Григорий Аркатов
Она сказала: ко мне приходил Ваш дубль и у нас был секс
Пользователь 1:
Сегодня 27 июня 2017 года, решил прослушать книгу и попробовать позаниматься ВТП. Честно сказать, не особо верится, что человек может выйти из тела и перемещаться со скоростью света и путешествовать где угодно, полностью осознавая себя, в то время когда его тело просто лежит на диване дома в городе N. Позже отпишусь в комментах:)))
10 декабря 2018 года
Пользователь 2:
Видимо, далеко зашел…
12 марта 2019 года
Пользователь 3:
Усё, потеряли человека…
Предисловие
– Простата – это аналог матки у мужчин.
Я посмотрел на этого гения и понял, что снова ошибся.
Глава 1: Мистер Салатовый
Я вошёл в квартиру.
Всё как обычно. Закончил работать после девяти. Пока добрался до дома через всю Москву, часы стали показывать почти одиннадцать. Захотелось пожевать чего-нибудь вкусного, принять горячую ванну и упасть в удобную и мягкую постель. Но едва я поставил сковороду на включённую кухонную плиту, раздался телефонный звонок.
«Ну что там ещё?» – подумал я.
Мне нравится готовить еду и при этом слушать радио-подкасты по психологии. А вот назойливые рингтоны в это моё хобби никак не вписываются. Они только раздражают:
«Разве не понятно, что ночь на дворе?!»
Но телефон всё звонил, звонил, звонил…
«Упрямый гад!»
Отложив упаковку куриных яиц в сторону, я взглянул на дисплей айфона. Меня домогались неизвестные цифры.
«Ну это вообще наглость!»
Однако же любопытство всегда сильнее раздражения. Или же я попросту поддался влиянию остатков прежде мучившего меня обсессивного невроза. Как бы то ни было, я принял звонок.
– Да.
Мой голос прозвучал сухо и холодно. Другой голос оказался женским, звонким и чересчур веселым.
– Привет.
– Привет.
– Это Настя.
– Какая Настя?
– Ты мой родственник. Я твоя… то ли племянница, то ли ещё кто…
Эту историю я слышал отнюдь не в первый раз в своей жизни.
– …хочу с тобой встретиться.
– Зачем?
– Мы родственники и мы в одном городе…
– Мне прошлого раза хватило. Больше не хочу.
– Ну так вышло… я не виновата… попала в больницу… У меня мальчик родился.
– Поздравляю.
– Бабушка приехала и хочет с тобой увидеться.
– Какая бабушка?
– Валя.
– Где и когда?
– Ну я не знаю… так неожиданно…
– Тогда зачем ты мне звонишь?
– Можно в кафе на метро Аэропорт…
– Ты бабушку потащишь в кафе?
– Нет.
– Тогда зачем нам встречаться в кафе?
– Мы родственники в одном городе…
Мадам стала повторяться. Утомительно. Мне это было неинтересно.
– Пока-пока!
Я повесил трубку и как раз вовремя. На сковороде уже вовсю скворчало масло. Пришлось в спешке переставлять сковороду на холодную конфорку, дабы не получить едкое задымление на кухне.
Мне потребовалось несколько мгновений передышки. Я хотел оценить канувшую в прошлом ситуацию.
«Она что совсем больная?»
На этот вопрос у меня не было ответа. Да и вряд ли он имелся хотя бы у кого-то в этом мире. Я знал лишь, что сохраняю в себе глубокую обиду на бессмысленное ожидание под дождём в течение часа в первый раз, когда мы договорились встретиться на мосту рядом с Храмом Христу Спасителю. Тот случай произошел четыре с половиной лет назад. Нечто подобное повторилось три года спустя. Обида была закреплена на том же самом месте двумя часами ожидания при сильном морозе и неделей сбрасывания звонков без всяких объяснений. Вот почему я решил, что с меня достаточно таких экспериментов.
– Мы рекомендуем рассматривать ситуацию с разных сторон…
Это автоматически продолжили своё вещание подкасты.
Но мне вообще никак не хотелось рассматривать эту глупую ситуацию. Я вернул сковороду на горячее. Хотел всё же приготовить еду. Только вот раздался новый звонок. На этот раз в дверь.
«Издеваетесь?»
В целях пожарной безопасности я выключил плиту. Далее подошёл к входной двери. Чуть погодя робко поинтересовался:
– Кто?
– Доставка.
– Я ничего не заказывал.
– Я тоже.
– Уходите.
– Не могу.
Обмен фразами зашёл в тупик. Была минута молчания. Потом вопрос:
– И долго мне стоять под дверью?
– Вас никто не заставляет.
На мою попытку оправдаться был выставлен ответ:
– Ещё как заставляют. Причём за очень маленькую зарплату.
«Сука!»
И всё же он был прав. И этим сумел меня разжалобить.
– Хорошо.
Я открыл дверь.
– Спасибо.
Передо мной стоял крупный бритоголовый мужчина с большим животом и большими руками. Но лицо у него было добрым и приветливым. Так что стало ясно, что он совершенно точно не грабитель.
– Вы уверены, что это мне?
Я смотрел на нечто длиной в полтора метра и шириной в два раза меньше, завёрнутое в грубую упаковочную бумагу. Я терялся в догадках.
Мужчина с добрыми глазами кивнул, отвечая:
– Уверен.
Затем он извлёк из рюкзака бумажный отрывной талон и протянул мне.
– Тут ваше имя и ваш адрес.
Я прочитал и убедился в его правоте.
– Но что это? – мой палец был направлен на свёрток.
– Не могу знать.
Пауза.
– Теперь бюрократия.
Курьер протянул мне планшет.
– Сделайте отметку о получении и делайте с этим всё, что захотите.
Требовалось приложить палец и оставить свой отпечаток. Я так и сделал.
– Еще раз спасибо. И до свиданья.
– До свиданья.
Лифт пришёл. Лифт ушёл. А я всё смотрел на свёрток, прислонённым к стене и пытался сообразить как с ним быть дальше.
«Наверное, кто-то решил пошутить. Возможно, дурацкая пустышка. Например, куча мусора».
Я не верил в хорошее. И поэтому имел большое желание бросить посылку рядом с мусоропроводом и уйти. Однако снова главным оказалось моё любопытство. Так что, обхватив свёрток обеими руками, я ловко и по-хозяйски перенёс посылку к себе домой. Там я прислонил нечто к тёплой стене, оклеенной зелёными обоями.
– Постой пока здесь.
Так я приказал свертку ждать меня в прихожей. Сам же я отправился на кухню, где вернул плиту во включённое состояние.
– И снова, здравствуйте…
Так я в третий раз взялся за упаковку куриных яиц. И на этот раз было твердое намерение не отступать и не сдаваться, потому как желудок выдавал очень неприятные позывы и сигналы.
Секунд через десять сковорода разогрелась и я разбил первое яйцо.
– Что вы думаете по поводу эмансипации?
– Одно слово – бред!
– Почему же так категорично?
– Отсутствие связи с внутренней сутью…
Пока я разбивал остальные яйца, радио-подкасты резко перешли из формата оживленной беседы в один сплошной негатив. А ведь должны были служить мне в качестве удобного нейтрального фона.
– Вы не перегибаете?
– В этом весь смысл.
– О чем вы?
– Хочу заткнуть всех грёбаных баб за пояс.
Я накрыл сковороду крышкой. Нужно было выждать две-три минуты.
– И это всё?
– А чего вы хотите?
– Ну я не знаю…
– Когда узнаете, сообщите.
Несоответствие желаемого и действительного стало категорически очевидным и неприемлемым. В связи с чем я выключил трансляцию от греха подальше.
«Как-то чересчур депрессивно. Видимо не только у меня день сегодня не задался».
Я сел на стул.
Немного поразмышлял, а потом яичница созрела. Я переложил её в тарелку и поставил на стол. Отдельно нарезал хлеб, колбасу и сыр. Налил в стакан молока. Взял вилку и начал есть.
«Вкусно», – сообщил мозг.
Ещё бы… для себя старался.
Когда и тарелка, и стакан опустели, мне стало скучно. Я посмотрел по сторонам в поисках веселья. Но в скромной квартирке без излишеств ему не было места. И тогда я вспомнил кое-что интересное.
«Письмо».
Войдя сегодня в подъезд, я на всякий случай проверил почтовый ящик. В нем среди кучи ненужного рекламного барахла я обнаружил конверт на своё имя, прибывший из глухой российской глубинки.
«Странно», – подумал я тогда.
Рука сунула конверт в рюкзак. Далее я о нем благополучно забыл. Однако сытый желудок пробудил мою память, и я с ожившим интересом метнулся к рюкзаку.
«Что у нас там?»
На этот раз я прочитал информацию на конверте более внимательно.
Мой адрес, мои имя и фамилия.
Но кто мог написать мне из деревни Буйки Брянской области?
Был и другой, куда более важный вопрос: откуда некая Анна Хлопова может знать мой адрес? Ведь на самом деле адрес не мой, а моих друзей, что пустили меня к себе пожить на то время, пока сами они отрываются на Шри-Ланке.
Я вскрыл конверт.
«О… теперь всё понятно».
Всё прояснилось по первым фразам рукописного текста.
«А я-то подумал что за чудо?»
Я не знал Анну Хлопову. И в то же время я был с ней знаком. Только для меня привычней было имя Эва. Из письма стало ясно, что это был псевдоним. Ненастоящее имя, как и всё прочее в этой девушке.
«Мне казалось, что ты другой…», – писала она.
И это была очередная манипуляция с её стороны. Неумная и недальновидная.
Я не захотел читать дальше. Захотелось уничтожить крамольное письмо. Захотелось стереть его с лица земли, чтобы потом о нем ничто не напоминало.
Сжечь?
Глаза стали искать спички. Но я не курил, да и разводить огонь не было нужды в современной квартире. Так что этот вариант отпал первым.
Утопить в унитазе?
Рука попробовала бумагу на ощупь. Вывод – слишком плотная, застрянет на полпути.
Съесть? Перетереть зубами?
Я уже был не голоден, а если бы и был, то не настолько отчаянно.
Открыть форточку и выбросить в окно? Пускай ветер подхватит и унесёт прочь, а кто-нибудь потом поймает и вдоволь посмеётся?
Но я не хотел засорять природу.
В конце концов мне пришлось поумерить свою спесь и обыденно воспользоваться мусорным ведром.
– Гуд бай! – сказал я и захлопнул дверцу каморки под умывальником.
Затем я вымыл посуду, почистил зубы и залез в ванну тёплой воды с пеной.
«Она – дура», – сказал я самому себе, – «Могла бы быть со мной, но вместо этого предпочла страдать ерундой. Мы могли бы быть сказочно счастливы. Достаточно было сказать «да». Но она сказала «нет». И что мне теперь делать?»
В моей голове рождалось много убедительных доводов в пользу того, что моя бывшая пассия неправа. Но от них мне не становилось легче. И даже тёплая вода, что раньше непревзойденно снимала стресс, сегодня не помогала.
«К чёрту!»
Я вылез из ванны с некоторым раздражением. Обтираясь полотенцем, я вышел в прихожую. Там половину пространства занимало неопознанное нечто, посылка не понятно от кого и непонятно откуда. От этого зрелища стало совсем некомфортно. Нарушался некий внутренний фен-шуй, согласно которому всё тайное должно быть раскрыто, либо изгнано во вне.
«Сейчас всё станет ясно!»
Я не стал одеваться. Бросил мокрое полотенце на сушилку, зашёл на кухню за ножом, а потом вернулся к посылке.
Нож был заострён в достаточной мере и поэтому с легкостью рассек грубую оберточную бумагу. Из образовавшейся щели показался клок красной шерсти.
«Интересно».
Я положил нож на пол и ухватился обеими руками за края нанесённой посылке раны. Я резко дернул края в противоположные стороны. Звук рвущейся бумаги пополз и вверх, и вниз. Немного погодя из бумажного плена освободилось то, что пряталось внутри.
«Следуй за красным зайцем!»
Этот совет, изложенный в приказной манере, был вычерчен чёрным фломастером на альбомном листе и пришпилен к груди плюшевой полутораметровой игрушки при помощи большой жёлтой булавки.
Я открепил записку, посмотрел на красного зайца и ещё раз убедил себя, что у кого-то точно не все дома.
– Бред!
Раскрытие тайны не принесло мне счастья и удовлетворения. Оно лишь прибавило беспокойства. Ведь теперь появилась целая куча бумажного мусора, который никак не мог уместиться в мусорном ведре. Слава богу, в хозяйских закромах имелся припрятанный гигантский пакет из «Ашана».
«И письмецо туда же…».
Ну, чтобы сто пятьдесят раз туда-сюда не ходить. Ведь в нашем многоэтажном доме мусоропровод отсутствовал. Требовалось бегать на улицу к контейнерам. И это было не всегда удобно. Прям как сейчас. А зачастую просто лень.
И вот мне всё же пришлось одеться.
– Никуда не уходи, – сказал я большому красному зайцу и вышел из квартиры.
Там я случайным образом наткнулся на соседа.
– Здравствуйте.
– Здравствуйте.
– Уборку затеяли.
– Так точно.
Я зашёл в лифт.
Там по левую сторону от меня было прилеплено свежее объявление:
«Ночная распродажа! Ликвидация товара!»
Я поморщился. И всё же поддался духу вездесущего потребительского экстремизма.
«Жаль», – такова была моя локализованная мысль, – «Я так и не успел сходить в этот укромный магазинчик. А ведь мог бы».
Внизу я был вынужден проходить мимо стены, усыпанной почтовыми ящиками. Таковы уж законы Вселенной. И как результат мой взгляд невольно скользнул в сторону сто семьдесят шестого номера. Просто не сумел удержаться. А всё потому, что в сердце продолжала теплиться неугомонная надежда на то, что единственная и неповторимая женщина всё же одумается и вернётся в мою жизнь на моих условиях. Это глупое сердце всё ждало, что в почтовом ящике вот-вот материализуется полномасштабное опровержение более раннего непотребства.
Напрасно.
Всё зря!
Я с силой отвернулся от вожделенного ящика, прошагал шесть-семь метров и вышел из подъезда. Там я натолкнулся на уличный воздух. Он был выразительно прохладен. Однако по меркам середины марта – в пределах среднестатистических границ.
Я пошёл дальше по тропинке, виляющей между многоэтажными домами и припаркованными автомобилями. Под блеклым фонарем мне встретился мужчина. Он обратился ко мне:
– Послушайте…
Обычно я не реагирую на подобные уличные обращения с вопросами. Обычно я молчу и иду дальше. Но тут почему-то бес попутал. К тому же мужчина выглядел прилично одетым. И потому я не подумал о нем ничего плохого.
– Что?
Мною ожидались умные и выразительные слова. Однако вместо этого я услышал:
– Не могли бы вы меня выручить двенадцатью рублями?
– Нет.
Наверное, на этом можно было категорически закончить. Но я стоял как вкопанный и искал нечто трансцендентное в чужих глазах.
– Зачем?
Этого вопроса никто не ожидал. И попрошайка испугался:
– В смысле?
Я пояснил:
– Зачем вам нужны двенадцать рублей в двенадцать часов ночи?
Чужой испуг усилился.
– Или вы спешите на распродажу?
– Какую распродажу?
Я устало осознал всю бессмысленность слов и действий. Моё тело обогнуло разочаровавшего меня человека и продолжило свой путь к мусорным бакам.
– Не уходите.
– Ухожу, ухожу…
Через несколько шагов мне встретился ещё один бродяга. На этот раз им оказался старый облезлый пёс. Очевидно, он был голоден и искал себе случайное пропитание. Скорее всего, надеялся на любую подачку.
Когда я подошёл ближе, он поднял морду и посмотрел на меня. Он не зарычал.
– Привет.
Грустные глаза ждали. Псу хотелось мяса, свободы бескрайних лугов и удобной конуры. Он был достоин всего этого при рождении, но потом что-то случилось и собачья жизнь непоправимо сломалась. И теперь у собачьих лап валялись цветные фантики из-под шоколада. И никто не имел ни сил, ни возможностей это исправить.
– Прости.
Я избавился от мусора и пошёл своей дорогой.
Спустя десять минут мой пытливый взгляд вновь изучал большого красного зайца в попытках разобраться для чего он собственно нужен.