— Надо будет принести тебе матрас и одеяло, — заключил взрослый человек, который оценил температуру пола, на котором мальчишка провел почти сутки. — Приподними рубашку.
— Клиф, — Бенджамин не спешил выполнять указания близкого человека, даже зная, что он не причинит ему вреда. — Тогда кто я?
— Поднимай…
— Нет… — Бен перебил человека, впиваясь серыми бездонными зрачками в его фальшивые, скрытые под цветными линзами глаза. — Скажи мне, кто я?
Мужчина покачал головой со стороны в сторону и этим ответил на поставленный вопрос.
Подросток больше ничего не спрашивал. Он покорно расстегнул пуговицы на грязной белой рубашке и поднял две стороны вверх, открывая взрослому человеку вид на возникшие после побоев ссадины и синяки.
— С первой помощью мы уже опоздали, так что… — казалось, мужчина говорил сам с собой, ведь заложник молча его слушал, не пытаясь вставить свое слово.
Давлат открыл ржавую коробку, немного покопавшись в ней, достал почти не начатый тюбик крема. Он выдавил из него небольшую полосу полужидкого содержимого и обернулся к разукрашенному не по делу молодому телу. Начал медленно втирать холодный крем в цветную и бледную кожу.
Бенджамин ощущал, как заботливо человек втирал крем в тёмные пятна, едва касаясь их, чтобы приносить как можно меньше дискомфорта пострадавшему.
— Тебе сильно досталось, — известил Давлат, что помимо синяков на коже заметил и открытые раны с застывшей вокруг них тёмной кровью.
— Тебя это сильно волнует? — нехотя спросил Бен.
— Я уговорю Стаса отпустить тебя, но… — мужчина запнулся, будто у подобного обещания была преграда, требующая озвучки в этот момент. — Дай мне немного времени.
Услышав последнюю часть фразы, подросток потерял интерес к этому разговору. Он грубо фыркнул и опустил вниз поднятую ранее рубашку.
— Ничего не выйдет, — Бенджамин не стал дожидаться, когда мазь полностью впитается в пострадавшую кожу. Он начал застегивать пуговицы на грязной рубашке и спустя время продолжил диалог, — он хочет сыграть в игру, и я тоже.
Бен поднял глаза на взрослого человека, и тогда Давлат не увидел в них ни прежнего рвения, присущего живому человеку с определённой намеченной жизненной целью; ни безразличия, присущего куклам.
— Я сам закончу, — известил подросток, пододвинув к себе ближе аптечку с медикаментами. — Спасибо за помощь.
Комментарий к 2. Игра
Ребята, если вы знакомы с другими моими работами, в частности с ориджами, то понимаете, что я сейчас скажу. Они связаны между собой, собственно, я догадывался что так и будет. Только не предугадал, что связующей нитью будет именно Давлат. Этот перс также появляется в “Бесприютном мире”, но уже в последних главах и там он плохо раскрыт.
========== 3. Обещание ==========
Слабый шорох шин по ровному асфальту. Небольшой треск разрушенных под весом машины камешков.
Плавный поворот руля и синхронное с ним движение шин на более ровную дорогу, что местами была покрыта мелкими трещинами, создающими небольшие углубление в относительно ровной асфальтированной дороге.
Непродолжительное движение по ней, при этом за окнами легковушки проносились пейзажи домов.
Вскоре водитель повернул, и машина направилась в соответствующую сторону, заехав во двор с большой многоэтажной серой постройкой.
Мужчина умело припарковался на площадке неподалёку от остальных транспортных средств. Грубо поставил машину на ручник и умело достал из кармана телефон. Несколькими движениями пальцев он разблокировал его. Экран ожил, залив лицо владельца небольшим светом и создав на нем совершенно другие, искусственные тени.
Ширяев нашёл в телефонной книге нужный номер, плавно пролистнув ленту вызовов на один пролёт вниз. Он нажал на вызываемого вчера абонента, что так и остался без ответа.
Юрий приложил аппарат к уху. Он начал прислушиваться к шороху, что после небольшого сигнала приобрел характер протяжных гудков. Один за другим они сменяли друг друга, как мерное тиканье стрелки наручных часов.
— Всё ещё дуется? — заключил мужчина, когда гудки перешли в раздражающее пиликание.
Юрий завёл руку и положил аппарат связи обратно в карман пиджака. Он потянул на себя ручку и открыл дверь машины. Прежде, чем покинуть салон, захватил с собой черную папку на молнии, закрытой посередине двумя собачками.
Ширяев слегка стукнул дверью и клацнул небольшую кнопку, из-за чего на транспортном средстве послышался небольшой писк.
Мужчина направился к большому трехэтажному зданию. Быстро прошёл по сыпким камушкам, которые занесли во двор прохожие и припаркованные позади машины.
Он не спеша, зажав под одной подмышкой папку, поднялся по холодным, уложенным поверх кафелем, ступенькам.
Потупив взгляд в пол, он прошёл к двери и на автомате поздоровался с работником, которого часто видел в отделении, но почти никогда не общался. Примитивная мера приличия, которую соблюдали все сотрудники этого полицейского участка.
— Здоров, — поприветствовал его уже знакомый человек и протянул ладонь.
Все ещё находясь в прострации, мужчина ответил на эту фразу и пожал влажную мозолистую ладонь.
— Что-то произошло? — уже обеспокоенно пролепетал молодой сотрудник, пока что находившийся в отделении на должности стажёра.
— Семейные проблемы, — пояснил высокий мужчина, не вдаваясь в подробности своей личной жизни.
Вскоре Юрий обратил внимание на неопытного сотрудника: худощавый парнишка, на котором даже с трудом подобранная одежда немного висела в природных складках. Длинная и тонкая шея немного добавляла ему роста, что так же, как и телосложение, не соответствовали общепринятым мерам. Худощавый образ дополняли тёмные смолянистые волосы, коротко подстриженные и слегка опущенные впереди в виде одиночных прядей, зачесанных на правую сторону.
— Может, я могу вам помочь? — продолжал говорить молодой сотрудник, желая вернуть наставника из мира грез.
Мужчина снова, теперь внимательно, глянул на неопытного мальчишку и отмахнулся от него рукой.
Как Юрий ни пытался, но расспросы, пусть и недолгие, прогнали достающие его все утро мысли.
Мужчина направился дальше по коридору, при этом он прислушивался к быстрым энергичным шагам за спиной, чтобы быть уверенным, что стажёр идёт следом за ним.
— А вот и корень всех проблем, — позади послышался знакомый голос, и, не оборачиваясь, как подопечный, Юрий безошибочно определил, кому он принадлежал.
— Я думал, преступники не очень любят это место, — со скрытой злобой произнёс Ширяев и медленно обернулся, смотря через плечо на наглого мальчишку за своей спиной.
— Кто преступник, ещё предстоит выяснить, — Станислав прошёл ближе к злейшему врагу, специально шаркая подошвами ботинок по ровному кафельному полу. Он остановился неподалёку от сотрудников и внимательно принялся их осматривать.
Юрий, заметив подобный знакомый ему оценивающий взгляд, схватил стажёра в охапку и подтолкнул за свою спину.
Наблюдая за подобной осторожностью, Коновалов слегка ухмыльнулся и склонил голову вниз.
— Не того защищаешь, — ехидно произнёс Стас. Вопреки сказанным словам вид беззащитного человека под опекой его злейшего врага заинтересовал Станислава. Чтобы удовлетворить свое любопытство, парень постарался незаметно заглянуть за спину, чтобы лучше осмотреть молодого человека. — Или ты делаешь это лишь на публику?
Вскоре закончил свою речь Станислав, что бросил попытки осмотреть человека за широкой спиной его защитника.
— Что ты здесь делаешь? — грубо спросил старший Ширяев, все ещё крепко удерживая стажёра за своей спиной.
— Пришёл в гости, — вмиг ответил молодой человек, — у меня знаешь ли много друзей, в отличие…
— Всё отъятые наркоманы, как и ты? — Юрий перебил собеседника, резко вставив свой комментарий, что невольно крутился в голове после первой сказанной фразы.
Станислав не привык к подобному обращению, так что от этой выходки злость понемногу начала застилать глаза, а костяшки на пальцах приобретали бледноватый оттенок от силы, с которой сжимался кулак, а небольшие ноготки впивались в мозолистую поверхность ладони.
— Что? — после небольшой паузы, произнёс Стас. Её он использовал, чтобы вернуть себе самообладание, убеждая собственное сознание, что на чужой территории он создаст проблемы не только этому ушлепку, но и его другу. — Нет! С чего ты это взял?
Юрий сильнее сжал ладонь, которой удерживал стажёра позади, из-за чего мальчишка невольно поморщился, и это не утаилось от взгляда свирепого хищника.
— Я же сказал «ты, не того защищаешь», — чётко произнёс каждое слово Станислав, акцентируя на этой фразе внимание оппонента. — Если не прекратишь совать нос в мои дела, то пострадает очень дорогой тебе человек.
Парень не хотел выдавать свой козырь так рано, из-за чего решил говорить загадками и позволить оппоненту самому догадаться, о ком именно идёт речь.
— И кто? — почти безразлично произнёс мужчина.
Юрий не спешил верить каждому слову подозрительной личности, но узнать что у неё на уме хотелось, хотя бы для безопасности окружающих.
— Не знал, что у тебя так много близких, — с вызовом произнёс Станислав. Он демонстративно скрестил руки на груди и снова мельком посмотрел на человека позади злейшего врага. — Ты ведь даже не подозреваешь, кому может быть дорога твоя гнилая душа?
— Не знаю, о чем ты говоришь, — также безэмоционально произнёс мужчина, — если пытаешься меня запугать, у тебя ничего не выйдет. Пошли, — Юрий подтолкнул стажёра и обернулся спиной к злейшему врагу.
— Не пожалей об этих словах, — вдогонку бросил ему Станислав. — Я непременно отплачу тебе за разрушенное наследие моего отца.
— Твой отец, — Ширяев, услышав эти слова, остановился, однако не стал оборачиваться лицом к собеседнику. — Он был влиятельным и сильным человеком, что без труда мог удержать свою территорию. А ты… — мужчина запнулся и оглянулся через плечо, встретившись взглядом с тёмными, подобно саже, глазам. — Лишь жалкая пародия на него, бесцеремонно захватившая власть…
Юрий потерял интерес к мальчишке и обратил внимание на человека позади него, которого выдала не очень стойкая походка с прихрамыванием на одну ногу.
— И его людей, — завершил свою речь Ширяев, так как без труда определил в старом знакомом своего бывшего однокурсника, что впоследствии стал соперником.
Юрий подтолкнул стажёра. Он не стал смотреть за спину, прекрасно зная, что Клиффорд не позволит этому бандиту беспредельничать в здании, в котором находятся сотрудники, готовые повязать его лишь за один неверный шаг.
— Стас, — низкий и строгий тембр голоса вывел парня из прострации, нарушив концентрацию, сосредоточенную на одном единственном человеке, которого он в данный момент готов был убить на месте. — Как ты себя чувствуешь?
Давлат резко обернул молодого человека к себе лицом. Он захватил его голову в ладони и слегка приподнял, чтобы посмотреть в неизменные чёрные глаза с небольшой яркой искрой.
— Так себе, — резко отказал парень, стараясь скрыть свое беспокойство. — Ты закончил свои дела?
Станислав постарался сменить тему разговора, так как подобную ситуацию можно было предположить.
— Ещё не все, — обеспокоенно произнёс Давлат. Он осмотрелся по сторонам в надежде, что шумная толпа зевак, собравшаяся за время небольшой словесной перепалки, рассосалась, — я могу отвезти тебя домой.
Молодой человек от подобных слов сразу отстранился от охранника и покачал головой со стороны в сторону.
— Нет, — вскоре произнёс Стас, — сначала в магазин, а потом на объект.
Эти слова дались парнишке с трудом, ведь он старался параллельно скрыть тревогу, что посеял своими словами в его душе раздражающий человек.
***
В кромешной темноте время от времени звонко гремели цепи от малейшего их сдвига. Бенджамину сложно было найти удобную позу для сна. Вчера, когда Клиффорд расслабил цепь и дал заложнику на время чуть больше свободы, он постарался максимально удобно устроиться и дать уставшим рукам и телу немного отдыха. Однако вместо этого мальчишка часто менял положение, ведь холодный и, к тому же сырой, пол, сделанный из утрамбованной земли никак не грел. Сквозь тёмные, сейчас грязные, штаны холод быстро пробрался к слегка занемевшей холодной коже, так как пусть цепь и ослабили, но много свободы подросток от этого не получил.
Снаружи послышался небольшой треск, или же это снова было дуновение ветра, с огромной силой срывающего осенние пожелтевшие листья.
Подобная идея отпала, когда Бен услышал знакомый скрип старых половиц. Этот звук приближался к небольшой тёмной каморке, и его временами разбавлял звук осыпавшегося с верхнего этажа песка вперемешку с сухой землей.
Скрип достиг старой деревянной двери, и его небольшие светлые проёмы, в определённых местах очерчивающие силуэт человека, стали тёмными.
Человек по ту сторону проскользил по старым половицам, повернув ступни ботинок по направлению к закрытой двери.
Прекрасно различая контуры в темноте, Бен увидел, как круглая дверная ручка повернулась, и его взору предстала небольшая светлая выемка. Видимо, из выковырянного оттуда недавно фрагмента, что пока ещё не был покрыт временным слоем пыли и пота, осевшего на человеческих ладонях.
Гость открыл дверь, и тёмное, до этого однотонное, пространство заполнил яркий свет.
— Привет, — произнёс вошедший знакомым беззаботным наигранным голосом. — Скучал без меня?
Ступив на первую ступеньку, произнёс Стас, при этом половица жалобно заскрипела. А следом за ней и остальные по мере того, как парень ступал на них, чтобы спуститься вниз.
— Перекусишь? — вскоре предложил Стас, уложив на стул, расположенный неподалёку от заложника, небольшой пакет.
Парень прошёл дальше и вмиг нащупал старую лампу, предусмотрительно потушенную вчера его охранником.
— Видел твоего отца, — продолжил свою речь Стас, когда зажёг небольшой фитиль, — и он — козёл.
Станислав потерял интерес к разгоравшейся позади лампе, что постепенно прогоняла темноту, заполняя сырой подвал ярким свечением.
— Знал, что этот урод защищал какого-то малознакомого молокососа от меня? — восторженно произнёс похититель, будто это известие действительно вызвало у него интерес и непонимание. — А когда я ему намекнул на тебя, он и усом не повёл.
Теперь расстроенно пролепетал Стас. Он присел на корточки и протянул руку к небольшому целлофановому пакету. Раскрыл его и достал небольшой круглый свёрток бумаги, слегка пропитавшийся жиром на боковых поверхностях.
— Видно, ты, Бенни, ему не очень-то и важен, — довольно произнёс Стас.
Молодой человек замолчал, с любопытством наблюдая за реакцией собеседника. При этом его лицо озарили небольшая кривая ухмылка и прямой взгляд чёрных, подобно кромешной тьме, глаз.
— Держи, — все также не разрывая зрительный контакт, произнёс Стас, он протянул собеседнику небольшой свёрток, на что последний сразу посмотрел. — Ты ведь больше суток ничего не ел.
По слабому аромату Бенджамин без труда определил, что в бумагу завернут продукт, по-видимому, из ближайшего магазина фастфуда. Вопреки своим предпочтениям и убеждениям в правильном питании, желудок предательски издал пронзительный вой, а рот постепенно начал заполняться слюной.
— Другого нет, — не выдержав молчаливой паузы, продолжил диалог молодой человек.
— Зачем?
Бенджамин уже хотел принять угощение, но в последний момент отпрянул руку назад, из-за чего цепь ритмично зазвенела, волочась по сырой земле следом за браслетом, защелкнутом на тонком запястье.
— Я сказал, что хочу проучить своего врага, — разочарованно произнёс Станислав и внезапно закатил глаза вверх, из-за чего заложнику впервые за все время удалось разглядеть в небольших глазах белок, обычно окружающий непроглядный зрачок и радужку, — для этого ты мне, пока, нужен живой.
Парень настойчивей протянул небольшую булку заложнику, прижав её к молодому, пострадавшему за последние дни, телу.
Бенджамин ощутил слабое тепло, исходившее из недавно приготовленного продукта. Он невольно поднял руку и перехватил его, слегка коснувшись ледяными пальцами тёплой ладони собеседника. При этом тяжёлая цепь поднялась вверх, следуя плавным движением руки, и звенела при каждом соприкосновении колец, сцепленных между собой.