В который раз набирая пароль на известной красной странице, Снежана поглядывала на смартфон, с мыслью позвонить Павлу, чтобы все отменить.
– Нет уж, надо идти! – приказала себе девушка. – Он хороший, он мне нравится, а остальное посмотрим.
Но вот экран сменил картинку, и вновь Снежана увидела свою Татитари в окружении скудного интерьера гостиницы на отшибе города. Щелкнув на конвертик "почта", девушка нашла письмо присланное Розенлиром.
"Мы проиграли. Чтобы знала и больше не умирала так легко. Не знаю, что там у тебя произошло, но когда я обернулся, увидев труп, во мне будто щелкнуло что-то непонятное. Ты или почаще умирай, или не умирай вовсе, ибо видеть тебя в таком состоянии пренеприятнейший сюрприз. Хотя, признаю, даже мертвой Татитари смотрится эротично, чего желаю и Снежане.
А теперь, покончив с сентиментальностями, сообщаю, что субботняя встреча состоится в пивном ресторане "Брецель", по адресу ул. Чайковского 4. Стол вчера забронировал лично. Подъезжай к пяти. Надеюсь тебя увидеть, разбойница!"
Это было странное письмо, особенно содержание его первой части, какое Снежана перечитала дважды, но больше ее взволновала часть вторая. Чтобы разобраться с обозначенным адресом, нужно было поменять рисунок унылой гостиничной комнаты на виртуальную карту от "Яндекса", только в чате вдруг появилось приветствие от соклановки под ником Аплагалия, и оно требовало задержаться.
"Добренький денечек, эльфифиечка!"
"Приветуль, первозданная!" – ответила Татитари. – "Письмо получила?"
"Конечно, но я не пойду, простудилась".
"Ах, как жаль".
"Что поделать…" – с грустью написала Аплагалия. – "Может, сходим на пару в квест? А то почему-то нет совсем никого из наших, а с чужими не хочется".
"Прости, не могу, горю в реале! Забежала на минуточку узнать, где встреча".
"Ну, тогда счастливо вам завтра погулять!"
"Спасибо! Выпьем за твое здоровье!"
Снежана вышла из игры и вбила адрес ресторана в браузер, сразу увидев его на карте, на углу набережных: Фонтанки и Кутузова, в квартале от Невы. Осталось проложить маршрут из Колпино и записать номера городского транспорта.
"Завтра нам к десяти, шесть уроков, последняя физкультура, закончим в четвертом часу", – размышляла Снежана. – "Сяду на 196 автобус, потом на метро, далее пешком. Потрачу около часа на дорогу, и если доеду гладко, то аккурат без четверти пять буду на месте. Но мне же еще надо принарядиться! Не уложусь. Так-так, а если поехать на электричке? В позапрошлом году ездили с классом в музей, пересаживались, по-моему, в Обухово… Кто знает, как они там ходят… Не вариант! А если не ходить на физру? Наврать чего-нибудь и отпроситься. Прокатит? Думаю, да, ведь к отличницам отношение особое! Когда я в последний раз прогуливала урок? Вспомнить не смогу. А если такое и было, то только из-за чрезвычайных обстоятельств с письмом от родителей или справкой от врача. Когда такие люди, как я, отпрашиваются, то это не может быть просто так! Только есть вопрос… интересно, физрук знает, как мы учимся, или для него голоногая масса в спортзале вся равная? Тем более умственно развитые ученики уступают, как правило, в физическом развитии всяким троечникам и двоечникам. Пока мы в сколиозе изгибаемся над книгами, они на улице гоняют мяч. Какое дело физрукам, что у тебя по алгебре или русскому языку, если ты на канат не можешь залезть и прыгнуть через козла? Да, но я-то прыгала! И у меня пятерки за три четверти! Отличница во всем! Ха-ха! Ну, значит, будь, что будет!"
Выключив компьютер, девушка пошла в ванную к зеркалу, приготовив косметичку. Нравился ей Павел или не нравился, она должна быть с ним красивой и ласковой, ибо он это заслужил. Ну, а если она потеряет контроль и полностью вживется в роль обожаемого создания, значит все у них пойдет как надо, ибо, как уже говорилось, играть с парнями Снежана не умела, да ей и не хотелось этого совсем. Или все будет откровенно и честно, или не будет больше ничего.
И пока девушка из дома под номером 65 очень аккуратно красила перед зеркалом губы, брови и веки, да так, чтобы это выглядело малозаметно и естественно, тот, о ком она думала, в эту минуту выходил из, ближнего к ней, углового подъезда дома под номером 61.
В куртке из натуральной кожи без подкладки, со стоячим по-щегольски воротником, в джинсах с красивым поясом и осенних ботинках на толстой платформе Павел остановился на тротуаре и, прищурившись, взглянул на соседний дом. Солнце светило в глаза, не давая ему рассмотреть людей у подъезда подружки, кто-то там, кажется, был, но не женского пола. Ловким движением он вынул из кармана солнечные очки, встряхнул их с каким-то пренебрежением, раскрывая душки, и сунул за уши, оглядывая двор. Знакомых на горизонте не было.
Тогда, словно обходя фамильное имение, парень медленно направился вдоль дороги. Высокий, красивый, с довольной полуулыбкой, он походил на долгожданный подарок, самоприсланный для какой-то счастливицы и готовый самовручиться.
"Трудно будет покинуть Колпино", – думал Павел, дефилируя к цели.
Десять лет ходил он по этой улице, по этому двору. Дыра, признаться, и жить дальше Павел здесь определенно не хотел. В любой из этих девятиэтажек можно родиться, вырасти, жениться, завести детей, состариться, умереть и не о чем из перечисленного никто даже не узнает. В этих одинаковых окнах лишь незаметно выключается свет, и обитатели тихо заменяют друг друга, невостребованные на недооцененных. К дьяволу парень посылал все эти спальные районы, заполненные биоматериалом под самые крыши, из которого ничто никогда не будет вылеплено! Ведь не смотря на кажущуюся простоту, к какой Павел был причислен изначально, он находил в себе и честолюбие, и амбиции; и Бога не переставал благодарить за скорую возможность почувствовать себя самостоятельным. Родители обещали ему снять квартиру после поступления в ВУЗ, и он уже думал о ней, как об уютном гнездышке, куда затащит Снежану. Зачем ей бабушку свою беспокоить, когда проще жить с ним? Репетиция семейной идиллии! Какое заманчивое предложение он ей сделает! Но все это будет после выпускного, после их близости, после того, как она промурлыкает ему о любви.
Дойдя до подъезда Снежаны, словно на автомате, Павел Чеканов, погруженный в себя, придумывал разные сценки их будущего. Вот они приходят с учебы, вместе готовят ужин, обсуждают пройденный день, едят, шутят, смотрят телевизор и в голубом его свете ложатся в постель.
У парня даже мурашки пробежали с головы до пят, настолько он проникся мгновенно пролетевшей в воображении картиной, и даже вздрогнул под конец, будто почувствовал толчок.
– Халоу, Чек, ждешь Снег!? – донеслось откуда-то, и кто-то с глухим звуком повторно ударил его кулачком в бок.
Павел скосил глаза вниз, увидев мальчика.
– А, это ты, козявка.
– Снег не выпадет, весна, если не заметил.
– В каком смысле? – не понял Павел. – Она не выйдет?
– Кто? – удивился мальчик, подтягивая сеттера за поводок. – Я про зиму тебе талдычу!
Павел легонько щелкнул мальчика по лбу.
– А у меня для тебя предложение… – продолжил тот. – Сказать какое?
– Ну?
– Я могу, за некоторые конпенсейшн, инфо сливать про систер. Ну-у, фо экземпл, куда намылилась, во сколько вернулась, кому рингтонит на трубу. Ты же ревнуешь? Будет тебе релакс. Я все выложу!
– Каких еще компенсейшн, козявка?
– Шпионаж всегда щедро оплачивается.
– Засохни.
– Ты подумай, я всегда открыт для общения.
Закатив глаза, которые под очками видно не было, Павел отвернулся на собаку.
– Бэст, – добавил он, – или ты укусишь за ногу этого шельмеца, или я надеру ему сейчас уши.
– Че дог дурак, ёрс овнера байтать?
– Топай домой, полиглот! Снежана тебя ждет, наверное, потому и не выходит.
– Ладно, Чек, повинуюсь, – ответил мальчик, направляясь к двери и, открыв ее при помощи брелока, бросил напоследок: – Я могу к френдам свалить, если хотите. Пэренсы вернутся только вечером. Понял? Кусок на бочку и квартира ваша!
– Смойся! – рявкнул Павел, притворно дергаясь за мальчиком, и услышал сигнал хлопнувшего магнитного замка.
"Даже Санька намекает… вот времена пришли…" – подумал парень.
Буквально через несколько минут из той же двери, за какую спрятался брат, появилась сестра. Она была в знакомом пурпурном пуховике нараспашку, в бледно-коралловой блузке, темных брючках и черных полусапожках – такой Павел видел ее сегодня в школе. Не стала Снежана наряжаться для него, сохранив идеи для завтрашний встречи с соклановцами.
– А вот и я, – с улыбкой произнесла девушка, приближаясь для обмена дружескими поцелуями, и почувствовала холодную щеку Павла. – Погода обманчива, я подумала тут жара.
– На солнце – да, но не в тени.
– Тогда выйдем на солнце!
– Тут интимнее.
– Ага, особенно для тех старух, пялящихся на нас.
Павел обернулся, посмотрев на лавочку у детской площадки.
– Они всегда там, Снеж.
– И домой возвращаются только поспать.
– По-моему они и спят на лавочке.
Сказав "ха-ха", Снежана взяла кавалера за руку и повела от подъезда прочь.
– Пошли в кафе, – предложил Павел.
– Я пообедала, – призналась девушка. – Ты бы предупредил.
– А я не есть зову, а просто посидеть за чашкой кофе.
– Лучше давай погуляем.
Пожав плечами, Павел кивнул.
Не разжимая рук, чтобы создать вид влюбленной парочки, они вышли на Октябрьскую улицу.
– Не перестаю удивляться протестантской находчивости… – сказал Павел, уставившись на баптистскую церковь из красного кирпича, возвышавшуюся по соседству с гипермаркетом, название которого было направлено в ее сторону и гласило "О'кей".
– Да уж, реклама, что надо, – ответила Снежана. – Но и без церкви интересно бы прозвучало – в Оке о'кей.
Они двинулись вдоль 69-ого дома, разглядывая торговый центр "Ока" на той стороне улицы с "Макдональдсом" и "Бургер Кингом" в которые Павел изначально планировал затащить Снежану. Здесь от дома падала обширная тень, и ветерок подул, как обычно бывает во время неустоявшейся весны.
Сделав вид, что хочет застегнуться, девушка приостановилась и, недолго думая, парень заключил ее в объятия, скрестив руки на талии под пуховиком.
– Попалась, – произнес Павел.
Стянув с парня очки, Снежана посмотрела на него серьезно, будто безмолвно спрашивая о чем-то и слушая в ответ многозначительную тишину. Слов сейчас было не нужно, но поцелуй, какой, признаться, оба заждались, оказался весьма кстати.
– Снежан, – произнес Павел, насилу оторвавшись от женских губ.
– М-м?
– Давай поступим в один университет.
– Зачем?
– Будем учиться вместе.
– И кто же пожертвует мечтой? – с легкой улыбкой, спросила девушка.
– Оба. Возьмем и выберем какой-нибудь нейтральный.
– Чтобы получить никому не нужные профессии, а потом еще устроиться на одну работу и в один кабинет?
– И за соседние столы! – подыграл парень. – Почему нет?
– Я быстро тебе надоем, если все время буду на глазах.
– Но мы же в школе видимся ежедневно, шесть дней в неделю, и ничего страшного пока не произошло. Я, например, вернувшись домой, уже соскучиться по тебе успел.
– Влюбленный дурачок.
– Если бы этот влюбленный дурачок мог бы назвать тебя влюбленной дурочкой…
– Не знаю, Паш, я пока ничего не хочу отвечать. Все эти клише и бирки… Зачем их вешать?
– Девушки… – протянул Павел, – и не хрена-то вас не поймешь.
Снова бросив "ха-ха", Снежана подождала, пока пройдет прохожий, и сама впилась в мужские губы. Поцелуй получился глубокий и взрослый, и Павел от такой неожиданности даже немного растерялся, а захмелев, опустил руки с талии на женские ягодицы. Его смелое действие от посторонних скрыли длинные полы пурпурной пуховой курточки, и Снежана не стала вырываться, испытав новые ощущения. Не считая шуточного отцовского шлепка, ее нежную филейную часть впервые трогали мужские руки. И она еще вспомнила об учителе, подсадившем ее на снаряд во время физкультуры, что вызвало лишь дикое смущения перед одноклассниками. Девушка даже подумала, что он должен ее завтра отпустить с урока лишь за этот постыдный эпизод! Но видно стыд стыду рознь и сейчас, не замечая проезжающие автомобили и взгляды водителей, не обращая внимания на прохожих, на зевак, возможно, видевших их из окон дома, Снежане почему-то стыдно не было, хотя Павел весьма фривольно мял ее под одеждой, начиная вызывать подозрения перечисленных свидетелей.
Наконец, Снежана его оттолкнула.
– Ты приглашал меня в кафе? – напомнила она, застегнув пуховик. – Сейчас самое время.
Павел снова пожал плечами и взглядом поискал ближайшую зебру.
Глава 9
К субботе прославленная погода Петербурга вернулась в привычное русло, снижая планку до двенадцати градусов и застилая черное ночное небо непроглядной утренней облачностью, серым прессом нависающей над домами и угнетающей жителей. После трех замечательных дней сегодня трудно было подниматься с постели, и тем, кто шел учиться и работать, лишь оставалось молча посочувствовать или в голос посмеяться над ними, как сделал Северин при виде съежившегося соседа, торчавшего кверху задом из мотора потасканного жизнью "Лэнд Ровера".
Открыв окно и перевалившись через подоконник, Северин присвистнул с высоты третьего этажа.
– Бог помощь, Лев Саныч! – прокричал он. – Вы бы хоть пиджачок накинули, замерзните!
– Испачкаю! – ответил пожилой мужчина, неестественно выкрутив голову из-под капота градусов на сто двадцать. – Аккумулятор, едрит его в печь!
– Могу одолжить вам свою шестерку на сегодня!
– Благодарю, Сева! Мне бы использовать ее вместо донора!
Северин исчез в квартире, но через мгновение появился опять, прицеливаясь над цементной кадкой под окном и отпуская в землю электронный ключ.
– Действуйте, Лев Саныч! – бросил он вослед и отправился на кухню готовить завтрак.
"И с чего я проснулся в такую рань?" – думал мужчина, разбивая яйца о сковородку. – "Сила будничного ритуала, или отсутствие женского тепла?"
Проведя параллель между голодом желудка и сексуальным голодом, Северин и сам не понял, в плену у каких яиц находился его организм. Вчера он позвонил Роману и все отменил. Еще одну неделю эта квартира не увидит безобразий, но жертвовать встречей виртуальных друзей, готовых на время перевоплотиться во что-то осязаемое и телесное, Северин не мог. Ему не терпелось пообщаться с Мейнстримом и поспорить о чем-нибудь с Кабаном, он хотел познакомиться с Интеркисой и горел желанием пофлиртовать с Татитари. Случалось ли ему раньше задумываться о Снежане, Северин точно сказать не мог. Да, были какие-то мыслишки, когда он видел ее персонажку в игре, но до реальной персоны, пока он сожительствовал с Камиллой, ему точно никакого дела не было. Все оставалось игрой, но лишь до вчерашнего момента.
Подойдя к окну и помешивая венчиком в кружке, Северин увидел как его "Мазда" поменяла место, оказавшись около "Лэнд Ровера". Открыв капот, сосед прицеплял провода, в народе прозванные "крокодилами", к аккумулятору Северина и протягивал к своему капоту.
Конец ознакомительного фрагмента.