— Кто пустил сюда ребёнка?
Вы когда-нибудь вспоминали с чего именно началось знакомство с вашим лучшим другом? Возможно, вы подумали о том, что какой-то человек приятно пахнет или, наоборот, решили, что тот чувак с неровной чёлкой реально вас раздражает. Хотя, обычно такие вещи стираются из памяти.
Питер прекрасно помнил своё знакомство с Недом — они стали общаться только потому что стояли рядом на линейке. Ничего интересного — просто случайное местоположение посреди огромного школьного двора — стало основой дружбы, продлившейся долгие годы. И она не то чтобы закончилась, просто сложно поддерживать ту же связь с человеком, уехавшим учиться в Канаду. Другую страну. Совсем не круто, чувак.
С ЭмДжей всё было ещё проще — в какой-то момент девочка просто подсела к ним со словами: «Сдвиньтесь, неудачники». И вот, прошло уже больше шести лет, а Мишель всё равно использует своё любимое прозвище, планирует стать гениальным художником и продолжает быть абсолютно потрясающей.
Питер уже привык, что его друзья появляются совершенно спонтанно и просто остаются в его жизни.
А ещё Питер привык к слову «ребёнок», потому что годы с Тони накладывали свой отпечаток на человека, и это именно та причина, по которой он и тот странный парнишка, его сосед по общежитию, не стали заклятыми врагами.
Потому что, серьёзно, парень, называть «ребёнком» человека, с которым ты, скорее всего, проведёшь следующие пять-шесть лет своей жизни — потрясающая стратегия. Стратегия по наживанию себе врагов.
Если бы кто-то ещё четыре года назад, в момент особо сильного подросткового бунта, сказал, что Питер станет считать лучшим другом человека, который в первую секунду их знакомства назвал его «ребёнком», он точно бы в это не поверил. Но сейчас — нет, это уже дело привычки.
Именно поэтому, вместо уязвлённого комментария о том, что ему, вообще-то, уже есть восемнадцать, Питер с интересом посмотрел на своего соседа по комнате («Слушай, шкет, ты же понимаешь, что мы можем купить тебе особняк рядом с университетом, да?»). Пацан лежал на втором ярусе кровати, свесив голову вниз и насмешливо улыбался. И кто тут ребёнок, а?
— Я сам себя пустил, — Питер фыркнул, а затем кивнул на вещи парня, валяющиеся на нижнем ярусе кровати. — Проблемы с выбором?
— Скорее, хитроумный план, — парень изучающе окинул Питера взглядом, а затем поднялся и спрыгнул с кровати, махнув рукой на верхнее место. — Только попробуй упасть на меня или типа того.
Питер ухмыльнулся. Он почти на девяносто процентов уверен, что если будет падать с кровати, то, скорее всего, прилипнет к потолку. Но соседу об этом знать необязательно. Питер закинул свой рюкзак на кровать и плюхнулся на стул, рассматривая комнату — он мог поклясться, что даже комната Клинта в Башне, которая скорее являлась чуланом, была больше, чем эта.
— Питер, кстати, — Паучок крутанулся на кресле, подъезжая к окну. Ну хоть вид неплохой. — Мы пока недостаточно близки для уменьшительно-ласкательных.
Сосед забавно фыркнул, на что Питер довольно улыбнулся: с чувством юмора у парня всё в порядке — с этим уже можно работать. Есть, конечно, ещё несколько аспектов «идеального друга и соседа», которые Питер собирается прояснить в ближайшее время, но если бы у него не было чувства юмора, то они бы точно не поладили.
— Не вздумай подрасти к тому моменту, когда мы станем достаточно близки, — парень улыбнулся, а затем потряс головой. — Харли, но ты можешь звать меня «папочка».
Питер засмеялся. О да, они точно поладят.
***
Харли растянулся на своей кровати и стонал, уткнувшись лицом в подушку. Это нормальное состояние для студента, ничего удивительного. Впрочем, Питер всё равно был немного заинтересован в происходящем, увидев эту картину. Ну и что случилось?
Кинер перевернулся и посмотрел на вернувшегося Питера, замершего в дверях и удивлённо приподнявшего бровь. Харли иногда завидовал ему — они знакомы всего полторы недели, а Питер кажется ему самым наивным и светлым человеком в мире. Было два объяснения: либо он лучший ребёнок на свете, либо Харли уже умер, а этот парень — ангел.
— Мои деньги кончаются слишком быстро, — убито сообщил Кинер, вновь упав на кровать. — Чёрт, почему я не какой-нибудь стереотипный и невероятно богатый парень-старшеклассник из подростковых сериалов?
Питер фыркнул, стараясь отогнать от себя назойливую мысль, что в этой комнате, по чистому совпадению, как раз-таки присутствует один такой мальчик-стереотип. Паучок уверен, что его жизнь вряд ли попадает под хоть один стереотип из подростковых фильмов. Уж слишком она бредовая, болезненная и запутанная.
— Кстати об этом, — Питер упал на стул. — Это странно звучит, но можно я сам буду покупать еду?
Харли непонимающе приподнял бровь. Да, Питер осознавал, что это не совсем то, что обычно предлагают студенты, но, серьёзно, он не собирается заставлять нормального парня скидываться на еду, потому что он просто разорит его из-за своего метаболизма. А ещё он не может объяснить это так, поэтому придумал более или менее правдоподобную причину.
— Болею одной тупой штукой, поэтому приходится есть прямо очень много и по специальной диете. Мне бы не хотелось заставлять тебя питаться отдельно или скидываться на это из-за меня, так что предлагаю просто позволить мне делать это самому, — Питер пожал плечами.
— Окей, — немного неуверенно протянул Харли, а затем склонил голову вбок, быстро что-то обдумывая. — Как насчёт: на тебе еда, на мне всякая бытовая ерунда. Ну, знаешь, мыло там, шампуни, прочие штучки?
Питер коротко улыбнулся и кивнул. Да, это неплохая идея. И может так у Харли станет полегче с финансами. На самом деле, Питер уже отвык даже от мысли о том, что с деньгами могут быть какие-то проблемы (Боже, это всё папа, какой ужас). К хорошему быстро привыкаешь.
***
— Теннеси — дерьмо, — громко заявил Харли прямо с порога, ворвавшись в комнату. — Я собираюсь забыть о том, что жил в это… Ой.
Харли не успел закончить свою пламенную речь, потому что повернулся и заметил, что в комнате нет Питера. Зато есть какая-то девчонка, сидящая в кресле, закинув ноги на стол. Она окинула Харли насмешливым взглядом и лениво помахала кончиками пальцев.
Кинеру потребовалось ещё пара секунд ступора, в котором он просто на неё пялился, чтобы осознать, что из одежды на ней — только толстовка Питера. Чёрт. С каждой секундой это становится ещё более неловко.
— Спешу тебя огорчить, но весь мир — дерьмо, — девушка лениво потянулась и взяла со стола какой-то блокнот и карандаш. — Чего застыл? Или вы, неудачники, все такие?
Девушка усмехнулась и весело покачала головой, быстро что-то зарисовывая в свой (потому что раньше Харли его здесь ни разу не видел) блокнот. Всё ещё не до конца осознавая происходящее, Кинер прошёл в комнату и замер у своей кровати. Девчонка ухмыльнулась краешком рта, но ничего не сказала. Может он комнатой ошибся? Или девушка — галлюцинация?
Его предположение рассыпалось, когда дверь снова открылась, и в комнату зашёл Питер, держащий в каждой руке по бутылке с водой. Он немного нахмуренно смотрел на них, ещё не заметив, что Харли в комнате.
— Я без понятия, хочешь ты воду с газом или без, поэтому взял обе, но, видит Бог, ЭмДжей, тот парень смотрел на меня, как на идиота, потому что, ну, знаешь, люди, которые пьют дорогущую воду для богатых, обычно знают, хотят ли они чувствовать пузырьки или нет, так что в следующий раз пойдёшь сама. Я не готов взаимодействовать с обществом ещё лет десять, — Питер наморщил нос, а девчонка, ЭмДжей, фыркнула.
— Без газа, — девочка оторвалась от своего блокнота. — Кстати, твой сосед выглядит так, будто сейчас умрёт.
Питер удивлённо вскинул голову и, пару раз моргнув, посмотрел на Харли. А затем пожал плечами, мол, ну и ладно, прошёл в комнату и протянул девушке бутылку с водой, с интересом посмотрев в её блокнот.
— Почему Харли в твоём блокноте с людьми с тяжёлой судьбой? — Питер чуть склонил голову вбок, а затем протянул Кинеру вторую бутылку с водой. — Как можно не любить пузырьки?
— Я не не люблю пузырьки, — вяло возразила девушка. — Просто поклялась, что не притронусь к такой воде, потому что однажды полтора часа выслушивала одного парня, восторженно лопочущего о том, как потрясающе пузырьки щекочут его рот и нос, а ещё шипят и заставляют чихать.
Питер скривился, еле слышно пробормотав: «Ой, да всего-то раз было». Харли, наконец, достаточно ожил, чтобы усмехнуться. История абсурдная и весьма в духе Питера, надо сказать.
Паркер стукнул себя по лбу, будто что-то осознал и немного виновато посмотрел на Харли. Ага, значит до него дошло, что он немного забыл упомянуть о существовании своей девушки. Точнее, Харли подозревал, что она его девушка — потому что других вариантов особо не было, но, зная Питера, это может быть его подруга или троюродная сестра какого-нибудь его друга.
— Прости, я забыл. Харли, это Мишель, мы встречаемся? — Питер вопросительно посмотрел на неё, на что девушка просто молча кивнула и осуждающе покачала головой, а Паркер неопределённо развёл руками, будто оправдываясь. — Я должен был уточнить. Вообще, она должна была свалить ещё вчера, так что прости, что не предупредил.
— Это ты думал, что я должна была уйти, а у меня были другие планы, — поправила Мишель (или ЭмДжей? У неё что, два имени?). — И для друзей я — ЭмДжей.
Харли приподнял бровь, думая о том, что девушка, похоже, умеет читать мысли. Иначе как объяснить, что она так точно выбрала момент, чтобы прокомментировать своё имя? И почему она сейчас улыбается? Питер, заметивший череду недоумений и подозрений на лице у Харли, только понимающе улыбнулся и неопределённо пожал плечами.
Через несколько минут девушка поднялась на ноги, с улыбочкой вручила Харли его собственный портрет с подписью «Теннеси — дерьмо» и чмокнула Питера в нос. Пока Паркер удивлённо осознавал, что только что, чёрт возьми, произошло, девушка успела натянуть джинсы, появившиеся явно из ниоткуда, а Харли пытался сдержать смех.
— Кофту твою я, пожалуй, позаимствую, — спокойно сообщила ЭмДжей, подхватывая с пола рюкзак. — Пока, неудачники.
Девушка изящно взмахнула пальцами и скрылась за дверью. Питер тяжело и раздражённо вздохнул, а затем с нечитаемым выражением лица повернулся к Харли.
— Ещё одна кофта, — Питер закатил глаза. — Это уже тринадцатая. И знаешь что? Они никогда не возвращаются.
Больше Харли не мог сдерживаться и просто рассмеялся. Как только ситуация перестанет быть настолько абсурдной — он обязательно расспросит Питера, какого чёрта она — его девушка, почему он впервые слышит о её существовании, какого чёрта вообще творится в его жизни и точно ли это не было групповой галлюцинацией. А пока что ему смешно.
***
Питер полулежал на кресле-мешке (их комната постепенно начинала наполняться крутыми штуками — Паркер ненавязчиво тащил сюда новую мебель, книги, постеры и прочие интересные элементы, хотя пока что медлил с техникой, потому что, ну, у нормального студента не должно хватать денег на какие-нибудь последние разработки Старка, а папа запретил использовать любую технику, не имеющую его имя на корпусе) и смотрел новости.
Репортаж о мстителях. Они опять подрались с кем-то, но в этот раз журналисты говорили не о самой битве, а о том, кого на ней не было. О Человеке-Пауке. Ведущая задавала множество вопросов о том, почему героя нет с командой, куда он пропал с улиц и почему перестал вообще как-либо напоминать о себе.
Питер и сам иногда задавал себе эти вопросы. И, куда чаще, винил себя в том, что не предотвратил что-то: будь то ограбление, пожар или полученная мстителями травма, которую они точно бы не заработали, страхуй он их.
Но потом Питер успокаивался. Мстители справляются, подменяют его, а временная отставка ещё никому не навредила. Папа правильно сказал, когда убедил его хотя бы на время учёбы отдохнуть от Человека-Паука — «Мир как-то жил без Человека-Паука, но представь, чего мы лишимся, если ты бросишь все свои силы только на защиту людей» — Питер и сам понимал, что может принести гораздо больше пользы, если, помимо геройств, займётся наукой.
Человек-Паук не вечен, а любое научное достижение может стать ключом к спасению миллионов.
Но он всё равно не мог просто взять и забыть о своём альтер-эго, так что продолжал следить за тем, что о нём говорят СМИ. Говорили… всякое. Некоторые считали, что он погиб, другие, что бросил всех, третьи, что он просто устал и где-то отдыхает. Были те, кто винил его во всех преступлениях, произошедших в Нью-Йорке из-за его отсутствия, и те, кто всячески защищали его. Питер с облегчением отмечал, что последних было больше.
Питер как-то задумался, поэтому не сразу заметил, что видео, которое он смотрел, закончилось и включилось что-то другое. Он уже собирался свернуть его, но заметил знакомую фигуру, так что решил досмотреть, что будет.
— Мистер Старк! — Журналистка окликнула Тони, который уже заходил в машину, но всё же остановился, наверное, доводя Хэппи этим до ручки. — Что вы можете сказать об исчезновении Человека-Паука? Вы что-нибудь знаете?
— Я его наставник, конечно, я в курсе, — Тони пижонским жестом снял очки и чуть улыбнулся. — Мой вам совет: оставьте его в покое. Если вам не хватает парня, умеющего делать сальто, то попросите Кэпа.
— Но мистер Старк, — журналистка как-то возмущённо вздохнула, явно раздражённая таким ответом. — Человек-Паук пропал, никто ничего не говорит, можем ли мы хотя бы надеяться на его возвращение?
— Чувачок появится тогда, когда сочтёт это необходимым, — серьёзно сказал Тони. — Паук многое пережил, ему нужно время, чтобы всё обдумать, решить для себя, кто он, кем хочет быть. Я уже говорил о том, что он очень молод, но вы даже не представляете насколько. Дайте парню спокойно доучиться, побыть обычным человеком, не взваливая на себя ответственность за весь мир. Он заслуживает этого. А моя дочь заслуживает того, чтобы папа забрал её домой и вовремя покормил, так что станьте уже нормальными людьми и дайте нам спокойно вздохнуть. Мы спасаем этот чёртов мир для того, чтобы жить в нём со своими семьями, а не чтобы быть интересными цирковыми зверушками.
Тони нацепил свои очки обратно и беспрепятственно сел в машину, потому что журналистка, кажется, абсолютно не представляла, что ей ответить.
Питер усмехнулся. Ну, папа как всегда. Защищает его «честь» перед СМИ. Надо будет съездить к ним на выходных (и плевать, что прошло всего-то две недели с его прошлого визита), а то мама и Морган наверняка ужасно соскучились. Папа тоже, но он этого не признает, потому что делает вид, будто он — крутой парень. Ага, как же.
— Тони Старк всё ещё Тони Старк, мир не рушится, — ехидно прокомментировал Харли, а Питер пытался понять, как долго он здесь находится. — Ты типа сталкеришь его?
— Нет, случайно открылось. Я новости смотрел, вообще-то, — Питер отложил планшет и принялся разминать шею. — А что? Будешь меня осуждать?
Харли насмешливо фыркнул. Он не рассказывал Питеру о своём знакомстве с Тони Старком, потому что боялся, что Паркер ему попросту не поверит, как и все, кто слышал эту историю. И Харли не хотелось, чтобы Питер считал его лжецом. Потому что он, наверное, слишком сильно ценил дружбу этого парня.
— Я осуждаю тех, кто не следит за его жизнью. Типа, серьёзно, мужик спас мир, какого чёрта. Вы должны хотя бы поинтересоваться, как он там, — Питер насмешливо приподнял бровь. — Только не говори, что ты из тех, кто винит его во всех грехах человечества, потому что ты, хоть и мой друг, но мне придётся бросить тебя в таком случае.
— Отставить панику. Я в команде Железного человека даже дольше, чем этот самый Железный человек существует, — Питер забавно качнул головой. — Я стараюсь не говорить о мстителях, потому что их довольно часто недолюбливают, а я не готов с этим мириться.
Харли согласно кивнул. Питер облегчённо выдохнул — мстители были одной из тем, которые он никак не решался обсудить с Кинером, потому что не представлял, насколько сильно их взгляды могут расходиться. Но сейчас, похоже, что всё хорошо.