- Дон капрал Брамс, ваш смех не ржач, а уставной смех, - Бонни выкрутилась за меня.
- На линкоре не предусмотрены прокладки для подкладывания под ваши попки, прекрасные мадемуазели. - Капрал Брамс, как клоун поклонился нам и развел руки в сторону.
- Хорошо, что он назвал нас прекрасными, - Бонни шепнула мне и ущипнула за попку.
Невинный щипок вызвал оживлённые вздохи среди новобранцев.
Нужно вести себя при посторонних осторожно с нашими натурщицкими привычками.
- Товарищ капрал, нам очень нужны прокладки, - Бонни начала ныть. - На Эвкалипте ваш брат щедро поделился с нами угольными фильтрами для противогаза 13.
Они тоже сошли, как прокладки для нас.
- Если мой брат дал вам прокладки, то и я дам, - капрал поднял крышку железного ящика и достал два пакета. - А то будете потом рассказывать по всей Вселенной, что капрал Брамс хуже своего брата сержанта, что я жадный, лопоухий урод.
Я, между прочим, на первое жалование сделал себе операцию по приклеиванию ушей.
Теперь они не оттопыриваются, как раньше.
Моя мама назвала бы меня красавчиком, но мне уже нет интереса до матери, которая до этого меня предала, предала детскую любовь.
- Полотенце общевойсковое вафельное модернизированное, - Бонни прочитала вслух бирку на пакете. - В имперской армии все модернизированное?
Нового нет, только старое модернизируют? - Бонни обращалась ко мне, но ее услышал капрал Брамс.
- Бери то, что даю со своего плеча, Бонни.
Полотенца предназначены для высшего командного состава, когда они блюют при тряске линкора.
Так что я вам выдаю от щедрой души. - И добавил с облегчением: - Все равно, высшие командные чины на наш линкор не заглядывают.
- Благодарим, сэр сержант, - я искренне радовалась вафельному полотенцу под попку.
- Что уставились, бараны? - капрал Брамс выпучил глаза, потому что линкор дернулся, и капрал приложился головой к железной опоре. - Я же сказал - занимайте свои места.
Впрочем, если не пожелаете пристегнуться - то дело ваше! - Хитрая улыбка капрала подстегнула многих сильнее, чем приказ.
- Синьор капрал, а где наши места? - новобранец с пухлыми щечками не пошел по общему пути и поинтересовался.
- Где займешь, там твое место, рядовой Паганини, - капрал поправил ремень. - И не вылезай вперед!
Твои знаменитые предки не помогут.
Где ты, а где они.
Рядовой Малевич сидит тихо и скромно, а его предки были богаче, чем твои, Паганини.
Рисовали черные круги и черные квадраты, на них состояние сделали.
Еще бы, черные круги оказались потом черными дырами.
Но все пропили Малевичи, все пропили!
Болтаетесь, как г... в проруби. - Капрал Брамс говорил непонятное для меня и Бонни, но интересное.
- Брамс из Северных периферийных Галактик, - рыжий, который хвастался, что у него пенис больше, чем линкор, не отставал от меня. - У них на Планетах вечная мерзлота.
Канализации замерзают, поэтому местные ходят в туалет в прорубь.
Вот и насмотрелись, как оно там болтается, - рыжий пощадил наши моральные ушки.
Зато Бонни с иронией досказала за него:
- Г...но!
- Бонни, ты уже слишком солдат, - я захихикала.
- Я - Шорли, рыжий на волне нашего с Бонни смеха решил примазаться. - А вы - Джейн и Бонни?
- Угу, - я ответила за двоих и надула важно щеки.
- Воевали на Эвкалипте?- вопрос искренний, поэтому я и Бонни не смогли не соврать.
- Еще как воевали и убивали, хотя мы и новобранки.
- Круто, - Шорли с уважением смотрел на нас, но только ниже лица.
Я бы даже сказала - в нас смотрел. - Я только еще мечтаю убить первого своего врага, а вы уже убивали.
- Зачем ты мечтаешь убить? - я высунула язык. - Ты маньяк?
- Нет, я не маньяк, но в каждом обидчике вижу Луховицы.
- Кого видишь? Луховицы? И в нас Луховицы? - Я бы отодвинулась от странного Шорли, но некуда двигать попкой.
- Нет, вы не Луховицы, - Шорли ловко застегнул свой ремень. - Луховицы - мой враг в школе.
Он обливал меня водой из унитаза.
Набирал в большую клизьму воды и окатывал меня перед уроками.
Издевался, смеялся надо мной, позорил перед девочками.
Когда я написал Франческе любовное письмо, то Луховицы перехватил его, зачитал перед всем классом, а затем сожрал его.
- Сожрал любовное письмо? - я восхитилась поступком Луховицы. - Бумага натуральная, дорогая и вкусная.
- Я так не считаю, - Шорли с подозрением посмотрел на меня.
Он, наверно, думал, что я шучу.
Нет, я не шутила, потому что на Натуре бумага принадлежала к растительному миру, поэтому считалась у нас дорогим деликатесом. - Франческа плюнула на меня, потому что по ее мнению, я дурак, что писал письмо, а не полез сразу под ее юбку.
- Мы не носим юбки, - Бонни произнесла с гордостью.
- Я вижу, что вы не носите не только юбки, но и другую одежду.
Только на вас шикарные белые лакированыне ботинки армейские.
- Нравятся? - я и Бонни одновременно вытянули ножки - хвастались ботиночками, которые получили за взятку.
- Очень нравятся, - Шорли наклонился, и насколько позволял страховочный ремень, дотянулся пальцем до моего ботиночка.
Вовремя успел.
Линкор тряхнуло на крутом вираже.
Я и Бонни, потому что не успели пристегнуться, вылетели из своих кресел.
Шорли успел ухватить меня за ногу.
Я в последний момент ухватила улетающую Бонни за талию.
Шорли с натугой подтянул нас к нашим местам.
- Ужасные ремни, - я возилась с застежкой, пыхтела. - Ничего не пойму.
- Я в шоке, - Бонни тоже сражалась с ремнями, как со змеями.
- Я вам помогу, девочки, - Шорли ловко застегнул наши ремни, но руки не убирал.
Он пыхтел, поправлял ремешки, при этом чаще касался наших грудей и бедер, чем застежек.
- Шорли, руки не обломай о прелести красоток, - кто-то крикнул с насмешкой.
- Вирус, завидуешь? - над крикуном сразу же подшутил другой остряк.
- Джейн, не зря мы в армии пошли, - Бонни толкнула меня локоточком в бок. - На Натуре нами никто не интересовался, кроме вербовщика на урановые рудники Эль Диабло, а в армии - мы красотки да еще и с прелестями.
- Мы в армии не пошли, а сбежали в армию от преследователей, - я педантично поправила подругу, потому что у меня диплом с отличием. - Но в остальном я с тобой согласна, Бонни.
В армии, хоть и странные, но проявляют к нам интерес.
- Дон капрал, а вы, почему не пристегнулись? - кто-то из новобранцев осмелился задать коварный вопрос сержанту.
- Новобранец Волга, - капрал двумя руками держался за железную штангу. - В армии три правила.
Первое - начальник всегда умный.
Второе - подчиненный ничего не стоит.
Третье - начальники чаще выживают, чем новобранцы, - по-моему, капрал Брамс на ходу придумал правила, но складно. - Я для вас в учебке - и папа и мама.
Лейтенант Шоу - больше чем папа и мама.
Предупреждаю - не пытайтесь подлизаться к лейтенанту.
Он, хотя и выглядит добрым интеллигентом, а засадит вас по самое далеко.
- Товарищ капрал, нужно говорить не вас, а вам, - неужели среди новобранцев почти каждый - смельчак? - Засадит нам по самое далеко, а не засадит нас по самое далеко.
- Солдат Фуникулер, - капрал Брамс пробирался к железной двери. - Видно, на гражданке тебе часто засаживали по самое далеко, - капрал вызвал дружный ржач коллектива.
Я и Бонни сидели с открытыми ртами, как птенцы. - Но лейтенант Шоу не опустится до того, чтобы засадить вам.
Он именно засадит вас по самое далеко - сошлет за край Разумного. - Вот угроза, так угроза!
Капрал добрался до двери, открыл ее и приободрился. - Я потому не пристегиваюсь, что смотри правило три - начальники чаще выживают, чем подчиненные.
Я пережду полет в комнате с белым мягким потолком.
Когда будем садиться, нас обстреляют жухраи.
Они всегда стреляют по нашему линкору.
Что с ними поделаешь - не могут без стрельбы. - Слова капрала Брамса нас испугали.
Но еще больше напугало его дальнейшее предсказание. - Армия это цифры.
- Мы уже слышали о том, что мы цифры, - Бонни кивнула миленькой головкой. - Чем меньше звание, тем дешевле солдат.
Империя вливает деньги в своих защитников.
- При посадке линкора погибают четыре процента живых единиц, - капрал Брамс запугал нас по самое не хочу, как он выражался.
Или он говорил по самое далеко?
Тогда и по самое далеко испугал. - Вас сто четырнадцать человек и не только человек.
Значит, после жухрайского обстрела из линкора вынесут пять трупов.
- Господин капрал, раздался тревожный плаксивый дрожащий голос. - От ста четырнадцати четыре процента - меньше, чем пять трупов.
- С тебя и одного процента хватит, математик Пифагор, - капрал Брамс пытался закрыть за собой дверь в капральское убежище.
Но линкор не позволял, дергался, как огромный железный кит. - Пусть будут четыре трупа и один тяжелораненый.