Варя молчала. Прохаживалась, касаясь кончиками пальцев поверхностей. Задержалась у зеркальных полок. Совсем таких, какие были в барах и ночных клубах. И в этом доме они не были заставлены спиртным. Тут были какие-то памятные сувениры и фотографии. Электрический чайник, маленькая кофеварка и микроволновка. И самые разные стаканы, фужеры, бокалы…
– Кухня на втором этаже, – Березин прислонился к стене, засунув руки в карманы джинсов. – Я же говорю, работаю здесь. Чашка чая с бутербродом на скорую руку.
Варя кивнула. Повернулась, опёрлась ладонями о выступ барной стойки и вытаращила глаза:
– Камин?
– Да. Самый настоящий, дровяной. Но нам наверх, – он кивком головы показал на лестницу. – Будем пить чай там.
Вот тут точно захватывало дух. Вид из больших панорамных окон второго этажа на ухоженный двор впечатлял. Она заметила открытое патио с летней мебелью, и представила, как здорово, наверное, было бы сидеть там вечером, с чашкой чая, и провожать закат.
– Я могу помочь.
Она обернулась, наблюдая, как Березин наливает воду в чайник.
– Я сам. Сегодня ты моя гостья. И завтра тоже. А там, посмотрим, – он нажал на кнопку на электрическом чайнике и собирался накрыть на стол, как металлический звук, похожий на сигнал дверного звонка отвлёк его. – Всё же, мне понадобится твоя помощь. Чашки и всё остальное найдёшь в шкафчиках. Чай там же. Я сейчас, – Александр Сергеевич направился к лестнице. – Это доставка.
Доставка? Варя пожала плечами, конечно, он наверняка проголодался. Она положила на столешницу свой смартфон, проводя по экрану. Ну да, что тут удивительного? Семь вечера. Может, стоило приготовить ему что-нибудь?
Варя покосилась на большой холодильник, но открыть его так и не решилась. Вместо этого подошла к кухонным шкафчикам, приподнимаясь на носочках и гадая, что и в каком отделении может находиться. Постаралась сдержать ухмылку, когда обнаружила, что чай, зелёный чай, был в пакетиках. Да она даже на работе заварила себе, пусть и в кружку, но хороший листовой чай. А тут… ну да ладно.
Она поставила чашки на стол и опустила в них пакетики, когда нагруженный фирменными бумажными сумками к ней поднялся Березин. Логотип ресторана «Семифредо», в котором они ужинали в прошлую пятницу, не заметить было невозможно. Варя украдкой наблюдала, как Александр Сергеевич затаривает холодильник, вот только чем, она не видела из-за открытой дверцы.
– Достань вилки или что там надо, чтобы было удобнее есть торт и пирожные.
Варя едва не выронила горячий чайник, наливая в чашки кипяток. Торт и пирожные? Ох, мамочка… А он не шутил.
– А, а где?
– Или в выдвижном ящике или в сушке. Честно говоря, не знаю, куда их Зоя Ивановна поставила.
– А Зоя Ивановна?..
Вот сейчас почему-то стало неловко. Зоя Ивановна… Кто она? Вроде как он сказал, что его мама живёт во Владимире. Да и не будет же он собственную мать называть по имени и отчеству?
– Зоя Ивановна – это моя домработница. Ты же не думаешь, что я тут сам со всем управляюсь? Вот, – он поставил на стол объёмистую пластиковую коробку, похожую на ту, в каких продают торты. – Пьетро для тебя постарался. Десерты, приготовленные руками настоящего мастера. Садись.
Он галантно отодвинул для Вари стул и сел сам, но не напротив, а рядом с ней, в пол-оборота. Смотреть на неё было чистым удовольствием. Этот неподдельный, наивно-детский восторг в её глазах, когда она увидела разнообразие пирожных, зарядил и его хорошим настроением. А вот кончик маленького розового язычка в уголке пухлых, манящих к себе губ, вынудил Березина поёрзать на стуле. Маленькая чертовка, она сводила его с ума.
– Выбрала?
– Да, наверное. Вот это, – тоненький пальчик быстро показал на десерт в шоколадной глазури с малиной и ежевикой, листиками мяты и дроблёными фисташками. – Дома я бы схватила его так, а у вас… Наверное, нужна тарелка.
Её непосредственность подкупала, и Александру даже показалось, что она сумела отпустить напряжённость, сковавшее не только её тело, но и мысли. Он улыбнулся, достал тарелку и положил полюбившее пирожное на него.
– Поделишься?
– Угу, – маленький бесёнок, сидевший в ней, успел стащить и ловко сунуть в рот ягоду малины. – Очень вкусно. Ну, давайте, ломайте его быстрее, попробовать хочется.
И снова Березин смеялся, отпустив и своё напряжение:
– Ты моя маленькая сладкоежка. Буду знать теперь, чем тебя можно подкупить.
Отпивать из чашки маленькими глотками на удивление вкусный чай, испытывать неподдельное блаженство от каждого кусочка божественного пирожного и слушать рассказы Александра Сергеевича о том, как он решил построить дом здесь, для Вари было не просто пределом мечтаний. Это было неким экстазом, высшей степенью удовольствия, на которое она никогда не надеялась. Ей было так хорошо тут, с ним. Её сердце замирало от его широкой улыбки, и она не могла не улыбаться в ответ. Она таяла от глубоких ямочек на его щеках; от косых лучей морщинок в уголках глаз. Надеялась навсегда сохранить в памяти этот вечер. Самого Березина. Вот такого, каким он был, когда опустил подбородок на кулаки и смотрел, как она пьёт чай, обхватив кружку из темного стекла двумя руками.
Они смогли осилить только два пирожных.
– Наелась?
– Более чем.
Варя вздохнула и потянулась за крышкой, но Александр Сергеевич остановил её:
– Я сам. Помни, что ты моя гостья.
Помнила. И понимала. И от этого стало как-то тоскливо. Гостья. Сегодня и завтра. Двухдневный роман…
Она отодвинула кружку подальше от края стола и несмело посмотрела на Березина.
– У тебя шоколад в уголке губ.
– Да?
Она собиралась исправить это. Уже вытянула указательный пальчик, но он и тут перехватил её.
– Я сам.
Темный омут его глаз не отпускал. Манил, гипнотизировал.
Сильная ладонь обвила хрупкое запястье и потянула вверх, к нему, к его груди. А когда мягкие губы коснулись её губ, Варя закрыла глаза и позволила себе уплыть из реальности. Может, у неё и было мало опыта, но целоваться Березин умел. Голова кружилась от прикосновений его губ, а ноги подкашивались, и она боялась потерять точку опоры. Поэтому сжала в кулачках футболку, цепляясь за него, как за единственное спасение в этом круговороте чувств.
– Шоколад. Горький и сладкий. Как и ты…
Он с трудом переводил дыхание, путаясь пальцами в золоте волос. Держал в кулаке, не причиняя боль, но боясь отпустить. Никогда ещё настолько сильные, но, в тоже время, противоречивые чувства не одолевали его. Он понимал, что должен был отпустить эту девочку. Хрупкую, наивную, доверчивую. Что ей будет лучше с милым добрым парнем её возраста. У них бы было так много общего…
Но никто, никто и никогда не будет любить её так, как буду любить я. Никто не будет так заботиться о ней, оберегать. Никто не сможет дать ей то, что смогу я.
Тем более, что эта юная весна сама тянулась к нему, в его осень. Привстала на носочки, ластясь, словно кошка, щекой к его губам. Он видел, как трепетали длинные ресницы. Слышал, как громко и сильно стучало её сердечко. Но её слова отрезвили, словно ушат ледяной воды.
– Уже поздно и…
– Да, – Березин вздохнул и отступил на шаг. – Ты права, поздно. Идём, я покажу тебе спальню.
Тоненькие пальчики разжались, выпуская ткань футболки из своего плена. И Александр Сергеевич мог поклясться, что если коснется их, то почувствует, насколько они холодные. Варя опустила руки и перевела взгляд на стол:
– Тут надо всё убрать.
Она тянула время. Ей не то, чтобы было страшно, но внутренний трепет, волнение от предвкушения того, что должно было случиться, заставляли нервничать. Тело покалывали сотни крохотных иголочек, голова гудела, а ноги становились ватными. Но отступать Варя не собиралась. Она хотела этого. Хотела, чтобы это в первый раз случилось именно с ним. Чтобы он сделал её своей, пусть только на эту ночь. И на завтрашний день… но ОН.
– Я всё сам, потом.
Варя вздрогнула, и поток хаотичных мыслей прервался, когда сильная рука потянула её за собой.
Они поднялись по лестнице еще на один этаж, и Березин открыл перед ней дверь:
– Вот, моя спальня. Располагайся, – он включил ночники на прикроватных столиках и широкими жестами показывал всё вокруг. – Там ванная, полотенца в шкафу. Прости, ничего девчачьего, ну в смысле ягодного и цветочного, там нет. Зубная щетка у меня электрическая, но я дам тебе новую насадку. – Варя сунула нос в открытую дверь ванной, но увидела только большое зеркало, во всю стену, над раковиной, остальное от неё скрывала темнота. – Тут моя гардеробная. Я принесу тебе футболку, тебе же надо во что-то переодеться, – еще через несколько секунд он вышел к ней и протянул светлую майку. – Ну, вот. Располагайся, устраивайся. И, спокойной ночи.
– Спокойной ночи? – Варя резко обернулась к нему так, что волосы красивой волной взмыли вверх. – А вы? Где собираетесь спать вы?
– Я? – Березин усмехнулся. – Найду себе местечко. Дом большой, не переживай.
– Но, но это неправильно. Это ваша спальня, и… И это мне следует…
– Варька, – он резко подошёл к ней, сжимая худенькие плечи в своих ладонях, – не начинай. Думаешь, мне так легко уйти и оставить тебя тут, одну?
– Но тогда не оставляй.
Её шёпот был тише ветра. А холодный лоб тёрся о его грудь. Он щекой прикоснулся к шёлку волос на макушке, заключая Варю в кольцо своих рук:
– Маленькая моя, миленькая… Я боюсь напугать тебя, понимаешь? Своим напором. У нас всё так… стремительно. Ты должна подумать. И помнить, что я почти вдвое старше тебя…
– Был. Когда мне было шестнадцать. Но не сейчас.
– Варя…
В его голосе было столько боли, отчаяния и чего-то ещё, чему она пока не могла найти определения. Но и этого было достаточно. Гордо вздёрнув кончик носа, она скинула его ладони со своих плеч и, опуская голову и кивая ей, словно китайский болванчик, отступала и тараторила:
– Да, конечно. Конечно, Александр Сергеевич. Где вы говорите ванная, там? Ну, так… спокойной ночи.
Ох, как же хотелось хлопнуть дверью. Сильно. Но она тихо закрыла её, прислонилась спиной и слушала, надеясь, что он стоит сейчас по тут сторону, прижимая ладони к деревянной поверхности, не решаясь войти вслед за ней. Но грёзы рассеялись с насмешливым:
– Спокойной ночи, маленькая злючка.
Ну что она сделала не так? Ладно, он столько лет не замечал её потому, что она была маленькая. Для него. Для всех. Школьница. Проходившая производственную практику на большом предприятии. Но сейчас?
– Ты и сейчас для него этой школьницей остаёшься, – Варя горько усмехнулась своему отражению в зеркале. – Так что, бери такси и дуй домой.
Но домой не хотелось. Если так суждено, точнее не суждено, то… То можно просто остаться тут, на одну ночь. Стоять под тем же душем, что стоял и он. Вдыхать аромат его шампуня и геля. А потом… потом уснуть в его постели.
Она юркнула в его футболку, аккуратно повесила свои вещи на подлокотник кресла, а потом обернулась к двери, прикусив губу. Может, ему нужны доказательства того, что она больше не маленькая девочка? Что выросла и хочет провести с ним эту ночь не меньше, чем и он сам? Ну, тогда он их получит.
И Варя решительно шагнула к двери.
Березин привёл кухню в порядок, но медлил. Опирался ладонями о край стола. Опустил голову, надеясь, что кровь устремится именно в его мозг, а не в противоположном направлении. Затем поднял глаза к потолку, где на матовой поверхности его воображение снова нарисовало ему образ Вари. Как она оттолкнула его, потупила взгляд и отступала в ванную.
– А ведь ты обидел её, придурок. Не хотел. Говорил себе, что не сможешь, только не её. А обидел.
Горькая усмешка исказила черты его лица. Он спустился вниз и, плеснул себе в стакан щедрую порцию коньяка, надеясь, что так сможет успокоить свою совесть. Только этой сволочи коньяка было мало. Она продолжала нудно подначивать его.
– Тебе сорок лет, Березин. Сорок лет, будет через год, – он залпом осушил стакан. – А ты дрейфишь, словно пацан перед первым свиданием. Что, не можешь решиться? Ты же хочешь её. И то, как она… Говоришь, что отдашь эту девочку парню, который будет её достоин? Да черта с два! Ты же с ума сойдёшь от ревности. И от того, что, вдруг этот кто-то будет с ней недостаточно нежен и ласков? Да она же назло тебе пойдёт завтра в какой-нибудь клуб и что? Подцепит там пьяного урода который… – Стакан громко стукнулся, возвращаясь на барную стойку. – Да пошло оно всё! Пусть сама мне скажет.
Ему хватило нескольких секунд, чтобы преодолеть два этажа лестничных пролётов. Но у двери в спальню он замер. Занёс руку, чтобы постучать, но передумал. Распахнул эту чёртову дверь, едва не сбив Варю с ног, и застыл. Серые глаза с тревогой смотрели на него.
– Ты? Захотела пить?
Он выпалил первое, что пришло в голову. Но одновременно с первым словом услышал робкое:
– Вы что-то забыли?
– Тебя, – Березин сделал шаг вперёд, закрывая за собой дверь и отрезая их ото всего мира. – Скажи, что шла ко мне.
Варя открыла рот, но так и не вымолвила ни звука. Только кивнула головой, не отводя своего взгляда от крепкого кофе его глаз. Но ему этого было достаточно. Его ладони взяли в свой плен красивое личико:
– Милая моя, маленькая. Я буду нежен с тобой. Я буду…
Но Варя сама привстала на носочки и потянулась губами к его губам. Целовала робко, неумело. Путалась тонкими пальчиками в коротких волосах на его затылке и чувствовала, как сильные руки сжимают её тело. Оглаживают, изучая каждый изгиб.
В какой-то момент он прервал поцелуй, отстраняясь от неё, но серый испуг, отразившийся в огромных глазах, заставил его улыбнуться. А сердце в этот миг ликовало от счастья:
– Подожди, малыш, одну минутку.
Он схватился руками за ворот футболки так, как умеют это делать только мужчины, и стянул её через голову. Отшвырнул куда-то в сторону и потянулся к пуговице на поясе джинсов. А Варя замерла, разглядывая его. Конечно, у него не было шести выдающихся кубиков на прессе. Но мощную грудь покрывали короткие жесткие волоски, которые хотелось пропустить сквозь пальцы. Она проследила за тонкой дорожкой счастья, что скрывалась за тканью брюк, и нервно сглотнула, наблюдая, как его пальцы ловко справляются с пуговицами.
Но Александр сумел перехватить её взгляд. Хмурые морщинки прочертили его лоб. Он горько усмехнулся сам себе. Да, Сашка, а раздеваться перед ней, пока, пожалуй, не стоит. Напугаешь девчонку ещё больше, помни, с кем имеешь дело. Он оставил джинсы в покое, потянулся к Варе и легко и быстро поцеловал её:
– Дай мне три минуты. Забирайся в постель, – но Варя стояла, всё так же смотря на него широко распахнутыми глазами. – Эй, где мой хитрый маленький лисёнок? – он снова обнимал её. – Ты не струсишь? – она покачала головой. – Но знай, что если решишь убежать, пока я буду в душе, то далеко удрать не получится. Я тебя всё равно поймаю.
– Вы сейчас пугаете меня?
Тоненький голос дрожал, забавляя Березина.
– И не думал. Просто не хочу, чтобы ты попалась в лапы злому волку. Твоим волком буду я.
Ему показалось, что напряжение покинуло её. Варя усмехнулась и горделиво задрала кончик носа:
– Вот ещё, я и не думала трусить. И отступать.
– Вот и славно. В постель.
Прикрыв за собой дверь ванной, Березин присел перед тумбой, что держала раковину, и стал хаотично выдвигать ящики, в поисках хотя бы одного презерватива. А с этим была проблема. Сюда он женщин не привозил. Это было делом принципа. Не хочешь давать надежду и ложные обещания – не приводи в свой дом ту, с кем планируешь одноразовый трах. Ну, может и не одноразовый, тут уж как пойдёт. Но не обещай женщине того, чего дать не сможешь. Он почесал затылок от тщетных поисков, и заглянул в то отделение, где они в принципе быть не должны, но…
– Есть! – спайка из трёх конвертиков была зажата в кулаке. – Не густо. Но и… помни, с кем имеешь дело.