – тут того города раз два и обчелся. Мы дольше будем машину ждать.
Американец остановился и посмотрел на него, как будто первый раз увидел.
– Слушай, русский, я есть хотел еще в общаге, – друг возмущенно взмахнул руками, – а от тех сэндвичей, что мы с тобой проглотили в поезде у меня во рту даже привкуса не осталось. На голодный желудок мне и красоты Мацусимы не нужны. Ты знаешь куда идти? – спросил он и, не дожидаясь ответа, сказал: – вот и я не знаю.
– По навигатору найдем, в крайнем случае у кого-нибудь спросим, – не унимался художник, – заодно и город посмотрим.
– Покажи мне у кого ты собрался спрашивать? – рассмеявшись, Тони развел руками, посмотрев по сторонам.
Увидев, как в этот момент из-за угла торгового центра выбежал японец с ребенком на руках, а следом за ним женщина с увесистой сумкой, он уставился на них, как на пришельцев. Люди подошли ко входу в здание, а когда поняли, что оно закрыто, самурай что-то крикнул спутнице и они помчались в сторону пятиэтажного строения, что находилось за парковкой.
– Вот у них и спросим, – Михаил кивнул на бегущих мимо людей и, взмахнув рукой, выкрикнул на английском: – сэр, вы не подскажите, как нам попасть в центр города?
Не останавливаясь, японец окинул их беглым взглядом и что-то прокричал. Художник ничего не понял, что тот сказал, но его фраза прозвучала как-то странновато-резко, совсем не в духе дружелюбных японцев. А женщина замахала рукой, показывая в сторону здания, куда они держали путь.
– Майкл, им явно не до нас, – глядя им вслед, заметил американец и, посмотрев на товарища, спросил: – Что он сказал?
– Сам не понял, – пожал плечами Михаил, – я разобрал всего лишь одно слово – «бегите».
– Эй, папаша-сан, – бросил Тони им вдогонку, – мы только приехали, а ты уже предлагаешь нам куда-то бежать.
К сожалению, друг так и не смог вызвать такси. Ни один, ни второй телефон автомат не работал.
– Вот тебе и страна восходящего солнца, – хмыкнул он, – оказывается, у них тоже все, как у нас. Ну что ж, придется идти пешком, – приятель ввел в навигатор «Центр города Мацусима», тот задумался на какое-то время, а потом выдал: «Маршрут построен. Через двести метров поверните направо».
Молодые люди уже шагали вдоль парковки, когда механический голос, эхом разнесшийся над площадью, вновь о чем-то сообщил.
– Для кого они делают эти объявления, если на вокзале никого нет, – усмехнулся Тони, – Майкл, ты у нас знаток японского, что они говорят?
– Да какой я знаток! – ответил Михаил и в очередной раз мысленно отругал себя за то, что не прислушивался к совету стариков, а ведь они говорили: «Сынок, учи японский, пригодится», – если медленно говорят, я еще хоть что-то понимаю, а что можно разобрать, когда тарахтят, как из пулемета?
– Для меня их язык вообще дремучий лес, – обреченно махнул рукой фотограф.
Миновав привокзальную площадь, парни прошли еще какое-то расстояние и уперлись в короткую улицу с двухсторонним движением, по которой проезжали редкие автомобили. Увидев хоть какие-то признаки жизни, Тони радостно воскликнул:
– Я же говорил тебе, что тут вся движуха происходит в центре. Что людям делать на вокзале? – спросил он, бросив вопросительный взгляд на товарища.
– Слава богу, а то я уж было подумал, что мы попали в город призрак, – усмехнулся Михаил, глазея по сторонам.
Следуя рекомендации навигатора, они повернули направо и направились по тротуару, вымощенному квадратной плиткой. С обеих сторон дороги возвышались многоэтажки, первые этажи которых занимали кафешки, магазины, сувенирные лавки, парикмахерские. Яркие вывески зазывали жителей и гостей города посетить их заведение. Но все они оказались закрытыми.
– Слушай, может мы попали на обеденный перерыв? – оттопырив нижнюю губу, спросил фотограф и, сдвинув бейсболку на лоб, почесал затылок.
– Тони, ты о чем? – воскликнул художник, – посмотри, – он показал на розовую вывеску магазина.
На ней синими жирными иероглифами было написано: «Бенто – я». В этой популярной сети магазинов продавалась готовая еда, упакованная в коробочки, которую японцы зачастую берут с собой, чтобы перекусить в дороге, на работе или на учебе. А если человек не хотел покупать уже готовые обеды, то продавец формировал коробочку по его желанию. Японцы очень любят во время приготовления своего бенто не просто наложить разной еды, а украсить его разными способами. Например, сделать осьминога из сосиски. В углу вывески белым шрифтом было написано время работы.
– Здесь все заведения работают с одиннадцати до шести, куда еще обеденный перерыв делать? – продолжил Михаил, выдвинув веский аргумент после которого американец как то сразу сник.
Между домами то тут, то там, словно яркие кляксы, были разбросаны небольшие клумбы, на которых росли деревья причудливых форм и аккуратно стриженные кустарники. Кругом идеальная чистота и ухоженность. Во всем чувствовалась заботливая рука хозяина города. За все время, пока молодые люди шли по улице, они не встретили ни одной живой души, лишь периодически слышали объявления по громкоговорителям, которые были развешены на каждом углу.
– Слушай, русский, тебе не кажется, что они что-то сообщают жителям города? – строил догадки американец.
Напрягая слух, Михаил прислушался к объявлению. Из всего, что произнес механический голос он разобрал одно единственное слово: «вверх». Озвучив его другу, тот в задумчивости потер подбородок.
– Интересно, чтобы это могло значить?
– До чего же непонятно они говорят, никак не могу разобрать, – признался Михаил, от досады цокнув языком.
Вскоре впереди показалась реклама популярного ресторана с разнообразной кухней и вполне себе демократичными ценами. «Kaki no Sato» был и в Сендае, молодые люди не раз бывали в нем. Каждый раз, попадая туда, Михаил, как правило, заказывал блюдо под названием Yakitori – части жареного цыпленка на палочках или что-нибудь из европейской кухни, в основном итальянской. Тони, в отличие от него, отдавал предпочтение Кацудону – свиной котлете, жареной в кляре на подушке из риса, или западному фастфуду. Увидев знакомую вывеску со смешным мультяшным поваренком с хатимаки на голове и палочками в руке, Тони направился ко входу, в надежде, что заведение работает. Но каково же было его разочарование, когда он обнаружил, что дверь заперта.
– Да что за черт, – воскликнул он, всплеснув руками, – вот уж не везет, так не везет. Чувствую, я так и останусь голодным в этой Мацусиме.
– Да не расстраивайся ты, – успокоил Михаил, – мы еще не дошли до центра. Там, наверняка, все будет работать, – хотя в глубине души он уже и сам не верил в свои слова. Шестое или бог его знает какое чувство подсказывало, что так будет везде. И самое главное, он даже не мог предположить, в чем причина происходящего, а спросить было не у кого. Это огорчало его больше, чем внезапно испортившаяся погода. Солнце исчезло, словно его и не было, небо затянули серые тучи.
Тем временем, электронный штурман посоветовал повернуть налево, а затем, через сто метров, направо. Путешественники строго следовали его рекомендациям и вскоре оказались на узкой улице, вдалеке которой плескался Тихий океан. Их удивлению не было предела, когда они увидели на проезжей части громадную пробку, растянувшуюся до самого горизонта.
– Ох, ничего себе, – присвистнул Тони, – Майкл, а ты говоришь город призрак, – усмехнулся он, – да тут движение, как на Манхеттене. Раз океан там, – американец кивнул в нужном направлении и озвучил очевидные вещи, – значит там набережная и тот мост, который нам нужен. Предлагаю идти туда. Уж там мы сто процентов найдем, где пообедать.