--Подожди! Я пойду с тобой. Сидя здесь, я окончательно окоченею.
Отговорить ее от этого рискованного решения не удалось. И два силуэта вскоре растворились в густой темени ночи.
Сорокина оказалась плохим попутчиком. Шла медленно, часто спотыкалась и падала. Ее промокшая одежда промерзла, полы пальто задубели и мешали движению. Ко всем бедам вскоре прибавилась еще одна - Валя подвернула ногу. Кирилл как мог помогал девушке, но вскоре выдохся и сам. Не радовал и наступающий рассвет. В какую сторону парень ни вглядывался, видел только убегающую до горизонта заснеженную тундру. Стала терзать мысль, что они никуда не дойдут. К тому же он не был уверен, что выбрал правильное направление. Осознание безысходности отнимало и без того быстро таявшие силы.
Кирилл с Валей уже потеряли всякую надежду на свое спасение, когда чуть в стороне замаячил распадок с низкорослым кустарником. А, подойдя поближе, о-чудо! увидели и небольшое строение, больше похожее на полуразвалившуюся веранду. О том, что такие домики есть почти на всех маршрутах геологов и на охотничьих угодьях, Кирилл не раз слышал от Николая и других заядлых охотников. Но вот что именно им так повезет, не сразу поверилось. Боялись, что увиденное окажется миражом.
Но домик стал не просто счастливой явью, сулившей спасение. Он представлял собой вполне добротный жилой балок на полозьях. Только полозья со временем продавили подтаявшую почву и провалились до линзы из льда вечной мерзлоты. Балок всем днищем плотно улегся на дернистой подушке. Со временем к балку охотники соорудили пристройку с навесом, где подвешивали и хранили свои трофеи и сушили верхнюю одежду. Она и создавала вид полуразвалившегося помещения. Здесь же хранился запас дров из сушняка и кореньев.
Внутри домик и вовсе не казался заброшенным. Наоборот, впечатление было такое, как будто хозяин приготовился встречать гостей, а сам ненадолго отлучился. Широкая лежанка, сколоченная из грубых досок, была аккуратно заправлена. Над небольшим столиком к стене были прибиты полки, на которых, как оказалось, хранились все необходимые продукты, чтобы обогреть и насытить путников,- чай, сахар, соль, крупы, печенье, галеты. В ящике под столом хранился небольшой запас сухой картошки, а в круглой металлической банке - яичный порошок. Тут же находились две кастрюли: одна большая, другая - поменьше.
На столе стояли две вместительные кружки, лежали аккуратно запакованными ложки, вилки и большой самодельный нож с костяной ручкой. По обе стороны от стола стояли массивные грубо сколоченные табуреты.
В стороне от двери расположилась металлическая печка-буржуйка с чайником сверху, рядом лежала горка сухих дров.
Когда раньше Кирилл слушал от разных людей о нечто подобном, что это непреложный закон Севера оставлять после себя запасы пищи и дров, он считал это не более чем охотничьими байками. Теперь же, когда обессиленные, вконец промерзшие они с Валей ввалились в домик, он понял какое это хорошее и по-настоящему человеческое правило - позаботиться о случайном путнике, о ближнем, которого ты даже не знаешь.
Вскоре буржуйка отсвечивала яркими бликами огня, а сверху шипел закипающей талой водой чайник. Кирилл помог девушке снять заледенелое пальто, сапожки, носки, пододвинул табурет поближе к печке и усадил ее на него. После того как Валя сняла чулки, осмотрел больную ногу. На голени, ближе к стопе, была небольшая припухлость. Но похоже никакого серьезного повреждения не было.
--Согреешься - помассирую и все пройдет, - пообещал он девушке.- А сейчас давай пить чай. Будем отогреваться изнутри. А то, похоже, ты скоро на пар изойдешь.
Одежда на Вале и вправду парила. От печки исходил такой жар, что того и гляди ткань задымится.
После выпитого чая с печеньем пришло умиротворение. Все трудности и беды как-то разом забылись. Как забылось и то, что где-то там, на озере остались ожидать помощи их попутчики. В настроение вселилось безмятежное состояние.
В помещении со временем стало по-настоящему жарко и Кирилл с Валей, не сговариваясь, сняли с себя верхнюю одежду, развесили для просушки. Девушка осталась в праздничном платье, которое перед поездкой на прииск специально одела, чтобы показаться в нем столовским подругам, а водитель - в рубашке и трениках, которые всегда поддевал под повседневные штаны, когда отправлялся в поездку.
--Ну, а теперь давай свою ногу помассирую,- предложил Кирилл. И посоветовал:--Приляг лучше на лежанку и расслабься.
Валя только мгновение колебалась принимать ли предложение, но потом без лишних слов с удовольствием расположилась на широкой самодельной кровати. Почувствовала как усталое тело обволакивает легкое блаженство. А когда Кирилл, присев в ногах, стал массировать сначала больную ногу, потом ступни обеих ног, приятная истома стала наполнять все тело. Взглянув на парня, она увидела каким напряженным стало его лицо, улыбнулась. Поняла, что и его наполняют те же волнующие греховные чувства, что и ее. И она, чтобы не допустить и малейшей двусмысленности в своем поведении и нежелательного развития событий, намеревалась одернуть платье, в этом Валя могла бы поклясться всеми святыми, но вдруг как бы невзначай, чуть приподняла его, оголив красивые ноги. Она и сама не поняла как это могло случиться. И в следующее мгновение нежные, торопливые руки парня заскользили вверх по ноге, обжигая новыми чувствами все ее естество и отнимая волю к сопротивлению. А вскоре их тела сплелись в жарких объятиях.
Первым догадался, где искать пропавший вездеход с людьми, геолог Николай Мамонов. И даже примерно обрисовал место, где мог застрять вездеход. Мысленно молился, чтобы бы не случилось с людьми худшего. Объяснил свое предположение какими-то нехитрыми расчетами с учетом направления ветра в ту ночь, особенностями рельефа тундры и характером водителя, которого он знал лучше других. Начальника участка даже уговаривать не пришлось отправить на поиски сразу два бульдозера. Фалдин не верил в точность предположения геолога, но он переживал за судьбы людей, пожалуй, даже больше других, и знал - с поиском медлить нельзя. Уж кто-кто, а он то знал капризный характер пагоды Крайнего Севера, и сколько трагедий принес он людям! Если записать на стеле все фамилии геологов, охотников, рыбаков и просто любителей романтики, потерявшихся в бесконечных просторах якутской тундры, умерших от неумения противостоять суровым морозам и беспощадным пургам, получился бы очень высокий памятник.
К счастью геолог не ошибся в главном - в направлении, где надо искать пропавший вездеход с людьми. И уже к вечеру, вконец промерзшие, но не потерявшие присутствия духа люди сначала услышали слабый рокот моторов, а затем увидели мелькание фар тракторов. Еще днем кто-то из горняков,предвидя такую ситуацию, предложил поискать для костра сухие ветки, траву, камыши. Пошли в ход также куски резины, отрезанной от транспортерной ленты, ящики из-под консервов. Костер получился отменным. Его сразу увидели спасатели, и больше не пытались рассмотреть все вокруг, а поспешили на сигнал бедствия.
Радость встречи омрачило известие, что Кирилл с Валей так и не пришли в Кюсентей. Думать о худшем не хотелось, но тревожные мысли по мере узнавания подробностей в какое время и с каким настроением покидали они место происшествия, только возрастали. Особенно остро переживал Анатолий. Он, обычно сдержанный, буквально кидался на всех, кто медлил со спасательными работами или делал что-то не так. А как только волокуша и вездеход были вытащены и отбуксированы в безопасное место, Прохоров быстро, без суеты проверил исправность вездехода, заправил под завязку горючим, закинул в кабину сначала ружье, а потом и сам запрыгнул на водительское сиденье.
Вездеход взревел ожившим мотором и готов был налегке тронуться в новый поиск, как впереди выросла фигура геолога.
--Я тебя одного не отпущу. Тем более, что я, кажется, знаю, где надо искать в первую очередь, если они живы.
--А я и не против твоей компании,- глухо отозвался Анатолий.- Вдвоем, конечно, веселее. Только ты не особо разбрасывайся своими мрачными прогнозами.
Когда вездеход, набирая скорость, выскочил на твердую почву, сказал:
--Ну, показывай куда ехать...
Валя и Кирилл буквально потеряли счет времени. Девушка впервые испытывала с ним нечто такое, от чего тело содрогалось от приятной истомы, а голова кружилась как от сладкого легкого вина. Она даже не подозревала, что такое чувство может дарить мужчина. Первый сексуальный опыт она получила в училище, еще на первом курсе. Это были скороспелые, ни к чему не обязывающие приключения с такими же подростками. Они не оставили в ее памяти ничего хорошего. Более того, девушка даже не знала от кого ей пришлось делать тайный и такой болезненный аборт.
По настоящему женщиной она почувствовала себя с Анатолием. Он был нежен и заботлив в постели, осыпал самыми разнообразными ласками, делал все, чтобы ей было хорошо. Она с Анатолием много чему научилась, и в первую очередь любить. Чувствовала его большую любовь и что сама любит как никого и никогда. А почему и как случилось, что однажды оказалась в столовской кладовке с Чесноковым, так до конца и не поняла. Рассчитывала на легкий флирт, а потом просто уступила напору.
Позже не смогла отказаться от встреч с ним потому, что Виктор дарил ей другие ощущения. Он был грубее, властнее, брал ее чуть ли не силой. В постели был ненасытен. При этом никогда не интересовался, что испытывает она. Вале такое отношение мужчины к ней, как ни странно, нравилось. Иногда она даже подумывала, как здорово было, если бы эти качества двух мужчин соединились в одном Анатолии. И вот теперь она буквально купалась в новых ощущениях.
В балке скоро стало совсем жарко, и Валя с Кириллом сбросили с себя все одежды. Утомившись, уснули, не раскрывая объятий. Сказались переживания и усталость прошедшей ночи, блуждания по тундре и утомляющие мысли от неизвестности. Спали, впрочем, не долго. Проснулись от желания любить друг друга. Валя не стала дожидаться, когда парень стряхнет последние остатки сна, стала осыпать его страстными поцелуями сверху донизу, а потом и вовсе оседлала Виктора. И вскоре мир для них перестал существовать, пылкие, чувственные звуки заполнили помещение.
Занятые друг другом, они не услышали, как к домику подъехал вездеход. Не сразу поняли, почему откуда-то потянуло холодом. Кирилл первым увидел Анатолия в раскрытых настежь дверях балка. Тот был с ружьем в руках, и этого оказалось достаточно, чтобы парень от страха отключился. Валя же, которая находилась спиной к выходу, еще какое-то время по инерции продолжала глубокие ритмичные движения. Но в какой-то момент увидела искаженное от страха лицо любовника, оглянулась. Быстро соскочила с Кирилла и стала лихорадочно искать чем бы прикрыться. Анатолий отвел взгляд в сторону, глухо, но твердо сказал:
--У вас есть пять минут на сборы, если хотите ехать домой.
Не дожидаясь ответа вышел. На вопросительный взгляд геолога, коротко ответил:
--Они здесь, и с ними все в порядке.
Обратный путь проделали исключительно молча. Геолог пытался задавать какие-то вопросы, но, наткнувшись на глухое молчание Анатолия, тоже умолк. А вскоре и вовсе уснул под равномерное урчание мотора. В кузове вездехода тоже, похоже, было не до разговоров. Парень с девушкой даже не смотрели в сторону друг друга. Ощущение катастрофы фактически парализовало сознание Вали. Какие-то обрывочные мысли, если и тревожили ее, то доставляли только боль и ощущение безысходности. Она никак не могла осознать, что такое случилось именно с ней, и этот позор ей предстояло еще пережить.
К поселку подъехали уже под утро. Высадили сначала геолога, потом Анатолий остановил вездеход возле балка, где вместе с другими ребятами проживал Моршаков. Подождал пока тот, опасливо посматривая в сторону кабины, отошел немного, направил вездеход к их семейному балку. Молча помог Вале спуститься на землю, увидев, что она прихрамывает, довел до балка, поддерживая под руку. Не глядя на нее ровным голосом сказал:
--Мне сейчас на смену. У тебя будет время собраться...
Увидев Прохорова, начальник участка сразу понял, произошло что-то неординарное. Он уже успел порадоваться, что с людьми ничего не случилось. Да и горное оборудование, которое так ждали, было доставлено в целости и сохранности. А что транспортерную ленту немного укоротили, так это сущая ерунда. С тревогой спросил: