-Сань, так реально, почему ты в очках? – между («её переменчивостью и истериками») делом спросил Рик.
Я спустил рамы немного вниз по переносице, пока Рик от удивления не отдёрнулся.
–В один блудняк влез. Расскажу, но не сейчас.
Мы приехали на место. Я на онемелых ногах вышел на свет. Яркое солнце и белоснежный снег слепили всех, лишь я соблюдал комфорт. Оглядел местность: впереди виднелось похожее на дворец 4-х этажное сдание, рядом спорт площадка, а по бокам, выше одетых снегом деревьев, уходящая в даль светлая пустота. Одинокое и умиротворённое местечко. По мне.
После заселения ребята разрозненно разбежались по территории. Алка дала свободное время до восьми вечера. Мне не верилось, что я впервые выехал со своим классом за пределы интеллектуального периметра. С неподдельным интересом мне хотелось увидеть их не в макулатурной жизни, а действительной.
Вечер обещал быть сатурированным. Я прослышал как ребята мельком общались об высоком градусе. Раскрывать свои козыри я не хотел сразу. Отвлёкся, и на тройку неуловимых часов упал в детство. Мы играли с пацанами в снежный футбол, устроили догонялки за девчонками. Когда начало немного темнеть, кто-то предложил игрануть в партизанов. Замёрзнув и устав, нас отогрели горячим чаем и пригласили на "ужин на улице". Мясо томно жарилось на гриле. Я стоял возле костра рядом с протянутыми руками, в которых находились наколотые на ветки сосиски, и пристально смотрел на огненное пламя, согревавшее мне лицо, на искры в ночи, улетающие ввысь. Что-то магическое было в этом пекле. Огненный гипноз приковывал. Захотелось подумать о вечном, как…
-Саша, чего ты всё в очках-то ходишь? – обратилась ко мне Алла Алексеевна. -Солнце уже давно не светит. Снимай, не позорься.
–Та… Так глазам теплее.
–Снимай давай. Темно, смотри как. Что ты там вообще видишь? Споткнёшься ещё.
Так или иначе все увидят моё лицо. Очки навечно не оденешь. Снял.
–Ой… – она поджала губы, и брови немного задёргались. -Что у тебя с глазом Саша?
Ребята обратили внимание.
–Ну…
–Надуло, наверно, да? Ты мазью мажешь специальной?!
–Да… Инфекция попала какая-то… Сегодня, вот, помазал, вроде лучше стало.
–Хорошо, пусть глаз дышит на чистом воздухе.
Я убрал очки в карман, улыбнулся приятной нелепости и принялся за мясо.
-В десять часов отбой! – объявила едокам А. А. -Щас можете идти в игровой зал. Он, если что на четвёртом этаже расположен. Но, чтоб к назначенному времени все были по койкам. Приду – проверю.
Все «дадакнули» и пошли внутрь.
Весь этаж был наш. Точнее весь второй этаж был заселён нами. Девочки с лева. Мальчики с права. Мы с Риком заняли удобный двухместный номер и принялись расчехляться.
-Это, что, пиво? – изумился я.
–Ну да. «Балтика 7». Хорошее же пиво. Будешь? У меня две, – беспрецедентно ответил Рик.
–Оставь это на опохмелку, старичок, – властная улыбка появилась на моём лице. -Смотри!
Я взял в две руки по бутылке и ритуально приударил ими.
–Спонсор сегодняшнего вечера виски «Black Label». Джони Волкер – доберётся и до вас! М?
–Ого! Это нам? – облизнулся Рик.
–Это для всех. Щас пойду собирать народ. Наша цель – девочки… Не волнуйся, хватит на всех.
–Постой, хах, – он утёр нос. -Я тебя понял. Только очки не забудь напялить.
–А что не так?
–На одноглазого Джо похож, – он сделал шутливый выстрел пальцами.
–Смекаешь.
Я, как сталкер, пошёл исследовать большой дом, искать бойцов одной цели. Сначала прошёлся по комнатам. В одной меня послали. В другой я попытался расшевелить физиков “Водяна” и “Болезнь”, но они отнекивались. "А я ведь вернусь!" – бросил уходя. Некоторые комнаты были закрыты, определённые заведомо не открывали. "Да что вы там делаете? Книжки читаете? Давайте отдыхать, народ!" – кричал я под двери. Поиски ещё усложнялись и тем, что самые тусовочные ребята тупо не поехали, а пошли на «SB». «SВ», блин. Глаз задёргался.
Спустился в низ, зашёл в общую кухню: девочки в очках и учёные ребята с прыщами на лице пили «кока-колу» и ели шоколадный тортик, разговаривая о школьных предметах и ЕГЭ. Я вежливо стянул один кусочек и медленно попятился назад: «Ребзя, у вас слишком весело, пойду ка я, что ли… Поучусь… Шутка! Я бухать!"
Так, тут был, там был. Где же ещё? Жую. Вкусный тортик. Точно! Игровая. Надеюсь, там будут нормальные, адекватные люди.
Поднимаюсь по лестнице, открываю стеклянные двери. Лучистый свет очень кстати контрастирует с наружной темнотой. Иду прямо через играющих и общающихся ребят. Это было обширное гнездилище, шагов в двадцать длинной, заставленное двумя столиками для пинг-понга, рядом с которыми располагались огромные чёрные диваны. В конце комнаты, с права, имеется проход в ещё одну, поменьше, в которой стоит массивный бильярдный стол. Захожу в неё. Там Аня "Канава" профессионально сложилась пополам, прижав к себе кий. Её упругие ягодицы смотрели на меня, а я на них. Как можно скрывать такую аппетитную фигуру за внезрачной гимназической формой? Вот бы ей забить в лузу… От бесконечной фантазии у меня разыгралась эрекция. Я глубоко выдохнул и максимально плотно прильнул к столу.
–Привет, Анечка. Как планируешь провести вечер? – кокетливо зачал я.
–Не мешай, Туманов, я играю, – она сказала и в ту же секунду произвела точный удар.
–Вау! И у тебя первоклассно получается.
–Я знаю.
С распущенными волосами ей больше идёт.
–Чем ты будешь заниматься после игры? – не теряя надежду, спрашиваю у неё.
–Не знаю.
–Как насчёт выпить? Немного.
–Туманов, ты, что сдурел?! Я не пью. Отвали, – грубо произнесла она и перешла на другую часть стола.
–Ан..
Дальше продолжать смысла не было. “Канава” была самой симпатичной из девочек, с которой я хотел иметь хоть какую-то близость. Мой класс меня удручал. Я то думал они другие, а они такие же как в школе: закрытые, сами себе на уме, делают, что скажут старшие. Единая разобщённость. Никакого духа коллектива и нет, каждый сам за себя. Мне стало печально. Прошлое надавило на настоящее. Я решил пойти надраться в одного, деля вечер с телефоном пополам. Предложу Рику пузырь взамен на мобилу, плевать. Хоть музыку послушаю, под настроение. «Movement – Us» поставлю первым делом. C этими мыслями я дерзко направился к выходу, пялясь в своё исчезающее оконное отражение.
-Эй, уоу, смотри куда прёшь, man! – надгрузил звонко-хриплый голос.
Меня нахально одёрнул поджарый пацан с причёской Бэкхема в спортивном костюме «Найк».
–Во… Прости, я не специально.
–Нах тебе очки, если ты слепой, кабзда!? – забычил он.
–Реально случайно получилось, извини, – он продолжал смотреть на меня. -Откуда ты, кстати, знаешь мою кликуху?
Я попытался срезать угол и отвлечь его внимание. По нему было видно, что кроме цифр он ничего не знает.
–Чё? Какую кликуху?! – ещё больше завёлся тот.
–Ну, Ман, я ж ведь Туманов, – утвердительно завихлял рукой я.
–А…Туманов, – в его глазах блеснула догадка. -Так это ты тот самый Туманов? Саша Туманов, да? Продавец алкашки?
–Да, – улыбнулся я. -Тот самый. -Кхм… Замечу, элитной алкашки! – я резво вздёрнул указательным пальцем.
Мы приветственно пожали друг другу руки. Из этого жестка я понял, что его зовут Илья.
–И это тебя Ливанов отмудохал? – он пристально посмотрел на меня, словно видел сквозь очки.
–Откуда ты знаешь? – я немного занервничал. -Впрочем, слушай, давай сейчас не об этом, – я отвернулся немного в сторону и снова посмотрел на него. -Тут совсем тухло, надо вечер спасать.
–У тебя есть предложения?!
–Да! Целых 2!!! «Блэк Лейбл» тебе по душе в двукратном размере положенный на сердце?
–Чё?
–Короче, у меня почти 2 литра зачётного вискаря. Погнали пить?
–Что ж ты раньше молчал! – оживился Илья. -У меня тоже кое-что есть.
–М?
–«Капитан Блэк» вишнёвый. Как тебе?
Конечно, мой избалованный сигаретный вкус он не удивил, но для него это было настоящим поводом понтануться.
–Неплохо.
–А ты думал, что у меня, как у латыша только хуй да душа?
Илья здорово рассмеялся и направил меня к диванчикам.
Там сидели относительно красивые девочки, окружённые занудами-математиками. Илья начал говорить своим обо мне, как о золотой находке, осчастливившей её обладателя.
Я объявил: «Ребята, все кто в теме, собираемся в моей комнате 212 через 10 минут. Если, что я главный топ-менеджер по хорошему проведению внешкольного досуга. Сегодняшний вечер спонсирует 12-й виски "Black Label" – шедевр шотландского винокурения, лучший приятель русской молодежи!»
В наш с Риком маленький номер ввалилось человек десять. Половина ребят с "А" класса, другая с "Б". Когда каждый накатил почти по 2 унции, в душной конуре запахло куражом и общим весельем. Я отдал свою порцию Рику. Стало шумно: каждый общался между собой, громко смеясь. Зазвучала музыка прямо из айфонов – «Smells Like Teen Spirit – Nirvana», «Rasmus – Baby I'm on fire». Я поймал волну, излучаемую их настроем, и наперёд понял, что оставшееся виски нужно израсходовать с умом.
"Ребята! Ребзя! Ребзоиды! Внимание!!! У нас осталось мало горючего. Предлагаю спуститься вниз на кухню и немного пофантазировать с именными коктейлями ”Tumanov night + infinity drinks”.
Внутренняя часть кухни напоминала корабельный камбуз, старый и неприглядный. Мы пробрались через нелепую занавеску в тёмное помещение и, орудуя телефонными фонариками, принялись искать кофе, варить его. Я схитрил и сделал следующее: в кофе каждому добавил по 50 грамм виски, сорвиголовам добавил пива. Всем пришлась по нраву моя изобретательность, только вкус, разумеется, был паршивый, но общему остаканенно-озорному состоянию это исключительно пособило.
-Что вы тут делаете?! – обозлённо спросил мужичёшка, видно сторож. -Вы знаете, что кухня платная? Вы тут, что, кофе пили? – он подошёл поближе и заглянул в стаканы с явным налётом. -Платите! Платите!!
Я вставился.
–У нас нет денег, кэп.
Мужика это задело. Похоже сильно.
–Вы чё охерели, молодёжь? Кто вас сопровождает? Где ваш руководитель?!
–Отдыхает, наверно. Мы же на турбазе, а?
–Хватит ёрничать! Я щас позову вашего руководителя. Ждите, стойте здесь!
–Ага… – бросил я ему в след.
-Ребят, пахнет жареным?
–Что делать будем? – спросил у меня Илюха.
–Я не хочу влететь из-за этого движа, – жалостливо всхлипнула одна из барышень.
Остальные недоуменно раскрыли зенки и ждали ответа от кого-то из нас.
–Спокойно!
Я взял стакан из рук Ильи и мигом впитал его.
–Есть идея! Мы готовы сыграть в прядки с учителями?
–Чтоооооооо?
–Смотрите: нас всех разом щас возьмут и накажут – вечер потерян. А так дом же большой – каждый может спрятаться в тёмном месте, зашкериться. Мы переждём их, пока они проведут рейд и пойдём к нам на балкон курить сигареты. Илюха ты угощаешь?
–Ну… Если всё получится, то почему бы и нет.
–Тогда go-go-go!
Юные пули разлетелись по дому.
Илюха, играючи взял меня под руку, и мы пошли по неведомому первому этажу, который случайно вывел нас на узенький полуподвальный коридор. Единственная дверь с лева открылась нам. Судя по находящимся внутри различным игрушкам, это была игровая для детей. Место очень скрытное и неприметное. Как только Илюха достал телефон, я понял, что наступил этот момент: ”Илья, дай, пожалуйста, зайти “вк”, мне девушке нужно своей в пожарном порядке ответить. Поругались с ней. Сам понимаешь, бесится. Мой айфик ещё так некстати сел…” Он недоверчиво посмотрел на меня, протянул телефон и направился рассматривать детали помещения.
Мне одновременно было волнительно и страшно от интереса. Пальцы автоматически набрали все цифры и слова – я проваливался туда, куда лучше бы никогда не залезал… Круг из палочек сделал последний виток, и я увидел свою страницу: сотню непрочитанных сообщений и десятки комментариев. Под всеми моими фоткам было написано: "Пиздабол", "Пидор", "Хуесос". Эта грязь ещё и пролайкана! Мне уже стало понятно, что ничего хорошего дальше не будет написано… Все мои клиенты начинали своё обращение с мата, я не стал их читать. Не потому что их много, а потому что после такого вообще ничего не говорят. Меня не волновали эти люди, нужно найти тех, кто дорог мне. Ваня ничего не написал просто бросил в чс. Кристина ничего не написала. Макс один написал: ”Нахуй ты всё это замутил?” Я сразу ответил ему: ”Макс, давай поговорим, я все объясню”. Я дожидался, пока он выйдет в онлайн, в это время только заметил, что у меня было 777 друзей, а стало 50. Макс: ”О чём с тобой разговаривать, шут?" Сообщение было подкреплено ссылочкой на группу. Зашёл. Название такое «Мурманская помойка» меня насторожило. Пролистал немного вниз, ещё ниже. У меня пронеслась мысль, что может Макс прикалывается, но, когда я увидел пост из 10 фото – стало уже не до приколов.
Там был разный я. Голый, прикрывающий «Озёрами» своё хозяйство; обблёванный 14-й, лежащий лицом в луже после своей первой пьянки; с похмелья, пьющий прямо в ментовском участке. Там даже была фотка, которая находилась в секретной папке моего телефона под 2-я разными паролями: на ней мне, стоя на коленях, делает минет одна стрёмная девочка. Следущая была ещё провокационней. Хер бы с тем, что тебе сосёт телка, но когда ты с парнем замечен, то…
Гейский штамп на твою фамилию.
Лёха Сербский мой очень хороший друг. Один раз пьяные мы решили слить фото в инсту с подписью: «На вписке без баб». Суть в том, что мы стояли голые, прикрывая мужской набор друг друга. Ладно я Лёху с первого класса знаю, но другим этого не объяснишь. Остальные фото были, как компромат со вписок, где я выглядел, мягко скажем, не в цвете. Да я был сам на себя не похож! Эта обезображенная пойлом харя…
То, что я увидел – это было больше, чем позор. Я даже не мог подобрать слов к описанию, блять, всего этого. Теперь весь город думает, что я отбитый пиздабол-биссексуал, торгующий палью. Ладно, за последнее можно как-то откупиться, забыть со временем, но после всех фото и (с большей вероятностью) исковерканных рассказов обо мне Максом и Кристиной, никто не будет со мной не то, что дел иметь – общаться. Пиздец!
-Ну чё ты там скоро, Сань? – меня одернул Илья. -Уже двадцать минут залипаешь. Всё совсем херово у вас?
–Это катастрофа, Илья. Просто катастрофа… – гипнотично произнёс я.
–Бабы они такие, с ними аккуратно надо, – он закрутил огромного деревянного волчка на полу. -Ошибок не прощают, если ты накосячил.
–Да… – протянул я. -Да… – протянул я, рассматривая себя. -Дай мне ещё 3 минуты?
–Хорошо, потом пойдём. Наши уже заждались там поди.
Во мне что-то обвалилось поконкретнее… Я не успел почувствовать ничего от узнанного. Меня уже не томили сомнения, а лишь обгладывало неизвестное оцепенение. Я решил написать ей, Кристине. В этой ситуации уже ничем не поможешь. И настолько очернив свою душу, я могу даже не извиняться перед собой, не поможет, но перед ней должен. Обязан сказать ей, ведь она мне дорога. Я стал поводом для её огорчения, я стал причиной того решения в пользу него.