Но меня остановили.
– Нет, – сказал притягательный женский рот.
– Нет?
Я был в недоумении, да и член стоял по-молодецки.
– Ты обещал поиграть со мной.
«Но я думал…».
Мне хотелось сказать что-то в этом роде, но я вовремя осекся.
– Точно, – заявил я, отправляясь в тактическое отступление, – Игра!
Следующим моим действием была попытка развалиться на кровать. Но и тут меня загнали в рамки.
– Двигайся в угол, – сказала Яна.
А я снова не спросил:
«Зачем?»
Тем временем девушка подошла к прикроватной тумбочке и из нижнего ящика достала некий предмет. Секундой позже она бросила его мне в руки.
Я поймал и удивился. Это были обычные игральные карты. Колода на тридцать шесть.
– Будем играть на раздевание? – спросил я.
– Нет.
– Тогда что мы будем делать?
Даже такой как я имел предел терпения. И в тот момент мне уже приелась вся эта женская загадочность. Страстно хотелось минета и сунуть руки в трусы. Загадочность хороша как приправа, но не более.
– Ты обещал.
Яна смотрела на меня как-то очень серьезно. Именно так на меня смотрела мать, когда я не делал уроки на неделю вперёд или не убирался в своей комнате по тайной сакрально-закодированной методике ее авторства. Обычно потом меня ждал ремень. А я не был сегодня настроен на садо-мазо.
– Ты обещал, – снова как заведённая сказала Яна.
Пришлось кивнуть головой и ответить:
– Обещал – значит сделаю.
Кажется, после этих моих слов девушка наконец-то успокоилась и села на противоположном от меня углу кровати.
– Дай мне карты, пожалуйста, – попросила она.
Я выполнил ее просьбу, причём не кинул, а вежливо вложил в руки.
– Спасибо.
Вытащив колоду из картонной упаковки, женские руки начали ее тасовать. Продолжалось это долго. Минут десять или около того. Все это время Яна не смотрела на колоду. Девушка смотрела мне в глаза.
– Чего ты хочешь? – спросила она и остановилась.
– Да много чего…, – отшучиваясь, ответил я.
– Чего ты хочешь прямо сейчас?
Я стал мяться, отводить глаза, покусывать нижнюю губу, разводить руками…
Ещё были слова типа:
– Ну, я не знаю…
– Знаешь, – холодно отрезала девушка.
Я съёжился как пойманный с поличным преступник.
– Хочешь, чтобы я тебе отсосала прямо на этой кровати, хочешь кончить мне в рот мощной струёй и чтобы я с радостной мордашкой сглотнула твою сперму. Я ничего не перепутала?
– А…
Теперь у меня точно не было слов для описания собственного состояния. Ещё никто в жизни не разговаривал со мной так…
– Что вылупился? Слишком прямо?
– Я… я…
– Головка от сломанного патефона.
Девушка не смотрела на меня, она смотрела в меня. Выжигала меня своим слишком откровенным и чересчур вызывающим взглядом. А я смотрел на неё как баран на новые ворота. И молчал.
– Так ты будешь со мной играть?
У меня были уже серьезные сомнения. Но я почему-то ляпнул:
– Да.
– Тогда говори!
Мои глаза бегали как испуганные зайцы.
– Что? – практически безвольно произнёс я.
– Правду, естественно. Что же ещё?
Девушка недовольно хмыкнула. И возможно это стало пусковым механизмом, потому что в следующее мгновение я неожиданно собрался и выдал:
– Ты мне нравишься.
На женском лице появилась легкая предтеча улыбки.
– Очень мило, – сказала она.
И сразу после этого кончики ее пальцев потянулись ко мне. Девушка коснулась обеими руками моего колена, сделав своеобразный мостик, потянулась с лёгким постаныванием, а потом медленно выпрямилась.
Теперь она по-настоящему улыбалась.
– Думаю, ты не безнадёжен.
Затем девушка продолжила тасовать колоду. На этот раз недолго. Не более пяти движений, а потом она последовательно выложила три карты рубашками вниз.
– Не быть тебе Германом.
Я понял смысл шутки. Получилось очень уместно. В пространстве между нами лежали король бубей, девятка бубей и восьмерка червей.
– И что это значит? – спросил я.
Моих личных способностей хватало лишь на игру в подкидного дурака. А это… Я воспринял происходящее как некое гадание. На это среди прочего меня подтолкнула мистическая женская искорка, заигравшая на лице Яны. Казалось, таинственная женская генетика внезапно проснулась в этой женщине.
Она встала с кровати, приглушила свет, а потом вернулась к нашему загадочному игрищу. Ее рука выложила следующую карту.
– Девятка червей.
Тотчас карты пришли в движение. Восьмерка червей легла поверх девятки бубей. Между нами снова лежали три карты: король бубей, восьмерка червей и девятка червей.
– Продолжаем, – сказала Яна и выложила следующую карту.
На этот раз выпала дама червей. Карты вновь пришли в движение, после чего остались король бубей, девятка червей и дама червей.
– Записывай, – приказала Яна.
В ее голосе чувствовался бурный азарт от происходящего. Однако я не разделял ее чувств. Я тупо смотрел на процесс и мозги все больше и больше завязывались в узел.
«Ты обещал!»
Да. В голове то и дело звучало напоминание о данном обещании. Я огляделся в поисках ручки. Такого добра не находилось в поле зрения.
– Тогда запоминай, – сказала Яна, принимая мою растерянность как данность.
Я приготовился.
– Король бубей, восьмерка червей, девятка червей, дама червей…
Закончив с перечислением, девушка нахмурила переносицу. Мгновением позже она выдала размышление вслух:
– Думаю, этого хватит для начала.
– Какого начала? – спросил я.
На этот вопрос Яна не ответила. Оставив колоду на кровати, она взяла меня за руку и сообщила:
– Нам нужно ехать.
Это было резче и неожиданней, чем все предыдущее.
– Куда? – спросил я и на этот раз упёрся.
– Тебе выпал бубновый король.
– И что?
– Теперь ты должен отвезти меня в дорогой ресторан.
«Опаньки!»
Я за всю жизнь не покупал женщинам ничего дороже коробки конфет и бутылки шампанского. А тут такое бессовестное заявление…
– Может сразу в номера? – взмолился я.
– Нет. Игра уже началась.
Именно в этот момент я всецело на себе ощутил, насколько тяжела участь мужчины. Я должен был осуществлять чужие мечты, но суперприз мне в конце никто не гарантировал.
«Возможно…».
Этим «возможно» я и жил. Вчера, сегодня,… позавчера.
– Можно я хотя бы ботинки одену?
На моих ногах в тот момент были тапки.
– Две минуты, – разрешила Яна.
На деле, конечно, получилось дольше. Помимо ботинок я также надел красивую рубашку. А ещё с печалью на лице полистал купюры в бумажнике.
«Прощайте, родные», – подумал я, – «Кровно заработанные».
В конце концов, мы встретились с Яной в коридоре. Она тоже приоделась. Теперь на ней были не домашние шаровары, а очень интересное платье кораллового цвета и розовые туфельки на высоком каблуке.
– Нас уже ждёт такси.
– Отлично.
А в голове тем временем уже включился счётчик.
– Далеко нам ехать?
– До Бауманской.
На нормальном языке это означало три часа езды из Подмосковья. На языке денег – много.
– А поближе ничего не нашлось?
Девушка грациозно нашла себе опору в моем плече.
– Будь кавалером, – сказала она.
Пришлось быть.
В коридорах загородного дома для гостей было тихо и пусто. Мы спустились по лестнице никем не встреченные и не замеченные. Также конспиративно мы оказались во дворе.
– Здравствуйте, – сказал я таксисту.
Он как раз докуривал сигарету, стоя у куста акации, лишенного листьев.
– На Бауманскую?
– Да.
– Садитесь.
Бычок полетел в урну. А я стал помогать девушке забираться на заднее сиденье.
– Как-то поздновато для прогулок, – заметил таксист, когда все оказались внутри автомобиля.
– Сюрприз, – ответил я.
И в принципе, так оно и было.
Загудел мотор, мы медленно отъехали от гостиницы. Игра начала набирать обороты.
– Хорошо смотритесь, – сказал таксист, когда мы выехали на трассу.
– В смысле?
– Вы вдвоём отличная пара.
– Спасибо.
Мужчине явно недоставало общения. И лично меня, его рассуждения начали раздражать с первой секунды. Нет. Причина была не в нем. Просто моей голове не давала покоя непрерывная аккредитация текущего предприятия.
– А есть возможность включить радио?
– Какое?
– Любое.
Заиграла музыка. Девушка, сидевшая рядом, склонила голову мне на плечо. От всего этого я немного успокоился. Потом меня слегка потянуло в сон…
– Приехали.
Я дернулся.
– Мы на месте, милый.
Яна смотрела на меня. Ее глаза блестели.
– Расплатись, пожалуйста, – сказала она, толкнула дверь и выбралась из машины.
– Спасибо, – сказал я, протягивая таксисту купюры.
– Вам спасибо.
Чуть позже такси отъехало, а мы остались. Прохладный воздух поздней осени привносил свежесть и бодрость в мое сознание.
– Это? – спросил я.
Перед нами сверкала зелёным неоном большая узорная вывеска «САЛАМАНДРА».
– Да, – сказала Яна.
– Тогда пошли.
На входе нас услужливо встретил сам хозяин заведения.
– Здравия. Меня зовут Дмитрий. Я здесь главный. Очень рад, что вы сегодня выбрали наше детище.
– Добрый вечер.
– Очень приятно.
Я смотрел на высокие потолки с пышными люстрами, на шитые золотом бархатные скатерти, на расписные графины с крюшоном и понимал, откуда растут ноги у пятизначного счёта бизнес-ланча в этом мажорском заведении.
– Мне тут нравится, – повизгивала Яна, едва не выпрыгивая из каблучков.
«Ещё бы», – думал я.
Тем временем рядом с хозяином заведения, одетым в от души накрахмаленную белую сорочку, появилась девушка в зелено-белом сарафане.
– А это Галя.
Девушка улыбнулась. Сначала она забрала плащ моей спутницы, потом мою куртку и удалилась.
– Где бы вы хотели разместиться?
– Там.
В таких вопросах я принимал решение быстро. Мне нравились места у окна, ещё лучше, если был диван.
– Хороший выбор.
Я пропустил даму вперёд. Мы сели. Она с одного края дивана. Я с другого. Не слишком далеко друг от друга, но и не слишком близко.
– Что желаете заказать?
Я задумался.
Мне нечасто, а точнее никогда не приходилось бывать в подобных местах. Я и в обычных ресторанах был редким гостем. Чаще заходил в «Макдональдс» или в ларёк с шаурмой. Так что выбрать нечто путное из пухлой папки с закладками могло стать для меня сверхчеловеческим поступком.
– А что посоветуете?
Я решил пойти по легкому пути. И правильно. У Дмитрия оказался готовый ответ:
– Мясо.
Было уже за полночь. Наедаться не имело смысла. К тому же меня интересовал лишь один кусок мяса. Его звали Яна.
Я спросил у неё:
– Ты вегетарианка?
– Я не ем мясо. Но от того, что здесь предлагают, не откажусь.
– Отлично.
На моем лице появилась мнимая радость. А на самом деле чувства были другие, ведь мне не удалось логической переадресацией существенно снизить расходы. Скорее они даже возросли.
И дальше уже все решалось без моего непосредственного участия.
– Есть предпочтения?
– Баранина.
– Сколько?
– Грамм пятьсот-шестьсот в порции.
– Гарнир?
– Жаренный картофель-фри с соусом карри и сырным соусом.
– Напиток?
– Чай. Какой-нибудь поинтересней.
– Большой чайник?
– Да.
Закончив записывать в блокнот под диктовку вслед за Яной, хозяин заведения выпрямился и сказал:
– У нас есть очень вкусный чесночный лаваш. Свежий, румяный…
– Тогда плюс хлеб. Две порции.
– Подавать в каком порядке?
– По мере готовности.
Дмитрий ушёл. Мы остались вдвоём.
– Как тебе здесь? – спросила девушка.
Я не стал отвечать. Я задал вопрос:
– Почему ты выбрала это место?
В глазах девушки появилась хитринка.
– Всегда хотела здесь побывать.
– Тогда почему не пришло раньше? Без меня.
– Было страшно.
– Страшно?
– Напротив всегда останавливались дорогие автомобили. А я такая маленькая…
– Бедная и несчастная…
– Как-то так.
Грациозный юноша принёс нам чай и вежливо удалился.
– Нужно подождать, – сказал я.
– Подождём, – сказала Яна.
Я немного подвинулся к ней и откинулся на спинку дивана. При этом глаза мои пытались понять что им важнее: глубина декольте или темнота зрачков.
– Так что мы тут делаем?
Мой вопрос вроде как был к месту.
– Отдыхаем. Разве нет?
Девушка игралась со мной. Я с ней. И как бы всех все устраивало.
– А карты?
– Что с ними?
– Что они значат?
Женская рука легонько пошевелилась. Она намекала, что уже пора.
«Ладно», – с определенной досадой подумал я.
И все же согласился с присуждённой ролью. Мое тело встало и с предельной аккуратностью принялось вершить розлив чайного напитка. Оно очень не хотело замызгать прекрасные бархатные скатерти. Они же были почти творением искусства.
– Пожалуйста, – сказал я, когда закончил.
– Спасибо, – поблагодарила Яна.
И я вернулся на место.
Тут между делом принесли картофель и хлеб.
– О…
От хлеба и от картошки исходил невероятно приятный аромат.
– Нельзя так делать, но…
Яна отломила кусочек хлеба, а потом с неистовством впилась в него зубами. Немного прожевав, девушка с придыхание сообщила:
– Боже… он такой вкусный.
Не дожидаясь реакции с моей стороны, она также стремительно набросилась на картофель. Ее милая нежная ручка окунала тонко нарезанные кусочки то в один, то в другой соус, далее отправляла их в милый розовый ротик. Потом было сладострастное причмокивание.
– Круто.
И как завершение первого сеанса – глоток чая.
Я смотрел на все это и удивлялся:
«Как можно иметь столько впечатлений и чувств от банальной ерунды?»
Для меня все это не лезло ни в какие ворота.
– Мясо!
Хозяин заведения вновь удостоил нас двоих своим вниманием. Он собственноручно принёс тарелки с шашлыком.
– Угощайтесь, пожалуйста.
– Спасибо.
Первая тарелка легла на стол передо мной. Вторая приземлилась рядом с Яной. Девушка радостно вдохнула аромат прожаренной на углях плоти. Казалось, она вот-вот захлебнётся слюной.
– Приятного аппетита.
– Спасибо.
Девушка ела. А я лишь проявлял церемониальные финты. Я словно заставлял себя играть роль в театре одного актера. Мне не нужны были скатерти, не нужен был сытный ужин, да и красивая девушка, сидящая под самым боком, в действительности была лишь ещё одним аксессуаром очень дорогих и затратных декораций. Я мог бы обойтись и без них. Возможно, я даже был бы счастливее. Но так уж сложилось…
– Кушай, – бросила Яна, пытаясь завлечь меня своей детской наивностью.
Полностью повинуясь, я ткнул вилкой в один из кусов мяса.
– Да-да… Сейчас, – пообещал я.
Девушка тем временем работала столовыми приборами с особым проворством.
– Возьми нож, дурень.
Она поддела меня, но по-доброму. Ей хотелось, чтобы и я участвовал в процессе.
– Не нравится? – спросила Яна.
– Нравится, – ответил я.
– Как-то вяло ты ешь.
– Не голоден.
– Неправда.
– С чего ты взяла?
Невероятно. Только что я был кислым и неживым, но стоило обвинить меня во лжи, так я тут же встал в позу.
Пауза.
Я ждал атаки. Но случилось нечто неожиданное. Девушка оставила вилку, оставила нож, подсела ко мне почти вплотную и, облизав языком губы, спросила:
– Поцелуешь меня?
Я не шелохнулся и не сказал ни слова.
Я смотрел на ее прекрасное лицо, на ее чувственные губы, утопал в ее зелёных глазах. Сознание говорило мне, что это хороший вариант. Но для чего? Что будет потом после этого поцелуя? Что ещё я должен буду сделать?
– Ну же… Это несложно.
Я чувствовал дыхание красивой девушки. Оно было таким близким и таким живым. Только вот я не был живым. И лишь сейчас добрался до этой правды.