Уже отвернувшаяся к двери Герда не выдержала и бросила через плечо.
- Видимо, то же, что ты в Лене когда-то.
- Бесстрашная, как инфузория, – досадливым вздохом ударило ей в спину. – Просто непостижимо, как дожила-то до своих лет.
Герда взбешенно оглянулась, возмущенная до глубины души таким сравнением, и уставилась на Грэнзэ, который насмешливо щурился, лениво стряхивая пепел прямо на пол. В его взгляде даже гнева уже не было, усталость, смешанная с какой-то горечью и приправленная изрядной долей сарказма.
- Интереснее, как такое хамло дожило до своих лет, не научившись элементарно уважать женщин и своих гостей! Долго оскорбления придумывал? Со вчерашнего вечера?! Чертовски остроумен.
Грэнзэ тихо засмеялся.
- Ага, вот ночь не спал – думал, как бы мне так поизящнее эту курицу оскорбить и за что бы, а тут – бах, она сама повод выдала, заявившись в мою комнату и нарушив все мыслимые правила этикета, которыми так кичится ее высшее обсчество.
Герду передернуло от того, как брезгливо он произнес последние слова. Словно она была виновата в том, что родилась там, а не тут, в грязном захолустном районе, что у нее все было, что она была красива и образована, в отличие от них.
- Ты с ней так же разговаривал? – не выдержала она. – Да что я тебе сделала такого, что ты, еще ничего обо мне не зная, уже так общаешься?!
Грэнзэ нахмурился, и на секунду в его глазах сверкнуло что-то опасное, впрочем, тут же ушедшее обратно на глубину.
- Ты последняя, кого это касается. Все, свали уже, пока я терпеливый.
- Ошибаешься, – Герда запальчиво вскинула голову. – Я знала Лену, знаю ее семью, ее родителей…
- Ни черта ты не знаешь, – Грэнзэ закрыл глаза. – Ты считаешь, что тебе все-все известно, потому что мама и папа дали тебе ощущение безграничной власти, окружив заботой и безопасностью, дали дом, образование, машину. Сейчас ты раздражаешь меня, потому что знаешь, что Грэй мой брат, и я тебе ничего не сделаю, пока ты зачем-то ему нужна. А большего в твоей голове не помещается.
- Ты хоть любил ее? – Герда окатила Грэнзэ холодным взглядом, понимая, что ему просто наплевать на ее слова.
«Если любил, то ему будет больно, потому что Лены нет больше. Может, так начнет нормально разговаривать?»
- Сядь, – Грэнзэ неожиданно поднялся и толкнул Герду на расстеленную на полу постель. – Давай о любви потолкуем, куколка.
Не удержав равновесие, Герда упала, больно ушибив ладони, и вскинула голову, напуганная этим резким движением, ненормальным для уставшего человека.
- Ты-то точно считаешь, что о любви знаешь больше моего, – Грэнзэ сел обратно в кресло, вытащил из-под него полупустой ящик с пивом и достал одну бутылку. – Великая Герда, такая сильная, такая отважная, явившаяся сюда по зову своего сердца, разглядевшая в Грэе массу прекрасного за грязными шмотками и нечесаной башкой, готовая подарить ему весь мир. Что ты о нем знаешь хоть? Что ты ему дать можешь? Или что ты можешь для него сделать?
Герда сощурилась, поджав под себя ноги, и неловко натянула на колени толстовку Грэя, вдруг смутившись.
- Я люблю его, – твердо ответила она. – И дам все-все. Все сделаю, чтобы он был счастливым.
Грэнзэ качнул головой, задумчиво рассматривая голую лампочку на потолке сквозь темное бутылочное стекло.
- И какое оно, по-твоему, это его счастье? Утащить в твой паскудный мирочек, научить вязать удавку на шею и улыбаться всем и каждому вне зависимости от того, что он думает на самом деле? Сидеть около тебя, потому что тебе так хочется? Охуенные перспективы! То, что надо.
Герда передернула плечами и упрямо мотнула головой. Нет. Конечно же, нет. Она не хотела ограничивать Грэя или менять его, поэтому и приехала с ним сюда, а не настояла на том, чтобы они остались у нее. Она хотела жить с ним, делить его интересы, радоваться тому, что они вместе. Просто жить и все.
- Я не знаю, чем я тебе так не нравлюсь, – возразила она. – Но ты должен понять, что я и Грэй любим друг друга и будем вместе. Нравится тебе это или нет.
Грэнзэ задумчиво покачал головой, сделал большой глоток пива и повернулся к Герде, убирая за ухо волосы.
- Любовь – это каторжный труд, детка. Это чудовищная непосильная ноша, которую ты тащишь, пока не надорвешься и не сдохнешь под ней. Готова к такому? Любовь давит, уродует, выворачивает наизнанку и потом отнимает то, что тебе дорого, когда у тебя больше нет сил это держать. Она предает, бьет в спину, оставляет тебя за порогом, мешая с грязью. У любви свои крылья, но чтобы дать им силы, она с корнем вырывает твои. И вот тот, кто любим, уже взлетает в рай, а ты остаешься гнить на земле. Ты этого хочешь Грэю? Любви?
Герда потрясенно молчала, уставившись на Грэнзэ и даже приоткрыв рот.
Она никогда не думала о любви так. Ей хотелось влюбиться, но Дима не подошел ей, хотя они делили постель и даже могли радовать друг друга. Но она ждала большего от отношений, ей хотелось, чтобы сердце колотилось бешеным ритмом вместе с другим, отвечало, рвалось из грудной клетки к тому, кто стал дороже всего на свете…
- Любовь – это счастье, это дар, а не проклятие, – Герда покачала головой. – Может, тебе не повезло, и ты не встретил своего человека, но это не значит, что так живут все. Мы встретили – я и Грэй, и нам хорошо вместе. Лена была слишком далекой для тебя…
- Лия, – Грэнзэ сделал еще один глоток пива и отвернулся. – Это вы ее как Лену знали, но ее звали Лия. Далекой она стала теперь, а тогда... ты влюбленная дурочка, придумавшая себе картинку. Это пройдет. Иди, досыпай, и не забудь мамке позвонить, потому как твоя тачка торчит у меня под окнами, и я не хочу, чтобы сюда нагрянули менты в поисках похищенной доченьки Госпожи Орловой, которую уже изнасиловали десять раз, избили и хотят за нее выкуп.
Герда поднялась и минуту пристально рассматривала Грэнзэ, пытаясь уложить в голове все, что услышала.
Циничный до мозга костей, злой, считающий, что ему одному все известно, он показался ей каким-то странно-больным в эту минуту. Он, видимо, и в самом деле неплохо знал ее общество, раз рассмотрел сходство Герды и ее матери и точно назвал фамилию, но вот в остальном он ошибался.
- Ты не прав, – Герда покачала головой, направившись к двери. – Любовь – не чудовище, она – дорога в рай.
- Да-да, – Грэнзэ серьезно кивнул. – Именно туда. И очень короткая надо сказать. Если по твоей вине хоть что-то случиться с моим братом – клянусь тебе, ты его переживешь ненадолго, Герда. Это не угроза, не подумай. Это просто факт, как и то, что на дворе уже утро.
Герда вздрогнула, но не обернулась, открыв дверь.
- Ты ничего не знаешь о любви, Грэнзэ.
- Угу, – он оказался у нее за спиной и слегка подтолкнул вон из своей комнаты. – Ничего не знаю. Мамке позвони, сказал… и мужу стоило бы.
====== кофе с корицей и неблагодарность ======
Первым желанием, которое возникло, едва за спиной закрылась дверь, было тихонечко одеться и уехать. Дождаться дома, пока Грэй приедет за ней, и там выплакать ему свою лютую обиду на его несправедливого брата, который мало что нахамил, так еще и как ребенка выставил вон, сказав «маме позвони!».
«Сама разберусь, когда и кому мне звонить».
Ароматный запах свежего кофе вытравил все эти мысли, заставив прислушаться. На кухне шипело масло на сковородке, и кто-то явно готовил завтрак.
«Грэй встал. Странно, что искать меня не начал… или услышал наш разговор и решил не вмешиваться? Зря, я была бы не против поддержки в его лице, хотя очень приятно, что он встал, чтобы сделать кофе».
Герда вышла на кухню и удивленно вскинула брови. У плиты спиной к ней стола высокая рыжеволосая девушка, быстро резавшая помидоры.
- Кофе на столе, – не оглядываясь, сообщила она. – Ты рано сегодня. Что-то опять приключилось?
В ее голосе прозвучала улыбка. Герда нерешительно села за стол и придвинула к себе чашку горячего кофе, явно свежесваренного, с молоком и корицей.
- Я ненадолго заскочила. Лиссу хочу в кино вечером забрать. Скажи Грэнзэ, что мы не поздно вернемся, обед я на плите оставлю…
Девушка обернулась и чуть не высыпала помидоры мимо сковородки.
- Ой!
- Привет, – Герда улыбнулась, напрягшись внутри, готовая и тут увидеть язвительное злое лицо.
- Извини, – девушка стряхнула помидоры в яичницу и повернулась обратно. – Я думала, Грэй встал. Ты его подружка?
– Да, видимо, – Герда немного расслабилась. – Предложение насчет кофе в силе?
- Конечно, – девушка неловко убрала за спину ярко-рыжие локоны, лежавшие на плече, и поставила на огонь чайник. – Рада знакомству. Он не говорил, что стал с кем-то встречаться, я…
- Ты, видимо, Юма? – Герда с наслаждением отпила крепкий, горячий кофе, мысленно отметив, что готовит эта девушка просто превосходно. – Грэй о тебе рассказывал.
Юма улыбнулась ей и вернулась к готовке.
- А я – Герда.
- Красивое имя, – Юма кивнула, не оборачиваясь, и достала с полки банку с приправами. – Грэнзэ дома?
- Угу, – Герда заметно помрачнела, поняв, что отравитель ее жизни сейчас явится на кухню, привлеченный, как и она, этими заманчивыми ароматами. – У себя в комнате.
- Ясно, – Юма опять кивнула. – Ты завтракать будешь? Я вообще не знала, что у парней гости – так бы приготовила побольше…
Герда уже хотела вежливо отказаться, но Юма плюхнула прямо перед ней тарелку с глазастой яичницей, украшенной помидорами и зеленым горошком.
- Я еще сделаю.
Налив еще одну чашку кофе и закинув в сковородку дополнительно три яйца, Юма села напротив и подперла голову рукой.
- Давно вы вместе? Я не видела тебя раньше.
Герда улыбнулась, поглощая удивительно вкусную яичницу и отодвинув в сторону консервированный горошек, который она терпеть не могла.
- Мы недавно познакомились, вообще-то. Просто Грэю не очень понравилось у меня, и он пригласил меня к себе.
Юма снова улыбнулась. Совершенно приветливо и искренне.
- Ты очень красивая, – бесхитростно сообщила она. – Я не видела тебя раньше в нашем районе. Ты откуда?
Герда замялась, сделав вид, что отделяет шкурку помидора от мякоти, и не зная, как ответить – вдруг Юма тоже сейчас окатит ее брезгливым взглядом, едва узнав, откуда она родом.
- Не рассказывай, – неожиданно мягко засмеялась Юма и взяла ее за руку. – Ногти ухоженные, и кожа на руках мягкая, ладонь тоненькая, как у куколки… как вы вообще пересеклись-то? Грэй же никуда не выползает из района, а сейчас тем более.
Герда удивленно подняла взгляд. Вот так? Вот так запросто никакой враждебности и брезгливости? Открытая светлая улыбка и ясный теплый взгляд?
«Видимо, в семье не без урода, – невольно подумала она. – Грэнзэ явно выделяется тут, как белая ворона, своим сарказмом и злостью. И что она только нашла в нем?»
- Вообще-то, я убежала с похорон, – тихо ответила Герда. – Сама не помню, как тут оказалась. Грэй меня от дождя укрыл, а потом я решила кофту ему вернуть… так и познакомились.
Юма кивнула, продолжая улыбаться.
- Да, похоже на него. Ты завтракай, чайник потом выключи, ладно? Я посплю часик и потом уже Лиссу разбужу.
Она поднялась и вышла, оставив за собой шлейф дешевых духов и физически ощутимого тепла.
Герда проводила Юму взглядом и уютнее завернулась в кофту Грэя, медленно потягивая кофе.
Этот короткий, но удивительно теплый разговор не смог полностью перечеркнуть утреннюю стычку с Грэнзэ, но подарил какую-то светлую уверенность, что в этом доме ей будет хорошо, несмотря на мрачного братца Грэя.
«В конце концов, если я все правильно поняла, дома он не так уж и часто бывает, так что сталкиваться не будем. А если его дочка такая же приветливая, как Юма, то все вообще будет замечательно, и рано или поздно этот надутый павлин тоже поймет, что я нормальная, и не надо всех одной меркой мерять… Мало ли что у него там не сложилось. Хотя странно, потому что Лена же такая красавица была – просто фарфоровая куколка. Жаль, от рака умерла рано. Что она-то могла в этом чучеле найти огородном? Вот не зря говорят, что любовь зла, а козлы этим пользуются. Лена, а теперь вот Юма, тоже красавица, готовит отлично и явно заботливая. А ему опять не так!»
Мысли оборвал короткий поцелуй в макушку.
-Ты чего вскочила в такую рань? – Грэй сел рядом с ней и придвинул к себе кофе. – Спала бы еще.
Герда улыбнулась ему, отбросив все проблемы, занимавшие голову, на задворки сознания. Теплый поцелуй оказался таким же согревающим, как горячий кофе.
- Я привыкла так.
Грэй усмехнулся и качнул головой.
- Я смотрю, с Юмой уже познакомились. Как она тебе?
- Замечательная, – Герда не удержалась от еще более широкой улыбки. – Очень приветливая и готовит вкусно.
- Еще бы! – Грэй засмеялся. – Она же в кафе работает. Официально – официантка, а реально часто вместо Генки готовит, когда он напивается и путает перец с корицей. Правда, Грэнзэ вечно ворчит, что она хозяйничает на кухне, но ей по фиг, по-моему – главное всем успеть приготовить.
Герда вздохнула.
«Интересно, а есть хоть один способ угодить этому вечно всем недовольному типу? Ему готовят, над ним носятся, а он еще и недоволен, блин! Что за человек?!»
- Она сказала, что куда-то собирается с дочкой твоего брата пойти.
Грэй пожал плечами.
- Ну, сама разберется. Лучше бы втроем свалили гулять, конечно.
Герда подавленно кивнула. Вот и в самом деле она бы была только рада, если бы Грэнзэ тоже умотал куда-нибудь, оставив их вдвоем.
- Свалю-свалю, не беспокойся, – раздалось из коридора. – Гулянки – это по твоей части, а у меня дела есть.
Грэй засмеялся и встал, налил кофе в большую серую чашку и поставил на стол, как назло, прямо около Герды.
- И тебе не спится? Я думал, ты дрыхнешь, как сурок.
- Дрых бы, если бы не некоторые, – Грэнзэ ввалился на кухню, раздраженно раздергивая руками спутанные волосы. – Раз поспать не дали, то хоть дайте спокойно кофе выпить.
Он грохнулся на стул, все еще шипя и раздирая свою нечесаную гриву, потом махнул рукой, матернулся и в три глотка выпил всю чашку.
- Позавтракай хоть, – Грэй удержал брата за плечо, когда тот начал подниматься, собираясь уйти. – Опять же на весь день свалишь.
Грэнзэ на секунду задержал взгляд на тарелках с яичницей, потом передернул плечами, словно от отвращения, и отвернулся.
- Сами жуйте. Сто раз же просил ее не тратиться на жрачку. Для кого тут выпендриваться этими изысками, бля?
Он качнул головой и вышел, покопался в коридоре, словно что-то отыскивая, и хлопнул входной дверью.
Герда, напряженно молчавшая все это время, осторожно выдохнула и подняла на Грэя потемневший от гнева взгляд.
Тот пожал плечами и стал неторопливо поглощать яичницу.
- Как всегда, – бросил он. – Ничего в этой жизни не меняется.
- Почему? – Герда отсчитала семь ударов сердца, заставляя себя успокоиться, и только потом заговорила, чтобы не сорваться на крик. – Почему он так гадко поступает? Юма же старалась тут, придя, как я понимаю, с работы. Даже спать не легла сразу, а бросилась готовить. Это же ради него. Сразу видно, как она его любит, а эта… а он даже попробовать не захотел! Как так можно?!
Грэй поднял взгляд и чуть склонил голову набок.
- Долгая история. Грэнзэ не любит, когда Юма так делает.
- Ты прости меня, но более странного и неблагодарного типа я в жизни не видела! – выпалила Герда, вскакивая из-за стола. – Просто невыносимый!
Грэй засмеялся. Но не весело и легко, как обычно, а как–то натянуто и даже горько.
Герда вскочила и убежала в комнату, давая понять, что, с ее точки зрения, ничего веселого в этой ситуации нет.
«Я потом как-нибудь расскажу тебе, если захочешь, – Грэй собрал со стола тарелки и бросил их в раковину. – Бля, а я же мотик там оставил. Вот же, идиот, как теперь, пешком, что ли, за ним идти-то? Ладно, потом разберусь как-нибудь».
Он вернулся в комнату и улегся на диван, потянув сидевшую на самом краешке Герду к себе.
- Не бери в голову, – прошептал он ей в шею. – Давай просто ни о чем не думать сейчас, а?