– Тут вот какое дело, Верочка. Весьма деликатное дело…
Они о чем-то шушукались и смеялись, а Варя сидела и украдкой наблюдала за ними. Отмечала каждый жест, каждое движение директора. Замечала, какими озорными лучиками расходились морщинки в уголках его глаз, когда он улыбался. Как дёргал себя за мочку уха, когда нервничал, или пытался отвертеться от ответа на неудобный для него вопрос. Она подмечала и запоминала всё, чтобы потом, вернувшись домой, оставить всё это в памяти, на электронных страничках. Ведь неизвестно, когда ей так повезёт в следующий раз.
Если бы можно было видеть его чаще. И чуть дольше, но он ушел, даже не попрощавшись с ней…
Она не была его сталкером или преследователем, но того заряда от его мимолётной улыбки, которую он дарил, пусть даже и не лично ей, а другим сотрудникам, Варе хватало на всю неделю, до следующей среды. Больше Березин не появлялся в отделе кадров, но она видела его мельком в коридорах компании, когда бегала с различными поручениями по разным отделам и кабинетам. Александр Сергеевич не обращал на неё никакого внимания, возможно, даже и забыл, кто она такая, но для Вари это было не так важно.
Ей было достаточно знать, что он ходит по тем же коридорам, что и она. Дышит тем же воздухом. Нажимает те же кнопки в лифте.
Её легкие наполнялись живительным ароматом его туалетной воды, губы растягивались в широкой улыбке, а сама она была готова петь и плясать. Ей даже учёба стала даваться легче.
И Вера Павловна, смотря на свою подопечную, думала, что сделала правильный выбор, пригласив эту жизнерадостную девочку в свой отдел. И учебный год, на который распространялась производственная практика, пролетел быстро.
– Варваренька, – Вера позвала к себе свою подопечную, но заметила, что девчонка снова постаралась спрятать улыбку. – Ну что опять?
– Ничего, – Светлые косички заметались из стороны в сторону. – Никак не могу привыкнуть к тому, как вы меня называете. Варваренька. И серьезно, и так по-детски одновременно.
– Несерьёзная ты моя, – Вера вздохнула, – могу я доверить тебе одно дело? Ты же не болтливая особа? – она покосилась на своих штатных сотрудниц, которые были не прочь посплетничать.
– Вроде, нет. А что такое?
– Иди сюда, – начальница усадила Варю за стол, стоявший в дальнем углу, обособленно от остальных. – Смотри, это личные дела всех «Рощинцев», мы так руководство зовём. На них надо завести новые папки и сведения обновить, и когда будешь этим заниматься, обращай внимание на подписи в бланках и приказах. Хорошо?
– Хорошо, Вера Павловна.
Варя занялась порученной ей работой. Пять учредителей компании возглавляли пять департаментов, которые делились на отделы. Березин стоял во главе юридически-правового. И как смогла понять Варя, их отдел подчинялся непосредственно ему.
Она с трепетом взяла в руки его личное дело и, оглядываясь по сторонам, словно маленькая разбойница, боявшаяся быть застигнутой на месте преступления, открыла папку. Александр Сергеевич был фотогеничен. Смотрел прямо в камеру фотографа, слегка улыбаясь и демонстрируя ямочки на щеках. Вот интересно, если она… украдёт эту фотографию, как скоро заметят пропажу? И сразу подумают на неё? Конечно, заниматься этими делами поручили именно ей, так что, с неё и спрос. Но не задержать свой взгляд на волевых чертах лица она не могла. Даже украдкой провела кончиком пальца по волнистым волосам, по дугам бровей. А потом стала изучать его анкетные данные.
Улыбнулась, когда увидела, что день рождения у него тоже в ноябре, только двумя неделями раньше. Но плюхнулась на стул и едва не выронила папку из рук, когда обратила внимание на четыре цифры, указывающие год его рождения. О, господи… Варя побледнела и прикрыла глаза: он был в два раза старше её. Ровно в два раза. Это… Это целая жизнь. Он школу заканчивал, когда она только появилась на свет. Они были не просто людьми разных поколений, но и разных эпох.
Варя с трудом сдерживала слёзы, перекладывая листы анкеты в новые файлы. Его родители… Его старшая сестра… она была ровесница её мамы. А его племянница была старше Вари на два года…
Их разделяла целая жизненная пропасть…
– Варваренька? С тобой всё в порядке? – Вера Павловна заметила некую бледность своей подопечной.
– Что? Да… Просто, душно как-то…
– Это правда, – начальница вздохнула, – конец апреля на редкость тёплый. – Она приоткрыла окно, – Столько времени прошу кондиционер нам поставить, и всё без толку. Тебе получше? – Варя кивнула. – Знаешь, что, а иди-ка ты домой, я тут сама закончу.
– Нет, я справлюсь, – папка Березина была решительно закрыта и отодвинута в сторону. – Вера Павловна, я спросить хотела: а летом, я могу у вас работать летом?
– Конечно, можешь. Я тебе полставки выбью. Штатной. А не стажёрской. Так что, сдавай экзамены и приходи, будем с тобой вдвоём, я как раз из отпуска вернусь.
– Я приду.
А ночью, засыпая, и хлюпая носом в подушку, она упрямо твердила:
– Ну и что? Ну и пусть, что пропасть. Я всё равно буду любить его.
Так пролетели ещё два года. И близилось время выпускных экзаменов и поступления в институты. Немногие из параллели, в которой училась Варя, решили связать свою жизнь с мебельным производством. Но она, Кирилл и Оля собирались поступать в один институт, по целевым направлениям, правда, на разные факультеты и специальности.
Друзья были удивленны сделанным Варей выбором. Оля обрадовалась, а вот Кирилл смотрел на неё, насупив брови:
– Ты же умная, Варька. Умная, амбициозная. Ну не хочешь ты быть врачом, но… Заниматься кадрами?
– Чтобы заниматься кадрами, Кирюша, надо быть не просто умной. Ещё и упёртой. И кучу законов знать. И чем эта профессия хуже твоей? Или той, что выбрала Оля? И ты мог бы поддержать меня, я ещё своим не говорила.
– Ох, ходишь ты по краю. Будет скандал?
– Будет.
И он был. Большой, грандиозный.
Потому что Варя выложила родителям всё.
– Нет! Нет, этому не бывать, не бывать! – Мама расхаживала по комнате, гневно размахивала руками и зло смотрела на дочь. – Как ты?.. Как додумалась? Или это всё тебе твоя начальница мозги вправила? Ты – врач! Должна быть врачом. Как я, как папа. Мы с ним долго к этому шли. Мы надеялись, что и ты, и Денис… Что мы заложим свою семейную династию.
– Мама, но я никогда не хотела им быть, врачом. Это ты решила. А я…
– Решила засесть на каком-то заводе и что? Бумажки перебирать? Нервы трепать? Ты еще не знаешь, как это работать с людьми.
– Я проработала там почти три года.
– Ты приходила туда на практику, один раз в неделю.
– А летом? Мам, мне это нравится. И это не просто работа, где я буду перебирать бумажки…
– Закончи медицинский. А потом делай что хочешь.
– Закончить? И что? Так никогда и не работать по специальности? Занять чьё-то место в институте? Или стать плохим врачом? Который не любит своё дело?
– А к этой компании ты прикипела? Сердцем приросла?
Именно, что сердцем. Варя отвернулась, прикусив губу. Уйти из «Рощи» и больше никогда не видеть Березина, было выше её сил. Но ещё ей, в самом деле, нравилось то, чем она занималась. Она как курьер и помощник Веры Павловны ходила по производственным цехам и отделам компании и видела, чего не хватает людям. Так в цех сборки установили куллер с питьевой водой и систему шумоизоляции. Конструкторам и дизайнерам заменили столы и стулья на более удобные и современные.
Она возвращалась в свой отдел, рассказывала начальнице что видела, а та прислушивалась к ней, а потом шла к руководству и выбивала для сотрудников так необходимые им улучшения.
– Мне нравится то, чем я занимаюсь.
Варька жалобным взглядом посмотрела на отца, который всё это время отмалчивался, надеясь найти поддержку и понимание у него. И нашла.
– Машенька, послушай… Давай посмотрим правде в глаза, ну никогда наша Варя не мечтала стать врачом. Да она даже в детстве с куклами в больницу не играла. Хочешь, чтобы она ненавидела нас? Чтобы винила. Потом, во всех своих бедах? Зачем ты хочешь испортить ей жизнь?
– Это я? Я ей жизнь хочу испортить? Андрюша, очнись! Она сама себе её портит. Она же собирается учиться на вечернем и работать. На вечернем, Андрей! Наша дочь. Как какая-то неудачница.
– Не смей так говорить о ней. В конце концов, это её жизнь. И мы с тобой должны не только принять, но и поддержать её решение.
– Ты можешь поддерживать. Но лично я этого делать не собираюсь. И ей никогда этого не прощу.
– И пожалуйста! Я уйду из дома. Уйду, как окончу школу. Сниму квартиру.
– Варенька, – испуганный взгляд отца не сломил её решительность.
– Не смей её останавливать, Андрей. Хочет самостоятельной жизни, пусть идёт.
– Ну и пойду!
К выпускному мама смягчилась. Но так до конца и не простила.
Глава 2
Четыре года спустя.
– Пап, – Варя крутилась перед зеркалом, пытаясь уложить свои прямые волосы хоть в какое-то подобие причёски, – я всё ещё похожа на Кнопку?
– Ну, для меня ты никогда Кнопкой не была. Ты моя Варежка.
– Кнопка, – Денис не упустил случая подразнить сестру. – Мам, Варька влюбилась, ей-богу!
– Влюбилась или нет, не твоего ума дело. Тебе к собеседованию готовиться не надо?
– Надо, – Денис кивнул, – но подразнить сестру святое дело.
Дёрнув её за волосы, совсем как мальчишка, Денис ушел в свою комнату, чтобы снова засесть за учебники по биологии. Он закончил одиннадцатый класс и готовился к поступлению в медицинский.
– Так есть тот, кто назвал тебя Кнопкой? – Андрей Владимирович оперся плечом о дверной косяк и смотрел на дочь. – С большим удовольствием открутил бы этому шутнику уши.
– Никого нет, пап. Ты главный мужчина в моей жизни. Ну, мне пора, – Варя перекинула через голову ремешок маленькой сумочки. – Я сегодня проставляюсь на работе. А завтра мы все идем в ресторан. Не каждый же год ваша дочь заканчивает институт.
Она, привстав на носочки, быстро чмокнула отца в щёку, подбежала к матери, которая крутилась на кухне, и обняла её. А потом упорхнула. Закрыла в лифте глаза и вздохнула, вспоминая слова отца.
Есть-то он есть, этот кто-то, кто обозвал меня Кнопкой. Вот только я для него не существую.
Спустя два часа Варя, с тортом в руках, подходила ко входу на предприятие в сопровождении Никиты. Ещё студентом он подрабатывал в «Роще» курьером, а потом решил остаться тут, в отделе логистики. Тяжелые пакеты с фруктами и шампанским оттягивали его руки, но это волновало его меньше всего.
– Значит, всё, институт позади? – он влюбленными глазами смотрел на Варю, вот только она этого не замечала.
– Да, – девушка кивнула, – вот, решила отметить это с девочками.
– А со мной? Не хочешь пригласить и меня?
– К нам в отдел? Никита, тебя разорвут на сувениры, – Варя усмехнулась и повернулась к парню. – Знаешь, а давай в воскресенье. Мы с Олей и Кириллом решили устроить себе праздник. Присоединишься?
– К тебе, Кирюхе и Оле? – Никита вздохнул. Он надеялся пригласить Варю на свидание, но, – Идет.
В «Отделе кадровой политики» за это время произошли изменения. После ремонта и реконструкции, у Веры Павловны появился свой отдельный кабинет. Архив стал больше и просторнее, да и оснастили его современной техникой. В отдельном помещении, примыкающем к кабинету начальницы, вместе с Варей работали еще две молодые женщины, на несколько лет старше неё, успевшие не только выйти замуж, но и обзавестись детьми. И на молоденькую свободную от обязательств девчонку они, иной раз, смотрели снисходительными взглядами, в которых читалась жалось, смешанная с любопытством. Красивая блондинка невысокого роста с миниатюрной фигуркой не посвящала их в подробности своей личной жизни. Но они были уверены, что никакой личной жизни у неё нет и в помине. То, что Никита давно крутился вокруг девушки, они замечали. Вот только не видели взаимности в больших серых глазах своей приятельницы.
Стол был накрыт, но без начальницы никто садиться за него не решался. Ждали Веру Павловну, которая зачем-то поднялась к директору. Но неожиданно дверь открылась и Казанцева стремительно вошла в отдел.
– Ох, я и забыла, что у нас сегодня праздник. Так чего мы ждём? За стол, быстренько. И шампанское открывайте, повод есть, – игристое вино плескалось в пластиковых фужерах, когда она встала со своего места. – Ну, что Варваренька, поздравляю тебя, ты этот диплом заслужила. И я в тебе не ошиблась. Цветы из вазы доставать не буду, сама их потом заберёшь, а вот подарок у меня для тебя есть. Но это и для меня подарок, вот.
Она протянула Варе пластиковую прозрачную папку, в которой лежал подписанный Березиным приказ.
– Премия что ли?
– Нет, дорогая моя, ты читай. Устала я, не могу больше. Вчера очередную свою заместительницу уволила, – две сотрудницы опустили глаза, вспоминая не совсем приятную сцену, что разыгралась накануне в стенах отдела. – И сегодня, как только Березин освободился, сразу пошла к нему.
Варя читала строчки, напечатанные на компьютере, но не могла поверить в реальность происходящего. А на твёрдой, немного размашистой подписи в левом верхнем углу задержала взгляд чуть дольше положенного.
– … назначить заместителем руководителя Отдела кадровой политики? – Варя большими, удивлёнными глазами посмотрела на начальницу: – Вера Павловна? Вы… серьёзно?
– Серьёзнее некуда.
– Но, я же только… институт закончила…
– И что? Я бы тебя и без вышки твоей на эту должность назначила. Ты тут всё знаешь, а руководить сможешь и не хуже меня. Так что, поздравляю, – на искренность других сотрудниц Варя и не рассчитывала, но всё равно была тронута. – С понедельника начинай осваиваться в должности. И привыкай к новым обязанностям, – Казанцева осушила бокал. – А я теперь, может, со спокойной совестью еще в один декрет уйду…
Варя замерла на пороге кабинета, нарочно медля и продлевая этот миг как можно дольше. Ей не просто хотелось запечатлеть его в своей памяти, как картинку, иллюстрацию. Но и запомнить эти звуки июльского утра, запах полироли для мебели, лучи золота, что падали на стол и солнечными зайчиками плясали на стенах.
– Новая жизнь начинается, – Варя втянула носом воздух, привстав на носочки. – Моя новая жизнь.
Она нарочно пришла сегодня в отдел раньше остальных, села в своё кресло, провела ладонью по поверхности стола и улыбнулась. Может быть, вот в эту же минуту, так же, как и она сама, только несколькими этажами выше, в своём кабинете сидел ОН и думал, с чего начать свой день. С чашки кофе? С утренних новостей? Или с телефонного звонка, как у неё самой?
На экране смартфона, который Варя достала из сумочки, высветилась фото её начальницы.
–Вера Павловна?
– Варенька, ты на месте?
– Ну, да…
– Тогда давай, начинай вживаться в новую должность немедленно. У меня Алёшка заболел, – сыну Веры Павловны было три года. – И мама, как назло, к своей сестре уехала… А эти бюджетные поликлиники, столько времени там сейчас убью…
– Да вы не переживайте, мы справимся.
– Я бы и не переживала, если бы… Сегодня же вторник, еженедельная планёрка у Березина. И тебе придётся пойти туда вместо меня. На моём столе найдёшь папку, все данные там. А если что не так, вали всё на меня.
Но фамилия директора Департамента подействовала на Варю так, словно ей предстояло войти в серпентарий. Понятное дело, что Березину в этом случае отводилась роль сытого удава, который будет мучить свою жертву неизвестностью, потому что кто знает, когда теперь он проголодается. А вот она сама снова станет маленьким робким кроликом. И снова будет смотреть на него, безмолвно кивать или бормотать какую-нибудь чушь. Если ещё сможет пробормотать хоть что-то.
– Варя? Ты ещё там? Ты слышишь меня?
– Д-да… Совещание у Березина… папка на столе…
Да она уже тупела, на глазах.
– Варваренька, всё будет хорошо. Ты справишься. Ты не из робкого десятка…
Она справится. Справится.