Утром запахи дома уже не так радостно встречали Зою: дома пахло несчастьем. Маша, непривычно надутая, сидела на кухне и безучастно смотрела какую-то развесёлую воскресную чепуху. Увидев Зою, она пружинкой сорвалась с места и повисла на тёткиной шее, хлюпая носом:
- Зооооя, я так соскууучиалась!
- Мама где? -- Зоя ссадила Машу обратно на диван и щёлкнула рычажком электрочайника.
- Спит, -- буркнула Маша. -- Я ей пол-бутерброда оставила. Больше нету потому что.
- Я купила хлеба, -- успокоила Зоя, -- сейчас мы с тобой "рыцарей в броне" наделаем!
- Только чур я буду яйцо взбивать! -- сразу повеселела племяшка.
- Давай, верный оруженосец, доверяю тебе яйцо, -- Зоя торжественно вручила Маше миску и венчик. -- Где у нас самый-самый острый нож?
- Зой, -- вдруг остановилась Маша, -- а ты спать когда? Ты же с работы!
- Вот наедимся "рыцарей" -- и буду спать, что ж мне, голодной, что ли, ложиться.
Когда Зоя проснулась, перед телевизором на кухне сидела уже Настя. В духовке что-то пеклось -- похоже, сестра сделала над собой настоящее усилие, чтобы соорудить пирог, это же не магазинные пельмени сварить.
- Настюха, -- Зоя уселась на крошечную табуретку, налила чаю, -- ты что творишь? Разве можно Машутку оставлять, да ещё в выходной?
Настя хлопнула густыми ресницами:
- Ну, я просто про время забыла, но один раз же. И вообще, что ты меня всё время отчитываешь?! Я уже взрослая женщина, между прочим!
- Тебе её совсем-совсем не жалко? -- тихо спросила сестра. -- Ты вспомни себя в шесть лет -- разве можно одной в квартире оставаться?
- Маша уже взрослая, ей пора привыкать... -- начала Настя, но под взглядом старшей сестры смешалась и замолчала.
- К тому, что маме не до неё, она уже привыкла. К сожалению... Но ты, Настюха, сейчас должна крепко подумать, что дальше будет. Твой кабальеро знает, что у тебя дочь?
- Какое это имеет отношение? -- дёрнула плечом Настя.
- В смысле "какое"? Ты хочешь мужчину одурачить? Смотри, Настюха, серьёзные мужики в такие игры не играют... Если решит, что ты ему врёшь, -- больше его не увидишь!
- Эх, Зойка, -- Настя оперла подбородок на руки, лицо её сделалось мечтательным. -- Нам вместе хорошо, он меня понимает... И ребёнок тут не помеха...
Её прервал грохот табуретки -- Зоя, редкий случай, молча повернулась и вышла из кухни.
Зима наконец закончилась, после грязной и гриппозной весны пришло наконец лето, незаметно подобрался машин день рождения. Семь лет. В соседнем дворе уже ждала семилетнюю Марию её будущая школа.
Насте пришла идея повезти дочь на праздник в какой-нибудь детский центр, но Маша упёрлась: хочу в зоопарк -- и всё, никакие другие варианты невозможны. Настя пыталась так и эдак -- дочь стояла на своём. Для Насти это означало вставать ни свет ни заря, ехать на другой конец города, шляться без толку между вонючих вольеров и постоянно покупать до сладкую вату, то попкорн, то лимонад -- всякий мусор, словом... Но машу поддержала Зоя:
- Что ты ворчишь, это ж отлично! Весь день на воздухе, на реку посмотрим, на зверей... Машутка, на паровозе поедешь?
- Это для малышей, -- гордо отвергла Маша детский паровоз, катавший цветные вагончики по всей центральной части зоопарка. В былые годы паровоз ей ужасно нравился... Теперь с малышовыми развлечениями покончено! Семь лет человеку всё-таки.
- Ладно, -- сдалась Настя, -- но только до трёх часов!
- Урааааа! -- Маша, как обычно, бросилась обнимать маму и на этот раз чуть не уронила с ног. Выросла. Настя украдкой вытерла слезинку.
Гуляли отлично -- Маша носилась, как челнок, между мамой и клетками с разной живностью, а у пруда с водоплавающими чуть сама не нырнула -- так увлеклась мандаринками и крошечными цапельками. В молчании минут пять стояла перед клеткой с спящей тигрицей, а подошедшей Зое строго сказала: "Тссс! Не разбуди!" Мимо тигрицы прошли на цыпочках.
Уже когда двинулись к выходу, Маше на глаза попалось объявление: "Шоу: кормление пингвинов! Начало: 11-00, 15-00".
- Мааама! Ну пингвины же! Ну моожно?
- Мы же договорились: в три идём домой, -- строжилась Настя, но Зоя встала на сторону племяшки:
- Ну мы же не знали про пингвинов. Ты, если не хочешь идти, посиди на качелях пока, там всё шоу -- на полчаса.
- Я... Понимаешь... Я в три договорилась, что Руслан меня заберёт.
- То есть везти Машутку домой всё равно мне одной? Тогда какая разница, останемся мы или нет? Правда, Маш?
- Да, мам, ты езжай, а мы к пингвинам!
Провожать Настю к выходу пошли все вместе. Под аркой ворот Зоя впервые увидела Руслана: ничего так, импозантный, не оборванец... Импозантный Руслан поцеловал руку Насте, повёл к машине, и Зоя отчётливо услышала:
- А дочку няня домой заберёт?
И Настя его не поправила.
В конце лета всё разладилось. Маша с волнением готовилась к школе, Зоя помогала ей, а Настя как будто и не замечала дочь. Маша бежала показывать ей новые красивые тетради, пенал и альбомы, купленные на школьной ярмарке, -- Настя равнодушно кивала, не отрываясь от телефона: Руслан писал ей постоянно. Маша мечтала посоветоваться, какой букет лучше подарить учительнице, -- Настя отмахивалась: да любой, она всё равно не запомнит, какой от кого! Дома она теперь вечно ходила хмурая, а улыбалась только когда звонил "кабальеро".
На первое сентября Зоя заранее поменялась сменами, чтобы день точно был свободен. Маша, непривычно тихая, нарядная, с громадным бантом, шагала по тротуару, обходя лужи, и прижимала к себе рыжий букет из альстромерий -- самый изящный и лёгкий, какой удалось придумать. Зоя несла её новенький рюкзак. Настя ничего не несла, а всё время нервно посматривала то на часы, то на телефон.
Нервничающих, смущённых первоклашек кое-как выстроили по классам, учительница Маши первой подошла к своим, поздоровалась, строго наказала родителям "не нагнетать обстановку" -- дети сами со всем разберутся и всё найдут, -- и повела всю толпу в школу. Маша оглянулась, помахала букетом -- Зоя сфотографировала её на телефон, показала большой палец -- мол, всё отлично, фото что надо, иди смело! Маша поискала глазами маму -- Насти уже не было видно.
Пока остальные теснились в дверях класса, учительница тихо сказала Маше:
- А я вспомнила твою маму -- она на "скорой" работает? Она к нам приезжала весной, когда у меня внук болел...
- Зоя не мама, а тётя, -- сказала Маша и вдруг заплакала.
В середине сентября очень смущённая Настя сказала, что хочет поговорить с Зоей о чём-то важном.
- Какой срок? -- деловито спросила старшая сестра.
Настя вспыхнула:
- Откуда ты заешь?!
- Когда таким тоном говорят о "чём-то важном", тема очевидна, -- пожала плечами Зоя. -- Будешь сохранять?
- Вот ты всегда такая... циничная! -- Настя, ломая руки, забегала по кухне. Зоя молча смотрела за её метаниями, подливая себе чаю.
- Я хотела сказать... мы с Русланом приняли решение жить вместе. И мы...
- А Маша?
- Что Маша? -- сбитая с мысли Настя остановилась и удивлённо посмотрела на сестру.
- Маша хочет с вами жить?
- Я... я её не спрашивала. -- Настя опустила глаза. -- Я думала... она...
- Ты думала, она останется со мной, а ты будешь жить с Русланом и родишь второго. И если у вас что-то опять пойдёт не так, ты снова сбежишь вместе с ребёнком, и нужна будет кроватка. Куда ставить будем?
Зоин голос был по-прежнему спокоен и деловит, и это главным образом и выводило Настю из себя.
- Да почему у нас всё должно пойти не так?! -- она почти кричала на сестру. -- Что не так? Только из-за того, что в тот раз...
- Настюха, -- тем же спокойным голосом сказала Зоя, -- ты не разобралась, что в прошлый раз пошло не так. Ты сказала, что ты взрослая самостоятельная женщина и сама будешь строить свою жизнь. Вот ты достраиваешь второй этаж, а жить там ты сможешь?
Настя надулась, смотрела на сестру искоса.
- Чем он занимается, твой Руслан?
- Что-то со строительством... я не вникала...
- Настюха, ну посмотри правде в глаза. Ты этого мужчину знаешь плохо, ты и себя знаешь не то чтобы очень уж хорошо. Чем он зарабатывает, кто его семья, какую жизнь он хочет -- ты понятия не имеешь, но уже готова броситься в эту жизнь с головой. А у тебя будет ребёнок. Не у вас, а у тебя.
- Зойка, я... -- Настя прижала ладони к щекам и зажмурилась. -- Я просто хочу быть счастливой! Просто, как все! Понимаешь? Как все, другие, нормальные! -- Она бессильно и беззвучно заплакала, как в детстве, когда всё-всё вокруг было плохо.
- Сядь-ка, -- предложила старшая сестра. -- Я тебе заварила чаю свежего, с кофе пора завязывать. Одну чашку с утра можно -- и хорош. Витамины для первого триместра я тебе запишу, пей обязательно! И сходи к врачу, встань на учёт, у тебя вены на ногах проступают, надо обязательно наблюдаться.
Настя машинально села, опустив плечи, взяла придвинутую сестрой кружку.
- Расписываться будете?
- Не знаю... -- вздохнула Настя. -- В прошлый раз так с разводом намаялась, ничего не хочу...
Маша взрослела на глазах. В школу она быстро привыкла ходить одна -- Зоя не каждый раз могла её проводить, дежурства у неё кончались позже, чем племяшке надо было выходить из дома. Маша сама взялась следить за наличием в доме "еды мужской" -- опытным путём обнаружилось, что в соседнем магазине продают вполне съедобные готовые пельмени, и в дни, когда Зоя была на сутках, Маша заходила за этими пельменями. А если утром бывала дома, то сама их и варила, чтобы тётка поскорее поела и легла спать.
Другим коронным блюдом у Маши была пицца, правда, продукты для неё закупали пока что вместе с Зоей. Приготовление, или, как говорила Зоя, "сборка" пиццы для Маши стала еженедельным ритуалом: по субботам кухня пол-дня была занята "сборкой", и постепенно Маша сама подобрала режим выпекания и даже научилась убирать за собой стол и мыть посуду...
Училось ей легко, только мамы всё же не хватало... Настя звонила раз-два в неделю, спрашивала, как дела, Маша привычно отвечала "хорошо", Настя так же привычно хвалила и отключалась. С Зоей она переписывалась чаще -- в основном советовалась по поводу беременности, хотя пока всё шло неплохо. Настя уже знала пол ребёнка: мальчик. Маша, когда узнала об этом, спросила Зою:
- Как назовём?
- Вообще-то такие вещи мама решает, -- удивилась Зоя.
- Ну а ты бы как хотела? -- не унималась племяшка.
- Ну, не знаю... Я не думала.