)(улыбка) - Петренко Андрей Леонардович

Прелюдия

(для тех, кто любит смотреть фильмы с самого начала, и особенно для тех, кто не любит этого)

Ну, здравствуй, мой любимый читатель! Почему так сразу – любимый? Да потому, что между нами может (а, может, и не может) возникнуть определенная связь, а поскольку я страстно хочу сообщить тебе нечто соблазнительное по этой связи, мой дорогой, и опять же, горячо любимый читатель, то эту связь между тобой и мной я могу укреплять только своей любовью. Правильно? И вообще, я убеждён, что право читателя на любовь со стороны печатающего что-либо в адрес читателя должно быть закреплено прямо в Конституции. Как минимум. Кстати, ниже в тексте я в какой-то мере как-то раскрою похожую тему. Как максимум. Ну, коли у нас стало всё так серьёзно, то теперь я с тобой только на «вы».

Итак, чтобы моё лирическое наступление не было слишком тягостным, я предлагаю некоторое нововведение. Назову его – стереотекст. Смысл стереотекста не в том, что когда вы увидите пару параллельно-вертикальных (ну вот, уже зазвучали геометрические мотивы на тему разнообразных скрещиваний, видать, мне придётся с их помощью сказать новое слово в этом жанре, словно Сказанове) колонок текста, то попытаетесь правым глазом читать правую колонку, а левым – левую или даже наоборот. Нет, не в том. Умение читать по-македонски вовсе не требуется. А смысл в том, чтобы из двух колонок вы выбрали какую-то одну, на которой у вас взгляд задержится. Даже если взгляд не сразу задержится, а будет прыгать с колонки на колонку, как скучающий зритель с одного телеканала на другой, где одновременно идут два разных кинофильма, из которых он в конце концов по своим соображениям выберет, что смотреть, а что нет. Или как пассажир, который, едучи в наземном транспорте, не определится никак, в какую же сторону ему смотреть, пока не увидит аварийно столпившиеся машины. То есть, как вы совершенно правильно поняли, в этом тексте есть куски, запланированные именно для нечтения. Но каждому нечитателю – своё (как лихо я провещал, однако мне даже немного понравилось). Еще раз убедительно прошу вас – не читайте все подряд, пропускайте побольше. Уж поверьте мне на слово, я знаю, что пишу. Главное, начинать читать, набравшись терпения или ещё чего, чтобы уложиться в один подход, или присест, или даже приляг. А то будет непонятно, где вы ещё не читали, а где уже не читали.

Таким образом, по этим путеводным лентам текста вы комфортно и не сильно плутая доберётесь до начала, возможно, интересных для вас событий, а дальше всё по-старому – спасительным монотекстом. До следующего стереотекста, разумеется. Хотя, может, вам и понравится вертеть головой, как на экскурсии (об этом я как-то ещё не подумал). Вот такая не голословная у меня к вам любовь! Ну, и только теперь, надеюсь, недолгожданное начало, первая глава, как вы сами можете убедиться, называется…

Без Интернету жизни нету

Лежу я, значит, в Интернете и жалею о том, что не могу сидеть в нём. У нас пока что так: либо сидеть, либо лежать. То есть когда сидеть в Интернете – это значит активированы модемные клетки мозга, которые получают информацию из Интернета, простите за банальность. Либо активированы портальные клетки в нужных частях тела. У меня они только в ладонях, и через них я получаю или отправляю объекты, энергию, простите опять за банальность. А вот когда лежишь в Интернете, то тебя самого с одних порталов на другие перебрасывает, и ты терпеливо перебрасываешься, не имея возможности как-то там продуктивно или не продуктивно использовать это время, опять же все-таки, сидя в Интернете.

Так вот, лежу я, значит, в Интернете и вяло наблюдаю за всякими мыслями, которые меня навещают. Я не очень-то гостеприимна с ними, но из-за событий, которые произошли потом, я должна отследить их ход. Это стандартный совет моего школьного психолога, которому я обычно следую. Да, правильно, слово «обычно» означает, что я не всегда следую его советам. И из-за этого я и стала тем, кем стала. Чувствую, что с вашего языка готовы сорваться разные вопросы. Поэтому специально для вас я расскажу о себе подробнее.

Зовут меня Ся. Фамилия у меня на Земле – Мороз, это Сан Саныч, недолго думая, постарался. Им для отчётности в больнице фамилию мне присвоить надо было. Но не буду забегать вперёд. Родители мои – без пяти минут попросту Боги. И поэтому, да и по многим другим причинам, я отношусь к ним с должным пиететом. Впрочем, у меня особого выбора на эмоции и нет, но об этом в другой раз. Эти их пять минут длятся уже несколько тысяч лет. Ну не получается у них так вот взять и стать Богами, как им предначертано. То одно мешает, то другое. Но рано или поздно они ими станут, дело к этому идёт. Родители – это не значит, что они мои мама и папа. Родители – это вся наша цивилизация. Мы – люди, такие же, как и везде, но наши технологии уже по всем параметрам подвели нас к черте, перешагнув за которую мы превращаемся в богов. А именно, мы должны совершить акт творения нового мира, и это и будет наш экзамен на Бога. А пока, мы много чего должны делать, в том числе должны и размножаться всеми доступными способами. Так вот, я – результат одного из способов размножения. Этот способ берёт за основу генотип либо Мистера Вселенной, либо Мисс Вселенной и делает на их основе зародышей, которые отличаются лишь на несколько долей процента от оригиналов, чтобы мы не были точными дубликатами. Оригиналы имеют право оставаться оригиналами, а они всегда любят и умеют пользоваться своими правами. Отличия достигаются за счёт не настоящей случайности, как это происходит в процессе натурального оплодотворения, а в процессе синтетической, то есть ненастоящей случайности. А синтетика – она всегда синтетика, даже если она искусственно генерированная случайность. Поэтому я являюсь общим ребёнком всей нашей цивилизации, как и миллиарды других, как я. С нашей помощью наша цивилизация, как будущее тело Бога, восполняет общие потребности, делая всех стопроцентно натуральных граждан более счастливыми с нашей помощью. Потому, как всегда, находятся профессии не очень популярные, но за счёт таких, как я, перестают быть вакантными. И второй момент, где наша роль просто не заменима в нашей цивилизации. Каждый стопроцентно натуральный гражданин или гражданка имеет право на любовь со стороны общих детей цивилизации, закреплённое в Конституции. Больше валовое производство любви – больше счастья на душу населения. А Конституция закреплена у нас в генах, то есть, встроена в личную конституцию.

Так вот, возвращаясь к моему школьному психологу, точнее к его советам, скажу так, она тоже была дитя цивилизации, поэтому она и работала школьным психологом и пыталась дать нам всё, что, по её мнению, могло нам пригодиться.

Заметив как-то, что я пропускаю некоторые факультативы, она вызвала меня к себе на разговор. Она объяснила мне, что я могу не посещать факультативы по искусству, по программированию, по прикладной биологии, особенно в части создания жизни, но есть факультатив, который она настоятельно мне рекомендует, это факультатив сексуальной атаки.

– Послушай, девочка моя хорошая. Я чувствую в тебе невероятный потенциал, я очень хочу, чтобы ты была счастлива. Так вот, я хочу тебе сообщить, что из-за права на нашу любовь, которая принадлежит стопроцентно натуральным гражданам, у тебя в генах скрыт гигантский ресурс удовольствия. Он срабатывает в том случае, и только в том, когда к тебе будет испытывать любовь гражданин. Конституция у нас такая. В смысле, правовая, нервная, телесная и так далее. Это удовольствие, ещё раз говорю, на молекулярном уровне, и оно не доступно даже гражданам. Правда, у этого удовольствия есть и обратная сторона – возможность необратимого самоуничтожения в особых случаях, но до этого дело никогда не доходило.

Так вот, удовольствие я не просто испытала, я его испытала целых несколько раз. Причём одновременно несколько раз. Представь, что каждая клеточка, каждая часть твоей каждой клеточки испытывает безумный восторг. Мне повезло испытать двойную дозу этого удовольствия. И это можно сравнить только с тем, что как будто ты бесконечно счастлива в бесконечно счастливом мире. Запомни, девочка моя, я бы не испытала этого никогда, если бы я не получила в своё время навыки на факультативе сексуальной атаки.

Поясняю. Однажды я обратила внимание на двух граждан, которые были вакантными. Стандартные попытки знакомиться с ними ни к чему не приводили. Но я провела глубокое психологическое исследование и, используя их комментарии в соцсетях, пришла к интересным выводам. У каждого из них были свои фантазии, где, чтобы соответствовать образу их любимой, от меня требовалось в одном случае увеличиться в размерах, а в другом случае – уменьшиться. Я не поскупилась и купила нужное оборудование, которое заняло у меня место между косметической комнатой и комнатой нижнего белья. То, что я предстала перед каждым из них в нужном образе, позволило мне получить позволение провести каждому из них антиболевой приём, который вызвал сильную эмоциональную связь, и в результате у меня начались отношения сразу с двумя гражданами. Я встречалась с каждым из них при первой же возможности. Не всегда даже успевая привыкнуть к новому размеру. И иногда, будучи великаншей, я слишком стремительно двигалась. А будучи миниатюрной, я слишком осторожно и величественно перемещалась в пространстве. В конце концов, они узнали друг о друге. И между ними произошла дуэль. Дуэль косметических операций. Один сделал косметическую операцию на своей душе, преобразив её по типу Льва Николаевича (да-да, уважаемые и любимые читатели с планеты Земля, даже не рассчитывайте на монопольное потребление искусства, произведённого у вас (это уж я говорю – как бы как автор)). Другой прооперировался под Фёдора Михайловича. Таким образом, каждый принёс себя в жертву счастью другого. То есть, каждый уступил меня друг другу. В результате их возросшего благородства у меня вместо развития отношений хотя бы с кем-то одним из них остались лишь бесконечно приятные воспоминания. Но всё это произошло благодаря моим навыкам вызывания эмоциональной связи, полученным на факультативе, который я тебе настоятельно советую, детка.

После этого разговора с психологом я задумалась о выборе своей профессии. И если все мои одноклассники и одноклассницы при выборе профессии обязательно учитывали шанс попадания в поле зрения гражданина (гражданки), то моя формула была несколько иной. Я учитывала шанс не попадания. Почему-то я, обладая точно такой же внешностью, как и наша Мисс Вселенная, а свою внешность, чтобы вы знали, она полирует уже не одно тысячелетие, так вот я с такой же внешностью, решила не ловить заинтересованные взгляды граждан на себе. Я перерыла все непопулярные профессии, которые являлись приоритетными для детей цивилизации. И нашла профессию ресурсолога. Я нашла и получила эту профессию, я стала ресурсологом. То есть человеком, который мотается по безлюдным окраинам, но может, конечно, натыкаться на туземцев на каких-то зачаточных островках цивилизации, не имеющих никакого отношения к нам. Таким образом, вероятность контакта с гражданами сводилась к абсолютному нулю. Что за работа такая, спросите вы? Ну, это работа по извлечению нужных нашей цивилизации ресурсов из отдалённых уголков и по поставке их на службу будущему телу Бога. То есть всей нашей цивилизации.

Я лично была специалистом по звёздам.

Мне всего-то нужно было найти какую-нибудь звёздную систему и убедиться, что никому никакого ущерба не будет, если эта звезда погаснет. А если и будет, то оценить его и как-то компенсировать. Потом навести робота на эту звезду, который по поверхности, или точнее на намек поверхности, звезды раскатает портальный коврик, и всё излучение, которое должно было необоснованно расточительно уходить в бесконечный космос, начинало уходить в портал Интернета, ну и дальше уже поступало по назначению. Светило в домах, крутило моторы, синтезировало всё, что понадобится… А вы думаете, почему так много тёмной массы во Вселенной? Это всё моих рук дело! Моих и других ресурсологов. Гравитация звезды обнаруживается, а излучения энергии нет! То есть есть, но уходит оно в наш Интернет. Вот такая у меня работа. И вот сейчас я лежу в Интернете в ожидании, когда доберусь до нужного портала по Интернету и меня выбросит в районе интересующей меня звёздной системы. Желательно на планете, пригодной для моей жизни. Мне так комфортнее работать. Люблю разные обитаемые планеты. Я даже дачу сделала себе по этому типу. Между работами я на ней зависаю. Дача называется Терра-Терра, или Тар-тар, кому как нравится. Купила я себе необитаемую планету и наделала в ней полостей, точнее робот наделал по моему указанию, и каждую полость, но ещё пока что не каждую, есть ещё много в запасе, и в каждую отдельную полость я помещаю образцы разных экосистем с разных планет. На память. И вот, в самом центре этой Терра-Терры, что, как вы правильно поняли, переводится как миллион миллионов земель, так вот, в самом центре этой планеты получается невесомость, и вот я там зависаю в прямом смысле. Отлично высыпаюсь перед каждой командировкой.

Да, и вот ещё о чём я думала, к нам в наш отдел ресурсологов идейным вдохновителем пришла сама Мисс Вселенная. Я полагаю, что она и будет первым воплощением будущего Бога.

Обычно она каждый год, как это и полагается Мисс Вселенной, возглавляет самую актуальную отрасль, которую стимулирует своим присутствием, вдохновляет трудящихся на небывалые достижения, и тут, видимо, очередь дошла до нас. Но поскольку я в непрерывных командировках, то с ней особо не сталкиваюсь. А она, видимо, видя, что я работаю и работаю, не пытается меня отвлекать своими вдохновениями. И вот, в этот самый момент я почувствовала, что что-то происходит. Да как тут не почувствовать. Небывалая прежде боль бьёт меня по мозгам так, что я теряю сознание…

Ранее утро. Подвальное помещение жилой пятиэтажки, куда это ранее утро даже не пытается пробиться. Словно напоминая своей беззаконностью о первых древних жилищах людей – пещерах, подвал содержит всякую инфраструктуру, мешки и ящики для ненужных вещей и книг, а также безногую девушку по имени Аня, которую судьба сюда занесла какое-то время назад, и так она тут и осталась, тоже никому не нужная. Обеспечивая себя пропитанием вылазками на ближайшую мусорку, непонятного возраста, непонятного образования, она позволяла себе непонятные мысли, которые иногда записывала на стене мелом, карандашом, гвоздём. И круглосуточно горящая тусклая лампочка позволяла ей же и быть благодарным и многократным читателем этих сверхкоротких произведений. Самое короткое было следующее – «тренируюсь жить». Вот ещё – «чтобы мысли не прокисли, нужно делать им записи», или вот такое – «во мне выспалась ночь, чтобы день растолочь на заботы, заботища и заботочь».

И сейчас Аня, глядя на свободный от записи участок стены, рассуждала следующим образом:

– Голод и холод – близнецы-братья… Вот мне сейчас холодно и голодно, и я думаю – пойти ли мне за едой по морозу или продолжать греться, прижимаясь к тёплой трубе, но терпя голод. Да тут ещё голова болит от них обоих.

Она привычно закинула таблетку в рот и запила содержимым из пластиковой не ею початой бутылки.

– Головные боли, склоните головы! К нам прибыл граф Цитрамон!

И не дожидаясь, хотя всё же надеясь на действие лекарства, она вернулась к обезболивающим мыслям.

– Я сейчас как арена для этих братьев-соперников, ведь голод – это тот же холод, только изнутри. А жизнь – это пламя, зажатое между темнотой внешнего холода и пустотой внутреннего. И боюсь, что моё пламя очень тонкое, и нужно постараться думать о чём-то другом, чтобы если бы эти братья меня и победили, то я успела перед смертью пожить своей жизнью и подумать о чём-то своём. Ну, например, если бы у меня был Интернет, то я бы по нему могла бы обратиться к другим людям, и, общаясь с ними, мне было бы легче умирать. Ой, я не это хотела подумать!