В ладонях судьбы...(СИ) - Гирфанова Маргарита 10 стр.


   ***

   В детской комнате было почти светло от сияющей в окне круглой луны. Ирке показалось, что она глядит на неё как-то даже сочувственно. Ночная тишина в квартире прерывалась лишь негромким храпом и сопением спящих в соседней комнате родителей. Ирка встала и на цыпочках прошла на кухню. Нащупав на плите спички, зажгла свечу и, открыв навесной белый шкафчик с нарисованным красным крестом, достала пакет с ватой, бинтами и прочими медицинскими принадлежностями. Ножницы, неожиданно выпав из рук, громко стукнулись об пол, и Ирка застыла, затаив дыхание...

   - Кто там? - встревожено прозвучал сонный голос мамы.

   - Это я, мам... Водички попить... кружка тут упала.

   Задув свечу, Ира вернулась в комнату. Несколько секунд сидела, прислушиваясь к звукам из родительской спальни, и, убедившись, что всё спокойно, открыла сундук и достала куклу. При свете полной луны израненное тело пупса было мёртвенно бледным и выглядело жутковато. Ира наложила на вмятину широкий пласт ваты и начала перевязывать игрушку бинтом. Под дрожащими от волнения пальцами бинт соскальзывал, смещался ватный слой, но вскоре Ирке удалось приноровиться, и повязка получилась довольно тугая и держалась крепко. Для большей надёжности она закрепила бинт в нескольких местах пластырем, и, убедившись, наконец, что шаловливым Любкиным ручонкам вряд ли удастся стянуть бинты с куклы, принялась её наряжать. Ирка надела на пупса самую нарядную из Любкиных крошечных распашонок, натянула повыше самые маленькие ползунки, туго завязав узелками тесёмки на плечиках и на лодыжках. Пупс снова стал похож на крошечного младенца, и Ира, ещё раз придирчиво осмотрев и ощупав проблемные места, облегчённо вздохнула и улеглась спать.

   ***

   На следующий день во время уроков Ирка то и дело получала замечания от учителей. В самом деле, она была далека от происходящего в классе и думы её, совсем не связанные с учёбой, отягощали голову, не давая сосредоточиться на изучаемом предмете. Все мысли девочки были там, дома... Спрятанный под слоем ваты и бинта мерзкий её грешок в любой момент может раскрыться и она, скорее всего уже сегодня предстанет перед всеми родными обманщицей и преступницей, и Ирке даже подумать было жутко, какие слова скажет ей папа, какими глазами посмотрит на неё мама. А мысль о сестрёнке вызывала самую острую боль.

   Домой Ириша плелась медленно, нехотя, словно старенький её портфель отягощал дневник с жирной двойкой. И хотя было всё наоборот, в тетрадке по арифметике за контрольную работу гордо красовалась пятёрка с подписью учительницы, радости она совсем не добавляла. Даже наоборот, улыбку и слова похвалы от родителей слышать ей совсем-совсем не хотелось. Под предлогом, что ей нужно кое-что в сельмаге, Ира отстала от подружек. Их весёлая болтовня немного раздражала, бесил их беспечный, беспричинный смех, и попытки "расшевелить" её, развеять непонятное унылое настроение. Ира в самом деле решила заглянуть в магазин, в канцелярский отдел. Возле него стоял и грустно рассматривал почти пустые полки мальчишка, учившийся в соседнем классе. Ира купила себе две тетрадки в клеточку, и отошла к другому отделу. На стене на полоске ватмана гордо красовалась крупная надпись цветными карандашами "ИГРУШКИ", но из игрушек в коробках на полке лежало несколько маленьких мячиков, разные погремушки в виде разноцветных попугаев и шариков, картонная коробка с конструктором и штук шесть кукольных головок с плечиками. Раньше такие головки продавались только в райцентре и пользовались у детей спросом. Бабушкам или мамам только требовалось сшить из тряпки куклу, набить ватой и через отверстия, проделанные в плечиках, пришить головку к туловищу. Ирке раньше и самой хотелось заиметь себе такую куколку. Но такая игрушка ни в какие сравнения не шла с нынешним пупсом. Правда, с тем, недавним, пухленьким, а не с теперешним, изуродованным. У Ирки опять засосало под ложечкой от горечи воспоминаний. Продавщица со скучающим видом смотрела то на Ирку, то на мальца, как бы спрашивая, долго ещё будете вы торчать возле прилавка, не давая ей возможности прикорнуть в тишине хоть минут пятнадцать?..

   - Скажите, пожалуйста, а что в той маленькой плоской коробочке на верхней полке? - спросила Ирка, понимая, что молчание слишком затянулось, и надо либо чем-то заинтересоваться, либо просто уходить из сельмага.

   - Это кукольный набор "Доктор Айболит" - подавляя зевок, ответила продавец.

   - А можно посмотреть?

   - Посмотри, только крышку не открывай. Через неё и так всё видно!

   В коробочке лежали предметы миниатюрных размеров: трубка, похожая на ту, через которую доктора прослушивают лёгкие у ребёнка, пластмассовый градусник, крошечный металлический шприц, свёрнутый бинтик и пузырёк с крышечкой с надписью "Микстура". Ирка, вздохнув, вернула коробку продавщице.

   - А у вас есть набор цветных карандашей? - робко спросил мальчик, - двенадцать штук?..

   - Есть только набор из шести цветов. Будешь брать?

   - Мне двенадцать надо...

   - А у меня в коробке аж двадцать четыре карандаша! - заявила вдруг Ирка. - Самых разных цветов и оттенков! - Она раскрыла портфель и достала яркую коробочку. - Смотри, совсем-совсем новые! Я ими даже ещё и не рисовала. Если очень нужно, я могу их тебе... продать, - помедлив, добавила она.

   - Мне очень нужно. У сестры сегодня день рождения... Но у меня не хватит на них денег, - взглянув на цену, напечатанную на коробочке, ответил мальчик, с сожалением возвращая карандаши Ирке. - Спасибо!

   - Скажите, пожалуйста, а сколько стоит набор "Доктор Айболит"? - вдруг поинтересовалась у продавца Ирка, и, получив ответ, спросила у парнишки, наберётся ли у него такая сумма. Такая сумма у мальчишки набиралась. В результате он получил вожделенные карандаши, Ирка - набор "Доктора Айболита", и оба они, довольные друг другом оставили в недоумении хлопающую глазами продавщицу.

   Но, оставшись опять наедине со своими мыслями, Ирка вновь засомневалась. Теперь получалось, что она не только сломала сестрёнкину игрушку, а ко всему прочему продала и свой собственный, подаренный ей отцом подарок. А ведь она так радовалась этим карандашам! Если папа о них спросит, что же ему ответить?.. Потеряла? Украли? Опять врать?!! В сенях она остановилась, глубоко вздохнув, и прислушалась. В доме было тихо, спокойно, и Ира вошла.

   Любка сидела на диване с куклой на коленях и сосредоточенно, прикусив кончик язычка, безуспешно ковырялась в туго затянутом узелке на штанишках пупса. Увидев сестру, малышка обрадовалась.

   - Няня, няня! Никак не лазвязать... - залопотала она. - Лялю надо лаздеть, мы будем купаться!

   У Ирки похолодело в груди. "Ну, теперь уже точно - всё! Сейчас наверняка выяснится и эта злополучная история, и её враньё. Впрочем, а чего ещё она, Ирка, должна была ожидать?.." Вдруг она вспомнила про купленного "Доктора Айболита". Нельзя было терять ни минутки - мама, наверное, уже приготовила ванночку с тёплой водой, и вот-вот зайдёт в комнату за дочкой.

   - Любонька, подожди... - жарко зашептала сестрёнке на ухо Ирка. - Знаешь, лялю нельзя пока купать - она болеет! У неё животик болит, и ещё она кашляла ночью. Мы с тобой её сначала полечим. Вот, смотри... - Ирка, торопясь, открыла коробку, высыпала на диван инструментики. - Вот... Это шприц, мы ей уколы в ручку будем делать, а вот градусник... Вот ещё трубочка... А в пузырёк мы микстурку нальём! А купать её сейчас совсем-совсем нельзя, а то она ещё больше простудится. Ты ведь не хочешь, чтобы она сильно заболела, правда же?

   - А она не умлёт?! - В глазёнках Любки отразился ужас.

   - Нет, конечно, если мы её будем лечить, она выздоровеет. Давай, пока уложим лялю под одеяльце.

   - Ай да сестричка у тебя, Любаша, целую кучу каких-то цацек тебе притащила! - войдя в комнату, удивлённо покачала головой мама. - Как она любит-то тебя!

   Мама унесла малышку на кухню. Ирка проверила, прочно ли держится повязка на животике пупса, уложила его на Любкину кроватку, и облегчённо вздохнула. Но на душе легче не стало - ведь волшебства не случится, и рана на животике пупса не срастётся ни от "уколов", ни от "микстуры". А значит, конец этой некрасивой истории совсем близок, и он будет ужасным. В этом Ирка не сомневалась.

   ***

   Наступило воскресенье, вся семья была в сборе, и приобретённая Иркой игрушка неожиданно для неё самой захватила всех - и малых, и взрослых. Родители с улыбкой наблюдали игру ребятишек в "больничку": серьёзная "докторша" в старой белой отцовской рубахе вместо халата, с игрушечным шприцем в руке бегала за малышами, умоляя их сделать укольчик, и уверяя, что это "совсем-совсем не больно", но визжащие, то ли от страха, то ли от восторга "больные" удирали под кровать. Этой душераздирающей картиной была напугана даже кошка Муся, вскарабкавшаяся на верхотуру шкафа, и глядящая оттуда круглыми от ужаса глазами. Только пупс, с почему-то перевязанным левым глазом стойко, с улыбкой позволял делать уколы в обе ручки, которые Ирка после этой "процедуры" перевязывала бинтиком. "Больного" прослушивали по очереди трубочкой, ставили градусник, поили понарошку микстурой - сладким чаем, укрывали пелёнкой и верили, что теперь он обязательно поправится. Даже Ирка, увлёкшись игрой с малышнёй, забыла о своей беде, и в какой-то момент ей стало легко и беззаботно, как прежде, и даже поверилось, что всё, как в сказке, решится само собой, и она снова станет, как и положено в сказке - счастливой. Но бросив случайный взгляд на ничего не подозревающих, улыбающихся родителей, Ирка словно очнулась. Сказка вдруг исчезла, осталась горькая явь, словно вязкое болото, всё более и более затягивающее девчонку в трясину лжи, не давая ей свободно дышать полной грудью.

   - Оставьте вы, наконец, несчастную "больную", медики! - смеясь, заметил отец. - Вы её совсем уморили своими уколами и лекарствами!

   - Да, конечно, пусть спит и выздоравливает! - с радостью подхватила Ирка папину реплику, и, укутав куклу, засунула её в ящик комода. - Вот, полечи лучше зайку, - достав оттуда довольно потрёпанного, некогда белого кролика, Ира всучила его сестрёнке.

   - Он не больной, он плосто глязный! - сморщила носик Любка. - Его надо купать с мылом.

   - Зайцы не любят мыться с мылом! - убеждённо заявил Серёжка. - От мыла он ещё хуже заболеет и умрёт насовсем! А с мылом нужно искупать ляльку, она уже поправилась от уколов и лекарствов всяких. Правда, папа?

   - А что вы у меня спрашиваете? - с лукавой улыбкой взглянув на Ирку, сказал папа. - У вас тут главная докторша всё решает, не так ли, Ира?

   Ирка растерянно стояла, опустив безвольно руки, и молчала. Как же так всё неожиданно получилось?.. Кто её дёрнул за язык с этим чёртовым зайцем?! И Серёжка тут ещё не вовремя встрял с этим купанием.

   - Мне кажется, её ещё рано купать... - Ирке хотелось сказать это твёрдо, уверенно, но голос неожиданно дрогнул, и она замолчала.

   - А вы ей градусник поставьте! - посоветовал папа. - Если температура будет тридцать семь градусов, то купать пока нельзя, нужно ещё лечиться!

   Куклу достали из комода, вынули из коробки с "Доктором Айболитом" пластмассовый термометр и сунули "больной" под мышку.

   - Посмотри, сколько там? - спустя пару секунд поинтересовалась сестрёнка.

   - Градусник надо держать восемь минут! - машинально ответила Ирка. ..."Что дадут мне эти восемь минут? - с отчаянием думала она. - На игрушечном градуснике всегда только тридцать шесть и шесть, и ни на пол-градуса больше... И об этом знает папа, и если Ирка соврёт, он, наверное, удивится, зачем это ей нужно. О, Господи, что же будет через несколько минут?! Какой ужас отразится в Любкиных огромных глазёнках?.. С каким недоумением и осуждением посмотрят на Ирку родители?.. А как посмотреть ей в глаза им всем?! Как оправдать своё поведение, свою ложь?!"

   - Температура нормальная... - промямлила она еле слышным голосом, выждав определённое время. - Но я должна вам сказать, должна признаться... Голос Ирки дрожал, глаза наполнялись слезами. - Я очень-очень виновата... - Из Иркиных глаз капали слёзы, но она их не замечала. Она с трудом выдавливала из себя слова, низко опустив голову. - Из-за меня кукла получила очень тяжёлую рану на животе, и никогда больше не будет здоровой... - Не в силах больше произнести ни слова, она замолчала. В комнате стало очень тихо, и Ира, наконец, решилась поднять голову и взглянуть в лицо сестрёнки. У Любаши дрожали губки, а Серёга глядел, с недоумением хмуря брови.

Назад Дальше