Это голубой бриллиант, а то, что он величиной с кокос или с маленькую дыню, подчеркивает значимость нашей обожаемой Virginie Albertine de Guettee. - Isabelle подбежала к блондинке, перевернулась в воздухе, поцеловала ее в левую коленку, а затем - в губы.
Vanessa закуталась в одеяло золотых волос и тоже решилась поцеловать блондинку графиню.
"Мы одна команда! - Virginie Albertine de Guettee обняла подружек. - Давайте, пока мужчины занимаются глупостями, сыграем в мяч или в догонялки".
- Мяча нет! Кто бросит нам мячик? - Isabelle каблучком чертила на мягкой земле круг.
- Мне кажется, что они не дадут нам играть, потому что они нехорошие, - Vanessa на правах подружки графини держалась около нее.
"Нехорошие? Тогда пусть их высекут на конюшне", - блондинка написала и показала написанное всем.
Писарь из стражников озвучил.
- Нас высекут? Кто же нас высечет? - преследователи маньяки убийцы, маньяки купцы заржали.
"Высеките себя сами", - блондинка надула губки, беседа с неинтересными мужчинами ей наскучила.
Мужчины не играют в мяч, не бегают друг за дружкой, не резвятся, не поют, так какой же от них толк?
- Пора! - Главный стражник не выдержал накал страсти.
Воин выхватил меч и надвигался на Roland.
Серый круг с красными лицами сужался.
В эпицентре три красавицы повторяли правила игры в догонялки.
- И мне тогда пора, - Roland вздохнул и обнажил все свое оружие.
Чтобы умереть красиво герой сбросил с себя верхнюю одежду, сиял бронзовой мускулистой скалой.
Isabelle и Vanessa завороженно пискнули, и даже блондинка Virginie милостиво сложила губки сердечком.
Отметили красоту и грацию даже враги, они широко улыбались и подмигивали Roland.
- Жаль портить красоту, но интересно, - стражник поднял меч. - Ничего личного, но твой отец приказал доставить тебя живым или мертвым, а мертвым - проще.
Мертвых не нужно кормить, и мертвые не убегут.
Награда все равно одна и та же.
- Вам придется срочно вернуться домой, иначе кто-то может упасть и пораниться об острые корни, - Roland с диким воплем бросился в атаку.
- Все, что лежит в земле - принадлежит народу, то есть и мне, мне, мне!!! - Wolfgang зажал в кулаке изумруд величиной с грецкий орех, прижался спиной к холодному граниту.
На камнях примитивно высечены кривые звери и птицы в процессе размножения. - Вы представляете, как со стороны выглядите отвратительно, когда требуете отдать мою прелесть?
Вы даже не видели своего зачатия. - Wolfgang попытался проскользнуть в задний проход, но суровые товарищи кирками перегородили путь. - Вы говорили, что мы одна семья, и я был в восторге.
Но "семья" означало, что я должен трудиться, как каторжный на "папу" и на "маму".
Мне почти тридцать лет, а семья даже не позаботилась о моем половом воспитании. - Wolfgang искал лазейку между плотных тел, но не видел ни капли возможности. - Я для вас был то братиком, то сестричкой, прекрасная семья. - Wolfgang презрительно сплюнул на башмак. - Вспоминаю свою жизнь - одна работа, каторжный труд в аду, и это почему-то не вызывало у меня злобу и отчаяние, не делало несчастным.
До сегодняшнего дня.
- Wolfgang, делиться надо, - Gustav приподнял упавшую густую бровь. - Ты хочешь изменить нашу жизнь, но не можешь.
Неужели, ты не спрашивал себя, зачем живешь.
Мы вместе работаем, а затем продаем нажитое непосильным трудом, и на эти деньги существуем.
Ты же хочешь утаить добычу. - Gustav не отрывал взгляда от сжатого кулака Wolfgang. - Твой изумруд принадлежит нам всем по праву, и он общий, также, как если бы я нашел, или любой другой из нашего народа.
Ты плюешь на могилы предков, плевками пытаешься отвлечь нас от найденного изумруда. - В глазах Gustav зажглись костры вожделения.
Он страстно желал этот камень, как никогда не желал даже подругу своей жены.
- Гигант! Спина, как шкаф, и в эту спину ты хочешь засунуть мой изумруд. - Wolfgang понимал, что разговор затянулся, и сейчас произойдет изъятие у него драгоценности. - Ты присвоишь мой изумруд.
- Он не твой, а наш, общий, - бывшие друзья показали зубы.
- Поцелуйте меня в волосатый трудолюбивый зад, - Wolfgang повернулся к Gustav задом, снял зеленые штанишки и нагнулся.
Wolfgang надеялся, что все отвлекутся на его ягодицы - неслыханное оскорбление, дерзость - показать попу товарищам.
И, пока все негодуют, он, Wolfgang, спрячет изумруд в расщелину.
Но драгоценный камень привлекал товарищей сильнее, чем волосатые ягодицы Wolfgang.
Они внимательно следили за рукой с изумрудом.
Wolfgang пришел в отчаяние, видел алчные взгляды и понимал, что владеть большим изумрудом осталось ему недолго.
- Так не доставайся ты никому! - Wolfgang в отчаянии проглотил камень.
Он приятной тяжестью продвигался по пищеводу в желудок.
Лицо Wolfgang сияло торжеством победителя.
- Если ты думаешь, что мы будем ждать, пока изумруд выйдет из тебя естественным путем, то ошибаешься, друг, - Gustav, на правах старшего, говорил, но при этом начал заикаться. - Мы не предложим тебе слабительное, не выпьем по кружке огненной воды.
Камень наш, и мы его получим сейчас и сразу!
Вспорем брюхо предателя, откроем, как рыбу! - лезвие топора нацелилось обладателю найденного изумруда в живот.
Другие товарищи тоже подняли кирки и топоры.
- Почему и нет. Но сначала договоримся! - Wolfgang моргал быстро-быстро. - Я бы посидел с вами на своих похоронах, даже умер бы за вас или ради вас, но это в прошлом...
Раньше смерть не пугала меня, но теперь все изменилось, как у беременной девушки.
Я теперь должен жить, но не для себя, а для моей радости, для моего изумрудика. - Wolfgang говорил спокойно, и это удивило Gustav. - Вы хотели меня убить, но я не отвечу вам тем же, потому что я великодушен.
Но, неужели, вы думаете, что я не подготовился.
Я с детства мечтал найти мою радость, и сегодня извлек ее из изумрудной жилы.
Но я понимал, что вы захотите отнять мою радость у меня.
Решено, я не стану умирать ради вас, а буду продолжать жить для моей радости! - Wolfgang выхватил из кармана мешочек, быстро раскрыл и сдул невесомый порошок в сторону своих бывших товарищей.
- Грибы глупости, но они же запрещены у нас! - До Gustav порошок долетел первым и сразу превратил его в тряпичную безвольную куклу.
- Как же ты узнал, что это грибы глупости, если они запрещены, следовательно, ты не имел право их пробовать, - Wolfgang наблюдал, как Gustav со счастливой улыбкой оседает на камни.
За ним падают одурманенные другие старатели.
- Пока вы лежите, я успею добежать до Канканской границы, - Wolfgang нарочно указал направление противоположное тому, куда хотел уйти в случае разрыва с "семьей".
Не удержался, схватил Gustav за рыжую густую бороду, просунул в нее свои толстые мозолистые пальцы, дотронулся до шершавой кожи Gustav и застонал от жалости к бывшему другу, и зарыдал от нежности.
Wolfgang расцеловал всех по очереди, обыскал у них карманы и рабочие сумки, забрал все, что представляло хоть малейшую ценность.
Затем спустил штаны, помочился на безвольные тела и пошел к выходу из пещеры.
О старом выходе знали все, но мало кто им пользовался, потому что он крутой и неудобный.
Но Wolfgang подгоняло чувство ответственности за свой изумруд, драгоценный камень стал для него ребенком, а ради своего дитя Wolfgang пролезет даже в жаберную щель огромной пещерной рыбы.
- Все в порядке у вас? Что-нибудь интересное обсуждаете? - На поверхности Wolfgang увидел сражение.
Стройный высокий молодой красавец один бился с превосходящими силами противника. - Мне до вас нет дела.
Я надеялся, что, когда вылезу из пещеры, то никого не встречу в лесу, а встретил вас.
Простите, я бочком протиснусь, и, надеюсь, что мы никогда больше не встретимся. - Wolfgang прижал к груди тяжелый мешок с добром, опустил голову, пытался казаться незаметной мышкой серенькой.
- Гном! Настоящий гном! - Воины, несмотря на смертельную схватку, отвлеклись на Wolfgang. - А мы думали, что гномы не существуют.
- Гномов нет, я не гном, - Wolfgang в досаде закусил бороду. - Вы затронули наш больной вопрос, но я вас прощаю.
Если хотите послушать легенды, то подождите моих товарищей.
Они скоро выползут на поверхность, в этом я уверен.
Товарищи плохие, но богатые, а я хороший, но бедный, - ради изумруда, своего дитя, Wolfgang жалобно захныкал.
- Гномы богатые!
- Да, у них золота и драгоценных камней - кучи под землей!
- Вали его на спину, вытрясывай из него золото! - десятки рук потянулись к мешку, а две пары ловко ухватили Wolfgang за ноги, и не успел он начать жить с чистого листа, как его начали трясти.
"Почему они думают, что мы глотаем драгоценные камни?" - Wolfgang удивился молча, а еще больше удивился, когда из него вылетел родной изумруд.
Драгоценность еще не успела дойти до желудка, где надежно была бы спрятана до акта каканья.
- Изумруд! - крики радости и торжества слились со стонами раненых. - Тряси сильнее, получим больше! - Тряска усилилась, как во время землетрясения.
"Я и не думал, что будет легко", - Wolfgang надкусил край воротничка кафтана.
Вдохнул труху грибов.
Но это не порошок из грибов глупости, а - споры грибов дерзости и безумия.
Бывалые воины не ожидали буйства от маленького человечка.
Он превратился в мельницу со сверкающим топором.
- Я в Раю! Я - жернов Справедливости! Я - Колесо Судьбы, - Wolfgang почувствовал сладкий, медовый с ароматом цветов запах, не тот запах, которым пропитаны пещеры.