====== Уехала без вести. ======
В половине второго в кабинете Рогозиной зазвонил телефон. Она разговаривала недолго, буквально полминуты, но с первых фраз сильно побледнела. От кого был звонок, она так и не сказала, только быстро собрала всех в совещательной и объявила, что уезжает до вечера в Подмосковье. Ребята, конечно, удивились подобной спешке, но ведь и у начальника могут быть свои дела, тем более ненадолго.
Слушая твёрдый, мерный голос, никто не обратил внимания, что под столом её пальцы нервно теребят носовой платок…
- Всё, ребята, вечером доложите, что там с этой машиной, которая числится в угоне. И отпечатки не забудьте у свидетелей снять! Все свободны.
Унёсся в лабораторию Тихонов, захватив папку с результатами экспертизы, ушла Белая, Антонова, не задерживаясь, тоже направилась в морг.
- Петрович, – Майский окликнул задумавшегося Круглова. – Пошли? У нас в допросной перец один скучает…
- Да, сейчас, Серёга, начинай без меня, подойду через минуту…
Майский понимающе усмехнулся и исчез в коридоре.
В конце концов в совещательной остались только Рогозина и Круглов. Он оглянулся на дверь, потом подошёл к ней и тихо спросил:
- Галь, что случилось?
- С чего ты взял, что что-то случилось? Звонил папа, попросил срочно приехать, вот и всё, – Рогозина бросила на него хмурый взгляд. – Коль, сколько можно? Это моя жизнь, мало ли кто мне звонит! Не обязательно всем об этом знать. Иди и занимайся своими делами.
- Галя, может быть, я могу чем-то помочь…
- Товарищ Круглов! Я сказала – идите и займитесь своими непосредственными обязанностями! – Рогозина достала сумку и начала выкладывать из неё какие-то бумаги. – По-моему, в вашу компетенцию не входит слежение за начальством!
Круглов хотел что-то сказать, но раздумал и, тяжело вздохнув, направился к выходу. У дверей его остановил голос Рогозиной.
- Коль, это правда срочно, – чуть мягче произнесла она. – И я не могу тебе ничего сказать. Ну вы же не дети малые, поработаете и без меня до вечера! Тем более никуда выезжать не надо, Лисицына с Соколовой можешь отпустить, только за Тихоновым проследи, чтоб не забыл ни одну вещь проверить из той квартиры…
- Галя… Ну что случилось? Скажи хотя бы, куда ты едешь!
Поморщившись, Рогозина устало посмотрела на Круглова.
- Коль, я тоже не маленький ребёнок. Не нужно обо мне беспокоиться.
Она накинула плащ, мельком взглянула на своё отражение в стеклянной поверхности шкафа и направилась к дверям. Выходя вслед за ней, Круглов внезапно заметил под плащом очертания кобуры…
- Ладно. В общем, если что – звони, хотя вряд ли там сигнал будет. До вечера, Коль, – она на секунду остановилась, всматриваясь в него, потом кивнула и скрылась в глубине коридора.
А на сердце отчего-то было ох как неспокойно…
*
Круглов подошёл к допросной. Майский с очередным подозреваемым уже были там. Серёга, усевшись на стол, выкладывал перед невысоким, крепким мужиком ворох экспертиз, подтверждающих виновность, сопровождая свои действия громкими комментариями.
Круглов сел на стул и бездумно уставился в стекло, за которым подозреваемый с криками сметал со стола бумаги.
Зачем Галя взяла с собой пистолет? Что-то опасное? Но что такого мог сказать ей отец, что она буквально сорвалась с места, одна, да ещё и с оружием! Могла бы, в конце концов, хоть пару оперов взять… Хотя, может там дела семейные, что-то личное… Но опять же, зачем тогда пистолет?
- Петрович! Ау! Ну и что ты думаешь по этому поводу? – оказывается, Майский уже стоял рядом, держа в руках измятые листы экспертизы.
- А? – Круглов рассеянно поднял голову и выхватил из рук Майского первую попавшуюся бумажку. – Это что? Анализ ДНК?
- Я тебя спрашиваю, веришь ты ему или нет, а не прошу разбираться в его ДНК. Ты чего, Петрович? Не выспался что ли?
Круглов покачал головой и, выкинув листок, сказал:
- Серёга, Галя с собой пистолет взяла. Мне кажется, вряд ли она поехала к отцу. Что-то случилось.
Майский ответил не сразу. Нагнулся, поднял с пола брошенный Кругловым листок, хмыкнул.
- Знаешь, Петрович… А я ведь сегодня с утра видел, как она в тир спускается… Она там патроны новые взяла, два комплекта. Я ещё удивился, зачем ей – всё равно почти никогда не выезжает, да и личным оружием не помню чтобы пользовалась…
- Выходит, она ждала этого звонка? И знала заранее, что понадобится пистолет?
- Выходит, так. Ну и что делать? За ней?..
- Куда? – Круглов зло двинул стулом. – Она кому-то сказала? Ещё ведь не дозвонишься поди! – он начал нервно набирать номер, но сигнала действительно не было. – Недоступна!
- Слушай, а может, нам стоит чуть-чуть подождать… Если бы это было действительно опасно, она бы не поехала одна.
- Ну да, а пистолет для понту взяла, так? Серёга, ну почему она такая? Ну почему было не рассказать, не объяснить?.. – меряя шагами комнату, раздражённо спросил Круглов.
- Потому что это Рогозина, Петрович. Так вот… Короче говоря, пошли к Тихонову, пусть по мобильнику вычислит, где она сейчас. Вмешиваться пока не станем, но будем держать под контролем.
Они вышли из допросной и только свернули к лаборатории, как из-за угла вылетела испуганная Алла.
- Николай Петрович! Николай Петрович!.. Только что!.. – она дрожащими руками протянула ему небольшую распечатанную коробку. – Курьер принёс, сказал, вам… Она открыта была!..
- Что там? Успокойся, Алла! – Майский обхватил её за плечи и посмотрел в покрасневшие глаза. – Что там такое, Петрович?
- Галина Николаевна… – пискнула Алла, заливаясь слезами. – Там.. её…
Майский обернулся. Коробка с обрывками обёртки валялась у ног застывшего Круглова. В руках он держал чёрную, узкую, чуть выпуклую полоску.
– Что это?...
Предмет в руках Круглова неярко заблестел, на металлической бляшке отчётливо виднелись несколько волосков…
- Это Галина заколка, – медленно выговорил Круглов. – Серёжа. Что с ней?!
====== Письмо. ======
«Коля! Не ищи меня. Прощай.
Раз и навсегда. Юле, Косте, Серёже и остальным передай, что я буду скучать. Ключи мои найдёте рядом с буклетом. Валя знает, они на вахте . Около начала пятого позвоните Султанову. Скажете, я уволилась. Всё. Никого жадть не буду. Люблю. Справитесь без меня. Галина Николаевна. © Оревуар.»
Грязный, смятый лист с этим письмом оказался на самом дне коробки, в которой прислали заколку – его нашёл Иван, когда снимал отпечатки. Сейчас листок лежал на столе в совещательной. На него уже не смотрели – каждый столько раз прочёл это прощальное письмо, что все уже знали его наизусть.
- Не верю я в это. Ну ни на грош не верю, – расхаживая взад-вперёд, бормотал Майский. – Не могла она так. Не предупредив… И вообще, такое чувство, будто не она писала!
- И мне так кажется. Совсем не её стиль… – растерянно согласилась Антонова. – Тем более с орфографическими ошибками – это «жадть»…
- Может, её заставили написать? – подал голос Тихонов. – Вот от волнения и перепутала буквы…
- Галя? Перепутала? – буркнул Круглов. – Что ты чепуху мелешь! Не могла она случайно перепутать!
- Случайно… Слушайте, а если она нарочно так написала? Кстати, буквы-то какие-то неодинаковые… – вглядываясь в ровные строчки, произнесла Белая. – Смотрите: то прописью, то печатные…
- Ну-ка! – Майский, сощурившись, перечитал письмо, глядя ей через плечо. – И правда… Смотри, Петрович!
- Я вообще не понимаю, что это за ерунда! Какой ещё буклет? При чём тут Султанов? И этот копирайт… Она что, с ума сошла? – в сотый раз рассматривая письмо, пробормотал Тихонов.
- Ещё раз про неё так скажи только! Я тебя сам с ума сведу – по лбу получишь, поумнеешь, авось! – Круглов рявкнул это так яростно, что сидевшая рядом Антонова вздрогнула.
- Эй-эй, Петрович, не заводись! Мы пока ничего не знаем, спокойно!
- Вот именно – ничего не знаем! Где Галя, с кем она, зачем такое нам написала, и что это за дрянь! – Круглов отшвырнул письмо и обернулся к Алле. – Ты уверена, что это точно её почерк?
- Да, точно… – испуганно ответила та. – Только там и правда буквы разные… Валя, а что за буклет такой на вахте?
- Не имею понятия, – растерянно ответила Антонова. – Я уже ходила туда, разговаривала с дежурным – никаких буклетов там никогда не было…
- А Галя в последнее время ничего такого не упоминала? Может, рекламки какие или брошюры?
- Нет, ничего…
- А «оревуар» – что за словечко… Когда это Галина Николаевна так выражалась? И всё-таки меня настораживает это «жадть»… Главное, «а» и «д» – печатные, а остальное – курсив… А… д… а…ааа! Ваня! Дай письмо! Быстро!
- Что?
- Какие в этой строке ещё буквы не прописные? «Никого жадть не буду. Люблю. Справитесь без меня. Галина Николаевна. ©»… Н… а и д наши… е… ю? Не понимаю, печатная она или?..
- Вроде да, дальше давай! – быстро произнёс Майский. – С – вот, первая в слове «справитесь»… и мягкий знак тоже вроде… Потом н, а… и всё, кажется…
- И что получается? – Круглов медленно сложил выделенные буквы и прочёл по слогам: – На-де-юсьна.. ва… Ва? И что это?
- Николай Петрович, вот же, копирайт! Это как буква «с»! Надеюсь на вас – вот что это!
- Надеюсь на вас… Галя… – со слезами прошептала Антонова. – Что с ней?
- Так, стойте. Какие ещё буквы есть печатные? – Тихонов ещё раз пристально всмотрелся в текст. Остальные, сгрудившись около него, с замиранием сердца ждали. – Ничего не понимаю… Тут только одно слово «буквах»… Что к чему? – озадаченно поднял глаза Иван.
- «Буквах»… «буквах»… при чём тут буквы? «Ключи мои найдёте»… в буквах? Может, из букв какой-то шифр?
- Значит, так, – твёрдо произнёс Круглов. – Тихонов, Белая, идите и сейчас же запеленгуйте её сотовый. Алла, свяжись с отделом криптографии, у них в дешифровке опыта побольше, чем у нас. Юля, вы с Костей попробуйте определить время написания письма – вдруг она его заранее составила…
*
Полчаса спустя взвинченный Тихонов влетел в совещательную.
- Не получается ничего! Не знаю, куда Галина Николаевна заехала, но там никакого покрытия! Запеленговать невозможно…
- Ччёрт! Галя, Галя, ну куда тебя понесло… – со стоном произнёс Круглов. Сколько времени?
- Четвёртый час…
- Николай Петрович! – в дверях показалась Юля. – Вас…
- Что-то выяснили? – прервал её Круглов.
- Нет, – со вздохом ответила Соколова. – Я хотела сказать, Галину Николаевну на совещание вызывают в министерство… Что-то важное. Раз её нет… нужно, наверно, вам ехать.
- Какое… совещание?! Очень вовремя! Когда оно?
- Сегодня, в пять. Султанов лично просил доставить материалы по делу о том маньяке…
Круглов сдавил виски, что-то бормоча сквозь зубы.
- Ладно, поеду. Пусть Алла соберёт бумаги.
====== Полтора часа назад. ======
Полтора часа назад.
По стёклам хлестал проливной дождь, быстро темнело, тяжёлые осенние тучи низко нависли над мокрой землёй. Рогозина свернула с МКАДа и въехала на просёлочную дорогу, ведущую к одной из подмосковных деревень.
Не отрывая взгляда от грунтовки, она проверила, на месте ли пистолет. На месте. Главное сейчас – не паниковать, и всё пройдёт как надо. Только бы успеть, слишком много потеряно времени…
Подсознательно она давно ждала сегодняшнего звонка. Учитывая бывшую профессию отца, рано или поздно это должно было случиться.
Сегодня в ФЭС позвонил его старый друг, Иннокентий Антонович. Бывший прокурор. Они с отцом работали вместе, общее дело дало начало долгой и крепкой дружбе. Рогозина тоже неплохо знала Иннокентия, даже бывала у него в гостях пару раз, но близко они никогда не общались, тем более не перезванивались. И сегодня, увидев на дисплее телефона его номер, она сразу поняла – что-то случилось. Чутьё не подвело.
- Да, Иннокентий Антонович, здравствуйте.
- Здравствуй, Галя, – собеседник тяжело вздохнул. – Плохие у меня новости.
- Что-то случилось?..
- Помнишь громкое дело в начале девяностых, когда большую преступную группировку посадили? – Иннокентий сделал паузу, позволяя ей подумать. – Убийства, грабежи, наркотики – у них целая сеть была по всей стране… Человек двадцать самых влиятельных за решётку угодили.
Рогозина кивнула, забыв, что собеседник не может её видеть.
- Так вот… главарь у них, когда ему приговор зачитали, поклялся отомстить, во что бы то ни стало. И судье, и прокурору. Догадываешься, кто были те судья с прокурором?
Сердце неприятно закололо. Понятно. Иннокентий Антонович и папа…
- И?.. Сколько ему дали?
- Пожизненный срок у него, Галя. Только он сбежал года два назад, сейчас в розыске. Да тебе лучше знать, как у нас беглых преступников разыскивают… Он сбежал, и решил, что время мстить пришло.
- Что с папой?
- Сегодня утром я ему звонил – не отвечает. А полчаса назад слышу, в окно стучат. Мальчонка какой-то. Сунул в руки бумажку и был таков. В общем, Галь, украли Николая. Тот самый главарь…
- Требует выкуп? Какие условия? – механические слова, ровный голос. А пальцы дрожат.
- Ничего нет. Только довели до меня, что я – следующий. И, честно сказать, испугался. И за себя, и за Кольку… Галя, я не знаю, к кому ещё обратиться. Поэтому и позвонил тебе. Кроме того, есть у меня кой-какие соображения, где они могут скрываться… Галя…
- Иннокентий Антонович, я еду.
- Спасибо, Галь, – голос прозвучал устало, совсем по-стариковски. – Жду.
Трубка с глухим стуком скользнула на рычаг. В голове метались бессвязные мысли. Спокойно. Если что-то случится с отцом, похитители ей в любом случае сообщат. Иначе – никакого мотива! Сейчас нужно взять себя в руки и решить, что делать.
Она опустилась на стул и сжала виски. Ребят привлекать нельзя – слишком заметно. Сначала необходимо осторожно выяснить, где папа. Для этого – найти Иннокентия Антоновича быстрее, чем до него доберутся похитители. Срочно ехать к нему. Кого взять с собой? Серёжу? Костю? Нельзя, это может оказаться слишком опасным, она лично знала главаря той группировки… Колю?.. Колю… Нет. Нужно ехать одной, всё узнать. А уже потом…
- Галина Николаевна, голова болит? – голос незаметно вошедшего Тихонова резко вырвал из раздумий. – Что-то случилось?
- Нет, нет, Вань, – она подняла голову и вымученно улыбнулась. – Не выспалась, наверно. Что у тебя?
- Вот, ещё одни пальчики, мне кажется, это как раз у того…
- Давай так, – перебила его Рогозина. – Собери всех в совещательной, там всё и расскажешь. Я сейчас подойду.
Иван пожал плечами, недоумённо собрал бумаги и уже у двери, обернувшись, спросил:
- Точно ничего не случилось, Галина Николаевна?
- Точно, точно, Ваня. Иди.
Подождав, пока стихнут его шаги, Рогозина вышла из кабинета и, осторожно притворив дверь, направилась в тир. Привычному лифту она предпочла нечасто используемую боковую лестницу – не хотелось, чтобы кто-то её заметил.
В тишине полутёмного, пропахшего порохом помещения она огляделась, разыскивая ключи от сейфа с оружием и патронами – самой ей нечасто приходилось ими пользоваться...
Железный ключ неохотно провернулся в замке, с тугим скрипом отошла бронированная дверца, и вот она уже держит в руках две плотно запечатанные металлические коробки – Heckler&Koch, 9×19 мм Парабеллум.
На всякий случай.
*
- Всё, ребята, вечером доложите, что там с этой машиной, которая числится в угоне. И отпечатки не забудьте у свидетелей снять! Все свободны.
Задвигались стулья, зашуршали бумаги… Через минуту совещательная опустела.
Так, теперь нужно всё проверить. Магазин полон, вторая коробка патронов в сумке, пистолет полностью исправен. Телефон заряжен. Что ещё?.. Да, лучше бы, конечно, переодеться… Рогозина подошла к шкафу и только тут заметила отражение Круглова в стеклянной дверце.
– Галь, что случилось? – как не вовремя! Сколько времени прошло с тех пор, как она разговаривала с Иннокентием Антоновичем!
- С чего ты взял, что что-то случилось? Звонил папа, попросил срочно приехать, вот и всё, – она хмуро посмотрела на Круглова. – Коль, сколько можно? Это моя жизнь, мало ли кто мне звонит! Не обязательно всем об этом знать. Иди и занимайся своими делами.