*Николай Мамойко
КРОВАВОЕ ЗОЛОТО
---Детективная повесть---
Дежурство близилось к концу. Лейтенант Байкулов, подражая своим коллегам из боевиков про американских полицейских, закинул ноги на край стола и, качнувшись на стуле, сладко зевнул. Звонок в предутренней тишине был настолько неожиданным и громким, что Байкулов не удержал равновесия и грохнулся на пол. Сочно выругавшись, он схватил трубку. Несколько не по уставу ответил:
--Алё! Алё! Слушаю вас.
В трубке некоторое время было слышно лишь тяжелое дыхание. Потом раздалось приглушенное шуршание и только только через паузу на том конце заговорили хриплым голосом. До Байкулова не сразу стал доходить смысл сообщения. Звонивший был до крайности возбужден, говорил быстро и путано, проглатывая обрывки слов.
Но чем дальше лейтенант его слушал, тем суровее становилось его молодое лицо. Рука быстро потянулась к ручке. Он старался ничего не пропустить и записать каждое услышанное слово. В тех местах, где уж совсем было непонятно, что хотел сказать незнакомый информатор, просил повторить. И незнакомец так же спеша, повторял. Но как только лейтенант попросил назвать себя, в трубке сразу же раздались короткие гудки.
Смысл сообщения незнакомца был зловещ: на изгибе дороги на въезде в аэропорт Северогорска убиты три инкассатора и водитель. Они везли деньги старательской артели "Промысловик" и золото, добытое старателями за последний месяц. О том, что инкассаторская машина с таким грузом выехала из Усть-Кута в Северогорск, Байкулов был проинформирован, когда заступал на дежурство. Груз солидный, что и говорить. Потому и было распоряжение отслеживать весь его путь.
Во всем была виновата северная погода. Арктический циклон накрыл все пространство от моря Лаптевых до Верхоянского хребта. Тяжелые тучи, насыщенные влагой, буквально легли на Усть-Янскую низменность. Даже самые отчаянные летчики не рисковали летать по такой погоде. Периодами над промозглой местностью проносились ураганной силы ветры. Они срывали крыши с домов, гнули низкорослые деревья и кустарник, заставляя людей прятаться по домам. Потом ветер ослабевал и только дожди по-прежнему проливались на землю сплошными потоками. Такое светопреставление продолжалось уже около трех недель.
А у золотодобытчиков артели пошел, как говорится, фарт. Они набрели на нетронутый производственниками, разрабатывавшими это месторождение до них, пласт богатых драгоценным металлом песков. Намытого золота скопилось изрядное количество.
Потому при первой же возможности на базу артели в Озерное был послан легкий самолет местной авиалинии с инкассаторами. Они везли деньги золотодобытчикам. Аванс за сданный ранее металл и для оплаты труда тех, кто уезжал в отпуск или, не выдержав тягот полевой жизни, увольнялся и отправлялся на "материк" навсегда. Но посадить самолет в Озерном летчики не смогли. Полоса и без того вконец разбитая за последние годы безвластия, после ливней вовсе пришла в негодность. Золото было решено отправить вездеходами в Усть-Кут, где удалось посадить самолет.
Но те, кто думал, что Усть-Кут то место,где прячется удача, жестоко ошибались. Когда вездеходы с драгоценным грузом подтянулись к поселку, погода снова испортилась. К тому же один вездеход еще на подходе к Усть-Куту сломался. Его пришлось брать на буксир, чтобы доставить в ремонтные мастерские.
--Твою ж мать! Вот это невезуха! - сетовали инкассаторы.- Сколько же нам еще болтаться по этим Богом забытым поселкам?
Скорее всего, психологическая усталость и стала основным фактором, повлиявшим на их решение: перегрузить золото и деньги в УАЗ и отправить в сопровождении одного вездехода в Северогорск. Предполагали деньги в райцентре сдать в банк, а самим с золотом улететь я Якутск. Но как показали последующие события, это решение оказалось самым неудачным, которое только можно было принять в такой ситуации. Золото само по себе большой соблазн. А тут еще и деньги к тому же!
И вот теперь сообщение незнакомого информатора о трагедии.
Байкулов посмотрел на часы: семь пятнадцать. Мелькнула мысль: кто же в такую рань оказался на повороте дороги более чем в двух десятках километров от райцентра? Но мелькнув, эта мысль тут же угасла, вытесненная другими. Надо было срочно принимать меры. Вспомнив инструкцию, куда и кому звонить в таких случаях, лейтенант взялся за телефон.
* * *
Перед наспех сформированной следственной группой предстала страшная картина. Дорога в месте трагедии делала крутой поворот и начинала постепенно убегать в долину. А в месте изгиба откос был крутой, убегал вниз не менее чем на восемнадцать-двадцать метров. Отсыпанная несколько десятков лет из галечника дорога по бокам уже проросла невысоким кустарником. Машина, видимо, кувыркаясь, пролетела через него и теперь уродливо искореженная дымилась в самом низу на бровке. Все что могло выгореть в ней, похоже, уже выгорело.
Оторвав взгляд от машины, а точнее от того, что от нее осталось, подполковник Никита Иванович Петров огляделся вокруг. Сопки причудливыми изгибами очерчивали на затянутом тучами небе неясный изломанный контур. Привычный глазу пейзаж. Сколько раз Никита Иванович выезжал на рыбалку и вот так же оглядывал горизонт! Скоро будет двадцать лет, как перевелся служить на Крайний Север. Природу здешнюю полюбил сразу за ее суровую неповторимую красоту. Но сейчас впервые она показалась враждебной.
Поеживаясь под усиливающимся ветром, пригнавшем с долины промозглые тучи, Петров вернулся взглядом к месту происшествия. Ему не хотелось признаться себе в этом, но он не знал с чего начинать осмотр. Сотрудники опергруппы, видимо, испытывали те же чувства. Переглядывались, обменивались ничего не значащими возбужденными восклицаниями.
Подполковник уже пожалел, что сам возглавил оперативную группу. Хотя, собственно, выбора-то у него не было. Всех начальников отделов отпустил в летние отпуска. Все-таки жизнь на Крайнем Севере не сахар, хочется хоть раз за пару лет погреть свое тело на южном солнышке. Кто же знал, что такое преступление может случиться именно в этот период. "Жаль прокурора дома не оказалось, вызвали в Якутск,- уныло подумал Никита Иванович.- Он мужик тертый в их оперативно-следственных делах. Сам когда-то был следаком. Может, посоветовал бы что. Как бы чего не упустить".
В обгоревшей машине что-то треснуло, и вспыхнувший было огонек тут же потух.
Петров перевел взгляд на кустарник. В сереющем утре ему показалось, что один из кустов был примят сильнее других и как бы раздвинут, а между ветками что-то темнело. Присмотревшись, убедился: там что-то или кто-то действительно лежал. Предостерегающе подняв руку, предупредил, чтобы все оставались на местах. Осторожно стал спускаться к кустам. Однако на мокром скользком галечнике не удержался, упал и покатился по крутому откосу прямо к темнеющему предмету. Попытался схватиться за редкие кусты, когда поравнялся с ним, но руки соскользнули с веток, и он полетел дальше вниз. Осознав бессмысленность попыток притормозить падение, положился на волю случая.
К счастью, обошлось без травм. Поднявшись, Петров угрюмо посмотрел наверх. Маленькое приключение, похоже, развеселило оперативников. Но увидев, что начальник РОВД смотрит в их сторону, тут же погасили улыбки. И только участковый Тарасенко весело пробасил:
--Надо уж было и покойничка с собой прихватить, товарищ подполковник.
"А ведь это и в самом деле покойник!"- спохватился Никита Иванович. Теперь у него сомнений на этот счет не осталось. Он пролетел буквально рядом с ним и, вроде, даже задел. Несомненно, это лежал человек!
Карабкаться вверх снова не хотелось. Раз уж оказался в самом низу, решил осмотреть сначала УАЗ, а точнее, что от него осталось. А за одно взглянуть на остальных пострадавших.
Вскоре убедился, что осматривать практически нечего. Сгорело все, остались только железки. Ничего похожего на золото - тоже не было.
Сгорели и люди. Петров поморщился и с состраданием смотрел на обуглившиеся кули. Они скатились на боковые дверцы машины и лежали плотно прижавшись друг к другу. Конечно, только экспертиза окончательно установит: люди это или что-нибудь другое, но, скорее всего, ошибки быть не может. Обгоревших кулей было три, значит, тот, на откосе, и есть четвертый.
--Да, работенки нам хватит тут надолго, господа оперативники,- почесал подполковник за ухом.- Принимайтесь за дело и смотрите не наследите. Может, что-нибудь найдем?
Голос его окреп. Начал действовать - и растерянность прошла. Никита Иванович отдавал команду за командой и чувствовал, что поступает правильно. Вспыхнули вспышки фотоаппарата, заскрипела быстро разматываемая рулетка, под тяжестью спускающихся по откосу людей зашуршала падающая галька. И в этой деловой суете вдруг едва слышно раздался стон. Для оперативников он прозвучал призывным набатом.
Они на миг застыли. А потом с разных мест бросились к лежавшему в кустах человеку, грозя свалиться на него. Но все обошлось. Кружком обступили стонущего человека. Подождали подполковника. Только криминалист Николай Хардиков поспешил сделать несколько снимков.
Человек лежал вниз головой, уткнувшись лицом в кустарник. Одежда в нескольких местах была порвана, а в двух казалась прострелянной. Когда стонущего перевернули, ужаснулись его лицу. Оно было все в порезах, исцарапанное и в крови.
--Да это же Витька Самохин!- воскликнул участковый Тарасенко.- Ничего себе, досталось парню. Но жив, слава Богу!
--Окажите помощь и в больницу срочно, - распорядился Петров. И обращаясь уже только к врачу, попросил:- Делай, Сергей, что хочешь, но пусть он выживет.
Главврач поселковой больницы Сергей Леонидович Ликунов, высокий, спортивного вида мужчина средних лет, и так уже делал все, что надо. Они были с Никитой Ивановичем давние друзья. Сдружились на почве обоюдной страсти - любви к рыбалке. Ликунов видел его всякого, но такого расстроенного впервые. "Нелегкое испытание мужику выпало,- с жалостью подумал он.- Надо же, еще вчера за бутылкой водки рассуждали, что пожили здесь, на Севере, хорошо, спокойно. И дальнейший ход судьбы определился".
Сам Ликунов, списавшись с былыми дружками по институту, подыскал себе место заместителя главного врача в одном из южных районов. А Петрову вот-вот должен прийти перевод в те же края дослуживать. Конечно, сетовали, что рыбалка там будет не та: здесь чебачков можно мешок надергать удочкой из-под льда за один световой день. А такой рыбы, как хариус, нельма, чир, муксун на "материке" не найдешь вовсе.
Планы планами, а жизнь рассудила по-своему. Теперь вряд ли Никите дадут уехать, пока не раскрутит это дело с убийствами инкассаторов и исчезновением золота. А когда он его раскроет и сможет ли? Там ведь тоже ждать не будут. Места в таких теплых краях не так часто освобождаются, охотников на них хоть отбавляй. И конечно же, он понял как важно для друга, чтобы хоть один свидетель происшествия смог заговорить. А что он заговорит, Сергей Ликунов не сомневался. Даже спешный осмотр показал, что серьезных повреждений у водителя инкассаторской машины нет. Пули тоже не оставили серьезных следов - так царапины. Крови много - это да!
* * *
Виктор Самохин заговорил уже в машине после укола от шока и глотка спирта. Правда, он был необычайно слаб от потери крови, то и дело закрывал глаза и надолго умолкал. Потом снова начинал рассказывать. Не все было понятно, но его никто не перебивал и не торопил, не переспрашивал и не уточнял. Слушали, затаив дыхание. Картина нападения на машину с инкассаторами выглядела дерзкой и пугающей.