Когда пришла ведьма в зеленом балахоне и остроконечной шляпе, Петунию отослали наверх за недоверие и плохое поведение по отношению к гостье, а она всего лишь хотела убедиться, что школа, в которую заберут сестру, будет соответствовать высоким требованиям серьезных учебных заведений. Но кто будет слушать ребенка, пусть и ему пришлось рано повзрослеть. Она даже специально написала директору той школы, чтобы ее тоже зачислили туда, на месте она во всем разберется и сможет защитить сестру. В ответ пришел отказ, а Лили со своим другом нашли письмо и долго над ней смеялись, обзывая обидными словами. Тогда в первый раз между сестрами пробежала черная кошка, и Петуния навсегда запомнила обиду.
Дадли весело смеялся, подбрасывая в воздух сухие листья, глядя, как они падают и замирают на тихой глади мелких луж, отражавших косые солнечные лучи. День клонился к вечеру. Ребенок после дневного сна был бодр и активен, и Петуния присела на лавочку, с улыбкой наблюдая за сыном. Пусть веселится и тратит энергию, ключом бьющую через край, устанет, и ночью будет сладко спать. Забытая коляска стояла в стороне.
Но она продолжала любить сестру. Даже тогда, когда она возвращалась на каникулы и, не умолкая, рассказывала о чудесах волшебного замка, об уроках, играх, шалостях и хвасталась волшебной палочкой. А Петуния холодела от ужаса. А вдруг Лили упадет с метлы и ей не успеют помочь, а если обольют неправильно сваренным зельем и она покроется синими перьями, которые нельзя будет свести, а если... их так много набиралось этих "а если". Только Лили смеялась, а родители снисходительно улыбались.
Потом больше, она возвращалась, а все карманы ее одежды были заполнены омерзительной липкой лягушачьей икрой, которую так противно вытряхивать и неудобно отстирывать. Словно Лили делала это специально, ведь стиркой занималась именно Петуния. А чай? Лили хвасталась своими достижениями, превращая кружку с чаем в крысу прямо в руках у старшей сестры. Это было страшно и до ужаса обидно. Ведь тогда смеялась не только Лили, но и родители, наивно пытаясь убедить ее, что это всего лишь шутка. Они что серьезно в это верили?
От раздумий Петунию отвлек резкий хлопок и громкий смех. В метрах десяти от них стоял человек в яркой фиолетовой мантии и нелепом цилиндре и весело хохотал, потрясая руками. Волшебную палочку женщина видела отчетливо. Подхватив сына и коляску, она торопливо пошла в противоположный конец сквера и быстро скрылась в ближайшем переулке. Кто знает этих ненормальных, от них чего угодно можно ожидать, а еще и память стереть могут. Просто так, на всякий случай или из чувства превосходства. Выверты сознания магов совершенно не поддавались никакой логике. Прав был Вернон, лучше бы дома сидели. Так спокойнее. Что у них за праздник-то такой сегодня, что совы непрестанно летают и маги, не скрываясь, по улицам шастают. Срочно в магазин, а потом бегом домой.
В какой момент Петуния начала бояться сестры, было не понятно. Но это был именно страх и жизнь, как на пороховой бочке. Лили не понимала, просто не понимала и не хотела понять, что все ее шуточки совершенно не являются безопасными для тех, кто не имеет никакого отношения к магии. А может, ей было просто все равно. Петуния специально уехала учиться как можно дальше и редко появлялась дома, стараясь свести встречи с сестрой к минимуму, до ужаса боялась за родителей, но ничего не могла с собой поделать. А потом встретила Вернона и, не раздумывая, приняла его предложение.
На свадьбу сестру она не звала, но родители рассудили иначе. Ее мнение опять никто учитывать не стал. На торжество сестра пришла не одна, а со школьными хулиганами, о которых так много рассказывала. Новоявленную миссис Дурсль сковал ужас от осознания катастрофы. Как Вернон не бросил ее прямо там, это просто чудо. Но та беспомощность перед магией и глупыми опасными шуточками напугала и его. Даже родители поняли, что магия опасна, а еще более опасны маги, которые не знают меры и верят в свою исключительность и безнаказанность.
- Это всего лишь маглы, - смеялся Поттер, глядя на последствия своей шутки, ему вторил лающий смех красавчика Блэка с холодными глазами начинающего маньяка.
Но страшнее всего было то, что Лили смеялась вместе с ними.
"Маглы, мы для нее всего лишь маглы", - билась мысль в разуме перепуганной невесты. - "Не семья, не сестра, не родители, а всего лишь маглы. Над которыми можно безнаказанно издеваться, а потом просто стереть память и забыть, оставив после себя человека с покалеченной психикой, а то и телом. Как так получилось, что и Лили стала такой же? А родители людьми второго сорта, хотя нет, они даже за людей нас не считают".
В магазине, закапризничавший было от поспешного бегства карапуз, успокоился и стал с интересом рассматривать яркие этикетки и шебаршащие упаковки. Петуния даже купила ему какой-то пакетик с орешками, который Дадли весело тряс, прислушиваясь к перекатывающимся внутри ядрам, и отчаянно шуршал плотным целлофаном, приходя от этого простейшего действия в безумный восторг. И пока ребенок нашел себе увлекательное занятие, мама придирчиво перебирала баночки с протертыми фруктами и овощами.
Они с Верноном тогда уехали сразу. Подальше. Забыть. Выкинуть из жизни тот кошмар, в который по милости ее сестры превратилась ее свадьба. Родители Лили простили, а вот она не смогла. О бракосочетании сестры она узнала уже от родителей. Поттер. Чего и следовало ожидать. Ранняя смерть мистера и миссис Эванс, по мнению Петунии, обусловлена именно неприятностями в их семье, все-таки нервы им тогда потрепали знатно. Похороны Лили проигнорировала, хотя точно знала, что весточку от нее та получила, спустя неделю, на порог была брошена открытка с соболезнованиями и все. Петуния ждала, но на этом участие младшей сестры закончилось. Махнув на все рукой она выставила дом на продажу и навсегда покинула Коукворт, у нее были дела поважнее. Петуния спешила обрадовать мужа долгожданным прибавлением в семействе. У них будет нормальная любящая семья и в их жизни больше никогда не будет страха. Пару раз от Лили приходили открытки с парой строк, но чувствовалось, что это скорее повинность, выполняемая через силу, чем желание не терять связь с родней. Наличие магловских родственников в магическом мире порицается, Петуния это очень хорошо уяснила. Спустя некоторое время прекратилось и это, а на письма сестры Лили и раньше не отвечала.
Обратную дорогу от магазина Петуния преодолела почти бегом, запихнув усталого сына в коляску. На заборе все так же сидела странная кошка, по спине пробежал табун ледяных мурашек, и молодая женщина с трудом подавила в себе желание сбить так напрягающую ее своим присутствием кошку камнем, и желательно потяжелее. Миссис Дурсль захлопнула за собой дверь и только тогда перевела дух. Что-то она сильно перенервничала. День явно не удался. Дадли, чувствуя настроение мамы, даже не пытался капризничать из-за резкого сокращения положенной прогулки. Он, молча начал перебирать игрушки, а Петуния бдительно сидела рядом, настороженно поглядывая в окно. Звонить мужу она боялась, незачем нервировать еще и его.
Оставшееся время до возвращения Вернона текло медленно и неохотно. Чтобы занять себя Петуния покрошила сложный овощной салат к ужину и составила диетическое меню на неделю, пора что-то решать с обозначившейся полнотой мужа. Наследственность - это серьезно. Входная дверь хлопнула в тот момент, когда миссис Дурсль решила покормить сына и усадила его в детское кресло, вручив ложку и поставив под нос тарелку с ароматным супом. Вернон быстро показался на кухне, привлеченный аппетитными запахами из духовки, где разогревался обещанный мясной рулет и приветственно чмокнул жену в щечку, многозначительно поглядывая на сервированный стол.
Купить памперсы он, естественно, забыл.
Чтобы не показывать мужу своей нервозности Петуния болтала без умолку, рассказывая как прошел день. Посетовала, что соседкина девочка все же заболела, после экстремальной прогулки с отцами и Дадли сегодня был вынужден развлекать себя самостоятельно. Вернон стеснительно вздыхал в свои пышные усы и только порозовевшие кончики ушей выдавали степень осознания его вины, хотя он никогда вслух в этом бы не признался. Как же, они с соседом отлично ладят с детьми! Миссис Дурсль, словно не замечая реакции мужа, похвасталась новыми разученными словами сына, который упорно отказывался есть кашу, и требовал вкусные яблочные пюрешки, но и мясной суп на худой конец сойдет. Мистер Дурсль втайне гордился несгибаемым характером сына, сам он в подобных ситуациях спорить с женой не рисковал.
Когда Дадли наконец уснул и Вернон смог посмотреть спокойно вечерние новости, поднявшееся было настроение вновь упорно поползло к отметке хуже некуда. Судя по новостям, маги решили принципиально игнорировать Статут Секретности, совы были всего лишь мелочью. Осторожно прихлебывая горячий чай, хозяин дома нервно поинтересовался:
- Пети, дорогая, а ты не получала писем от сестры? *
Петуния бросила на мужа крайне недовольный испепеляющий взгляд. Она только попыталась снова забыть о событиях, что всколыхнулись в ее памяти проблемами сегодняшнего дня. Такой подставы от любимого супруга она не ждала.
- Нет, - довольно резко ответила она. - А что? *
- Странные новости в вечернем выпуске, - уже неуверенно пробормотал мистер Дурсль. - Совы, падающие звезды и все такое... *
- И что? - презрительно фыркнула его жена, всем своим видом показывая, что эта тема ей не интересна.
- Ну, я просто подумал... может быть... это имеет какое-то отношение к... ну ты знаешь... ее компании. Их сын сейчас, должно быть, одного возраста с Дадли?*
- Это так, - согласилась Петуния. - Его имя Гарри, ужасно простонародное, для магов я имею в виду.
Мистер Дурсль резко сдулся, пряча от жены бегающие глаза, но та не желала ничего замечать вокруг себя и просто смотрела в одну точку, мелкими глотками потягивая чай.
Ночью ей не спалось. Проворочавшись в постели до-полпервого ночи, Петуния встала и, нашарив под кроватью тапочки, неслышно выскользнула из спальни. Не стоит мешать спать мужу, ему рано вставать и ехать на работу, пусть спит спокойно, а она тихонько почитает в гостиной, там, на диване остался недочитанный роман. Осторожно проверив сына и убедившись, что тот сладко спит, на ощупь спустилась в гостиную. На сердце было тревожно. Свет зажигать совершенно не хотелось, миссис Дурсль помнила, что где-то там, за окном сидит бродячая кошка с нехарактерным для животного взглядом.
Петуния накинула на плечи длинный темный плащ и посильнее запахнувшись, вышла через заднюю дверь во двор. Морозный воздух обжег свежестью и оперативно взбодрил усталую женщину, она крадучись прошла вдоль стены и осторожно выглянула из-за угла. Пристально вглядываясь в ночную мглу, разгоняемую тусклым светом фонарей, она пыталась найти подозрительное животное. Но так никого и не увидела. Кошка либо ушла, либо слишком хорошо маскировалась. Стремясь неслышно ступать Петуния, медленно приближалась к забору, стараясь оставаться в тени гортензий. Ночь была тихой.
Внезапно фонари начали гаснуть. Друг за другом. Как будто кто-то приближался и одним своим присутствием просто тушил свет, который не в состоянии выносить давящей ауры внезапного страшного гостя. На Тисовую улицу упала жуткая темнота, сквозь которую не пробивались даже звезды в недосягаемой вышине. Задрожав от страха, Петуния спряталась в ветвях густого кустарника и сжалась в комочек, надеясь не выдать своего присутствия, бешено бьющимся сердцем и прерывистым нервным дыханием. В звенящей тишине гулким эхом разносились приближающиеся, шаркающие шаги по остывающему асфальту, как в дешевом фильме ужасов. По закону жанра шаги замолкли напротив дома Дурслей.
- Не ожидал встретить вас здесь, профессор МакГонагалл,* - раздался голос совсем рядом.
- Как вы узнали, что это я?* - в ответ донесся женский голос.