Пальба послышалась из собора. Перепугались все - ведь из-за акустики казалось: артподготовка началась. А чё - эти холуи и установки "Град" вполне могли подогнать. Почему бы не попалить почем зря? Некоторые от этого получают кайф... По счастью, взрываться у нас ничего не стало. У страха глаза велики. Позаботившись о детях и женщинах (отправили их в демилитаризованную зону, под защиту белых флагов) мы заняли позиции вокруг храма. Стрельба в соборе к тому времени затихла.
И вообще - будто уши заложило. Только слышно, как воздух горячий дрожит и нос щекочет - от порохового духа. Если ЭТИ там закрепились - они ошиблись. Непригоден храм для войны. Или... Они ж - профи, а мы таки чайники... Напряжение на пределе. Игорек уже было рванулся, чтобы перебежками добраться до стены собора, как мы услышали:
- Мужики! Все нормально. Вывожу...
Со скрипом отворилась дверь. Показалась незнакомая, подтянутая фигура в военном комбинезоне. Руки - за головой. За ним - второй, третий... Следом, весь в крови, Кирилл. Ну, не весь, конечно, но лицо точно все красное, разбитое вдрызг. Подрясник черный, на нем ведь ни хрена не видно. В руке у монаха - автомат, через плечо перекинуты еще два ствола... Инок неожиданно грубо скомандовал:
- На колени, бисово отродье!
И к нам:
- Вот, смотрите: доигрались, голубчики...
Кирилл сплюнул кровавой слюною. "Голубчики" пали на колени. Игорь спросил:
- Еще там - есть?
- Все - тут... - прохрипел монах. Сбросил оружие наземь, присел, опершись о стену храма, схватился руками за голову. К нему подбежал Мефодий, приобнял, полой своего подрясника стал вытирать кровь с лица своего духовного брата. Кирилл разрыдался.
В этот момент выстрелы раздались со стороны демилитаризованной зоны. Послышались отчаянные визги. О мы, лохи! Ведь мы наших оставили без охраны! Мужики бросились туда. Мне Игорь приказал остаться с пленными.
Стрельба продолжалась минут пять. За это время мы с Мефодием связали бугаев, двум дали по мордам - для острастки. У нас тут Женевских конвенций не водится. Кирилл взял себя в руки - молился. Автоматные очереди слышались реже, хлопки наших берданок не унимались, из чего можно было сделать вывод: по крайней мере, не сдаемся! Я, стараясь выглядеть солидно, обратился к тому из пленников, кто мне показался старше:
- Что - выкусили?
- Да пошел ты нах... - Ответил тот надменно. Обжег меня ненавидящем взглядом, и добавил: - При-дурки.
- Очень приятно, Лёша, - ловко съязвил я. У них тоже хватало ссадин, а вид их почему-то навевал сравнение с пленными фрицами в Сталинграде.
Парень отвернулся. Мы примерно ровесники. Блин, так и бы и отмутузил! Не я пришел в твой дом, а ты ко мне. Отожрался... бык. А вслух произнес:
- Это где ж таких выкармливают?
- Тебя туда не пустят. Вот ты скажи, какая сука капканов у вас там понаставила? - солдат кивнул на свою ногу. Штаны порваны, кровь.. Попался, значит, голубчик.
Тоже самое хотел произнести вслух. Вдруг прибежала разгоряченная Люся:
- У вас веревки еще есть? Пополнение...
Вскоре привели еще четверых. Тоже молодые, накаченные. Гоблины. Петрович расстроено сообщил:
- Вацлаваса ранили...
Оказалось, когда мы скопом ринулись к собору, отослав женщин с детьми на демилитаризованную территорию, совершено забыли подумать о том, что клюнули на примитивную наживку. Группа на храме всего лишь отвлекала наши силы. Основной удар был по западной части. И только Вацлавас в последний момент почуял неладное и таки решил сопроводить слабую половину.
Боевики вышли открыто, не таясь. Приказали всем сбиться в кучу. Вац имеет рост невеликий, из толпы он не выделялся. Женщин с детьми погнали за периметр. Как стадо. Вац уже на границе периметра выскочил из толпы, сшиб одного из бугаев с ног - и ловко спрятался на пасеке. Наши побежали к ближайшему дому.
Эти бараны принялись палить по ульям. Вац перебегал от одного улья к другому, даже успевал перезаряжать. Конечно, дробью нанести значительный урон врагу затруднительно, но, по крайней мере, было выиграно какое-то время. Главное: наши остались внутри периметра, а дома и стены тоже бойцы. Помогли еще пчелы: они яростно жалили боевиков, внося в их стан несуразицу. Тут как раз подоспели мужики. Противник отступил за периметр, а четверых пленили.
Жаль только, Вацлаваса дважды задело - у него ранения в плечо и в бедро. С трудом остановили кровь, он без сознания. Среди наших женщин есть медработник, Та самая Ольга Андреевна, которая к нам сбежала из Преддверия, сейчас ему оказывают помощь. В остальном у нас, слава Богу, без потерь. Все у них было рассчитано до мелочей: малая группа захватывает собор, отвлекает основные наши силы, в то время как ихний ударный отряд берет в заложники наше самое святое. По их мнению, гениально: маленьких пиз...т, больших - убивают. А на мой взгляд - подлость. Наверное, даже Чингисхан до подобной мерзости не опускался.
Но - не срослось. План сломался о Кирила и Вацлаваса. Троица довольно легко проникла в собор. Кирилл настолько был поглощен своей живописью, что потерял всякую бдительность. Но в последний момент, видно, какие-то нематериальные силы помогли. Кирилл никогда и никому не рассказывал о своем прошлом - даже Мефодию - а оно, похоже, богатое и разнообразное. Бьюсь об заклад, Кирил воевал. Вероятно, именно потому он в веру и окунулся, что настрелялся в свое время.
Диверсанты было скрутили монаха, да тот вырвался из рук ублюдков, а спрятаться в храме можно только в алтаре. Те сдуру принялись палить по иконостасу. Теперь там полно дыр. Безбожники! Именно эту стрельбу мы приняли за канонаду. Один из них рискнул зайти в алтарь - посмотреть, жив ли еще инок. Ну, тут Кирил им и задал! Сначала первому - а после и остальным двум. Знай наших!
М-м-мда... Они, гады, четко понимали, что делают. Здесь не могло обойтись без предательства. Откуда-то они узнали про женщин и детей. Проверка личного состава установила: пропал один из наших мужиков, бывший бомж. Он из тех, кому мы оружия не доверили. В семье не без урода. Пока мы судить не будем человека - может, его взяли в качестве "языка". Противник коварен, ждать он него можно всего. Но и мы, однако, не лаптем щи хлебаем. Горстка "отребья" дала прикурить крутым профи! Не зазнаться бы.
Дядя Вася вышел на связь с Артуром. Опять у них случилась ярая перепалка. Тем не менее, командиры договорились, что мы выведем пленных к Паране. Не ровен час, медведь задерет - а на нас вину навесят. Артур обещал в отместку передать лекарства для лечения Вацлаваса. Хоть один среди них... не окончательное быдло.
В конвоирах был и я. Разговорил одного солдата - на тему гуманизма:
- Зачем овец у бабы Оли зарезали. Вы скоты, что ли?
Тот оправдывался "Это не я, не я..."
Ну, я ему и высказал. Громко, чтобы слышали все. Ведут себя, как оккупанты на нашей русской земле, население против себя возмутили. Молчат, будто говна в рот набрали. Может, и правда кто-то из них - овец-то порешил. Тот, который в капкан попался, вякнул:
- А вы чего там у себя развели? Если б не вы, не сунулись бы в вашу жопу. У нас ведь тоже семьи, дети. Мы домой хотим.
- Ну, и валите домой! - рявкнул Жора. - Зачем будили лихо?
-- Мациявичкус
Есть ведь такие люди... способные зарядить коллектив энергией жизнелюбия. И совершенно незлопамятные. Я лично в глаза называю Вацлаваса "лесным братом", памятуя дела, которые творились на его родине, в Литве, после войны. А ему по барабану. Маленький, поджарый, с усами, как у Чапаева - Вацлавас выглядит юношей, хотя на самом деле у них с Марией пятеро взрослых детей. Живут дети на пространстве бывшего СССР - в Крыму, на Камчатке, в Калининградской, Мурманской и Белгородской областях. Супруги говорят, достойно отпрыски живут. А сами вот, тут колупаются.
История особая, но, впрочем, типичная. По крайней мере, для нашего царства-государства. Щас ее расскажу. Только отмечу одну особенность: Вацлавас - правоверный католик, а Мария - человек православный. Причем, воспитывалась она в старообрядческой семье - до сих пор не уважает "никоновские" церковные книги и крестится двумя перстами. И, что характерно, при наличии духовного конфликта все у них в личных отношениях вполне гармонично. Вот ведь как в жизни бывает-то! И не венчаны, кстати, ибо так и не договорились, в какой вере брак легализовывать.
Интересные отношения у супругов и с православными братьями Кириллом и Мефодием. Не то, что они спорят о преимуществах той или иной конфессии. А скорее подкалывают друг дружку, стараются поддеть. Эти поддевки со стороны наблюдать забавно. Чаще всего верх в словесных поединках одерживает Вацлавас, ибо у него язык как шило. Цеплять он мастак. Правда, всегда умеет соблюсти меру - уколоть - но не больно, победить - но не методом уложения на лопатки. Например, НИ РАЗУ Вацлавас даже не намекнул на необычные отношения Кирилла с Мефодием. А ведь мог...
В Беловодье Вацлаваса привела Мария - потому что монах Серафим основал монастырь в "дониконовские" времена, а значит, обитель неосквернена. Впрочем... все это вторично. Первопричиной было все тоже бегство, спасение от преследования. А все же не могу не отметить один существенный момент. Оно конечно, и у Марии, и у Вацлаваса, и у Кирилла с Мефодием веры разные. Но поклоняются они все же Иисусу Христу. А ежели посмотреть совсем уж глобально, христианство - религия любви и всепрощения. Ну, ладно, внутри периметра наши верующие договорились - и то слава Богу. Может, у нас тут и в самом деле какая-то, что ли, благодать. А вот в мировом масштабе сколько католики перешлепали протестантов, никониане - последователей Аввакума... Одна только Варфоломеевская ночь чего стоит! А чё в Исламском мире творится: сунниты с шиитами колбасятся уже который век...
Вацлавас любитель вставить вовремя анекдотец, да просто кинуть острое словцо, снимающее общее напряжение. Но про религию он не шутит. А вот дядя Вася шутит. Как-то он анекдот рассказал. Помер Папа Римский, очутился в раю. Его встречает апостол Павел, спрашивает: "Ну, и кто ты, человече?" Папа запросто отвечает: "Папа... Римский" - "А это - кто?" - "Ну, наместник Господа Бога нашего. Иисуса Христа. Глава христианской церкви. На Земле..." - "О, как... нут-ка, погоди..." Уходит, возвращается с мужчиной, ну очень похожим на Христа: "Вот, знакомьтесь: Иисус Христос. Повтори-ка, человече, и кто ты?" Папа повторил. Иисус удивленный ушел. Возвращается с толпой мужчин, ну, очень похожих на апостолов. И говорит: "Помните, на Земле мы создали кружок рыбаков? Представляете... он до сих пор существует!"
М-м-да... Так я, бишь, о Вацлавасе. По молодости двинулся он из своей литовской глубинки на Север, заколачивать длинную деньгу. Попал в Западную Сибирь, в поселок, где жили добытчики газа. Со своим характером он - душа компании. К тому же работник что надо (а трудился Вацлавас в должности плотника), да и не злоупотребляет, кстати.
Однако, засада была вот, в чем. Эксплуатация наших недр в те времена считалась "комсомольской стройкой". Вацлавас комсомольцем не являлся, и не вступал в коммунистический союз молодежи из принципа. Он считал, что родная Летува незаконно оккупирована Россией. Одно дело - братская дружба народов (а у литовцев гораздо больше общего с русскими, нежели с поляками), другое - наглый захват территорий. Своей позиции парень не скрывал, да и, честно говоря, даже в те времена среди "комсомольцев", героически осваивавших богатый углеводородами Север, встречались и замшелые урки, и отъявленные националисты (те же западные украинцы, к примеру, или казахи), а потому начальство лишь следило, чтобы на национальной почве не разгоралась поножовщина. Скважины бурят, месторождение осваивается - значит, и план будет, и премия. Следовательно, местное начальство в случае выполнения задания ждет прямой путь в главк из этой дыры.
И случилось так, что весельчак Вацлавас влюбился в повариху из столовой, русскую девушку Машу. Мария тоже из глубинки, из кержаков, и на Север она подалась ради лучшей доли - хотелось избавиться от излишней опеки своей патриархальной семьи. Надо сказать, Вацлавас ей почти сразу приглянулся - она любит легких людей - и чувствовала Мария, что в за литовцем будет как за надежной стеной. Однако, дело в том, что еще до знакомства Марии с Вацлавасом за нею ухаживал неплохой парень, комсорг экспедиции. Литовец сразу разобрался с соперником - по-свойски. До драки не дошло, но мужской разговор состоялся. Комсорг не шибко-то приударял за Машей, были у него и другие "кадры". Но зло все же затаил.
И вот однажды Вацлаваса вызывают в город Ханты-Мансийск, в КГБ. Типа на беседу. Ну, а там... в общем-то ничего особенного: человек в штатском положил на стол стопку бумажек: "На вас здесь жалуются, молодой человек. Вы и вправду ведете антисоветскую пропаганду?" Времена были брежневские, мягкие. Состоялась профилактическая беседа на тему: "Если вам что-то не нравится у нас - сваливайте за кордон..." Вацлавас не свалил, а вернулся к месту работы. И навалял комсоргу - потому что узнал его почерк. В общем, угодил литовец на зону - за злостное хулиганство и причинение телесных повреждений.