- В следующий раз вашего "хищника" так каратнет, что счетчик жизней вовсе не понадобится.
- Я же сказал, что мы мира хотим, - попытался успокоиться Бася. - Но нам нужны гарантии, что ты перестанешь преследовать наших.
- Уберите серого уродца, - заявила Галушка. - Уберите свою свору с моей территории, и я обещаю, что потеряю интерес к вам.
- Как объяснить человеку исчезновение Митрча? - не унимался Бася. - Он будет искать его.
- Это не ваши проблемы. И вообще: сбежал, утонул, телепортировался. Какая кому разница?
- Неуверен, что так все просто, - покачал пушистой шапкой усов кот. - Но пусть это будет на твоей совести. Митрича мы уберем, пятый этаж полностью твой. А ты перестанешь натравливать крыс на котят, ворон и голубей заставишь оставить помойки под нашим надзором.
- Только после того, как кошак исчезнет.
Завтра он уйдет на утреннюю проверку и не вернется, - пообещал Бася.
Вскинувшиеся рыбьи плавники, кот посчитал знаком согласия.
Золотисто-желтые складки пшеничного пирога еще дымились теплотой, наполняя легкие утренних посетителей ароматами дрожжей, подсолнечного масла и орехов. Воздушные хлопья сладкой пудры осыпались на белые перчатки, которыми девушка аккуратно подцепляла хлебные тельца длинными изогнутыми щипцами. Глазастая тонкая девочка протянула розовую ладошку за своим куском, не замечая, как мать оплачивает покупку под пристальным и щиплющим взглядом Веры Брониславовны. Поглядывая за дрожанием ее пунцовых щек, Евгений Васильевич утирал длинные пальцы от пушистых мучнистых волокон.
Толкнув Риту вбок, Лиза с усмешкой указала на пожилого мужчину, в душе которого раскрывал свои объятия Дон Жуан.
- Неплохо было бы ему сначала усы от кусочков штруделя очистить перед тем, как к нашей Вербене клеиться, - прошептала девушка, наклонившись к самой кромке Ритиного уха.
- Перестань, - прыснула девушка. - Зато он сама галантность, - добавила она, когда мужчина потянул их кудахтающей начальнице новый лист с заварными.
- Все заслуживают счастья, да? - улыбнувшись пухлощекой рыжеволосой женщине, прошептала Лиза.
- Но не все его получают, - заметила Рита, увлеченная процессом упаковывания ореховых полосок. - Кому-то достается просто покой.
Это было весьма ценное замечание, ведь в тот самый момент Евгений Васильевич - пекарь-виртуоз, опускаясь на табурет, поймал взволнованную улыбку своей пассии и с громким стуком приземлился на каменный пол. Согнувшись девушки, сотрясались от беззвучного хохота.
- Покой, говоришь? - сквозь слезы, выступившие на щеках, простонала Лиза. - Ну-ну.
Остаток утра Вера Брониславовна посвятила поиску лекарственных средств и ласковых слов, способных утешить ее горе-ухожера. Любого, кто растягивался хоть в каком-то подобии ухмылки или смел, вспомнить о грандиозном фиаско Евгения Васильевича, ждал выговор с занесением в личное дело. Впрочем, об этой угрозе Вера Брониславовна забывала в течение пары минут. Ближе к вечеру, когда пятничный поток клиентов уже начал спадать, Рита и Лиза смогли немного передохнуть, выпить чая с вчерашними лимонными булочками.
- Хочу закончить учебу, - вдруг призналась Лиза. - Надоело здесь торчать.
- А денег где возьмешь? - поинтересовалась Рита, чувствуя, как холодают пальцы, стиснувшие раскаленную кружку.
- Не знаю, - пожала плечами девушка, исподлобья бросив взгляд на переговаривающегося с хозяйкой администратора. - Но я отсюда точно выползу.
- Разве тут так плохо работать?
- Надоело просыпаться утром, думая высохла ли единственная юбка, в которой можно идти на работу.
- Думаешь, психолог получает больше? - робко напомнила ей Рита.
- Высшее образование даст возможность устроиться менеджером каким-нибудь.
- Понятно.
Паша в пятом классе уже, - Лиза будто погрузилась в глубину чайной пелены, разбавленную собственными мыслями. - А какой у него пример перед глазами? Сестра - продавец? Я путешествовать хочу. Море увидеть, хоть раз. Не залететь в 25, выскочив замуж за соседа строителя. А жить. Делать то, что мне нравится, есть свежие булки, в конце концов, - чувствуя, как краснеет от своего пыла, усмехнулась Лиза.
- А я хочу научиться их печь, - мечтательно проговорила Рита.
- Иди на курсы. Или попроси Горошка - пусть научит. Не только ж ему хозяйку обхаживать. Пусть хоть что-то полезное сделает.
- Да нет, - промямлила Рита. - Я ж так, чисто для себя. У меня нет твоих мозгов и талантов.
- Зачем нужны мозги, если без них жить проще, - нахмурилась Лиза.
Возвращаясь домой по склизкому ночному проспекту, Рита все обдумывала слова подруги. Ей очень хотелось найти то, к чему можно было стремиться. Выбрать цель, достигнув которой она бы стала счастливой. Но все девичьи мечты, все планы метались вокруг идей, воплотить которые не помогли бы и богатейшие люди мира. Обычно все, к чему Рита тянулась и чего хотела рано или поздно дарило ей твердую уверенность в своей никчемности. Заглядевшись на месяц, который улыбался ей своим корявым позолоченным ртом, Рита не сразу услышала, что кто-то окликнул ее. В шелесте ивовых веток голос человека звучал каким-то далеким и незнакомым.
- Ты что одна по улицам мотаешься ночью?
- Привет, - рассеянно улыбнулась девушка и приветствовала Егора. - Я звонила вчера, - вспомнила Рита, когда они приблизились к подъезду. - Но ты не подходил.
- Спал, наверное, - пожал плечами парень. - А потом - забыл. В вк б написала или в вайбер.
- А, ну да, - протянула девушка, поглубже загнав в карман свою старую "Нокию".
- Чего хотела-то? - опомнился парень через секунду.
- Просто. Просто позвонила.
- Лучше б в выходные с нами поехала, - усмехнулся парень, открывая перед ней тяжелую подъездную дверь.
Скрипучий лай и брань вырвались наружу из темного парадного коридора. На пороге возник силуэт бабы Фроси и трех ее верных спутниц - дворняг. Отшатнувшись под действием железного взгляда и аромата старушки, Егор пропустил ее вперед к засыпанной снегом детской площадке.
- Ну, и кадры у вас тут живут, - ошарашенно заметил он.
Когда дверь квартиры открылась, Бася уже с нетерпением, встречал хозяйку, которая должна была выдать ему вечернюю порцию корма. Увидев Егора, он в ужасе выгнал спину и зашипел: "Только этого нам тут для полного счастья не хватало!"
- Привет, Кошак, - кивнул ему парень, пытаясь погладить гибкую, словно ртуть, кошачью спину.
- Привет, Козел, - искренне ответил ему Бася, беззвучно выпучив глаза и раскрыв рот.
- Мне всегда казалось, что он меня не любит, - проследовав за Ритой в кухню, с опасением минуя кошачьи лапы, заметил парень.
- Да нет, - успокоила его Рита, которая принялась суетиться с чайником и громыхавшим холодильником. - Он всех так встречает.
Ну, конечно, - ехидно скорчил морду кот, когда девушка поставила перед ним полную миску вареной курятины.
- Не думаю, - словно прочитал кошачьи мысли Егор.
- Потому что не умеешь думать, перетестестероненный кусок мышц, - не унимался Бася.
- Ты что есть будешь? - спросила Рита, как всегда, взволнованно покусывая содранный ноготь. - Есть плов, правда, магазинный. Но я могу яичницу пожарить или картошку, - радостно всплеснула руками девушка. - Будешь картошку?
- Да не надо ничего. Сядь лучше, не суетись, - небрежно махнул ей Егор. - Я дома поел.
- Может, хоть чаю? Или кофе? Хотя его на ночь лучше не пить.
- Ладно, - поняв, что нет смысла отнекиваться, согласился парень. - Давай свой чай.
Обрадовавшись возможности услужить, Рита спешно стащила из шкафа все возможные заначки сладостей, принялась раскладывать их по корзинкам.
- Ты с дежурства?
- Да, - нехотя признал Егор. Не любил он вспоминать, что к 26 годам его единственным заработком была работа в охране старого малоинтересного кому-то стекольного завода. - К Сашке зашел, тут просто по пути было.
- А чего не домой? - наконец, усевшись на противоположном краю стола, спросила девушка.
- Да... - кислый взгляд парня погрузился в тучное чайное дно. - Ты сама че так поздно? Вы ж вроде до 6 работаете?
- На кухне просили помочь. Завтра большой заказ на именные пирожные, - радостно поделилась своей возможностью быть допущенной к кухонному царству, девушка. - Заготовки делали.
- У вас нет транспорта для сотрудников? Или что, никто из ваших подвезти не мог?
- Нет, да все нормально, - отмахнулась Рита, которой, как заметил Бася, устроившись в дверном проеме, было очень приятно возмущение друга.
- Леху арестовали, - будто только вспомнил Егор.
Несколько секунд Рита смотрела на него все с той же привычной улыбкой. Но когда первая волна ужаса оставила ее исказившиеся губы и побледневший лоб, девушка произнесла:
- За что?
Глотнув неприятной приторной воды, подкрашенной содержимым чайного пакетика, Егор треснул указательным пальцем по белому ободку кружки:
- Разбой. Сумку с бабы какой-то срезал, а кавалеру ее фейс так отреставрировал, что тот уже месяца три в больнице.
- Три месяца? - нахмурилась Рита, понимая, что не договаривает ее гость. - Ты знал и молчал?
- У тебя че своих проблем мало? - осадил ее Егор. - Не хотел говорить.
- Но нельзя так! Надо. - Рита поднялась и начала метаться по комнатам в поисках чего-то. - Надо что-то сделать!
- Да что ты сделаешь-то? - тихо спросил Егор, отставив еще теплую кружку.
- Надо денег найти, да? - девушка появилась в гостиной, сжимая в руках пару смятых денежных купюр. - На адвоката.
- У него есть адвокат, - объяснил Егор.
- Может, тогда передачу какую-то собрать? - взволнованно предложила девушка. - Чтоб ему полегче было пока отпустят?
- Рит, его не отпустят, - с вызовом произнес мужчина. Лицо его еще по-мальчишески молодое раскрасила мелкая сетка морщин, выстроившихся в уголках светлых глаз и сошедшиеся в дуге, грозной вуалью падали на высокий холодный лоб. Испуганную девичью руку, вскарабкавшуюся к уголкам рта, он легонько сжал и снисходительно улыбнулся. - О себе беспокойся. Из наших только ты и осталась.
Рита промолчала: детские лица друзей редко ей вспоминались. Пожалуй, только что Жоркино. Бледные тонкие кудри, обрамлявшие загорелые, торчащие, как у зайца уши. Миндальные глазенки с цепкими живыми зрачками, пожиравшими самый слабы отблеск звезд, которые так завлекали Риту и ее друзей в те далекие дни. Изодранные в драках с худеньким малорослым еще Егором, руки Жорки, которые он залечивал, прятал от родителей в соленой морской воде. Рита помнила, как вместе с мальчиком ходила ловить окуней. Их красноватые с белесыми пятнами плавники переливались на песке под жаркими каплями солнца. Он ловил их на дедовскую удочку, которую утром незаметно уносил из дома. Знал, что поймай его дед, то заставил бы мальчишку сутки стоять на битом горохе. Знал, боялся, но все равно брал: так сильно хотел порадовать девочку зажаренными в костре рыбинами. Но не стало Жорки: не стало и окуней.