Дорога приблизилась к горной вершине, которая огораживала долину с востока, и внезапно Блейк что-то заметил на скалах.
— Остановитесь, пожалуйста.
Сара остановила автомобиль и заглушила двигатель.
— Что это?
— Наскальные рисунки, вон там, на той скале.
— Да тут их сотни вокруг. Я даже срисовала их. Если хотите взглянуть на них, то у меня в лагере имеется целый альбом.
— Охотно посмотрю его, — заверил её Блейк. — Но мне хочется рассмотреть именно эти, — и он приблизился к скале.
— Я не понимаю, — удивилась девушка, — вас ожидает нетронутое египетское захоронение, а вы останавливаетесь, чтобы полюбоваться на эти каракули на скалах?
— Эти каракули были изображены, чтобы передать сообщение тому, кто проходил здесь, и я хотел бы попытаться понять его. Каждый элемент подтверждения на территории является драгоценным.
Земля поблизости от скалистой стены была усеяна валунами, и некоторые из них были окружены камнями меньшего размера, как будто кто-то хотел привлечь к ним внимание.
Блейк подошёл к стене и уставился на рисунок. Он был выбит камнем и изображал сцену охоты на козла. Охотники с луками и стрелами в руках окружили животное, которое было изображено с большими серпообразными рогами, загнутыми назад. Он сделал несколько снимков и нанёс месторасположение на свою карту. Затем вернулся к машине.
— Вы когда-нибудь поднимались из русла к горе? — внезапно спросил он.
— Несколько раз.
— И не заметили ничего необычного?
— Вроде бы нет. Там только камни, змеи и скорпионы.
— На скалах следы оплавления, высокотемпературного огня.
— И что это значит?
— Не знаю, но в паре мест я видел оплавившийся песок, превратившийся в стекло.
— Может быть, фосфорная бомба. В этих местах было достаточно боевых действий.
— Сомневаюсь, чтобы это были бомбы. Оплавленный песок находится на дне колодцев, искусственно выдолбленных в скале, а на стенках колодцев имеются рисунки типа тех, что мы только что видели.
— А это что означает?
— Что кто-то в самом сердце этих пустынных мест был в состоянии получать высокотемпературный огонь три тысячи лет назад.
— Интересно. А с какой целью?
— Не знаю. Но хотелось бы узнать.
Пейзаж стал ещё более неровным и голым, а перегретый воздух создавал вдали мираж земли, омываемой водой.
— Летом тут, должно быть, как в печке, — заметил Блейк.
— Так оно и есть, — подтвердила Сара. — Но в этот сезон погода может также измениться. Иногда проплывают облака, температура может внезапно понизиться, могут пройти грозы, причём сильные. Русла неожиданно наполняются водой, поскольку почва совершенно не поглощает её, так что вполне могут произойти разрушительные наводнения. В этой глуши природа настроена чрезвычайно враждебно.
Пейзаж вновь изменился, покрывшись белёсой твёрдой известковой коркой, на которой автомобиль подскакивал при каждой неровности. Сара сбросила скорость и замедлила ход, затем опять направила автомобиль к холмистому рельефу слева.
— Видите эту впадину на склоне? — спросила девушка, указывая на участок в тени на расстоянии нескольких сотен метров. — Это там. Мы прибыли.
Блейк испустил глубокий выдох. Он пребывал накануне самого сильного переживания, которое когда-либо испытывал в своей жизни.
Как только автомобиль остановился, египтолог выпрыгнул из него и обвёл взглядом окружающую местность. Он заметил небольшую впадину в центре плоской известковой поверхности, на которой возвышалась куча камней и песка.
— Это там, так ведь?
Сара утвердительно кивнула.
Блейк покачал головой:
— Я не понимаю... вся эта секретность, а само место оставлено без охраны...
— Оно не оставлено без охраны, — возразила Сара. — Никто не может даже приблизиться к этой зоне, если Мэддокс не захочет. — Она пристально посмотрела ему в глаза: — И прежде всего никто не сможет уехать. Чтобы попасть в самый близкий населённый пункт, надо пересечь сотни миль по этой пустыне, где не найдёшь ни травинки и ни капли воды.
Блейк ничего не сказал, сбросил куртку, вынул из багажника лопату и, приблизившись к небольшой впадине, немедленно приступил к уборке камней и песка.
— Почему вы проделали отверстие именно здесь? — поинтересовался он.
— По чистой случайности, — пояснила Сара. — Мы производим пробное бурение и отбираем керн, как на основании ранее выполненной геологической разведки, так и на статистической основе. Всё находится здесь, это я могу вам гарантировать. Совершенно непредвиденный случай. Тут всё.
Тяжёлая закрывающая плита имела кольцо в центре: Блейк прикрепил к нему трос джипа и дал Саре знак оттянуть крышку назад. Открылось цилиндрическое отверстие, которое проходило через весь известковый слой. На стенках виднелись следы бура, но в глубине царила кромешная тьма.
— Вы когда-нибудь спускались туда вниз?
— Ещё ни разу, — призналась Сара, вынимая из джипа верёвочную лестницу и электрический фонарь. Солнце уже поднялось высоко над горизонтом, но жара ещё не стала непереносимой по причине полного отсутствия влажности. Блейк выпил несколько внушительных глотков из своей походной фляжки, затем надел на себя страховочную привязную систему. Он взял клубок шпагата, привязал конец к поясу и положил моток рядом с сиденьем водителя джипа.
Египтолог подвесил электрический фонарь на один из крюков с защёлкой, свешивающихся у него с пояса, затем распорядился:
— Садитесь в машину и двигайтесь с места. Я прицеплю трос лебёдки к страховочной системе, и вы очень медленно опустите меня в подземелье. Возьмите другой конец шпагата и остановите лебёдку, когда почувствуете, что я потянул за него. Когда я опять потяну, то ещё опустите меня. Вы хорошо меня поняли?
— Отлично. Но почему вы не воспользуетесь верёвочной лестницей? — удивилась Сара.
— Потому что, разворачивая её в темноте, можно толкнуть или повредить какой-нибудь хрупкий или неустойчиво расположенный предмет. Сначала я должен составить себе представление об общей ситуации.
Блейк прикрепил крюк троса лебёдки к страховочной системе и начал медленно спускаться внутрь колодца.
Опустившись примерно на пару метров, он почувствовал, что завис внутри подземелья, и потянул за шпагат. Сара остановила лебёдку, и он включил электрический фонарь.
Мир, погрузившийся в сон тридцать веков назад, открылся его ошеломлённому взору, и в глубокой тишине подземелья биение его сердца, как ему показалось, усилилось до невероятности; запахи, пребывавшие тысячелетиями в заключении, ударили ему в нос странными и неизвестными ароматами, буйные и противоречивые ощущения собрались все вместе в его душе, пробуждая исключительные переживания восхищения, тревожного ожидания, страха.
Луч солнца пронзил тончайшую пыль, поднятую только движением воздуха, возникшим от открытия входа и его спуска, и полностью осветил на дне могилы воинское снаряжение, состоящее из шлема, напоминающего круглый колпак из меди и эмали, а также золотой пекторали в виде распростёртых крыльев сокола, инкрустированных полудрагоценными камнями, янтарём, кварцем и ляпис-лазурью. Там лежала и золотая кольчуга с застёжкой из той же ляпис-лазури в виде скарабея, к которой был подвешен меч с рукояткой из эбенового дерева с декоративными накладками из серебра. Тут же находились два копья и два дротика с бронзовыми наконечниками, а также большой лук с колчаном, наполненным стрелами.
Сара включила тормоза и просунула голову в отверстие, окликнув его:
— Блейк! Блейк! Всё нормально?
Ей послышался только его приглушённый голос, пробормотавший:
— О Боже ты мой...
Теперь Блейк водил светящимся лучом электрического фонарика по остальной части подземелья. На северной стороне находилась разобранная боевая колесница. Два колеса о четырёх спицах стояли рядом друг с другом в углу, в то время как днище кузова опиралось о стенку, а дышло было направлено вверх, почти касаясь потолка. С дышла свисали остатки вожжей, а два упавших бронзовых удила валялись рядом.
У северной стены располагались также другие предметы роскоши: бронзовый канделябр, расписанный деревянный трон, подголовник, ветвистый подсвечник о четырёх розетках, сундук, в котором, возможно, были когда-то уложены драгоценные ткани. Он направил луч электрического фонаря на южную стену и не смог сдержать жеста разочарования. С этой стороны саркофаг был почти весь завален кучей обломков и камней, иногда даже довольно большого размера.
Египтолог был настолько ошеломлён и отвлечён от реальной действительности, что забыл дать знак, чтобы его опустили на пол. Он дёрнул за шпагат и крикнул Саре:
— Можете опускать меня на дно, мисс Форрестолл. Подо мной ничего нет. Если хотите, то вы тоже можете сойти вниз, закрепите верёвочную лестницу и сбросьте её, я подберу.
Сара заработала лебёдкой, и чуть позже Блейк был бережно опущен почти в центр захоронения, на кучку обломков, упавших при бурении отверстия. Затем девушка сбросила вниз лестницу и, в свою очередь, спустилась в усыпальницу.
— Невероятно... — пролепетала она, осмотревшись кругом.
Блейк направил луч на кучу мусора:
— Видели? Однако же саркофаг наполовину засыпан этим завалом. Наверняка произошло землетрясение. Потребуется довольно много дней работы, чтобы освободить саркофаг, и надо как следует организовать вывоз мусора. Он образует кучу больших размеров на поверхности, причём цвет будет сильно отличаться от окружающей почвы, что будет привлекать внимание с большого расстояния.
Блейк приблизился к стенам и внимательно осмотрел их: они были вытесаны зубилом из не очень твёрдого, довольно рыхлого известняка, но на них не было следов украшений, за исключением иероглифической надписи слева от саркофага.
Египтолог взглянул на пол перед саркофагом.
— Странно, — проговорил он, — это не канопические сосуды: странное явление, почти уникальное.
— О чём идёт речь? — заинтересовалась Сара.
— Это такие сосуды, предназначенные для хранения внутренних органов усопшего, после того как мумификаторы извлекли их из грудной клетки. Похоже на то, что тело этого человека не было подвергнуто традиционным обрядам бальзамирования. И это тоже аномальное явление, учитывая явно очень высокий ранг покойника. Если только сосуды не находятся внутри саркофага.
Египтолог приблизился к передней части завала и внимательно исследовал её. И это тоже казалось странным: если его причиной было землетрясение, то каким же образом все предметы утвари находились в идеальном порядке, почему не рухнули на пол прислонённые к стене колёса, почему не упало воинское снаряжение?
Его глаз также взял на заметку многие другие отклонения от нормального состояния захоронения: сборный характер утвари, составленной из разрозненных предметов различных эпох; поспешность в вырубке стен и вообще самого помещения, как будто просто была расширена и приспособлена уже существовавшая ранее пещера, даже сам саркофаг, казалось, был высечен в скале. Его вытесали зубилами, удалив всё вокруг, пока не высвободился параллелепипед, который, в свою очередь, был затем выдолблен изнутри. Но это были преждевременные соображения, которые могли и не подтвердиться после полного удаления завала.
Блейк попытался взобраться на кучу обломков, но она обрушилась, наполнив помещение чрезвычайно густой пылью.
— Проклятие! — процедил он сквозь зубы.
Сара подошла к нему и подала руку, помогая подняться на ноги.
— Всё в порядке?
— Да, всё в порядке, — успокоил он её. — Ничего не случилось.
Египтолог выждал, когда пыль немного уляжется, и приблизился к обвалу. Небольшое обрушение открыло наверху, справа от саркофага, тёмный угол того, что было похоже на боковой коридор. Он ещё раз, но уже с большей осторожностью попытался вскарабкаться и добрался почти до уровня проёма.
Ему не удалось там ничего увидеть, потому что коридор почти тотчас же делал поворот, но когда он обернулся, чтобы осветить фонарём остальную часть стены, то внизу справа, у основания завала, увидел, что из пола что-то торчит.
— Что это? — спросила Сара.
— Посветите мне, пожалуйста, — промолвил Блейк, протягивая ей фонарь. Затем он вынул из кармана мастерок и начал соскребать и расчищать всё вокруг. Обнажилась бедренная кость, затем череп, и через несколько минут на свет появилась кучка скелетов, сваленных во внушающем ужас беспорядке.
— Кто бы это мог быть? — прошептала Сара.
— Представления не имею, — ответил Блейк. — Эти тела были сожжены, а потом на них бросили несколько лопат земли.
Он был потрясён и выбит из колеи. Это первое и такое поверхностное обследование выявило сложнейшие проблемы по вниканию и истолкованию. Удастся ли ему когда-нибудь раскрыть тайну человека, похороненного с фараоновскими почестями в неведомом месте?
Египтолог вынул камеру и сфотографировал каждую видимую деталь захоронения, а затем принялся измерять и зарисовывать каждый отдельный предмет, в то время как Сара делала съёмку и заносила каждый элемент погребения на миллиметровую бумагу.
Блейк перестал работать только тогда, когда жара и усталость одолели его. Прошло почти три часа, но он почти не заметил этого. Египтолог внезапно ощутил слабость и смертельную усталость, а взглянув на Сару, понял, что она также, должно быть, утомлена.
— Поехали, — распорядился он. — На сегодня мы сделали достаточно много.
Они вскарабкались наверх по верёвочной лестнице, а когда выбрались на поверхность, Блейку пришлось облокотиться о джип, чтобы не потерять равновесие.
Сара Форрестолл подошла к нему, чтобы оказать помощь.
— Блейк, вы — великий упрямец: проторчать в этой дыре полдня на пустой желудок, да ещё после десятичасового полёта, не считая всего остального. Разводы тоже утомляют, как мне кажется.
— Так оно и есть, — согласился Блейк. Он присел в тени автомобиля и позволил себе немного поесть. Дул лёгкий ветерок, который всё-таки освежал.
— Итак, что вы скажете обо всём этом?
Прежде чем ответить, египтолог выпил полбутылки воды, ибо начал ощущать обезвоживание, затем заговорил:
— Мисс Форрестолл...
— Послушайте, Блейк, мне кажется дурацким сохранять все эти формальности, тем более что, возможно, мы в течение многих дней должны будем работать бок о бок. Если вы уже не сердитесь на меня за ту неудачную вчерашнюю фразу, то мне хотелось бы, чтобы вы называли меня Сарой и мы обращались друг к другу на «ты».
— Хорошо, Сара, с удовольствием. Но больше не разговаривай со мной в такой манере. Ты — красивая девушка и, возможно, очень неглупая, но я хочу, чтобы ты знала: я могу пару недель обойтись без женщин, не пресмыкаясь у их ног.
Сару уязвило это высказывание, но Блейк улыбнулся, чтобы разрядить ситуацию, и вернулся к основной теме разговора:
— Итак: погребальный комплекс представляет собой исключительный интерес, больший, чем я ожидал, но клубок чрезвычайно запутан. Это первое обследование поставило передо мной гору труднейших проблем.
— И каких же?
— В первую очередь тот факт, что я не знаю, где нахожусь, создаёт для меня почти непреодолимые проблемы истолкования.
— А кроме этого?
— Утварь является разнородной, само захоронение отличается от всех тех, которые я видел до сих пор, и чувствуется, что создавали его в спешке. Кто-то был убит прямо внутри, перед тем как могилу закрыли; кроме того, обвал, который вы видели, не был вызван землетрясением, в противном случае воинское снаряжение упало бы на пол, включая также колёса, которые сами по себе чрезвычайно неустойчивы.
— Как ты считаешь, какая это эпоха?
Блейк взял из мешочка яблоко и надкусил его.
— Трудно сказать точно, но предметы, которые я видел, склоняют меня отнести их к Новому царству, ко времени Рамзеса II или Меренптаха, но я могу и ошибиться. Например, я заметил на подголовнике знак Аменемата IV, который восходит к намного более древней эпохе. Одним словом, это головоломка.
— А есть какие-нибудь предположения относительно покойника, захороненного в подземелье?