Я хотел напугать их и зарычал, изображая хищника. Но на оленей это не произвело никакого впечатления. Теперь уже испугался я сам и оглядываясь, продолжил путь в сторону сверкающих огнями проезжих улиц города за воротами парка...
...Появился в Ричмонд парке через месяц, после поездки по Франции, Италии и Швейцарии во время отпуска. Об этой отпускной поездке я тоже написал, и о ней можно прочесть в другом месте...
Первое сентября. Тепло, солнечно. Небольшой ветерок. Пришёл в Ричмонд парк после месячного перерыва. Трава на луговинах стала охристо-коричневого цвета и подсохла, а папоротники вместо зелёного, обретают коричневый цвет, постепенно теряя упругость и свежесть.
Застал стадо быков на обычном месте. Быки лежали и жевали жвачку, а несколько маток ходили рядом и паслись. Молодые быки начинают возбуждаться и сегодня, я впервые видел, как они стали бодаться, тренировочно упираясь головами и постукивая рогами о рога. Стараясь занять своими рогами лучшую позицию, они склоняли головы до земли и сцепившись рогами сохраняли такую позицию некоторое время. Быки доминанты, по-прежнему спокойно невозмутимы и не обращают внимания на молодых...
Шестнадцатого сентября. Прохладно и солнечно. Небольшой ветерок. С нетерпением ожидаю начала оленьего гона - рёва. Но большинство доминантных быков совершенно спокойны.
Отдельно увидел Одиночку, который, то объединяется со стадом, то уходит в лесок. Он был необычно возбуждён и не мог оставаться на одном месте - приближался олений гон.
В следующее посещение, я с волнением увидел, что Одиночка, выйдя на середину луга, вдруг поднял голову и коротко заревел - замычал так, как иногда мычат молодые быки в колхозном стаде. Это было первое проявление оленьего гона. Я пытался ходить по его следам, но он двигался очень быстро и потому, уже не видя его, я ещё раз услышал рёв с опушки леса. Остальные быки не обратили на эти звуки никакого внимания. Тем не менее, можно записать шестнадцатое сентября, как первый день наблюдаемого мною начала рёва...
Матки по-прежнему держатся отдельно от быков. Но разделились на группы по пятнадцать - двадцать голов...
К сожалению, через три дня я уехал в Россию и возвратился только двадцать шестого октября...
За это время я побывал в Петербурге и в Сибири, где несколько раз ходил в тайгу, а также побывал на охоте на изюбрином реву (Изюбри - это подвид благородного оленя обитающего в прибайкальской тайге)
Об этой охоте я написал рассказ, который называется "Ностальгия". В том походе, мы добыли оленя и я видел и манил голосом огромного быка - рогача, который не только отвечал, но и пришёл снизу большой пади, чтобы драться со мной. Но об этом подробнее в самом рассказе.
Шестое ноября. Солнечная, ясная, но прохладная погода, при которой, когда долго стоишь на месте, начинают подмерзать руки.
Войдя в парк, я залюбовался яркими красками осени: дубы только - только начали терять первую листву, а клены, и платаны стояли ещё полностью зелёными. Однако лиственные кустарники были ярко - жёлтого или даже коричнево - алого цвета и потому, броскими пятнами контрастного цвета выделялись на общей лиственной зелени. Папоротники же, почти засохли и обрели цвет от светло - коричневого до тёмно - коричневого и были истоптаны оленями.
Я шёл, любовался окружающим меня осенним великолепием и покоем, вглядывался в кроны деревьев выделяющихся на синем небе и вдыхал прохладный горьковатый запах травы и листьев, чуть подмороженных первыми утренними заморозками.
И вдруг, где - то справа, далеко, за огороженной плантацией я услышал рёв и понял, что это ревёт бык - олень. Не веря своим ушам, почти бегом кинулся в ту сторону и услышав рёв во второй или третий раз, убедился, что это гонный бык. Я уже совершенно был уверен, что гон окончился и вдруг этот нервный яростный рёв!
Я дрожал от возбуждения, а когда увидел на берегу круглой озеринки, сидящих на скамейке парочку пожилых, спокойно разговаривающих людей, то сбавил ход и разочарованно вздохнул.
И вдруг, хриплый прерывистый рёв раздался вновь, теперь уже метрах в ста пятидесяти и мне даже показалось, что я увидел над коричневым папоротник мелькнувшие, светло - серые большие рога...
Я заставил себя остановиться и начал прикидывать, как лучше и безопасней подойти к этому сумасшедшему быку. Ведь в таком состоянии, не разобравшись он и рогами пырнуть может...
Я обошёл широкое поле папоротника, вышел на тропинку и чуть продвинувшись вперёд, увидел как на полянке с зелёной травкой, вдруг появился возбуждённый бык с высоко поднятой головой и гривастой толстой шеей. Он, быстро ходил по папоротниковой чаще, посреди которой мелькала его коричневого цвета грудина, то видна была только часть шеи и голова с рогами.
Вдруг перейдя на рысь, он появился на открытом пространстве, остановился нервно озираясь и заревел хрипло, сердито, с перерывами. Потом вновь скрылся в чаще и через время я увидел, что поодаль от него, появились неслышно идущие оленухи - матки и чуть позже, другой доминантный бык, который шёл осторожно, опасливо и молчал, хотя видно, что не боялся первого быка и что у него у самого есть свой "гарем" маток.
Вдруг из кустов появился молодой бык с целой копной сухого папоротника на рогах. Первый бык раздражённо коротко, но часто "хрюкая" кинулся в его сторону и молодой бык, с необычайной скоростью ретировался вовсе не думая вступать с доминантным быком в драку.
В стаде первого доминантного быка, было около пятнадцати маток, включая двух телят и парочка молодых быков с пяти отростковыми тонкими и невысокими рогами, следующих за ними... Отчего этот бык пришёл в такое волнение, я мог только догадываться - всё что предшествовало его появлению здесь, происходило до меня и вне поля зрения, в непроглядных кустах. Можно только предположить, что второй доминантный бык, у которого тоже было несколько маток, приблизился со своим "гаремом", непозволительно близко, к Нервному. (Для простоты описания, я его так и назову).
У Нервного, гон, видимо был ещё в разгаре, в то время, как многие остальные быки ещё ревели, но драться уже избегали и не так уже ревновали своих "наложниц" к другим самцам.
Наконец, Нервный выгнал своё стадо на полянку и тут, матки частью легли, а частью, пощипывая траву медленно продвигались в сторону озерца. Я незаметно подкрался к стаду метров на двадцать пять и бык, раздражённо помахивая головой, словно тренируя удары рогами, стал уходить вправо, изредка останавливаясь и всматриваясь в мою фигуру - я был одет в серые брюки и светлую куртку и по цвету никак не напоминал оленя.
Я сделал несколько кадров моей кинокамерой и продолжал двигаться за стадом Нервного. Матки не торопясь кормились и когда второй бык - доминант, вместе со своими матками удалился на почтительное расстояние первый бык начал успокаиваться и тоже принялся кормиться, изредка останавливаясь, поднимая голову и вытянув шею ревел, но уже без ярости и азарта. Он делал это минуты через три - четыре: иногда довольно высоким тоном, а иногда рыкая хрипло и простужено, как раздражённый тигр, ...
Я тоже немного успокоился и идя не спеша вслед оленям, старался их не беспокоить и слишком близко не приближаться. Постепенно сумерки стали спускаться на лес и луговины заросшие папоротником. Руки у меня начали зябнуть и я отогревал их попеременно в карманах куртки. Становилось по вечернему прохладно и бык, когда ревел и вращал головой, то из его жаркой глотки вылетали струйки пара...
Выйдя на глинистую тропинку, я увидел в сумерках, впереди в папоротнике, несколько маток. С другой стороны, пересекая мне путь, подошёл молодой олень - рогач и остановившись на обочине, задрал голову, прижал уши и открыв пасть, смотрел в мою сторону как - то дерзко и с вызовом.
Я засуетился, почувствовав в этих его жестах очевидную враждебность и на всякий случай рыкнул по-звериному, на что молодой бык никак не отреагировал.
"Ещё кинется на меня" - подумал я и постарался обойти раздражённого оленя стороной - я понял, что в таком состоянии быки бывают намного смелее и даже агрессивны, особенно вечерами и ночью...
Вскоре стемнело и поёживаясь от вечерней прохлады, я вышел на асфальтовую дорогу и проследовал в сторону выхода. Выйдя за ворота, спустился к смотровой террасе и полюбовался переливами огней большого города внизу, за рекой. Над головой с громким гулом, проплывали, сверкая алыми бортовыми огнями самолёты, направляющиеся в сторону аэропорта Хитроу...
Пятнадцатое ноября. Ясная прохладная погода. Приехал в парк часам к трём дня.
Пройдя по дороге до места, где в прошлый раз встретил Нервного и его соперника, никого там не обнаружил и потому, заспешил вниз в сторону большого пруда, к стоянке машин.
Деревья за это время покрылись разноцветными листьями и я, шагая не спеша любовался яркими красками древесной листвы и вдыхал холодные, немножко горьковатые осенние ароматы. По пути, увидел к лежащую на обочине корягу со следами свежих заломов и царапин. Наверное, раздражённый бык - рогач тренировался здесь, "нападая" на валежину и ломая её рогами и копытами...
Выйдя на луговину неподалёку от автостоянки, увидел в дальнем её конце несколько коричневых силуэтов и понял, что там олени. Но сколько их и какие олени я не мог рассмотреть.
В этот момент, случайно глянул с обочины дороги на папоротниковую поляну справа и посередине различил, вначале хороши видимые на коричневом фоне серые крупные рога, а потом и стоящего неподвижно, крупного быка.
Взглянув в бинокль, я узнал его - это был Одиночка. Он неподвижно стоял и смотрел на меня, пристально и не двигая ни одной мышцей. "Что с ним - подумал я. - Он что болен?"
Долго мы стояли в пятидесяти шагах друг от друга и смотрели, узнавая и не узнавая.
Чуть позже я понял, почему он один и почему так грустен. Видимо начиная "гоняться" первым среди доминантных быков, он наверное, первым и закончил гон и сейчас, уже старался отъедаться перед зимними испытаниями и не обращал внимания на царящую, продолжающуюся вокруг него суету гона...
"А может быть в одной из схваток, тот же Нервный, нанёс ему чувствительное поражение и тем самым погрузил его в нескончаемые переживания - предположил я, и усмехнулся - я знаю за собой такую черту - драматизировать всё происходящее вокруг"
Постояв и понаблюдав ещё какое - то время за грустным Одиночкой, я пошёл дальше и вдруг, справа, но далеко впереди, за дорогой, услышал знакомое раздражённое "рычание" Нервного, а потом появился и он сам, гоня перед собой стадо маток. Он по-прежнему нервничал и рысью обегая маток по дуге, не позволял им расходится по луговине. На другом конце большой поляны, расположились ещё три стада во главе с крупными быками.
Подойдя поближе, я остановился и стал снимать оленей находящихся от меня по периметру, метрах в пятидесяти.
У подошвы лесистого холма, на противоположной стороне луга паслись пятнистые олени, в основном матки. Молодые оленята громко перекликались с мамашами: - Кне- е - е, кне - е - е, словно что - то им рассказывая, или о чём - то прося совета...
Постепенно солнце спряталось в холодных тучах и приблизился вечер, - время наибольшей активности "поющих" быков...
Нервный, разволновался и на быстрой рыси, раз за разом раздражённо обегал своих маток и видимо недосчитавшись одной, вернулся за дорогу, туда, откуда стадо только что пришло. Опустив голову к земле, он вынюхивая след "пропавшей жены" и зигзагами бегал вдоль берега ручья. Потом остановился, поднял голову, проревел - прокричал что-то яростное в тишину приходящего вечера и рысью вернулся к стаду. В это время с противоположной части луговины в его стадо, на галопе возвратилась потерявшаяся "жёнка". Она видимо просто заблудилась и услышав яростные вопли быка - хозяина "гарема", поспешила назад...
Нервный, немного напоминал пьяного мужика - ревнивца, который всегда в беспокойстве, всё время озирается и воображает улики "измены".
На лугу, кроме стада Нервного находились ещё три "гарема" во главе с доминантными быками, включая молодых быков, их адъютантов. "Хозяева" этих гаремов вели себя спокойно, а молодые, с наступлением сумерек принялись между собой "бороться". Эти "тренировки", готовят молодых к будущим боям и кроме того, позволяют установить иерархическую лестницу "силы и власти" в стаде. Схватки эти были, в отличие от начала сезона, вполне агрессивны, хотя и не так опасны для дерущихся, как бои между доминантными быками за обладание новыми самками.