— Брат? — Лиз приподняла бровь и взяла у медсестры карту Калеба. — У тебя проблемы с лечением, которое мы проводим, Джон? — Она окинула усталого охотника оценивающим взглядом. За пять лет, прошедших с тех пор, как она видела его в последний раз, он почти не изменился. — Это не клиника Нью-Хейвена. Мы работаем здесь по последнему слову техники.
— У меня проблемы с тем, что они его связали.
Маккой нахмурилась, глядя на пациента.
— Калеб? — Она вытащила из кармана фонарик. — Ты нарочно хочешь, чтобы твой отец подал на нашу больницу в суд? Потому что, если этот человек будет запугивать моих врачей, я не смогу поддерживать свою профессиональную вежливость.
— Нет, мэм, — тяжело сглотнул Калеб, отстраняясь от врача. — Мака здесь нет.
— Он уже в пути, — вставил Джон
— Отлично, — одновременно простонали Калеб и Лиз, бросив на Джона два раздраженных взгляда.
— В таком случае, молодой человек, мы обязательно должны отвезти тебя в радиологию.
— Нет, — покачал головой Ривз. — Я в порядке. Я хочу подождать Дина.
— Я не спрашивала твоего разрешения, — улыбнулась Лиз, чтобы смягчить приказ. Затем она подняла взгляд на Джона. — Я уверена твой брат тоже хочет убедиться, что с тобой все в порядке.
— Ты пойдешь, Калеб.
— Но…
— Это приказ.
— И я пойду с тобой, малыш. — сказал Сингер. — Хочу увидеть доказательства того, что в твоем цементном черепе действительно есть живой орган.
— Джонни, — взмолился Калеб, игнорируя Бобби и бросив еще один умоляющий взгляд в сторону своего наставника. — Я могу подписать отказ…
— Чтобы Мак надрал мне задницу? Я так не думаю, малыш. Пусть они сделают анализы и зашьют тебя. — Винчестер посмотрел на Сингера. — Убедись, что он ведет себя наилучшим образом, Бобби.
***
— Ты пришел посмотреть, хорошо ли я себя веду? — Спросил Сэм отца, не отрываясь от журнала, который читал. Он мог узнать шаги Джона где угодно, как и разочарованный вздох.
— Я думал, они сказали тебе, что собака не может остаться. — Джон потер усталые глаза. Скаут свернулась калачиком на куртке Сэма, расстеленной на полу. — Ты хочешь, чтобы нас вышвырнули?
Сэм взглянул на него.
— Если ты в плохом настроении, то думаю, что нас точно выгонят, — подросток вернулся к своему журналу. — Кроме того, Лиз сказала, что Скаут может остаться. На улице холодно, и если она разрешила Бобби остаться, они не смогут отказать Скаут. У обоих блохи, и они чешут половые органы на людях.
— И ты смотрел на нее этим своим взглядом? — Джон сел рядом со своим мальчиком.
Сэм уставился на него.
— Каким взглядом?
— Неважно, — Джон подавил зевок. — Что-нибудь слышно о твоем брате?
— Я сказал, что приду за тобой если что-то узнаю, — огрызнулся Сэм. — Он все еще в операционной.
— Ладно, — Джон сдержался, чтобы не ответить грубостью, и сказал себе, что уже за полночь и из Сэма выходит адреналин.
— Как Калеб? — Тихо спросил подросток, снова становясь похожим на ребенка, которого помнил Джон.
— Они берут у него анализы. Он не слишком рад этому.
— Он очнулся? — Сэм выпрямился, забыв про журнал.
— Да, — кивнул Джон со слабой улыбкой. — Он, как обычно, устроил врачам настоящий ад.
Сэм сглотнул.
— Слава Богу. Я думал… — он нахмурился, глядя на белые двери, отделявшие его от брата и покачал головой. — Я рад, что с ним все будет в порядке.
— С Дином тоже все будет хорошо, Сэмми, — тихо сказал Джон, зная о чем думал сын. Может, они и не ладили в последнее время, но он все еще был отцом мальчика. Он знал каждое его выражение, каждую манеру поведения. — Дин крепкий орешек.
— Да. — Сэм кивнул, посмотрев на отца. Он хотел верить ему… иметь бессмертную веру, как раньше. Конечно, это было до того, как он понял, что его отец не знал всего, и не всегда был прав. — Он никуда не денется.
Джон улыбнулся.
— Конечно, нет. Он - наша семья. Семьи держатся вместе, Сэмми. Один за всех и все за одного.
Губы Сэма дрогнули в улыбке.
— Это мушкетеры, папа.
Джон рассмеялся и взъерошил Сэму волосы.
— Это тоже самое, малыш. Только без мечей и лошадей.
***
— Мак, не уверен, что я парень типа «один за всех и все за одного».
Макленд Эймс рассмеялся.
— Это хорошо, Сэмюэль, потому что я не дам тебе меч и не объявлю тебя верным членом королевской гвардии. Это Братство, а не мушкетеры.
Сэм ухмыльнулся, вспомнив разговор, который они с отцом провели прошлой ночью.
— Это тоже самое, Мак.
— Ты слушал слишком много историй Джима Мерфи. Боюсь, Братство не так уж и очаровательно.
— Но мне всего шестнадцать. Разве нет какого-то правила о том, чтобы быть восемнадцатилетним, прежде чем получить кольцо?
— Нет такого возрастного требования. Каждый получает кольцо в свое время. Когда человек доказал себя достойным чести и способным нести ответственность.
Сэм посмотрел на серебряное кольцо, которое держал Мак. Оно было таким же, какое носили его брат и Калеб. Точно такое же, которое отец держал запертым в деревянном ящике, когда-то принадлежавшем его матери, одной из ее вещей, пережившей пожар, который унес их жизнь и дом. Бобби, Джим и Мак тоже носили кольца. Действительно, быть включенным в число таких великих людей было привилегией. И когда-то Сэм мечтал о том дне, когда получит свое кольцо. Но все изменилось. Охота больше не казалась ни таинственной, ни забавной. Она приносила только боль.
— Не знаю, хочу ли я быть в Братстве, Мак.
Доктор нахмурился и почесал затылок.
— Сэм, я когда-нибудь рассказывал тебе о том, почему стал врачом?
Подросток покачал головой, и Мак улыбнулся. Он кивнул на стену с дипломами и наградами, украшавшую кабинет Элизабет Маккой.
— Я хотел всего этого.
— Удачи и славы?
Эймс кивнул.
— О да, и многое-многое другое. — Доктор встал и подошел к окну, откуда были видны лучи заходящего солнца. — Но именно моя мать привела меня на этот путь медицинской известности.
— Твоя мать? — Сэм нахмурился, не припоминая, слышал ли он когда-нибудь, чтобы Макленд или Калеб упоминали миссис Эймс.
— Я ее не помню, хотя судя по фотографиям она была красавицей. — Он снова повернулся к Сэму, прислонившись к подоконнику. — Она умерла во время родов. — Мак постучал себя по голове. — Эмболия.
— Мне очень жаль.
— Я говорю это не для того, чтобы ты пожалел меня, Сэм. Я хочу, чтобы ты понял, что мы с тобой не такие уж разные. — Когда Сэм продолжал молча смотреть на него, Мак продолжил: — Видишь ли, после смерти матери мой отец стал очень целеустремленным человеком. Не то чтобы он не был таким до ее смерти, но потом стал немного одержим. Он похоронил большую часть себя с моей матерью, и без нее, я думаю, он не знал, как быть отцом. — Эймс приподнял бровь. — Звучит знакомо?
Сэм громко выдохнул, заправляя за ухо свои слишком длинные волосы.
— Да.
— Хотя Каллен Эймс охотился за всемогущим долларом, а не за призраками и полтергейстами, он был отвлечен от своих обязанностей отца. И у меня не было Дина, но был Артур.
— Артур?
— Да, как дворецкий Брюса Уэйна.
Сэм усмехнулся.
— Хочешь сказать, что ты супергерой?
Мак вздохнул.
— Ты слишком много болтаешься возле моего сына и твоего брата.
— Извини, продолжай.
— Во всяком случае, в основном, я учился в интернатах, где преуспел в академических кругах и поло. А затем пошел в колледж, где моя конкурентоспособность и отсутствие навыков общения с людьми подтолкнули меня к медицинской области.
— Ты думал о своей маме?
— Ты имеешь в виду, хотел ли я отомстить за ее смерть, став лучшим доктором в мире?
Когда Сэм кивнул, Мак провел рукой по усам.
— Полагаю, это было частью моего желания. Но должен тебе сказать, Сэм, что мне также нравилось внимание, и тот факт, что мой отец никогда не хотел, чтобы я стал врачом, не повредил и моим амбициям.
— Почему? В большинстве нормальных семей нравится иметь врача в семье.
— Или адвоката? — Мак приподнял бровь, и Сэм пожал плечами.
— Это обе достойные и почетные профессии, хотя мои причины быть врачом не были столь благородны в начале. Мне нравилось подниматься на любую вершину, и вскоре я сбивал с толку учителей и врачей-ветеранов своими талантами, смелыми и наглыми методами. — Мак усмехнулся. — Я был высокомерен и чертовски удачлив. — Доктор вздохнул и провел пальцем по брови. — А потом, в один ослепительный миг встречных фар и гудков, я потерял все.- Он взглянул на Сэма. — Пьяные водители и ничего не подозревающие олени могут нанести большой ущерб.
Сэм сглотнул, понимая, что все могло пойти гораздо хуже. В конце концов, он проводил День благодарения со своей живой и только слегка поврежденной семьей, хотя и в больничной палате.
— Да. — Он откашлялся. — Ты долгое время был в коме. Правильно?
Эймс кивнул.
— Три месяца. И когда я проснулся, это был другой мир. — Доктор выдержал взгляд мальчика. — Мне пришлось сделать выбор, Сэм. Я мог бы выбрать тот или иной путь. Один из них должен был привести меня к моей судьбе, другой был бы легче, но не привел бы меня к тому, кем я стал.
— Я не знаю, какова моя судьба, Мак.
Макленд улыбнулся.
— Никто не знает, Сэм, пока не столкнется с этим лицом к лицу. Тогда нет времени для колебаний. Есть только время взяться за оружие и броситься вперед. Для меня это была встреча с Миссури Мосли, которая затем привела меня к Джиму Мерфи, который послал меня спасти мальчика на грани катастрофы.
— Калеб, — тихо сказал Сэм.
— Калеб. — кивнул Эймс, он откашлялся, на мгновение отвернувшись к окну. — Потом Джим послал меня на встречу с упрямым ублюдком, которого зовут Джон Винчестер. — Макленд повернулся к подростку, и пожал плечо Сэма. — Который, в свою очередь, привел тебя и твоего брата в мою жизнь. И эта автокатастрофа и все, что с ней связано, почти стоит этого.
— Так ты думаешь, мне следует взять кольцо? — Сэм уставился на серебряное кольцо в руке Мака.
— Я думаю, тебе нужно время, чтобы решить, где твое место, в Братстве или нет. — Он ждал, пока Сэм возьмет кольцо. — Кольцо твое, неважно, что ты решишь.
Сэм нахмурился, настороженно глядя на серебро.
— У меня нет выбора?
— Выбор есть всегда, сынок. Но если ты не будешь осторожен, жизнь выберет за тебя. — Мак постучал себя по голове. — Как это случилось с моими способностями.
— Но я не экстрасенс, Мак. — Подросток вздохнул, и Эймс снова отвернулся, хотя на этот раз Сэм не понял бы эмоций в его глазах. — И я не такой великий охотник, как Дин и папа.
Эймс снова посмотрел на него.
— Нет, ты великий охотник, как Сэмюэль Винчестер. Каждый человек приносит в этот мир свои дары. — Он убедился, что Сэм его слышит. — А у тебя их множество.
Сэм улыбнулся, сжимая кольцо в пальцах.
— Иногда я чувствую себя чужаком.
Мак рассмеялся.
— А ты думаешь, я чувствую себя членом клуба Джона и Бобби? — Он покачал головой. — Иногда, Сэм, мне кажется, что эти двое и я не принадлежим к одной расе, не говоря уже о братьях по общему делу.
— Но папа — твой лучший друг?
Эймс решительно кивнул.
— Конечно, и я люблю этого ублюдка. Я умру за него, Сэм. Не моргнув глазом. — Он щелкнул пальцем. — И он умрет за моего сына, как и я за его. — Мак подмигнул мальчику. — Будь он охотником или известным адвокатом.
— Я подумаю об этом. — Сэм выдержал взгляд Эймса. — И спасибо за кольцо.
Мак отмахнулся.
— Благодари Джима. Он человек с этим всем волшебным серебром.
Сэм нахмурился.
— Тогда почему ты дал мне кольцо?
Эймс вздохнул. Мальчик был через чур сообразителен.
— Помнишь, я говорил про судьбу?
— Да.
— Это то же самое, сынок. Все это будет раскрыто в свое время.
Сэм усмехнулся.
— Тебе действительно нравится вся эта таинственность, не так ли?
— Ты шутишь? — Мак обнял мальчика за плечи. — Я всегда хотел быть мушкетером.
***
Калеб наблюдал, как медсестра проверяет жизненные показатели Дина, одаривая ее обаятельной улыбкой, прежде чем сесть в кресло рядом с больничной койкой.
— Как у него дела?
— Твоему племяннику гораздо лучше, — сказала она, и Ривз краем глаза заметил ухмылку ребенка. Он прочитал табличку с именем Милли на униформе девушки. — Он крепкий орешек. Его трудно расколоть, Милли.
— Я уверена в этом, — она перевела взгляд с Ривза на Винчестера и слегка покраснела. — Но дайте мне знать, если я могу чем-то помочь вам.
— О, мы так и сделаем. — Ривз посмотрел ей вслед и тихо присвистнул. — Может, мне не стоило подписывать отказ.
— Что? Никакой поэзии? Не цитируешь Уитмена или Райта? — Дин фыркнул. — Ты мог бы предложить ей нарисовать картину, показать свою задумчивую художественную сторону.
— Заткнись, — Калеб положил ноги на кровать и откинулся на спинку стула. — Или я не открою тебе большой секрет.
— Большой секрет? — Дин вздохнул. — Ты стал девчонкой, пока я был в отключке?
Калеб вздрогнул.
— Двойка, ты меня пугаешь, говоря таким тоном.
Дин проигнорировал его.
— Итак, Рива, расскажи мне эти пикантные сплетни.
— Сэмми получил кольцо.
— Что? — Дин сел на кровати, слегка поморщившись, когда швы на его боку натянулись. — Не может быть.
— О, да. — Ривз опустил ноги на пол и наклонился вперед, упершись локтями о колени. — Мак оказывает ему честь, пока мы разговариваем.
— Я должен спрашивать, откуда ты это знаешь?
Калеб пожал плечами и злорадно усмехнулся.
— Иногда я просто не могу блокировать все внешние звуки… особенно с этим сотрясением, испортившим мои способности.
— Ага, как будто Джим купится на это. — Дин нахмурился. — Ты уверен? Я имею в виду… какого хрена? Сэм еще ребенок. Ему шестнадцать.
— Ну да, точно. — Калеб сочувственно кивнул. — Мне было восемнадцать, тебе было восемнадцать. Единственное, что радует, так это то, что Сэм переплюнул Сойера. Я имею в виду, если Сэм в классе одаренных, то Джошуа застрял в классе для идиотов.
— Это все потому, что он спас наши задницы? — Дин откинулся на подушки, его швы безжалостно жалили его бок.
— Технически, он не спасал наши задницы. — Ривз скрестил руки на груди. — Потому что я вступил с ним в контакт.
— Это из серии, что иногда ты - герой, а иногда ты - отстой?
— Я имел в виду тебя… не меня. Я не отстой, — фыркнул Калеб.
Дин нахмурился еще сильнее.
— И почему каждый раз, когда кто-то получает кольцо, я почти на пороге смерти?
Экстрасенс посмотрел на него.
— Ты был не единственным, кто пострадал за это дело. Я был там каждый раз, чувак.
— О, да, давай сравним шрамы? — Винчестер поднял голову и посмотрел на лучшего друга.
— Мои шрамы все внутри, — ответил Ривз, иронически прикрывая рукой сердце. — Мне уже три раза приходилось смотреть, как ты умираешь.
Дин пристально посмотрел на него.
— Ключевое слово «смотреть», Дэмиен.
Ривз покачал головой.
— Серьезно, Двойка, нелегко быть наблюдателем, — когда ты бессилен что-то предпринять, чтобы помочь. — Поверь мне. Наблюдать за кем-то… — он вздохнул, запинаясь в поисках слов, которые могли бы описать это чувство. — Это хреново.
Губы младшего охотника дрогнули в улыбке.
— Вот тебе и поэзия.
— Ну, Уитмен и Фрост, никогда не писали ничего, что точно описывало бы мои чувства к тебе, малыш.
— Шелли могла бы, — сказал Бобби, входя в комнату со всей скрытностью воина апача. — Или, может быть, По.
— Боже, я ненавижу, когда ты так делаешь, — огрызнулся Калеб, бросая на старика раздраженный взгляд.
— А я все никак не могу понять почему. — Механик пожал плечами, потирая бакенбарды.
— Может быть, из-за того, что ты нарисовал вокруг меня один из своих маленьких кругов демонических пыток, пока я спал.
Сингер рассмеялся.
— Ах, это было хорошо. Доказало, что все работает.
— Это доказало, что Мак тоже может надрать тебе задницу, — сказал Дин. — Кто бы мог подумать, что он способен нанести такой удар.