Немалую роль сыграла и жадность. Вроде стол ломился, а все мало Усердной слишком Соня была. Занялась продажей дешевого спирта, в этот период времени многие таким промыслом увлеклись. Мужики, когда деньги принесут, когда из дома что сопрут и ей в расчет – все в хозяйстве пригодится. Ну, а многие в долг спирт брали. Скандалов из-за этого было! Женам нетрудно догадаться, почему зарплаты у их мужей уменьшаются, вот и устраивали они Соне разнос, проклятия сыпали. А ей в одно ухо вошло, в другое вышло, таким пустякам будешь значение придавать, и без проклятий с голоду ноги протянешь.
Только вот беда, и муженек, и сыновья потихонечку тот самый спирт таскать начали. Ходят пьяные, а ей и невдомек. А когда уразумела, прятать начала, но поздно, все заначки мгновенно раскрывались. Трое – против одного.
Теперь Соня осталась одна. Муж сгорел от водки. И хозяйство развалилось. Несколько курочек с петушком бегают в огромном загоне и только. Молочко к чаю себе покупать у соседей приходиться. А тут внуки пошли. Хотелось бы их побаловать добротной пищей, но не с чего. Да и свой желудок еще помнит лакомый кусок гусятины, а тут на сухом пайке. Вот и разозлилась Соня на весь мир. От сыновей никакого прока, зеленый змий затмил глаза, ничто их не интересует. Хотела испугать, объявив, что повесится, так один из сыновей пообещал помочь петлю на шею закинуть.
Вспомнилось далекое прошлое. Сына-первенца должны были призвать на службу в Армию. Зашла соседка. Решили по этому случаю распить бутылку водки, горькое же все-таки событие – расставание. Отец подал стопку и сыну. Он не любил пить один, потому в компаньоны всегда звал сына. Соседка, непьющая, решила сделать замечание, что слишком юн еще мальчишка, чтобы пить водку, алкоголиком может стать.
- Да брось ты. Пусть побалуется. Армия воспитает, вернется, как огурчик,- в два голоса возразили родители и наполнили стопку еще раз.
Теперь сын без пальцев на ногах, они отморозились вместе с совестью. Сделать бы вывод и спасти от пьянства второго сына. Только теперь компаньон нужен был кроме отца еще и старшему сыну. А дальше… «Раз пошла такая пьянка!»… На память пришел юбилей супружеской жизни. Соня созвала всех подруг и соседок. Приглашена была и та, что предрекла тогда старшему сыну печальную участь. Столы поставили г-образно. В головке «г» сидел взрослый народ, а за длинным столом, заставленным несчетным количеством самогонки, расположился младший сын со своими четырнадцати-шестнадцати-летними друзьями. И опять эта злосчастная соседка, кивком головы показав на мальчишек, поцокала языком.
- Ой, Соня, только жизнь тебя научит!
Соседка была дальновидной. Жизнь учит, но дорого за это берет. Ушла младшая сноха, вслед за первыми двумя. Вышла замуж за другого. Увела детей. Отпускает иногда их к бабушке, но каждый раз сыплет угрозы, что посадит их отца за неуплату алиментов. Понимает, что не позволит мать посадить в тюрьму сына, возьмет кредит и сама отдаст то, что причитается. А сын непрошибаемый, куда только Соня ни устраивала его работать, сбежит. Так уже много лет. Жена работала, а он пьянствовал. Соседка советовала быть ласковой со снохой, учитывая, что она тоже сирота, При таком сыне иначе не сохранить семью. И сама Соня понимала это, но какой бы конфликт между супругами ни разгорался, она вставала на защиту сына. Своя кровинушка.
Только главную роль в распаде семьи сыграла уверенность – некуда снохе идти. Ни кола, ни двора и родственников нет. Будет терпеть и жить. А оно вот как вышло. Теперь сидит Соня в ожидании детей, а сноха капризничает, веревки из нее вьет, не пускает к ней детей. Знает, где тонко, там и порвется. Соня сама вырастила младшеньких внучат, дороги они ей, значит на все условия пойдет. Требует сноха алименты несмотря на то, что бабушка обувает и одевает внуков. Лютой ненавистью к снохе заполняется сердце Сони, мол, свою жизнь устроила, а о детях не подумала. Они-то с бабушкой выросли. Что хорошего с чужим дядей! Все равно ее внуки уйдут от них и вернутся в родной дом. Просила детей потерпеть немножко:
- Подрастете и сами примете решение, с кем жить
- Ой, Соня, не настраивай так детей, где мать – там и дети, там и семья. С чужим дядей плохо, но разве с отцом им лучше будет,- лезла опять в советчики соседка, крайне раздражая женщину.
-Какой бы ни был, он родной, не обидит. И я буду с ними.
- Ты, Соня, не вечная. А сын твой не сделает их счастливыми. На сноху не греши. Она и так долго терпела. Много работала. Сама ты хвасталась, что сноха всю зарплату тебе отдает. Жизнь короткая, всем хочется счастливыми быть. Ты же сама сирота. Посочувствуй ей, ничего ведь хорошего от рождения не видела. Будет она счастлива, будет и детям с ней рядом хорошо. Думай так, и самой тебе легче станет. Сейчас и тебе, и ей старые обиды не дают покоя. Забудь их сама и ей помоги забыть. Вот тогда и детям между вами будет хорошо.
- Причем тут мать, я вырастила детей. Я, а не мать. Дети ее и не видели - с утра до ночи на работе пропадала. - Соня тупо повторяла одно и то же, и больше никаким мыслям в голове ее не было места.
- Зачем же ты внушаешь детям плохое о матери? Сноха работала с утра до ночи, потому, что сын твой не работал. Ты старалась обогреть, приласкать их в ее отсутствие, на то ты и бабушка. Пусть они любят и тебя, и маму свою. Никто из вас обделенным себя не почувствует, у детей любви на всех хватит. Соня, ты все также останешься для внуков дорогой и любимой, если постараешься сохранить для них маму, это главное, в чем они нуждаются. Даже самая хорошая бабушка не заменит маму. Отбрось все, думай только о том, как сделать их счастливыми, это наиважнейшее, что ты можешь сделать для них сегодня. А счастливыми они могут быть только с мамой.
- Ну да, конечно, за мужиком она побежала, больно нужны ей дети, гляди – осчастливит! За своим счастьем она побежала.
- Ты, Соня, разберись в себе. Чего именно ты хочешь. Чтобы дети были с тобой? Тогда почему ты вчера жаловалась, что тебе с больными ногами приходится водить их в школу и встречать после уроков, что сноха свалила на тебя заботу о детях?
- Хватит тебе! Легко чужую беду рукой разводить. В твоей семье все хорошо, тебе не понять, - женщина заплакала.
Соседка подошла к ней, тепло обняла.
- Соня, понимаю как тебе тяжело и поэтому помочь хочу. Доброе дело ты делала, с пеленок растила внуков, вот и продолжай помогать, только не жертвуя собой, а в меру своих возможностей. Тогда и не обидно будет, и с детьми общение продолжится, и сноха будет благодарна. Ты же понимаешь, сноха не просто ушла, от добра добра не ищут. Говоришь, счастье свое искала, но она имеет право на счастье. Она уже не вернется, хочешь быть с детьми, сохрани хорошие отношения с ней. И внукам ничего плохого о ней не говори. Пусть дети любят свою мать, не губи любовь, это страшная травма для детей. Ты же хочешь им счастья.
Уткнувшись в грудь соседки, Соня разрыдалась. Женщина не успокаивала ее, пусть выплачется. Мысли светлее станут. Когда всплеск рыданий поулегся, предложила:
- Ну, хватит сырость разводить, пошли ко мне. У меня твои любимые манты налеплены. С добавлением утятины и тыквы. - Соня знала, что будут манты еще и добавлением библейских притчей, но сегодня они показались ей даже необходимой добавкой.
-Ух, какой аромат! Ты так вкусно всегда все готовишь, прирожденный повар! – похвалила Соня, - а что правда, что Библия учит и тому, как отношения в семье выстраивать? Это же такие пустяки. Я думала там про рай да ад написано, про муки в огненном озере.
- Скажи ка, Соня, то, что твориться сейчас в твоей душе - это пустяк? Ты спрашиваешь, учит ли Библия как строить отношения в семье. А я тебе больше скажу: нет ничего, что не волновало бы Бога касательно нас с тобой. И наши чувства, и наши потребности, и наши проблемы – все волнует нашего небесного отца. И он в любой ситуации хочет и может помочь.
Соня молча ела. Вкусны были манты. Только сейчас она переваривала другую пищу – духовную. Вот прожила она жизнь. Вырастила детей. На свой позор вырастила. А могла бы ведь на радость, как у соседки. Своих мозгов не хватило, и опыта набраться было не откуда, сама не в семье выросла. Не попала ей в руки вот, как соседке, и Библия, может, не натворила бы столько ошибок.
- А что я смогу понять Библию? – после долгого молчания спросила Соня, - говорят, что в ней так накручено, что и священники не разберутся.
- И эту проблему Бог тоже поможет разрешить, Соня, только надо попросить его дать тебе понимания.
- А на первых порах, пожалуйста, ты помоги мне разобраться.
- Что мешает нам сейчас заняться этим?
Соседушки устроились на диване, и потекла чистым ручейком божья мудрость в их сердца.
БАБУШКИНЫ УРОКИ
Обида ранит только раз.
Она не мучила бы нас,
Когда б мы сами эту боль
Не волочили за собой.
Автор неизвестен.
- Мама, зачем вы морочите голову детям своими рассказами о Боге? Вдумайтесь, он обещает за грех отца наказать сыновей до третьего даже четвертого поколения. Что за кровожадность? С какой стати мои дети, внуки и даже правнуки должны отвечать за мои грехи? И после этого вы говорите: «Бог – есть любовь». Я благодарен вам, вы прививаете детям хорошие качества, но делайте это от себя, причем тут Бог, - советовал зять своей теще.
Возмущение зятя не удивило Дарью Васильевну. Эта библейская фраза о том, что за грех отцов Бог наказывает детей в нескольких поколениях смущает многих. Она, эта фраза требует глубокого исследования. Теща попробовала подступиться к этому вопросу издалека.
- Помнишь, Володя, ты рассказывал, как уходя на работу, твой отец поручил вам с братишкой частоколом палисадник огородить. Поручение вы выполнили, но вместо похвалы получили взбучку. Задание отец дал, а не объяснил, что частокол надо строго по уровню прибивать, под шнур. У вас он прямо трепака задавал. Виноват отец сам, что не научил, а наказание вам. Вот и здесь, упустив из виду духовное воспитание детей, мы не сможем уберечь их от греха. Если отец сам ровным счетом ничего о Боге не знал, разумеется, и детям о нем не говорил, Само собой понятно, что и следующие поколения не будут знать о Боге. Не будут знать его требований а значит, выберут неправедный путь. Последствия понятны. Но получи они духовное воспитание, это уберегло бы от греха. Вот в этом смысле за грех отца ответят дети. Это, Володя, предупреждение Создателя об ответственности отцов за воспитание детей и ничто другое.
- Да, вы правы, воспитанием детей надо заниматься серьезно, а мы все отсутствием времени оправдываемся. Хорошо, что есть на свете бабушки! Спасибо вам! – с улыбкой похвалил зять, погладив плечо тещи.
- Что есть бабушки – это хорошо, но обязанность воспитания детей Бог все-таки возложил на отцов, - настаивала на своем теща.
- Ну да ладно, вы же мой заместитель! – Отшутился зять. У них cложились доверительные отношения.
С детьми бабушке столковаться оказалось куда труднее. Сегодня это продвинутый народ совсем не такой, какой была она в их возрасте. Засыпают с планшетом в руке, просыпаются с ним. Едят с ним за столом, даже в туалет ухитряются проскочить с ним, пока никто не видит. О пагубности электронного воздействия говорить с ними было бы большой наивностью, об этом они с самого же планшета давно уже считали. А о растлевающем воздействии информации, которую получают, вовсе было бесполезно говорить.
- Какой вред! Ты что, бабуля, разве можно информацию в соцсетях воспринимать всерьез?
-Ну, если это пустая болтовня, зачем читаете?
Дети делают большие глаза:
- Странный вопрос!
Дарья Васильевна приехала в семью своей дочери недавно. Дети воспринимали ее бабушкой чисто номинально, не испытывая никаких чувств. К тому же она, даже не владевшая электронной техникой, была для них ну совсем не интересна, разве только как объект для шуток над дремучей наивностью. Однако бабушка о себе была совсем другого мнения. И была убеждена, что она-то как раз владеет такой информаций, которая, верна и полезна.
Cудя по реакции, бабушка поняла, что с детьми в семье ничто серьезно не обсуждается, их мнением почти, а может быть, никогда не интересуются. А потому они не умеют вступить в разговор или хотя бы его поддержать, прокомментировать услышанное. Младшая из детей, десятилетняя девочка еще могла поделиться тем, что где-то узнала, прочитала. Подросток вообще не обнажал свои мысли. Позже бабушка уловила, что он как будто тормозит мышление. Встревожилась. Однако она ошиблась. Привыкнув к постоянному вынужденному монологу в мыслях, он и после прозвучавшего вопроса отвечал не собеседнику, а самому себе. И поняла это бабушка, приглашая или, правильнее сказать, вынуждая его на беседы о том, что он читал. Она, проявив к этому интерес, больше не мучила его вопросами, а лишь слушала, иногда высказывая свое мнение, но вкрадчиво, не навязывая его и не культивируя. Вот тогда она и уловила, что паренек глубоко мыслит, логично и четко выстраивая свои доводы. Видно, их никогда и никто не слушал. Это стало причиной его замкнутости среди сверстников, поскольку кипучая молодость не терпит затяжные разговоры, во-первых, а во- вторых, мало кому хочется ломать голову, над тем, что занимает другого. Взрослые поступали еще хуже, в спешке, между делом услышав какие-то его высказывания, и не имея возможности вникнуть в них, они отмахивались от разговора, или хуже того оскорбительно называли сказанное им пустой философией. Причем превращая само учение во что-то нарицательное. Так ребенок стал отшельником среди сверстников и в родной семье. Это могло бы, кого угодно либо озлобить, либо сделать обиженным на весь мир. Опасная болезнь, грозящая выработать низкую самооценку, с которой человек уже не достигнет высоких целей, да и просто не поставит их перед собой. А парнишка был умен. И не только. Он был силен. Он пришел к выводу, что прогибаться ни перед кем не будет. Он знал себе цену, и это спасало его.
Однако затянувшаяся болезнь переходит в хроническую. Подростковый период в жизни слишком уязвимый и сам по себе не поспособствует духовному выздоровлению. Всякая мысль, даже самая гениальная будет жить, если она востребована. Подросток хранил свои мысли, никак не реализуя их. И потому они становились обреченными. Он никогда в жизни не воспользуется ими.
Дарья Васильевна заметила, что внуки тесно общаются между собой. Молчаливый со взрослыми, с сестренкой парнишка был резв, весел и частенько охотно рассказывал ей что-то. Она выясняла свои проблемы тоже только с ним. История с воспитанием в семье повторялась, только для девочки, благодаря брату, много благоприятнее Впрочем, отдушина появилась и для него. У него теперь был слушатель, причем признающий его авторитет. Он не просто по-родственному любил ее. Он ценил ее как человека, который хочет знать его стремления, его желания. Как того, кто прислушивается к его мыслям, стремится понять их. Таких в окружении его, до нее, еще не было.
Когда зародилась эта любовь? Когда завязалась дружба? - размышляла Дарья Васильевна. Это не могло произойти спонтанно, уже потому что не могла девочка вдруг войти во внутренний мир брата, проявить интерес к тому, чем он живет. Как и для него, раскрывать себя кому бы то ни было, не являлось привычным делом.
Ответ своему поиску Дарья Васильевна черпнула неожиданно из шутливого рассказа зятя о том, как они убеждали сына поменять новорожденную сестренку на соседского мальчика, мол, будет с кем играть. Он согласился, даже обрадовался. А когда приехали забирать маму с сестренкой, ему папа показал девочку и даже дал подержать ее. Младенец в этот момент скривил губки, очевидно, в поисках маминого соска. Но папа объяснил, что девочка улыбнулась ему. Дома мальчик похвалился этим, поверив папе. И когда папа повторил свое предложение поменяться детьми, мальчик сурово ответил: «Ну что глупостями заниматься!».