- Я всегда готов - ответил Родион Аркадьевич.
Кирилл Сергеевич взял свою любимую трость, подарок Корпорации к юбилею и они вышли, закрыв квартиру.
- Кира, а ты как себя чувствуешь? - спросил Родион Аркадьевич, ожидая лифта.
- Вроде нормально, немного перевозбужден, а что?
- Что-то мне лицо твое не нравится…
- Еще чего не хватало! - засмеялся Кирилл Сергеевич, почувствовав вдруг, как в груди стало что-то сдавливать дыхание. Душно здесь Родя - сказал он, распуская галстук.
- Кира, что с тобой?! - воскликнул Родион Аркадьевич, глядя как на его глазах, друг стал терять сознание, - Сердце, Кира?!
Кирилл Сергеевич схватился за сердце и захрипел. В этот момент двери лифта раскрылись и он едва удерживаемый другом, повалился на пол без сознания.
Глава II
Прошло три месяца, как Кирилл Сергеевич выписался из клиники. Второй сердечный приступ оказался тяжелей первого, и ему пришлось значительно дольше восстанавливать здоровье. Вернин в лице руководства как оказался не блефует, и выйдя на службу после болезни, Кирилл Сергеевич тут же получил отставку.
Конечно это было неожиданно, но закономерно, ибо не могло тянуться бесконечно. Такое внезапное и подлое стечение обстоятельств, лишившее его работы, выбило Кирилл Сергеевича из душевного равновесия и если бы не его друг, он впал бы в тяжелую депрессию.
Предоставленный самому себе, он с удивлением обнаружил насколько был зависим от работы и того образа жизни, в котором пребывал с самого совершеннолетия. Чувство собственной значимости было бесцеремонно унижено. Конечно его предупреждали, с ним вели беседы… Но тот вклад который он внес в развитие науки и города, давал ему уверенность на некоторые права и послабления. Оказалось, не давал.
Огромное количество свободного времени, освобожденное теперь от работы, ввергло поначалу Кирилл Сергеевича в самый настоящий умственный ступор - Кто он?
Кто он теперь вне мира его общественных связей, социального статуса, знакомств? Кто он вне мира его службы, науки и возможностей? Он словно у края пропасти оказался, пред лицом своей истинной сущности, а она была горька. Горька, своей неприкрытой правдой - ничтожен ты человек в своих честолюбивых иллюзиях, в своих притязаниях на этот мир.
Этому миру ты нелюбимый пасынок и большая глупость пытаться прильнуть к нему в надежде на теплые чувства. В любой момент он выбросит тебя за ограду общественной жизни, в ледяную бездну одиночества и отчаяния и ты медленно сойдешь с ума от умственной агонии, от невозможности найти ответ на вопрос - Почему?
Самому себе Кирилл Сергеевич говорил эти слова, чувствуя как они разжигают в душе и сознании жгучую боль, но она удивительным образом его отрезвляла, сдирала пелену с глаз, открывая ему его же пустую, лишенную смысла жизнь, которую поставили пред зеркалом. Он был гол… Его лишили самого ценного, а замены чтобы наполнить себя, под рукой не оказалось и от этого становилось страшно. Мысли обнаженные отсутствием ежедневных привычных занятий, не могли найти себе достойной замены, вызывая в душе приступы тоски и отчаяния.
Хотел Кирилл Сергеевич того или нет, но он стал перед самым серьезнейшим вопросом своей жизни - Кто он есть вне мира вещей и общества? Ему нужно было доказать самому себе, что его колоссальный ум и знания, не просто инструмент в чужих руках, что он принадлежит ему самому и он способен вытащить его из этой бездны. Пришлось поделиться с Родионом своими терзаниями и он подсказал ему простой, но такой верный способ взять себя в руки - составить распорядок дня. Занять себя хотя бы малыми делами, чтением, прогулками, лишь бы укротить отчаявшиеся мысли и думы, которые его терзали.
Спустя три месяца стало легче. Жизнь неженатого пенсионера оказалась двоякой как и все в этом мире и нужно было лишь найти эти положительные стороны. Свободное время, которое оказалось так жестоко к неподготовленной душе, стало поворачиваться другой стороной, открывая свои прелести и радости. То, чего хронически не хватало в годы напряженной работы и молодости, теперь было вдоволь. Да и кто будучи молодым, способен оценить сей эфемерный субстрат, на котором пышным цветом цветет жизнь.
По старой привычке Кирилл Сергеевич любил вставать рано и дабы поддерживать себя в тонусе, старался не валяться бесцельно в постели.
В городе был разгар лета и раннее утро помимо бодрости дарило прекрасный вид на спящий еще город. Кирилл Сергеевич стоял у панорамного окна в легкой пижаме шоколадного цвета и отхлебывал из чашки, только что сваренный горячий кофе.
Будучи все таки, человеком с ученой степенью, Кирилл Сергеевич достаточно быстро искоренил бестолковую составляющую своего досуга и распланировал день, так как это присуще ученому. Утренний кофе, новости, прогулка, обед в кафе или ресторане, изучение новых научных статей, вечернее чтение, плюс нечастый выход в гости.
Съев свой уже стандартный, легкий завтрак, выпив кофе и просмотрев свежие новости, Кирилл Сергеевич стал собираться на прогулку. Он старался соблюдать режим дня неукоснительно, словно работал в лаборатории и от точности его соблюдения зависел результат многолетних изысканий. Даже плохая погода не могла задержать его дома, если только за окном не бушевал ураган.
Кирилл Сергеевич надел легкий льняной костюм, летнюю шляпу и взяв любимую трость, вышел к лифту. Возле лифта, утопая среди дорожных сумок и чемоданов, суетился его сосед, известный шоу-мен и телеведущий Артур Прилепский. Кирилл Сергеевич испытывал к нему сдержанную неприязнь и улыбался в ответ, такой же фальшивой улыбкой. Источник постоянный слухов, сплетен и скандалов, Артур удивительным образом укоренился на самых рейтинговых шоу и передачах, разрушая замшелые стереотипы, что лучшие места в обществе по праву наследуют люди достойные. В его случае достоинством даже не пахло, оно было попрано, и на его место вознеслась пошлость и вседозволенность.
- Доброе утро Артур - Кирилл Сергеевич слегка приподнял край шляпы.
- Ах, дорогой наш светоч науки! - Артур расплылся в лицемерной улыбке, - Как ваше драгоценное здоровье?
- Благодарю, иду на поправку, и право сказать еще бы работал и работал на благо города, но увы…
Двери лифта раскрылись и Артур стал быстро заталкивать в него чемоданы и сумки.
- А вы, я вижу, снова в командировку, и по количеству багажа видимо в длительную? - спросил Кирилл Сергеевич, заходя следом за Артуром в лифт.
Артурчик снова расплылся лучезарной улыбкой телевизионного стандарта - Ну что вы! Всего то на два дня, а багаж - издержки профессии, ну вы понимаете?
Кирилл Сергеевич мягко улыбнулся - Конечно понимаю…Хорошо, что вы телевизионщики с собой театральных декораций не возите!
- Ах, ха-ха! - залился искусственным смехом Артур, - Да вы ученый, с чувством юмора! Потом он резко посерьезнел и прошептал - Скажу вам по секрету…еду снимать спец.репортаж о бунте в резервации на западном побережье.
- А почему шепотом? - прошептал Кирилл Сергеевич, желая подыграть этому клоуну.
Артурчик как-то смешно и карикатурно сгорбился, словно за ним следили и сказал уже чуть громче - Там такое творится! Говорят какой-то хакер, разработал программу и алгоритм поведения живого сердца, взломал защиту резервации и вместо сигнала подавления, активировал искусственный, пассионарный взрыв в лагере. Я сам еще толком ничего не знаю, вот лечу спец.рейсом, у меня будет эксклюзивное интервью с начальником резервации, так, что не пропустите вечерние новости.
- Ужасно любопытно, обязательно буду смотреть! - добродушно пообещал Кирилл Сергеевич и шагнул из лифта, который остановился на нижнем ярусе.
- Ах, Кирилл Сергеевич - Артурчик снова обрядился в маску слащавого шоу-мена, - Всякий раз как вижу вашу трость, она приводит меня в трепет, когда же вы решитесь продать ее мне? Она просто необходима для моего нового имиджа!
- Это подарок Корпорации, прошу прощения, но она не продается - ответил Кирилл Сергеевич, улыбаясь хорошими, белыми зубами и зашагал к выходу.
Туман успел окончательно рассеяться, оставив после себя влажные и свежие улицы. Меж сверкающих высоток, лазерными ножами рассекали прохладный воздух солнечные лучи, прогоняя с улиц сырость. Настроение было отличное, и день обещал быть позитивным. Кирилл Сергеевич неспешно, зашагал своим обычным уже маршрутом, в сторону набережной, затем в полюбившееся ему кафе в Каштановом переулке, где он обедал, проводя достаточно много времени, изучая научные новости.
Маршрут своей прогулки Кирилл Сергеевич проложил по пешеходным бульварам и улицам города, исключая автомобильные. С тех пор как он вышел на пенсию, он практически никуда не ездил на своем автомобиле, предпочитая ходить пешком, за редким исключением, когда ездил в гости к Родиону.
Наконечник трости Кирилл Сергеевича выбивал из мостовой различные ноты. На бульваре это была до-мажор, выйдя на набережную, она начинала петь в миноре, а у кафе в Каштановом переулке звучала соль-мажор. Эта трость, которая так восхищала Артурчика и не только его, была подарена Кирилл Сергеевичу Корпорацией, к юбилею его научной деятельности и за фундаментальное открытие, которое он совершил год назад.
Трость была одновременно произведением искусства и шедевром современных технологий. Основной стержень был изготовлен из тончайших углеродных нано-трубок, которые подобно волосам женщины сплетались в тугую, полупрозрачную косу, которая плавно сужалась от рукояти к наконечнику. Внешне этот “жгут” напоминал искусную работу стеклодува, хрупкую и изящную внешне, но на самом деле прочней любой стали.
Лучи света, попадая в стержень трости преломлялись и рассыпались миллиардами мельчайших искр, начиная путешествовать по спиралям, создавая удивительный эффект внутреннего свечения.
Рукоять трости представляла собой голову какого-то древнего, мифического животного, похожего на ящера. Выполнена она была из прочного и легкого титанового сплава и оксидирована в нежный лиловый цвет. В глазах у ящера горели ярким зеленым цветом, два настоящих изумруда. Наконечник трости представлял собой копьевидный хвост рептилии.
Даже пасмурным днем она привлекала к себе внимание, светясь внутренним мягким светом, а в солнечный день, казалось, что из ладони Кирилл Сергеевича бьет в землю огненный луч. Он очень ею гордился, и конечно желание Артура была безнадежно.
Прогулявшись какое-то время по набережной и покормив уток и гусей, Кирилл Сергеевич направился в Каштановый переулок. Этот чудом сохранившийся клочок старого города, был популярным местом отдыха местных жителей. Главной достопримечательностью были огромные каштаны, росшие сплошной вереницей вдоль всего переулка. В сентябре когда каштаны созревали и падали на землю, их собирали дворники в деревянные кадушки стоявшие под деревьями и ясными погожими деньками, в лучах еще теплого сентябрьского солнца, они нагревшись начинали источать удивительный каштаново-ореховый аромат, наполняя весь переулок чудесным осенним настроением.
В одном из маленьких местных кафе, Кирилл Сергеевич присмотрел себе уютный столик у окна, завел знакомство с хозяйкой, страстной любительницей хорошего кофе и каждый день проводил здесь пару часов.
Достав из кармана костюма небольшой электронный планшет, Кирилл Сергеевич снял шляпу, поставил свою чудесную трость рядом у стола и в ожидании своего заказа, стал изучать новостную ленту научных изданий.
Спустя некоторое время, молодая официантка принесла поднос с заказом.
- Доброе утро Настенька! - расплылся в добродушной улыбке Кирилл Сергеевич, - Как наша хозяюшка, что-то ее не видно?
- Доброе утро Кирилл Сергеевич, - улыбнулась приветливо девушка, - Надежде Алексеевне сегодня нездоровится, еще не появлялась…Возможно сегодня совсем не будет. Приятного аппетита!
- Спасибо, передавайте Надежде Алексеевне горячий привет и скорейшего выздоровления!
Кирилл Сергеевич отложил в сторону планшет и принялся за трапезу, которая обычно не отличалась особой изысканностью, но в которой всегда присутствовала морская рыба и спаржа. Кирилл Сергеевич так любил спаржу, что мог заедать ею пожалуй даже десерт.
В кафе зашла женщина средних лет и села за столик напротив, через проход. Сразу следом за ней вошла молодая девушка и парень. Чаще всего в эти часы в кафе было еще малолюдно, что очень нравилось Кирилл Сергеевичу. Молодежь заказала кофе и булочки с джемом и попросили официантку включить телеэкран. В эфире шла сплошным калейдоскопом реклама и хотя звук был негромким, но мысли о науке испарились напрочь из головы Кирилл Сергеевича.
- Ну что поделать - подумал Кирилл Сергеевич, - Придется скорректировать расписание и предаться праздности.
Сочный угорь в кисло-сладком соусе привлек его внимание. Отрезав небольшой кусок, он отправил его в рот, уставившись в гипнотический телеэкран. На экране свежие, молодые лица как всегда рекламировали всякое нужное и ненужное барахло и делали это с потрясающим восторгом и азартом, словно открывали для себя Америку. Кирилл Сергеевич посмотрел на молодежь. Парень с девушкой были вовлечены в происходящее на экране, не скрывая своих эмоций.
- Наверно к эфиру подключились - подумал он про себя, - Ну разве можно с таким восторгом смотреть этот суррогат? Он перевел взгляд на женщину напротив. Она сидела, склонив голову над столом и лица не было видно из-за спадающих волос. Перед ней стояла чашка кофе и пирожное, и казалось, что она пристально разглядывает их, ни как не решаясь с чего начать.
- Кофе - сказал мысленно Кирилл Сергеевич, как бы посылая женщине сигнал. Первым всегда глоток кофе, все остальное потом, иначе целый день не будет вдохновения.
Кирилл Сергеевич хотел, было продолжить свою трапезу, но в этот момент женщина подняла голову и их взгляды встретились. Буквально мгновение на Кирилл Сергеевича глядели печальные глаза полные слез. Он застыл недоуменно со странным выражением на лице, но женщина сразу же отвела взгляд в сторону.
- Она плачет?! - удивился Кирилл Сергеевич, - Сидя за чашкой кофе?! Планшета перед ней нет, к эфиру она не подключена - продолжал рассуждать сам с собой Кирилл Сергеевич. Он взглянул на экран, там все так же била фонтаном эйфория потребительской жизни, которая вряд ли могла вызвать в человеке слезы.
- Слезы совершенно не к месту и ситуации… С чего бы ей плакать? - продолжал размышлять озадаченный Кирилл Сергеевич. Очень странное поведение… Последний раз он видел плачущих людей, лет эдак тридцать назад, а теперь они если и плакали, то только в кинотеатрах или дома, подключенные к беспроводному эфиру.
- Странно… Так может себя вести только человек с живым сердцем… Спонтанные эмоции не характерны для synheart-4.
Женщина мельком взглянув на Кирилл Сергеевича, тут же отвела взгляд, поняв, что он пристально ее изучает.
Было совершенно бестактно продолжать глазеть на нее, но Кирилл Сергеевич ощутил вдруг прилив решимости, а может неудержимого любопытства, встал и подойдя к столику за которым она сидела, спросил:
-Разрешите присесть?
Она подняла на него испуганный взгляд, но не успела ничего ответить, как Кирилл Сергеевич сел за столик без приглашения. На расстоянии вытянутых рук их взгляды встретились и какое-то время, Кирилл Сергеевич молча смотрел в красивые, голубые, встревоженные чем-то глаза, а потом спросил: