- Мой дорогой профессор, я никогда не видел, чтобы кошка сидела так прямо,* - в голосе страшного посетителя слышался смех.
"Кошка? МакГонагалл? Точно! Лили рассказывала, что ее профессор могла превращаться в кошку, она и приходила за Лили, только Петунию отослали в свою комнату, и она не видела того фокуса. Как же она могла забыть. Ненормальные! Что они потеряли рядом с ее домом"?
- О да, все празднуют, это замечательно, - между тем продолжался разговор. - Можно бы ожидать, что они будут осторожнее, но нет - даже маглы заметили, что что-то происходит. Это было в их новостях.*
Еще бы не заметили, дурдом какой-то. Петуния всегда была уверена, что маги не в состоянии отвечать за свои слова, они в своем высокомерии и пренебрежительном отношении ко всем не их круга просто не понимают собственной ущербности. До нее донесся еще один отрывок неспешного разговора.
- Я знаю, - отозвалась профессор МакГонагалл раздраженно. - Было бы просто замечательно, если бы в тот самый день, когда Сам-Знаешь-Кто наконец-то исчез, маглы узнали о нас. Я предполагаю, он и в самом деле исчез, Дамблдор?*
"Дамблдор? И он здесь. Что же такое происходит в их спокойном и тихом пригороде"? Петунии снова стало страшно и ее начал бить озноб. Только бы Вернон не проснулся и не пошел ее искать, заметив, что постель пуста. Только бы...
- Совы разносят слухи. Вы знаете, что все говорят? О том, почему он исчез? О том, что его остановило?* - Петуния напряженно вслушивалась в тихие слова, ей почему-то стало казаться, что это невероятно важно, вот она причина нервозности донимавшей ее целый день. - Они говорят, - с нажимом сказала МакГонагалл. - Что вчера вечером Воландеморт появился в лощине Годрика. Он пришел, чтобы найти Поттеров. И говорят о том, что Лили и Джеймс Поттеры... они... они умерли...* - едва слышно прошептала эта странная кошка в человеческом обличии.
"Что? Что она сказала? Лили? Нет"! - из глаз Петунии непроизвольно хлынули слезы, губы дрожали, и женщина сжалась в тугой комочек, молясь всем богам, чтоб ее не заметили.
- После всего, что он сделал... стольких людей убил... не смог убить маленького мальчика?* - донеслось до погруженного в горе разума миссис Дурсль.
"Мальчик... мальчик! У Лили был сын. Значит, он выжил. Это хорошо". - женщина слегка успокоилась, от ее сестры в этом мире осталась крохотная частичка. Пусть и такая же немного ненормальная, как и ее сестра. Но осталась же.
- Хагрид опаздывает. Я полагаю, это он сказал вам, что я буду здесь?*
- Да. И думаю, вы не скажете мне, почему выбрали это место из всех возможных?*
- Я пришел сюда, чтобы отдать Гарри его дяде и тете. Они теперь - его единственная семья. *
"Что за бред! Что он несет? Отдать?! Нет, они точно ненормальные! После всего, что маги сделали ее семье, они никак не хотят оставить их в покое? Снова страх и ужас за себя и близких и видеть, как дорогой тебе человек постепенно превращается в моральное чудовище? Нет! Не хочу"!
- Вы не... Вы имеете в виду людей, которые живут здесь? - воскликнула старуха ведьма. -
Дамблдор - вы не посмеете! Я наблюдала за ними целый день. Вы не смогли бы найти парочку более непохожую на нас. И у них есть сын - я видела, как он скандалил всю дорогу в магазин, требуя конфет. Чтобы Гарри Поттер здесь жил!*
"Сразу видно, что у тебя никогда не было детей, кошка драная! О таком понятии как детский диатез ты явно не слышала! - моментально взъярилась Петуния, услышав клевету в адрес своего любимого мальчика. - Ребенку полтора года, он слов-то таких еще не знает! И чтоб она дала вредную гадость своему сыну"? Из слов у миссис Дурсль остались сплошь нецензурные, но она как воспитанная домохозяйка не спешила их озвучивать.
- Это лучшее место для него, - сказал Дамблдор твердо. - Его дядя и тетя объяснят ему все, когда он подрастет. Я написал им письмо.*
Письмо. Простонали они с МакГонагалл практически в унисон. Как будто письмо способно предать последние слова и пожелания сестры, словно оно могло рассказать, где можно попрощаться с той девочкой, которую в глубине души Петуния продолжала любить. Словно какой-то жалкий огрызок бумаги мог помочь объяснить ребенку, куда делись его родители и как воспитывать потомственного мага, чтоб тот смог остаться человеком даже в обществе безумных волшебников.
-... Совершенно верно. Этого будет достаточно, чтобы вскружить голову любому мальчишке. Знаменит*...
"Что ты понимаешь о знаменитости, глупый старик. Его мать отдала жизнь за него, кому она нужна, такая знаменитость - ежесекундное напоминание о трагической гибели..."
- Да - да, вы правы, конечно. Но как вы принесете его сюда, Дамблдор?*
"Кошка старая! И ты туда же! Не место ему здесь. Слышите! Не место!"
- Его принесет Хагрид.*
- Вы считаете - возможным - доверять Хагриду такое важное дело?*
- Я бы доверил Хагриду свою жизнь.*
"Хагрид. Кто такой Хагрид? Лили кажется, рассказывала", - мысли Петунии прервал низкий рокочущий звук, он становился все громче и шел как будто сверху. Он казался все ближе и ближе, внезапно в небе она заметила приближающиеся отблески света, словно на посадку на Тисовой улице заходил самолет. Женщина вжалась в землю, стараясь слиться с ней и надеясь, что сверху ее не смогут увидеть. Если ее обнаружат, то ничего хорошего ее не ждет, она слишком хорошо знала магов. Раздался гулкий стук, неопознанный объект приземлился. Как только не перебудили всю улицу?
- Хагрид, - в голосе Дамблдора слышалось облегчение, - Наконец-то. Где ты раздобыл этот
мотоцикл?*
"Мотоцикл, ну конечно, что это еще могло быть", - раздраженно пронеслись мысли Петунии. - "Маги совсем с ума посходили".
- Одолжил, профессор Дамблдор, сэр, - раздался гулкий бас, и кто-то гулко протопал по асфальту. - Молодой Сириус Блэк дал его мне, сэр.*
"Блэк? Ну-ну. От него всего можно ожидать".
- Никаких проблем?*
- Нет, сэр - дом был почти разрушен, но я вытащил его оттуда, пока не начали собираться маглы. Он заснул, когда мы летели над Бристолем.*
"Что? Над Бристолем? Как над Бристолем?" Все шушуканья над младенцем трех магов моментально потеряли смысл. Слезы снова полились нескончаемым ручьем.
"Вчера вечером... дом почти разрушен... над Бристолем... - метались мысли в голове у женщины, словно загнанные лани. - От Суррея до Бристоля около трех часов езды на машине, она точно знает, они летом ездили туда с мужем. А дальше Уэльс и до побережья Атлантики еще три часа. Не сходится, никак не сходится! Проклятые маги! - Она вспомнила кто такой Хагрид. Лесник в школе Лили. - Не мог он целые сутки просто петлять над Англией, не мог, лесники не страдают топографическим кретинизмом и небо сегодня ясное. Он должен был лететь почти по прямой, да и в небе нет пробок. Примерно пять - шесть часов. Но где, черт побери, были все эти маги оставшиеся почти двадцать часов с момента гибели ее сестры? Разрушенный дом. Холодная ноябрьская ночь".
Петуния зажала себе рот ладонью, чтоб не выдать себя рвавшимися наружу рыданиями.
"Будьте вы прокляты, волшебники! Будь проклят ваш мир, что отнимает у меня близких людей и спокойную жизнь!"
Она не заметила, как долго пролежала на холодной земле, стараясь не видать себя не единым звуком, полностью погруженная в свою печаль и горе. Петуния не услышала, как положили на порог ее дома тугой сверток, что принес с собой лесник-великан, как взревел мотоцикл и взмыл в небо, вновь нарушая законы своей конструкции, как прощались два старых волшебника, и постепенно возвращался свет привычных фонарей на тихую улочку. Незваные гости Тисовой улицы ушли, бросив без зазрения совести на холодном пороге спящего дома маленького ребенка, даже не позвонив в дверь, оставив лишь в качестве объяснения одинокое письмо. Ушли праздновать, беззаботно, словно дети, безответственно, как и все остальные жители скрытого от всех мира, забывшие слово благодарность.
И никто из магов не заметил беззвучно плачущую в темных кустах садовой изгороди миссис Дурсль.
Фонари у дома номер 4 резко вспыхнули, разогнав спасительную темноту, и спрятавшаяся молодая женщина подняла голову, презрительно кривя губы вслед уходящим. Если у нее и оставались иллюзии относительно волшебников и хотя бы капля уважения к ним, то после этого невольно подслушанного урывками разговора они растаяли как утренний туман над Темзой. Старшая сестра была права. Во всем права. С самого начала. Вот только ее, тогда еще совсем маленькую девочку, никто не стал слушать.
Выждав еще немного, Петуния встала и, отряхнув налипшие листья на длинный подол ночной сорочки, выглядывающий из-под длинного плаща, что скрыл ее от ненужных взглядов, тихонько подошла к крыльцу, чтобы взглянуть на мальчика, которого ей придется называть своим племянником. Потому что она твердо знала, что ребенок, оставленный почти на сутки в развалинах дома холодным промозглым ноябрем, выжить не мог, будь он хоть трижды магом.
* фразы из канона. Джоан Роулинг "Гарри Поттер и Философский камень"