Лапы тоже отрезали, как и громадную голову с небольшими полукруглыми ушами и желтоватыми клыками, пятисантиметровой длины. Лапы тоже были толстыми и тяжёлыми, с чёрными, кожаными подошвами и чёрными же, блестящими крупными когтями, заросшими жесткой шерстью...
...После разделки, пошли завтракать к избушке и заметили, что лошади по-прежнему жались к людям и подрагивая вглядываться в одно и тоже место, теперь уже в чащу за речным поворотом.
- Что-то они там ещё слышат - сказал Босс, взял винтовку и пошёл в ту сторону, стараясь обойти эту чащу слева, по дуге. Остальные охотники видели, что он остановился, потом сделал несколько приставных шагов, словно кого-то высматривая в чаще и затем, поднял винтовку и выстрелил в воздух - вначале один, потом через паузу, второй раз...
Возвратившись к наблюдавшим за ним охотникам, он спокойно проговорил: - Там ещё один медведь, только уже песочного, светло-коричневого цвета... Это наверное медведица была, с которой этот медведище гулял по склону.
- Она, не двигаясь с места стояла метрах в сорока от меня, в кустах и словно чего-то ждала, не отрываясь глядя в мою сторону...
- Я конечно не стал в неё стрелять, - нам и одного медведя не вывезти отсюда... И только после выстрелов в воздух, она сдвинулась с места и ушла, совсем не торопясь, скрылась в чаще...
Спать уже всем расхотелось и разведя большой костёр, начали готовить медвежатину и выпивать за удачу, в ожидании жаркого, закусывая салом с репчатым луком.
Алексей, чувствовал себя словно именинник, несколько раз, повторяясь, начинал пересказывать эту историю с медведем, которая обрастала всё новыми подробностями. Все ему невольно завидовали, но и восхищались его смелостью и потаённо спрашивали сами себя, - как бы они поступили на его месте...
Выпив водки, Алексей разомлел, расслабился и стал нервно зевать, наконец осознав, в каком опасном положении он находился в это утро...
После раннего завтрака, решили ещё немного подремать. Спутники Алексея быстро расслабились и заснули, похрапывая и сопя. Но он не мог заснуть, какое-то время ворочался на нарах, раз за разом представляя всё происшедшее с ним на рассвете, а потом встал и взяв ружьё, отправился в вершину Даргыла, к тому месту, где вчера видел следы похожие на следы снежного барса...
Шёл всё время вдоль реки, которая временами скрывалась под тающими наледями, или текла между камней. Течения, как такового здесь не было и вода стояла между камней небольшими, но глубокими лужами. По временам, приходилось перепрыгивать с валуна на валун и потому, шёл он к вершине ущелья медленно.
В какой-то момент, решил свернуть вправо и продираясь сквозь густой кустарник, медленно стал набирать высоту. Стоящую островками непролазной чащи полярная березку, приходилось преодолевать, проталкиваться сквозь эту мягкую стену или высмотрев проходы, идти не прямо, а зигзагами.
Поднявшись на гребень, тяжело дыша, Алексей остановился и стал осматривать окрестности в бинокль.
Заснеженный горный цирк, открывался перед его взором во всей северной суровости высокогорья. На дне впадины стояло озеро покрытое заснеженным льдом, а по краям обрыва, ещё с зимы, были наметены высокие белые сугробы снега. В этой синеватой прохладе, не было видно ни одной живой души и не слышно птиц - мёртвое молчание. Казалось, всё вокруг замерло и зима продолжит царствовать вечно...
Преодолев гребень, Алексей спустился к озеру, перешёл его и направился к тому месту, где вчера видел в бинокль, нечто похожее на следы снежного барса...
Не доходя до крутого склона, на чуть подтаявшем кристаллическом снеге, увидел большие круглые следы и сердце забилось часто-часто. Он обрадовался, потому что эти следы в этом пустынном высокогорье, могли принадлежать только большой кошке, а раз рыси так высоко в горы никогда не заходят, оставалось предположить, что это следы снежного леопарда - ирбиса.
Наклонившись, Алексей стал рассматривать круглые, плоские отпечатки, и даже померял пальцами их приблизительные размеры.
Следы были раза в полтора больше рысьих, но меньше в те же полтора раза тигриных - Алексей служил в армии на Дальнем Востоке, в уссурийской тайге и хорошо запомнил, часто встречавшиеся в окрестностях казармы стоявшей в лесу, следы рыси. Но несколько раз, видел он и следы тигров...
Тигров конечно увидеть или встретить не удалось, но вот рыси ходили в округе никого не боясь.
Однажды ночью, возвращаясь со службы, он услышал рысье мяуканье-рычание - дело было ранней весной, во время гона этих таёжных кошек. Он попробовал подойти к гонному зверю поближе и это ему удалось.
Остановившись в десяти шагах, от невидимого хищника - фонарь он выключил - Алексей слышал нарастающее раздражение в гневном харканье и рычании крупного самца и ему стало не по себе.
В воображении, представилось почему-то картинка из учебника литературы, на которой был изображён окровавленный герой поэмы Лермонтова Мцыри, после схватки леопардом. Он запомнил и сцены в которых описано, как потом Мцыри, умирал, истекая кровью, весь изодранный когтями громадной кошки... Особенно ему нравились стихи о начале боя Мцыри с барсом.
"Врага почуял он, и вой
Протяжный, жалобный как стон
Раздался вдруг... и начал он
Сердито лапой рыть песок,
Встал на дыбы, потом прилег,
И первый бешеный скачок
Мне страшной смертию грозил...
Но я его предупредил.
Удар мой верен был и скор.
Надежный сук мой, как топор,
Широкий лоб его рассек...
Он застонал, как человек,
И опрокинулся. Но вновь,
Хотя лила из раны кровь
Густой, широкою волной,
Бой закипел, смертельный бой!"
...Отогнав от себя непрошеные воспоминания, охотник на время остановился, долго осматривался и наконец тронулся дальше, размышляя, что ему неожиданно повезло, но что к этой удаче, его привело упорное желание найти хотя бы следы снежного леопарда... И вот ему это удалось!
Алексей порадовался удаче, вспомнил дни проведённые на источниках и вздыхая подумал, что за это время, здесь в ущелье Даргыл, они могли бы уже найти не только следы ирбиса - так называют в Средней Азии снежного леопарда, но и увидеть его самого, а если повезёт, то и сфотографировать этого редчайшего зверя...
Осмотревшись, Алексей решил подниматься на плоскогорье, а там перекусить, отдохнуть и возвращаться назад...
Он стал не торопясь подниматься по небольшому ущелью между скал наверх и в какой-то момент попал в полосу мягкого снега, в который проваливался по колено. Идти и так было тяжело, потому что склон становился всё круче, а тут ещё снег мешал...
Вспотев, задыхаясь от напряжения, охотник долго добирался до недоступного гребня и наконец, часа через полтора, умирая от жажды и усталости, ощутил под ногами крепкий наст и вышел на открытое пространство, откуда, перед ним открывался вид на пологие холмы, с редкими окружностями белых озер и чахлыми кустиками тальника, покрывающих местами луговины горной тундры.
Оглянувшись назад, Алексей увидел далеко под собой, простирающиеся до самого горизонта изломы горных хребтов, глубокие долины и ущелья, а чуть ниже, щетину лесных зарослей покрывающих речные долины и крутые скальные ущелья.
"Так вот в каких местах здесь обитают эти кошки-хищники!" - подумал он, восстанавливая дыхание и вытирая пот с разгорячённого лица. Какое-то время он стоял неподвижно, озираясь и примериваясь, куда пойти дальше.
Потом тронулся чуть вперёд и вправо, в сторону скального останца, возвышавшегося над плоской горной тундрой, неподалеку от круто обрывающегося в долину склонов ущелья Даргыл.
Взобравшись на этот останец, Алексей сел и долго рассматривал плоскогорье в бинокль, переводя взгляд от одного островка кустарников к другому, от одного круглого озерка покрытого льдом к следующему. Кругом было безжизненно и пусто - здесь зима не до конца уступила весне и потому, новая жизнь ещё не народилась, а только вызревала под тонким слоем перемерзшей, прошлогодней травки.
Потом, охотник глянул на низкое солнце, внезапно пробившееся сквозь серую, ватную облачность, встрепенулся осознав, что день двинулось к вечеру и пора возвращаться. Но ведь надо было ещё поесть и он направился в сторону обрыва, спускающегося в речную долину
Дойдя до каменистого ложа, засыпанного обломками и полого спускающегося в сторону неглубокой долины, охотник решил остановиться и пообедать. Найдя куртину кустарников вперемежку с зарослями тундровой берёзы, он наломал сухих веток, развёл маленький костерок и сделав из осколков камней очаг, установил на огне свой котелок переделанный из литровой консервной банки из под компота, предварительно набрав в него кристаллического высокогорного снега, сохранившегося в тени больших валунов.
Нежные язычки пламени, изредка сдуваемые холодным ветром, грели плохо. Охотник поёживаясь, достал из рюкзака кусок пересохшего хлеба, остатки жаркого из медвежатины и стал закусывать, застегнувшись на все пуговицы, стараясь укрыться от холодного ветра, порывами налетающего откуда-то сбоку.
Кругом было уныло и пустынно и казалось, что тут не может существовать, ничего живого.
"Да... - думал Алексей. - Здесь, не то что снежный леопард, но и мыши-то не выживут - совсем пустынная земля"
В это время, растаявшая из снега вода зашипела в котелке и Алексей заварил чай и положил туда несколько веточек смородины, которые постоянно лежали у него в кармане рюкзака. Смородина, давала чаю свой тонкий аромат и потому, охотник всегда носил их с собой, когда уходил в пешие походы...
Попив горячего, но быстро стынущего чаю, Алексей доел хлеб и мясо, сжевал пару сладких карамелек и согревшись, свернувшись калачиком и устроившись поудобнее, задремал на несколько минут, уставший и не выспавшийся из-за своих ночных приключений...
... Снежный барс, совершавший обычный обход своих владений, неожиданно остановился и повернув голову, - он ощутил запах дыма и ещё один, незнакомый, но явно угрожающий запах...
Крупный самец, в своей зимней пятнистой шубе, казался неожиданно опасно замаскированным, в этом царстве камней и снега. Когда он стоял неподвижно, то несмотря на крупные размеры, его трудно было заметить и различить в этом хаосе снега, булыжников и валунов.
Постояв неподвижно несколько минут, зверь медленно, насторожившись тронулся и ловя ноздрями чёрного влажного носа необычные запахи, стал по дуге обходить место, откуда едва уловимыми колебаниями воздуха они плыли в его сторону...
Выйдя из -за остроконечного двухметровой высоты угловатого валуна, ирбис, вдруг отчётливо увидел метрах в ста от себя костерок, струйку лёгкого дыма веющего по ветру и фигурку незнакомого существа, лежащего около этого костерка на земле.
Хищник замер и неподвижно-внимательными, ключе холодными глазами, словно впился в это неизвестное существо, соображая, представляет оно опасность или может быть станет его очередной добычей...
Ирбис, стоял совершенно неподвижно и был неразличим на фоне камней, полузасыпанных снегом. Он неслышно втягивал воздух ноздрями и постепенно, его охватил страх перед тем неизведанным, но опасным, тем что таилось в фигурке этого существа, явно пришедшего из другого мира! Из того мира, который всегда пугал и заставлял прятаться в высокогорье многие поколения его сородичей, снежных леопардов...