- Может, - согласился Антон. – Но сердечный приступ бывает спровоцированным. Например, страхом.
- На легенды намекаешь? Ладно, ты прав, пора убираться. Буря наверно утихла и за нами уже выехали.
Антон поднялся на поверхность первым, за ним вылез студент. Осторожно, очень аккуратно, словно кувшин с водой на голове несёт. Фонари и верёвку спрятали в углу под ворохом камней, золото сложили туда же.
- Чувак, ты рисковал наравне со мной, поэтому половина добычи твоя. Но ты ж понимаешь, что можно найти больше и вообще … надо помалкивать, - сказал Сергей.
- Ежу понятно, - хмыкнул Антон. – Ты смотри, сам не проболтайся. У тебя рожа светится счастьем, как китайский фонарик. Когда смоешь грязь, на лбу выступит надпись большими буквами: я нашёл золото!
Песчаная буря утихла только на ночь. С рассветом пыльная муть заволокла горизонт и медленно двинулась в наступление на людей. На этот раз ветер дул не особо сильно, зато пыли и песка принёс столько, что уже через два часа лагерь и раскопки буквально утопали. К обеду ливень сухой грязи стих. Район раскопок выглядел так, словно здесь и «конь не валялся» - именно так выразился Науменко, когда выбрался из полузасыпанной палатки. Растерянные археологи бродили по песчаным волнам и только разводили руками – везде песок. Обозлённый неожиданным препятствием, Науменко взял с собой Фёдора и они вдвоём уехали в город договариваться о дополнительной рабочей силе. Пока то да се, да раскопают – день пройдёт, а то и два. Неожиданный выходной никого, кроме руководства разумеется, не огорчил. Только Сергей Чижиков – таково полное имя студента золотоискателя, не находил себе места. Вход в подземелье тоже засыпало добряче, но там всего лишь раскопать деревянную крышку и все. Если хорошо постараться, то можно все сделать и одному. Студент маялся около часа, потом не выдержал и начал решительно собираться на работу.
- Серёга, ты чего удумал? – спросил Антон, увидев приготовления.
- Совершить трудовой подвиг ради науки! – торжественно провозгласил студент. Потом тише добавил: - Сил нет сидеть и ждать, чувак. Наум и вовсе может запретить раскопки в том районе. Когда землекопы появятся, ты попроси его прислать человек пять. Мол, Сергей Иванович Чижиков – это я! – изнемогает в борьбе с пустыней и все такое. Нуждается в срочной помощи. Конкретно так скажи, чтоб прочувствовал!
- Чтоб я всю жизнь страдал поносом, если забуду о твоей просьбе, братан! – поклялся Антон.
- Верю! И ещё … если меня не будет к ужину, считайте едросом.
- Кем-кем? – выпучил глаза Антон.
- Членом партии Единая Россия, темнота сгущённая!
- А-а … ну да, конечно, - промямлил Антон, пожимая плечами.
Не интересующиеся политикой всегда попадаются на примитивный прикол.
- Куда это он? – послышался женский голос.
Антон оглянулся. Рядом стоит Валя. Так как работы сегодня явно не предвидится, она одета не в обычное полувоенное хаки, а светло-серые короткие брюки и белый топ. Полоски незагорелой кожи спускаются от плеч вниз и прячутся за тонкой тканью. Лифчик девушка не надела, под маечкой хорошо видны набухшие соски. Открытый живот покрыт золотистым пушком, бронзовый загар резко контрастирует со светлой тканью одежды. Антон глупо и бесстыдно таращится на девушку, не в силах отвести взгляд. Не совсем правильные черты лица Валентины расправляются, смуглую кожу заливает румянец и, вобщем-то, некрасивая девушка странным образом становится такой привлекательной, что Антон с трудом удержался от желания схватить её. Палатки совсем рядом, вокруг никого нет. Но тут вспомнил, как выглядит сам после путешествия по пустыне. Холодная волна отрезвления окатила с ног до головы. Антон поспешно отворачивается, поглубже надвигает солдатскую панаму на обожжённое лицо. Он не замечает, как тихонько вздыхает девушка, гаснут глаза. Грустная улыбка трогает уголки губ.
- Что с ним? – спросила ещё раз Валя.
- А … это … гм … работать пошёл, - кашлянув в кулак, ответил Антон. – Плита с закорючками ему покоя не даёт.
- Да ладно вам, - засмеялась девушка, - Сергей никогда не был завзятым египтологом, по древним языкам у него твёрдый неуд.
- На него снизошло … это … ну, вобщем, раскопает громадную ямищу в одиночку и профессор Науменко поставит зачёт.
- Это на него похоже. Наум ценит трудовой энтузиазм в любом виде. Антон, сегодня работать вряд ли придётся. Давайте погуляем. Если вы, конечно, непротив, - попросила Валя, лукаво сощурившись.
- Со мной? – удивился Антон. – А, ну да! Бродят тут всякие, вам одной ходить нельзя, - кивнул он.
- О Господи! – вздохнула девушка. – Товарищ Лыткин, почему у вас такая низкая самооценка? – спросила Валя голосом строгого экзаменатора.
- Ну так … - растерянно развёл руки Антон.
- Не машите, - попросила девушка. Женская рука ловко просунулась под локоть, тонкие пальчики сжали запястье. Антон ощутил, как грудь упруго прижалась сбоку. От этого по всему телу пошла волна жара. Антон нервно сглотнул, попытался что-то сказать, но вместо членораздельной речи послышалось сипение, словно из дырявого шарика воздух выходит. Валя легонько подтолкнула его, Антон деревянно шагнул раз, другой …
«Что ж я молчу-то, как конвоир? – спохватился он. – Надо говорить. А чего? Вот непруха какая … В голове моей опилки, трам-пам-пам»!
- Кажется, дождь собирается, - неожиданно для самого себя проблеял Антон мультяшным голосом.
- Правда? – прыснула со смеха девушка. – Это вам пчелы подсказали?
- Да нет, это я такой умный, - с досадой ответил Антон. Чувствуя, что катастрофически краснеет, натянул панаму так, что брови съехали на глаза.
Девушка искоса взглянула и улыбка раскрасила лицо хитренькой радостью. Она ещё теснее прижалась к окончательно растерявшемуся Антону, пальцы сжали мужскую руку сильнее, словно под ногами не песок, а скользкий лёд и слабая девушка вот-вот поскользнётся.
- Тебе нравится у нас? – спросила Валя.
- Да.
- Много работы. Тебе ещё не надоело?
- Нет.
- Понятно, - вздохнула девушка. – Скоро я услышу: есть, так точно, никак нет. И ты начнёшь топать, как солдат на параде.
Антон набирает полную грудь воздуха, с шумом выдыхает.
- Валь, посмотри на меня, - произносит он, поворачиваясь к девушке. – Я натуральный квазимодо. Все лицо в шрамах от ожогов. Если ты видела меня раньше, ты бы ужаснулась, каким я стал. Даже если произойдёт чудо и мои документы найдутся, меня родная бабушка не узнает, не говоря уже о пограничниках, таможенниках и просто знакомых. Я никто, неведомое чудище из дурной сказки. Я не представляю, что буду делать, когда ваша экспедиция закончится.
- Шрамики разгладятся, жить с бритой макушечкой можно и даже модно, - прошептала девушка. Пальчики коснулись бугристой кожи на лице, нежно погладили. – Документы восстанавливаются тоже. Все возможно при желании, Тошечка. Мы все подтвердим кому надо, что с тобой произошёл несчастный случай. Ты не так уж сильно обжёгся. Люди на войне сгорают, уродуют лица до неузнаваемости. А ты очень даже ничего. И потом, смазливые красавчики, они … ну, знаю я таких. Много о себе воображают, капризничают, словно маленькие дети и так тщательно ухаживают за собой, что противно. Водичкой умываются не простой, а дистиллированной, кремами мажутся, маски фруктовые накладывают, бровки выщипывают … брр, гадость какая!
- Ты ещё не все обо мне знаешь, - с горечью произнёс Антон.
- Тогда расскажи, - попросила Валя.
И Антон рассказал. О страсти к азартной игре, о растраченных казённых деньгах, о бандитах и собственном похищении местными уголовниками. Девушка слушала молча, только иногда тихонько ахала и качала головой. В карих глазах появлялся жгучий интерес, сменялся жалостью и тогда в уголках появлялись слезы. Если бы Антон не был так увлечён рассказом, он мог бы заметить, что в конце его истории Валентина стала задумываться и в глазах начали появляться холодные искорки расчёта. Впрочем, любой на его месте решил бы, что девушка просто думает, как помочь парню в непростой ситуации. Как-то так получилось, что они подошли к палаткам. Археологи разбрелись кто куда, большинство воспользовалось ситуацией и просто уехали в город.
- Вот такие дела, Валенька, - закончил свой рассказ Антон. Девушка окинула быстрым взглядом палаточный городок.
- Пойдём, - сказала она и решительно шагнула внутрь своей палатки.
Раскопать котлованы удалось только к середине следующего дня. Науменко сумел не только привезти дополнительную рабочую силу, но и договориться с властями о продлении времени раскопок. Последнее было особенно важно для Сергея Чижикова. Студент буквально расцвёл от радости. Весь предыдущий день он провёл на раскопках. В поте лица трудился, не покладая рук и не опуская зада. Усталый, грязный, как подземный черт, он буквально приполз в лагерь на карачках. Угасающим голосом сообщил, что крышка отрыта и уже завтра можно будет спуститься в подземелье к проклятой плите и читать, читать, читать … Под собственное бормотание студент заснул на пороге палатки, прямо у входа. Антон, тоже немало утомлённый, но совсем по другой причине, бережно поднял трудягу на руки и уложил на раскладушку. Опустил полог, тщательно придавил низ специально приготовленными для этого камнями. Теперь злобные скорпионы не проберутся внутрь. Вдохнул тёплый вечерний воздух полной грудью. Глаза отыскали палатку Валентины. Усталая девушка тоже давно спит и болтовня археологов, что весело провели время в захолустном городке, её совсем не беспокоит.
Науменко несколько раз обходит котлован. То качает крупной головой, то недоверчиво хмыкает и подозрительно смотрит в глаза Чижикову. Сан Саныч отказывается верить, что такую ямищу в одиночку выкопал Сергей, известный лодырь и «шланг гофрированный». Тем не менее следов техники обнаружить не удалось, да и Антон с Валентиной в один голос утверждали, что студент рыл в одиночку. Ну где экскаватор в пустыне возьмёт?
- Да-а, Сергей …э-э …
- Иванович, - услужливо подсказал студент.
- Да, Сергей Иванович. Вы совершили трудовой подвиг во славу отечественной науки, ваше рвение будет отмечено, не сомневайтесь. Руководство экспедиции в моем лице в полном восторге от ваших … э-э … славных дел, - витиевато бубнил Науменко, с изумлением поглядывая то на студента, то на ямищу. Осыпанный похвалами Сергей стоит на краю котлована, скромно потупив глазки. Только крепко сжатые кулаки выдают жгучее нетерпение поскорее спуститься вниз и начать работу по демонтажу плиты. Дело в том, что ввиду ценности данного объекта принято решение извлечь камень с надписями и дальнейшие исследования проводить в лагере. Это как нельзя лучше соответствует желанию самого Чижикова. Если плиту увезут отсюда, то ничто уже не помешает ему как следует пошарить в колодце. Причину для продолжения раскопок именно здесь он придумает. С плитой провозились полдня. Отполированный с одной стороны плоский камень очистили от спёкшейся глины – именно она удерживала плиту в массиве породы. Затем осторожно опустили на деревянную платформу и через расширенное отверстие подняли на поверхность. Грузовик доставил плиту в лагерь, где её с не меньшими предосторожностями выгрузили. Науменко сразу потерял всякий интерес к продолжению раскопок на старом месте. Считал, что ключ ко всему именно эти письмена и надо сосредоточиться на расшифровке. Обрадованный до поросячьего визга Сергей скромно предложил поработать ещё в подземелье и Науменко тут же согласился.
- Валяйте, - разрешил он, - но не один, а вот, с Антоном. И постоянно поддерживать связь, мало ли что!
- Слушаюсь и повинуюсь! – едва не повизгивая от восторга ответил Сергей.
- Ты понял, чувак? Завтра с утреца мы рванём в нашу пещерку и без помех прошманаем весь колодец. Нас ждут сокровища, чувак. Вау!!! – возбуждённо зашептал он, едва только Науменко отвернулся.
- Или крупные неприятности, - пробормотал Антон. Он почему-то совсем не разделял восторгов Чижикова и перспектива лезть в пыльную нору со скелетами совсем не радовала.