- Я сама повешу! А что у вас в карманах такое тяжелое?
- Пистолет! - сказал Василий. - Мы урок мужества преподали.
В дверь позвонили.
- Это Влад, я его в магазин за водкой отправляла, в деревне по рюмочке выпьем. Покажите пистолет.
- Ваш? - спросил Влад.
- Мой, левый ствол, я его из Афгана привез.
- Зачем с собой носите?
- Не носит он, одного подонка ходили проучить, он вчера у Семена деньги отобрал, толкнул сильно, - сказал Василий Васильевич.
- Врезать ему надо было!
- Мне семьдесят семь, Семену на два года больше, как врезать?
- Не угрожать же пистолетом! Мне бы сказали, я разобрался.
- Молодцы мужики! Так и надо. Нечего терпеть издевательства. А то все уступаем в жизни, будто это трамвай, а подонки - инвалиды в нем, - сказала Настя.
- Ты, мама, даешь. Не ожидал! А, если посадят папу и Семена Игнатьевича?
- Пусть попробуют! Пока я жива, не посадят за правое дело. Мы отстреливаться будем до последнего патрона!
- Какая вы, Настя! - с восхищением сказал Семен Игнатьевич.
- Она такая! - ответил Василий.
***
Деревня Лукьяновка никогда не была большой, а теперь всего шесть домов осталось. В пяти из них жили старики, один пустовал. Мария всю жизнь проработала дояркой в колхозе, но не на центральной усадьбе, которой теперь не было, а в Лукьяновке. Мария замуж вышла рано, по любви, Иван работал бригадиром, родилась у них дочь. Нарадоваться не могли. Девочке было три годика, она умерла от воспаления легких, ничего врачи не смогли сделать, сгорела прямо на руках у Марии. Больше детей не было. Горевали долго, потом жизнь взяла свое, Мария успела уйти на пенсию, колхоз в середине девяностых стал полным банкротом, муж Марии за пять лет до пенсии остался без работы, решил в район ездить на заработки. Как она его отговаривала, мол, на одну мою пенсию проживем. Огород, хозяйство, он не в какую - советская закваска: нельзя не работать, надо пенсию зарабатывать. Два дня проработал в районе, собирался домой на своей машине, попал в ДТП, умер в больнице. И вот уже двадцать пять лет Мария жила одна. Еще одна женщина жила в Лукьяновке - Женя, ей было семьдесят семь лет, замужем она никогда не была. Все знали, что любит она Василия, своего одноклассника, сватались к ней, но отказывала. Выучилась она на учителя начальных классов, работала в школе на центральной усадьбе, когда школу закрыли, то стала ездить на работу в районную библиотеку. Книжки она любила и иногда, когда собирались обитатели деревни в доме Марии, рассказывала им интересные истории. Петру шел восемьдесят второй год, жена умерла пять лет назад, дочь жила в Москве, болела, даже на похороны матери не смогла приехать, а внук жил в Таллинне, последний раз в Лукьяновку приезжал в трехлетнем возрасте. Ивану, как и Марии, было восемьдесят, жена умерла десять лет назад, детей не было. Владимиру было семьдесят девять, он уехал из деревни молодым парнем, приезжал к родителям, когда они умерли, то попросил Марию за домом присматривать, мол, вернусь! И вернулся десять лет назад, но без жены, не согласилась она квартиру оставить невестке с сыном. Владимир ее уговаривал, потому что нашла коса на камень, бояться стал Владимир невестку. Такая и отравить могла. Не поехала жена, пожалела городской квартиры, но не себя. Через три месяца после того, как Владимир вернулся в деревню, позвонил сын и сказал, что мама умерла. Владимир похоронил жену в Лукьяновке на деревенском кладбище и все не мог себе простить, что не уговорил жену уехать, бросить квартиру в городе. Жили пять стариков нерадостно, доживали жизнь, как могли все больше в думах о прошлом, но забот хватало: все держали кур, а Мария козу, пасли ее по очереди и сено заготавливали сообща. Огороды в меру сил обрабатывали, но Петр говорил, что не будет картошку сажать, легче, мол, купить в соседней деревне или в автолавке, которая приезжала два раза в неделю в соседнюю деревню. "Надо двигаться, работать, а то помрешь раньше срока", - сказала на это Мария. - "А на что мне эта жизнь? Пожил, устал", - ответил он.
***
Алексей Иванович ехал, не зная куда. Одно знал точно: жить в городе не может и не хочет, а вот в маленькой деревеньке, с небольшим количеством жителей попробовал бы. Такую деревню и искал по дороге. Через полгода после смерти матери он продал свою квартиру в Москве, материнскую в Подмосковье, погрузил в свою "Тайоту" самые необходимые вещи: одежду, продукты, двадцать бутылок водки, а еще самый разнообразный инструмент. Он никогда раньше не жил в деревне. Но жизнь сельскую не идеализировал. Трудностей не боялся, хотел трудностей, забыться в работе, обрести хоть небольшой душевный покой. В заботах о матери он забывался, а после ее смерти все нахлынуло с новой силой. Десять лет назад в Таджикистане, где он служил, произошел теракт в кафе. Погибли семь человек, среди них его жена и дочь. Дочь жила с его мамой в Подмосковье, закончила одиннадцать классов, поступила в институт и приехала к ним в Таджикистан в гости. После трагедии Алексей Иванович подал в отставку, похоронил жену и дочь в подмосковном городке, где жила мама, она помогла справиться с горем. В Москве в своей квартире не мог жить. За полгода до смерти слегла мама, Алексей Иванович после консультации с врачом снова стал пить.
- Алексей, я всю жизнь хотела собаку, но не случилось. Купи собаку! Только большую и добрую! - попросила мама.
- Зачем? - удивился Алексей.
- Хочу! Ты с ней гулять будешь, заботиться о ней, купи щенка, он расти будет, привыкнет к нам, любить нас будет, собаки они верные! Съезди на рынок, купи, прошу! Тебе это больше, чем мне надо, ты же думаешь о них постоянно, я чувствую. Надо же жить дальше, у других людей тоже горя много.
Приехал Алексей Иванович на рынок, столько вокруг зверья разного, он растерялся. А потом взгляд остановился на черном толстом большом щенке. Который смотрел на него черными бусинками глаз. Взял его на руки и понял, что уже не отдаст.
- Сколько?
- Чего его выбрал, сейчас все маленьких собак хотят, а денег больших. Это ньюфаундленд, большим вырастет, прокормишь? Подумай, прежде чем брать! Собаку грех выбрасывать!
- Кто выбрасывать собирается, я спросил: сколько?
- Кормить хорошо будешь?
- Вот пристал!
- Да ты одет, как бомж, потому и спрашиваю.
Алексей Иванович усмехнулся, оглядел себя: старенькая защитного цвета рыбацкая куртка, резиновые сапоги. Неожиданно сказал на таджикском:
- Аввал андеша, баъд уфтор, - он всегда говорил эту таджикскую пословицу, чтобы никто не понял и, таким образом, закончить разговор.
-Ты из Таджикистана? Я знаю, что означают слова: сначала подумай, потом скажи! Я там срочную служил при Советском Союзе, женился, остался, в девяносто втором году бежали в Россию от гражданской войны. Были люди, как люди, а стали... - продавец с любопытством разглядывал Алексея Ивановича.
- Полковник в отставке, уехал в две тысячи восьмом году, - сказал Алексей Иванович.
- На нашей базе служил? Вот ведь сволочи! То нас изгоняли, а, как бандиты их приперли, то Россию звать, пусть наши умирают за их свободу! Мы все всем прощаем, что за народ такой! Хватил лиха? На полковника внешне не тянешь, я обидеть не хочу, но надо тебе выбираться из ямы. Щенка так бери, не надо денег, подарок! Ты ему понравился!
- Деньги есть, мама попросила щенка купить!
- Сам не хочешь собаку?
- Я уже ничего не хочу...
- С мамой живешь? А где жена, дети?
Алексей Иванович не ответил, достал кошелек.
- Я сказал подарок! Мама твоя - мудрая женщина, наверное, болеет. Не хочет, чтобы ты один остался, лучшего друга, чем собака не бывает.
Алексей Иванович поблагодарил продавца, засунул щенка за пазуху. Приехал домой, мать так обрадовалась, даже встала с постели.
- Какой красивый, какой толстенький, давай Медведем назовем?
Медведь рос быстро. В восемь месяцев он стал большим, махнатым увальнем. Разойтись с ним в узком коридоре материнской квартиры становилось трудновато. После смерти матери квартира превратилась в настоящую холостяцкую берлогу. Алексей выходил утром прогулять Медведя, заодно и в магазин за едой, водкой. Вечером, когда Медведь начинал его бить лапой, просыпался с трудом, шел выгулять собаку. "Надо тебя отдать в хорошие руки, - сказал как-то утром Алексей Иванович, - чего тебе в дыме день-деньской с пьяным сидеть. Я сдохнуть скорее хочу, к своим хочу, а ты молодой, тебе шустрого хозяина надо, будешь с ним на пробежки по утрам, вечерам бегать". Медведь после таких слов ушел в комнату, лег около дивана, на котором умерла мама, голову положил на вытянутые передние лапы. Алексей Иванович пришел в эту же комнату: "Обиделся? Что делать? Я правду сказал, бросать на произвол судьбы я тебя не собираюсь, в хорошие руки заранее отдам, а то загнусь здесь, а ты бездомным станешь". Медведь встал, дотронулся лапой до руки Алексея Ивановича.
- Неужели и правда, что вы человеческий язык понимаете? Говорить не можете! Давай поедем в какую-нибудь деревню, умру, так там тебя люди не бросят!
Алексей Иванович свернул с трассы, проехал километров двадцать по разбитой дороге, свернул налево и вскоре увидел старый бревенчатый дом. Остановил машину, Медведь выпрыгнул, стал обнюхивать траву, а потом побежал к женщине, вышедшей на крыльцо.
- Медведь! Ко мне! - крикнул Алексей Иванович.
- Медведь, ко мне! - крикнула женщина и засмеялась: - Посмотрим, к кому пойдет.
Медведь подбежал к женщине и стал ее обнюхивать, радостно виляя хвостом.
- Не бойтесь, он добрый! - сказал Алексей Иванович.
- Я и не боюсь, в моем возрасте кого бояться? Людей не боюсь, а собаку чего боятся? Меня собаки всегда любили, у нас у каждого была, умерли, новых не стали заводить, о себе бы позаботиться.
Алексей Иванович осмотрелся, насчитал шесть домов, все они были бревенчатые, старые. Но в этом было особое очарование. "Останусь!" - решил Алексей Иванович.
- Сколько народа живет в деревне? - спросил Алексей Иванович.
- А тебе зачем? Нас не обманешь, мы калачи тертые!
- Не собираюсь никого обманывать. Меня Алексеем зовут, бывший военный, полковник в отставке. Деньги есть, зачем мне вас обманывать, мне чужого не надо.
- А чего по белу свету ездишь один, ищешь, где голову приклонить? На жену, детей тратил бы деньги, коли они есть.
Алексею Ивановичу эта деревенская женщина напомнила маму и неожиданно вырвалось:
- Мама, я жену, дочку четырнадцать лет назад схоронил, а недавно и маму, один остался.
У Марии сердце защемило, когда мамой назвал, и каким-то родным показался ей этот незнакомый мужчина. "Горе у мужика! Ищет место, где душе спокойно будет. А, может, и сладится, мы одинокие, брошенные, и он такой же, но молодой, нам в сыновья годится".
- Нас пятеро стариков в деревне, все одинокие, никого нет, один дом пустует, но он плохонький, давно никто там не живет. Остальные дома лет двадцать назад разобрали на дрова. Если руки есть, так подправишь, у нас жизнь тихая, воздух чистый, жить можно... Машина у тебя дорогая, может, до района нас свозишь, давно не были, хочется посмотреть. Но надо мне со стариками посоветоваться, так положено, у нас давно переселенцев не было, меня Марией зовут.
Старики уже тянулись к дому Марии, интересно было узнать, кто приехал на такой большой машине.
Алексей Иванович коротко рассказал о себе.
- А помочь нам можешь? - спросил Петр.- Проблем много! У меня крыша протекает.