Прочитав на визитке Кати ее фамилию, Сергей спросил:
– Ярославцев Михаил Константинович – твой муж?
– Бывший муж, мы уже больше двадцати пяти лет в разводе. А ты с ним встречался?
– Наша компания ему года два назад услуги оказывала. Серьёзный мужик, умный, себе цену знает. С ним хорошо было работать. Ты замужем?
– Да, – и весело засмеялась, – моего мужа зовут так же: Михаил Константинович, даже привыкать к новому имени не пришлось. Гончаренко. Тоже мужик серьёзный, умный, себе цену знает, – продолжила в тон Сергею. Немного помолчала и добавила:
– Он очень хорошо играет на гитаре и поёт. Мы с ним поём дуэтом у костра, который разжигаем во дворе своего загородного дома. Как-то так получилось в жизни моей –что гитара спутница ее! А ты, Серёжа, играешь на гитаре, или при твоей очень серьёзной работе не до гитары?
– Играю и пою. Но ты права, последние годы всё реже. Много дел и поездок, а встреч с друзьями всё меньше. Слушай, а познакомь меня с твоим мужем, и может быть, мы еще все вместе споём?
Поезд прибыл к перрону вокзала Новосибирск «Главный». Они вышли из вагона. Катю встречал муж; Сергея – жена, молодая очень привлекательная женщина. Катя представила Сергея и Михаила друг другу, а Сергей – Катю своей жене Тамаре, Тамару Кате. Обе пары, довольные друг другом, улыбаясь, раскланялись и направились каждая в свою сторону к стоянке автомобилей.
***
Гончаренко Михаил Константинович – статный, роста высокого и крепкого телосложения, черноволосый с редкой сединой на висках, в свои шестьдесят пять лет выглядел лет на десять моложе. Тело своё и дух, как он сам говорил, поддерживал в тонусе – зимой ходил на лыжах по нескольку километров два-три раза в неделю, летом – пешие прогулки, до глубокой осени плавал в озере. Вести такой образ жизни позволяла загородная жизнь: на берегу прекрасного озера был коттедж, рядом лес. В Новосибирске, где была большая, более двухсот квадратных метров, квартира, ритм жизни был иной. Были и лыжи и прогулки пешком, но редкие, только в выходной день, если таковой выдавался совместно с женой.
Катерина Юрьевна с любовью смотрела на мужа и шутливо вопрошала: «Ну скажи мне, дорогой супруг, сильно ли ты скучал без меня, или был безмерно рад, что никто не зовет с шагомером на прогулку длиною десять километров?» И отвечал он ей в тон: «Скучал милая, ох, как скучал, о прогулке мечтал, но дела, дела-заботы увезли меня от леса нашего, тропок хоженых-перехоженных, и решил я наверстать упущенное время вместе с моей ненаглядной супругой, подругой боевой в борьбе за здоровый образ жизни». Весело переговариваясь, они шли к машине. Катерина Юрьевна любовалась мужем. Отметила его хорошее настроение, которое подтверждали и его глаза. Замечательные глаза были у этого человека, потому что настроение Михаила Константиновича отлично передавали, как бы сигнал посылали, чего ждать от него. Они были необыкновенно красивого темно-синего цвета. Есть утверждения, что люди с глазами такого цвета очень волевые, сильные личности. Когда Михаил Константинович улыбался, глаза становились цвета неба синь, морщинки вокруг глаз расходились лучиками в стороны. В такие мгновения рядом с ним было уютно. Когда он сердился, глаза были темные, как вода в омуте, и собеседнику казалось – сейчас грянет гром, сверкнут молнии и случится страшная гроза. Но Михаил Константинович умел совладать с собой в любой ситуации, и до столь грозных катаклизмов не доходило дело. Хотя такие моменты в настроении Михаила Константиновича были недолгими и длились несколько минут всего, окружающие чувствовали холод и отчуждение. Кто давно был знаком с Михаилом Константиновичем, умели пользоваться его настроением для своей выгоды. Новые люди, особенно когда такие перемены в цвете глаз – смене настроения – случались на деловых переговорах, терялись. Нередко это и помогало Михаилу Константиновичу получить выгодный для себя контракт. Катя иногда шутила, что игра цветом глаз им используется как шантаж, он же отшучивался: «Не виноват, вот тебе крест, не виноват, неосознанно само собой получается», – и смущенно улыбался.
Рассказывая об удачной поездке, Катя заметила, что если получится заключить контракт с потенциальным партнером, с которым они встречались в Москве, её предприятие на год вперёд будет обеспечено производственной программой. «Очень надеюсь, что так и получится», – закончила она рассказ. Михаил покачал головой: «Ты же сама меня учишь – нельзя складывать яйца в одну корзину, а радуешься, что один заказчик обеспечит тебя работой. Работой может быть и да, а вот доходом – вопрос. Но давай об этом попозже поговорим. У нас с тобой есть дела поважней, соскучился я, – и хитро посмотрел на Катю, – а ты?»
Дома Катю ждал красиво сервированный стол, цветы в вазах. Михаил включил их любимую музыку, Катя зажгла свечи, и в уютной обстановке у камина они поужинали, на десерт было шампанское, виноград с сыром Дор Блю. И продолжением была ласковая ночь любви двух любящих друг друга людей на протяжении более двух десятков лет семейной жизни.
Следующий день – выходной. Михаил и Катя запланировали съездить на берег Оби, в одно из любимых своих мест и слиться с природой, как они сами называли такие поездки. Это значило сидеть на берегу и смотреть на воду, слушать плеск волн, щебет птиц, шелест листьев и стрекот кузнечиков, а потом разжечь костёр и глядеть на огонь костра. Катя могла часами смотреть на воду и на огонь. Вода придавала её мыслям плавное течение, и так часто находилось совершенно неожиданное, но всегда верное решение для ее бизнеса. Огонь, наоборот, бодрил и задавал настрой в реализации принятых решений. Михаил сначала подсмеивался над ней и говорил: «Ты как шаманка, только бубна нет и диких плясок». Однако заметив закономерность между такими поездками и выдающимися результатами жены в бизнесе, стал охотно выезжать с ней на природу и не считал это время потерянным для себя. Потихоньку расхаживая по берегу и глядя на текущую массу воды в реке, научился находить нужные ответы на вопросы, возникающие перед ним в его огромной и разноплановой бизнес-империи. Мозг отдыхал, и в свои права вступала интуиция, это она и давала им обоим верные советы.
Михаил руководит крупным элеватором, являясь его основным владельцем. Еще в девяностые годы прошлого века закупил импортное оборудование по производству комбикормов, заказал проект и построил небольшой комбикормовый завод. Позднее заключил с департаментом имущественных отношений области долгосрочный договор аренды государственного предприятия Птицефабрика. Для управления всей этой махиной есть управляющая компания «ЭлЗаФаб». Более пяти лет он арендует Птицефабрику и поднял её из руин в буквальном и переносном смысле слова. В настоящее время это передовое в своей отрасли предприятие, приносящее доход и ему и государству в виде арендных платежей и ежегодно растущих налоговых отчислений в бюджет. Есть у него мысль о выкупе Птицефабрики, очень много он вложил в неё своих средств, в том числе на неотделимые улучшения (так казённо звучит всё то, что он сделал по техническому переоснащению предприятия), которые в случае расторжения договора аренды ему и не вернутся. Всё чаще стала одолевать эта забота. Вопросов много и текущих: поставки сырья, сбыт готовой продукции, то плохо рассчитываются за продукцию, то кто-то куда-то на что-то пожаловался, и опять нагрянула очередная инспекция, комиссия, уполномоченный орган, журналисты. Ему всё всегда удавалось улаживать. Был в почёте и уважении. Но чаще к нему ехали перенять опыт, показать лучшее.
У Кати в собственности предприятие по производству приспособления по уборке подсолнечника нескольких модификаций и сеялок. Оборудование изготавливается по европейской технологии. На пятидесятилетие любимой жены Михаил сделал оригинальный подарок. На столике у кровати утром Катя, открыв после сна глаза, увидела корзину из цветов невообразимо красивой комбинации цвета и формы. Рядом стояла коробочка с ювелирным украшением. Катя поднялась с постели, набросила пеньюар и любовалась цветами, вертя в руках коробочку. В это время в спальню вошёл муж и сказал, что главный подарок у него в руках. Он встал на одно колено и протянул ей теснённую золотом папку. Катя взяла папку, открыла её и увидела в ней контракт на поставку сельскохозяйственного оборудования на двух языках.
– Миша, что это и почему ты мне вручаешь этот контракт столь необычно?
– Катенька, милая моя, любимая жена, мой главный тебе подарок – начало нового направления твоего бизнеса. Это передовое оборудование ты опробуешь в нескольких хозяйствах, а параллельно начнешь заниматься их производством здесь у нас в Сибири. Я точно знаю, что у тебя это получится. Детали все потом, а сегодня у нас праздник – твой юбилей, и у тебя, и у нас вместе начинается новая жизнь.
Катя была оглоушена всем происходящим. Но она уже давно попала под влияние Михаила развивать у себя здесь в Сибири свое производство, ввозя западные технологии и внедряя их, повышать эффективность своих предприятий, кормить народ своими продуктами, обеспечивая тем самым экономическую безопасность страны. Она и радовалась подарку, и боялась, боялась провалить дело, как сказала она мужу.
За дело взялась как всегда решительно, и оно у неё пошло. Михаил ей помог разместить в сельхозпредприятиях области привезённые из Европы жатки, сеялки и опрыскиватели. Денег у хозяйств в те годы был дефицит, в оплату они за оборудование отдавали, а Катерина брала разную продукцию – зерновые и бобовые, подсолнечник и другую сельхозпродукцию. Везла её на элеватор, часть продавала Михаилу для производства комбикорма, большую часть продавала на рынке. Арендовала цех на одном из машиностроительных заводов города и организовала производство аналогичного оборудования по выкупленной у иностранной компании технологии.
Через три года первое оборудование было изготовлено и поставлено в хозяйства. Спрос превышал производство. Пришлось увеличить производственные площади, еще взяв в аренду один цех на том же заводе. Через год вышли с оборудованием на рынок государств бывшего СССР и в европейской части России. После трёх лет производства и торговли оборудованием Катя заявила, что намерена взять в аренду землю и начать заниматься растениеводством и выращивать зерно, подсолнечник. Обставила она это свое желание не менее оригинально, чем её муж, когда подарил контракт на оборудование. Был редкий выходной, когда они оба дома. Позавтракали, Катя сварила кофе и подала Михаилу чашку капучино, себе экспрессо и, потупив взгляд, сказала:
– Дорогой мой и любимый муж, дачи у нас нет, а меня на старости лет потянуло к земле, хочу в земле копаться, видеть, как урожай поднимается, убирать его, перерабатывать его и улучшать наше семейное благополучие…
Она не закончила фразу до конца, как Михаил быстро выпалил:
– А когда тебе при твоей загрузке на заводе и поездках по хозяйствам, партнёрам и выставкам, дачей заниматься? Если ты, конечно, хочешь, давай купим, но я не пойму, как это всё будет…
Катя смеялась от души и говорила:
– Ты не понял, мне не дачу надо. Мне надо пять тысяч гектар пашни, я буду сеять и убирать, продавать пшеницу, овёс, подсолнечник и вкладывать в дальнейшее развитее производства оборудования. Тебе часть урожая на комбикормовый завод пойдёт, меньше будешь с рынка покупать, у меня дешевле будет!
Михаил только головой качал, какая же предприимчивая у него жена.
– Молодец, Катюша. Хорошая идея. Надо подумать в каком районе тебе земли подобрать.
И начался деловой разговор по развитию бизнеса. Удивительная пара Михаил и Катерина. При их мозгах и в их руках всё ладилось.
***
Едва Катерина с Михаилом отошли на расстояние, на котором не слышно, что и кто говорит, если человек не кричит, Тамара убрала с лица улыбку и едко спросила Сергея:
– Хорошо тебе было с этой дамой двое суток ехать? И чем же это вы вдвоём в купе занимались?
– Тамара, не начинай, – спокойно ответил жене Сергей.
– Что «не начинай», что «не начинай», – чуть ли ни на визг перешла Тамара, – едет двое суток с бабой, оказывается, ещё с детства с ней знакомы, да ты, наверное, всё заранее спланировал и специально с ней сговорился, чтобы вместе ехать…, – и она заплакала, – дура я, зачем с тобой живу…
– У тебя есть выбор: жить или не жить со мной. Сама придумываешь проблемы и потом ревешь. Ты из тех женщин, для которых нет проблемы, которую она бы себе не создала. Катя – моя одноклассница. Мы с ней не виделись больше сорока лет. Встретились случайно в вагоне. Успокойся. Ты её мужа видела и видела, как они встретились. Таким отношениям можно только радоваться.
Тамара попыталась сесть за руль, Сергей ее аккуратно проводил к месту пассажира:
– Машину поведу сам. Ты разволновалась. Отдохни, путь домой не близкий. И лучше мне расскажи, как дома дела, что нового и хорошего у Алёшки.
Тамара перестала хлюпать носом, села на заднее сидение и молчала. Сергей не стал донимать её расспросами, понимая, что она отойдёт от своего психа и сама всё про Алёшку, их сына, расскажет. Тронулся с места, поехали, и плавно потекли мысли.
Странная штука жизнь. Тамара – вторая его жена. Не складываются у него отношения с женщинами, он не мог понять причину этого, и сейчас, кажется, ответ есть. Двое суток, что они с Катей были вместе, для него показались счастьем: ему было с ней легко, спокойно. Когда они молчали, казалось, между ними существует какая-то невидимая связь, и в этот момент и не надо говорить, хорошо и так. С Тамарой у него жизнь как на вулкане: она патологически ревнива, если вначале совместной жизни его это забавляло – Тамара моложе его на десять лет, и чего бы ей бояться, но в последний год её ревность Сергея достала до печёнок, как он сам себе говорит. Никакие разговоры не помогают. От разрыва его удерживает сын, ему семнадцать лет, сложный возраст, кроме того, у сына серьезные проблемы со здоровьем – у него врожденная патология почек. Сейчас он подал документы в два вуза, готовится к экзаменам, хочет быть высококлассным IT-специалистом. Тамара и встречать-то его приехала, чтобы увидеть, с кем он ехал. Сергей мысленно улыбнулся: «Потерял ты бдительность, Серёга. Увидел Катю, и всё – пропал. Знал же, что Тома будет, мог и один выйти». Но сам себя же и одернул: «Совсем больной на голову ты с Томой стал, а чтобы Катя подумала, тебе на всю жизнь хватило непонимания, которое возникло у вас в юности. Всё перемелется, Тома успокоится. А Катя и встреча с ней в памяти останутся. Дай Бог, свидимся с ней ещё…»
– Сергей, надо заехать в магазин и купить продукты, – раздался голос Тамары.
– Хорошо, заедем, – и подумал: « вот и пролетела гроза».
Алексей встретил отца хмуро. На вопрос «как дела?» ответил односложно, буркнув себе под нос «пойдёт», ушёл в комнату, закрыв за собой дверь.
– Что это всё значит, – спросил Сергей, повернувшись к Тамаре.
– Совсем заучился, сидит безвылазно за учебниками и в интернете, всё что-то ищет и переписывается. Почему-то начал паниковать, что не поступит, очень большой конкурс.
– Завтра поговорю, надо парню помочь, зря паникует, с его мозгами не поступить невозможно, а вот слабая нервная система навредить может. Давай будем ужинать, Тамара, или ты мне не рада? – спросил он, улыбнувшись, продолжил: – пусть у нас будет с тобой сегодня романтический вечер.
– Еще скажи и при свечах, – буркнула Тамара.
– При свечах, обязательно при свечах, и мне хочется взять в руки гитару и исполнить для тебя любимую твою композицию, – он знал, что этим совсем растопит холодок и обиду Тамары, и ему станет спокойнее самому на душе.
Не любил Сергей домашние разборки. Ему разборов и разборок хватало на его работе, дома он хотел тепла, уюта, ласковой заботы. Поэтому сам всегда старался быть с женой приветливым и терпеливым. Пока Тамара накрывала стол, Сергей, задумавшись, перебирал струны гитары, и вдруг перед глазами возникла картинка – он и Катя идут по аллее парка, и он играет на гитаре специально для неё, чтобы удивить, композицию «Манчестер – Ливерпуль». Катя идёт рядом, внимательно слушает, а потом говорит:
– Красивая и трогательная мелодия.
– Специально для тебя выучил, чтобы удивить.
– Тебе это удалось, – сказала Катя. – До свидания, – и вошла в подъезд дома, в котором жила.