Ну, как только стало товарищам известно о моём отказе по причине загруженности по изданию моего очередного нетленного шедевра, так сразу – курьеры, курьеры, 30 тысяч одних курьеров. Что делать? Это ж – не кто-нибудь, а за Сухова хлопочут. И я согласился. Я вообще страсть какой отчаянный, когда разойдусь. Как было сказано: «каждому из нас задан урок, который должно выполнить до своего смертного часа».
Сократил кое-что, ибо известно, что краткость – сестра таланта, и отредактировал конечно, ближе к современному, письма Сухова, которые, в качестве ответа на полученный им сумбур упомянутой Екатерины (Последней), который (сумбур), говоря честно, но откровенно, несколько огорчил Фёдора Иваныча, потому как Фёдор Иваныч такой человек, и всё такое, что ему и за державу обидно, но и «понимает, что к чему, – (Катя) нравится ему»(124), как пелось в одной строевой песенке «времён Очакова и покоренья Крыма».
ПИСЬМА.
Что за прелесть эта Наташа! – сказала она опять про себя
словами какого-то третьего, собирательного мужского лица.
– Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте
только ее в покое.
(Л.Толстой. «Война и мир»).
Письмо 1. Как бы полигамное.
Если у Вас с сестрой – «разные», тогда Вы к своему – с мнимой Вами – его полигамией – непоследовательны. Как, однако, и к такой же – Сухова, практически отсутствующей физически. А уж в восточном гареме он никогда «разворачиваться» не собирался. С чего Вы взяли? Скорее – от него: он не бывает гением все 24 часа, а теперь ещё и травмы преследуют его. А эти восточные, какие-то они ему кажутся непромытыми – как и еврейки с цыганками (Фёдор Иваныч не представляет, что Толстой, Мериме и Гюго – в последних, а фараоны – в первых нашли приятного). Ваще. Нам такой футбол не нужен.
Письмо 2. Физиологическое.
Вас утром не мучает вопрос, пока Вы нежитесь в горизонтальном положении: – Ещё можно потерпеть или уже надо идти?..
А по поводу своих экзерсисов с неумным муссированием всяких имён Вас такой же вопрос не догоняет? Это же моветон, кю. К тому же, если человеку постоянно говорить, что он свинья, то он, в конце концов, захрюкает. Понимэ? Или желание посплетничать у женского персонала заложено на генном уровне и неистребимо?
И последнее(? Если это Вам «нада») – по разумению Сухова – Л, А и О (не исключается появления и ещё какой-то буквы) – все с одного «гнезда».
А вот, чтобы сообщения не «стёрлись» при «удалении странички», Вы их скопируйте перед этим, потом – в рамочку под стекло и – над кроватью (и «вопрос» может не будет больше «мучить», а прямо не дожидаясь, встали и пошли…) или – в архив – элементарно.
Письмо 3. Рекомендующее.
Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого
друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить
замуж? Всё бы с ней ездили!
(Л.Толстой. «Война и мир»).
Ваша деликатность сдерживает Вашу искренность? Не надо «бояться светиться», не следует сдерживать порывы, идущие от сердца, что сказал де Тревиль на сакраментальную фразу Людовика 13-го о желании задушить Ришелье. И не надо корёжить житейскую мудрость Дудинцева – его вариант ближе к сермяжной правде жизни, хотя и содержит в себе ненадёжность не прямой речи (что между пьющими товарищами вряд ли возможно и допустимо).
Письмо 4. Антиприютно-эротическое.
Анастасия Ефремовна – Алексею: – Мы тебя приютили…
Андрей – ей: – Что ты!.. Вытащила какое-то поганое слово…
Ютили! Никто его не ютил! Приехал – и все!
(В.Розов. «В добрый час»).
Москвы можно и не «избегать» – в качестве пересадочного пункта, но жить там постоянно – ни за какие коврижки.
А «болезнь» может быть как «неизлечимая», так и не излеченная (чем-то или кем-то). Фёдор Иваныч полагает, что у Вас – последняя.
В пьесе Тургенева было прямо буквально, «Нахлебник», не то, как у Розова. Но на это, как говорит товарищ Сухов, он пойтить не могёт. Лучше умереть стоя, чем жить на коленях. К тому же в настоящее время в Вашей усадьбе «климат иной», и горячего душа нет. А если – летом, так либо Петруша на тракторе, того гляди, задавит, и убечь не успешь или не в ту степь куда мотнёшься, али некий «золотоносец» припрётся со свечкой, или соседская корова – за кабачками, а может и сама соседка – якобы, за солью, а то может и все аборигены – за знакомство и чтобы понимать «не только прямую речь». Нет, водку Сухов не пьёт, да ещё и с утра, и популярность ему такая ни к чему – что он, Федя Шаляпин или Басков какой?
И Воронеж – не то, по красоте Фёдор Иваныч ставит такой порядок: Ленинград, Воронеж, его город (пыльный, правда).
Что за прелесть эта Катя!
Что за прелесть была Катя.
Но где они – женщины в русских селеньях,
Чтоб Лизе – омут был по колено,
Чтоб Анне – под поезд было решиться?
Или пропало то поколение
И время страстей и поступков безбашенных?
Да, мир изменился, но – вот совпадение -
Всё то же – с девчонками этими вашими:
Только подумаешь – к ним на колени,
Они тебе в то же мгновение:
– Лучше стоя, чем на коленях -
То Долорес ещё говорила.
Мужики ей тоже не сразу, сдавались,
Но руки потом поднимали, стесняясь.
И ей ничего уж не оставалось,
Как рядом прилечь, им отдаваясь.
(Из сборника мадригалов Армянского радио).
Ps. Раневская – Яблочкиной рассказывала этот мадригал, и та ужаснулась: – Это же только под наркозом.
17.02
17 фев. в 23:57. Е.
Что с ногой? Где Вы? Ответили бы по-человечески, без мадригалов. Пожалуйста.
18 фев. в 7:20. А.
Отвечаю. Без мадригалов. Это всё Прутков с Армянским радио, я же – никогда. Поскольку – прозаик до мозга костей. Кстати, о костях: как говорится – до развода срастутся, не в энтом дело, главное, чтобы человек был хороший и на своём месте и вовремя. А поскольку бывает, место красит человека, если тот (или та) не смотрит, то надо обязательно попробовать – окрашено или нет. Вот Вы: смотрите, куда присаживаетесь, чтобы не было мучительно больно за прилипшее платье? А всё-таки, как Вы думаете: что с Вами – неизлечимо или не излечено? Это ведь две ба-а-а-льшие разницы. Если – первое, Вам – к «сестре», если второе – … к кому? Я – в себе (надеюсь и хотел бы быть). По-человечески. Если женщина просит, то потороплю Пруткова с его приложением.
Сухов.
Ps. Всё будет хорошо. Или плохо. Как говорил Швейк: – Одно из двух…
Сухову Федору Иванычу.
18 фев. в 22:05. Е.
Здравствуйте, милый друг, Федор Иваныч!
Пишет вам Ваша Катерина Матвевна, из милой Вашему сердцу родной стороны.
Уж так давно Вы не посещали наши края, что и не могу представить себе обличие Ваше. Как лягу почивать, обниму подушку и все представляю Вас рядом. И приходите Вы ко мне в таких разных видах: то в виде морского пирата с черной повязкой, то профессором электротехники, принимающим экзамен у студентов, то огородником, поливающим капусту и пропалывающим её же двумя руками – и правой и левой, то Джоном Сильвером на деревянной ноге, то решателем задач по электросхемам, то, поющим громко песню на остановке или в электричке – певцом, то писателем, то пикапером, с сетями электронными, то читателем, то пижоном в брюках вельветовых, в кепке с кокардой и в новом ремне с пряжкой кастет. И так у меня все это перемешается в голове от Вашего собирательного образа. Закрою я покрепче глаза да и усну.
Да, еще, дорогой Федор Иваныч, никак я в толк не возьму, что Вы мне пишете в своих письмах, что хотите сказать или, наоборот, намекнуть, догадайся, мол, сама, дорогуша моя. Наверное забыли Вы уже за давностию нашей разлуки, что и Платона я не знаю, и Людовика, и Яблочкину.
И никакие имена не муссирую я, милый Вы мой, а только беспокоюсь я о Вас, как бы Вы не ухудшили свою налаженную жизнь "сгоряча или невзначай". И очень ведь я толковая, понимаю, что мужик устроен по-другому "физиологически", поэтому ему можно простить и Гюльчатай и другую, более подходящую, т.е. православную, раз правоверными брезгуете.
Только бы не забывали свою Катерину Матвевну, писали бы ей почаще, она бы и рада – радешенька. Да и знала бы она, что душа -то Ваша рвется в мою деревню, как журавль – в небо. Хоть Вы и не Шаляпин, да на что мне Шаляпин-то? Тем более – Басков, вот какой Вы стали чудак, видно напекло Вам там голову-то в песках.
И написали бы мне, что Вы сейчас читаете, какие фильмы смотрите. Не все ведь с "группой товарищей" развлекаетесь.
И написали бы мне, как Ваше здоровье, уж который раз спрашиваю, а нет от Вас ответа. Что же с глазом Вашим? или от "солнышка в нем бело"? и что с ногой все-таки? как я поняла, сняли гипс. И что? Отекает? Болит?
Побыстрее выздоравливайте, Федор Иваныч, "докончу в следующий раз". Ваша Катерина Матвевна.
Добрый вечер, весёлая минутка.
18.02. в 22:29. А.
Госпожа удача…
А может быть – иначе?
Мы тут с Фёдором Иванычем и этим – Вашим, посовещались, и я решил. Вы всех нас затерроризировали. А нога всё выздоравливает и выздоравливает, и глаза оба видят – иногда через очки, чтобы прочесть. Вы же уже ж со всеми праздниками как будто проздравили и даже с Новым годом «дураком» обозвали, когда «протрезвели». Разве Ваша программа-максимум не выполнена?
Сонька вот учуяла Ваш иезуитский совет и с подоконника – на стол, со стола – на травмированную ногу, а гипс уже снят. Одеяло смягчило удар, но было больно – ещё и от неожиданности. Я не орал, как армянин, но прокомментировал не литературно. Вот женский персонал – не знаешь чего и когда от вас ожидать, и всё равно неожиданно (потому Марк Твен и сказал: когда чего-то очень ждёшь, и оно, наконец, приходит, то всегда кажется неожиданным).
Однако, любопытно: как же Вы про перелом-то узнали?
Приложение следует.
Всеобщий Козьма Прутков – директор Пробирной Палатки, генерал.
Приложение.
Т.н. «золотое сечение» было известно давно (не путать с кесаревым: кесарево – кесарю, а всё остальное – нам, грешным). Его знали и Л. да Винчи, и современная физика.
У русских это ещё называлось «золотая середина». После замеров (Маркс сказал, что где начинаются измерения, там начинается наука) оказалось, что эта самая «золотая середина» аккурат проходит, как гринвичский меридиан, через Владимир. Если Вы, конечно, понимаете – о чём здесь.
Вас приглашают ходить друг к другу в гости во Владимире.
Ps. См. архивированное приложение. Кажется, наиболее удобные варианты расписания поездов, как туда, так и обратно и несколько вариантов квартир (само собой – кто приглашает, тот и оплачивает житьё-бытьё – без малейшего «расчёта»).
Чем ещё хорош Владимир, недалеко – Суздаль, можно «посетить тот уголок» (но не навсегда). Там и местная медовуха. И – в Гусь-Хрустальный.
Pps. А ещё скажу честно, но откровенно, но не знаю – надо ли? Как бы не испугать. Говорят, что человеческий глаз не видит предосуществления и т.п. А фотоаппарат может это зафиксировать, как Иоанн – Апокалипсис или Нострадамус – будущее.
Если приглядеться, то даже невооружённым глазом можно различить. На Вашей фотографии. Вот Вам и 15 коп.
Мы все были потрясены: и Фёдор Иваныч, и этот – Ваш. На исходной фотографии этого нет, возможно из-за различных разрешающих способностей аппаратов. А Вы говорите – купаться и чудес не бывает. Жуть.
Грустно, «немного жаль», вот-вот и не надо.
19.02. в 11:33. А.
Катя.
Что-то мне вдруг хреновато стало, как будто прозрел. Когда лежал на жужжащем витафоне. И "кофий – без всякого аппетита". Может временно, может надолго. Пишите, если сможете и надо, но не ждите ответов (и типография закрыта в прошедшем году). Может – это весеннее обострение, может авитаминоз, может, как у И. Христа, т.н. "кризис возраста", а может прохождение полуволны регенерации "оскольчатого перелома кости" – кто знает, я не знаю.
Это на всякий случай, чтобы не было, и вообще.
Пока жужжал витафон, я мысленно (как Гайдар) написал почти роман, ну, может не совсем, а повесть, не очень чтобы, как талант, но и не мало. Однако, здесь пока – оповещение, на всякий случай, чтобы не заходило далеко. Не думайте, не надо. Когда человек думает, он становится одиноким. Оно Вам надо? Деревня, книги, соседская корова, соседи – немного, сводная сестра, хорошо бы ещё – не болеть, а если что – излечиваться, и не надо Владимира (хотя там и медовуха), «ничего не надо, кроме шоколада». Что ещё надо для спокойной жизни? (Вот Лермонтов пишет: «Мне стало грустно. И зачем было судьбе кинуть меня в мирный круг…? Как камень, брошенный в гладкий источник, я встревожил …спокойствие, и как камень едва сам не пошёл ко дну»). Будут меняться времена года, вот 20-го, думаю, закроют мне бюллетень (пока не удавалось уговорить хирурга) – "единое счастье – работа" (жаль, что у всякого "счастья" – корень "час") и будем работать, над собой.
Ещё – "Не надо" (Дементьев неплохой поэт, как и Мигуля – композитор, умер – рак, Дементьев жив. Живите и Вы) и "Немного жаль", а завтра посмотрите концерт Антонова в 23.15 (кажется, уточните по программе).
19.02.15
19 фев. в 21:56. Е.
Что же произошло? За одну ночь.
Буду ждать, может быть все образуется когда-нибудь.
И я дождусь от Вас письма.
Буду надеяться.
Очень жаль, что мы так и не смогли ничего сказать. И я – не смогла. Если бы я только решилась, Вы бы поняли меня.
Надеюсь мы переживем ЭТО без потерь. Я имею в виду болезни. Вот и Вы тоже с травмой. И я с декабря ходила вся покрытая красными пятнами, врачи сказали – "невры", я уж думала и не пройдут, выходила только по темноте на улицу. Вы написали, и все прошло…
Не знаю, как писать, не получая ответа. Посылайте мне хотя бы пустые листы, мне нужно знать, что Вы живы-здоровы. Я Вас очень прошу. Очень прошу. Хотя бы так.
Не прощаюсь.
Скорейшего выздоровления Вам.
Я не могу ни о чем думать и ничего писать пока.
Спасибо за все.
Е.
Татьяна Коршилова.
Это я была…
Если вдруг ты услышишь звенящую ноту,
В шуме всех голосов бытия,
И нахлынет тоска просто так, отчего-то…
Это я была,
Это я…
И когда в твоем доме, устав веселиться,
Разбредутся за полночь друзья,
И в твое одиночество дождь постучится,
Это я была,
Это я…
И когда ты пойдешь сквозь ненастье и ветры,
И туманна дорога твоя,
Ты увидишь огонь – и в мерцании светлом
Это я была,
Это я…
23.02.15
23 фев. в 8:47. Е.
Саша, дорогой мой человек!
Поздравляю Вас с праздником и желаю не быть почасовиком у счастья.
Е.
Re: 23.02 в 09:47. А.
Катя, если Вы желаете "не быть почасовиком у счастья" (так построена Ваша фраза, см. сами), не будьте.
Дуализм.
23 фев. в 13:06. Е.
Да, понимаю двойственность мысли.
Конечно пропустила слово "ВАМ".
Е.
2. Весна. («Опять весна на белом свете…»)
Ну почему?
07.03. в 21:56. А.
Весна, однако.
«Вся покрытая» («весь покрытый зеленью, абсолютно весь»(125) и «невры»? Это мимикрия (приспособление к среде обитания), и вообще: появление или исчезновение – «всё случайно, всё пройдёт, что пройдёт, то будет мило», просто такая совпадения – сказал бы Виктор Иосифович. Это бывает: у хамелеонов, океанских крокодилов, у Ж (если Вам можно верить) и других животных. Пра-а-йдет!