Annotation
По состоянию на август 2018-го рассказ на ремонте. Но, вероятно, ремонт когда-то закончится:)
Ремельгас Светлана
Ремельгас Светлана
Вегетация
Келиан Лесгири проснулся от того, что кто-то шаркал под дверью. Звук был прерывистым и как будто таящимся, от чего, впрочем, не становился тише. Когда шаги смолкали, что-то сыпалось на пол. Негромко, но настолько же явно.
Келиан закрыл глаза, не торопясь вставать. Шаги понемногу удалялись, удалялся и песчистый шорох рассыпаемого. Через площадку, по ступенькам, вниз. Там шорох смолк совсем, и часто-часто заскрипела лестница. Настала тишина, но Келиан не сомневался: ненадолго. Он потянулся, откинул одеяло и спрыгнул на пол. Плотно задернутые занавеси на окнах, впрочем, раздвигать не спешил. Время уже перевалило за полдень, чтобы знать это, ему не нужно было смотреть на улицу.
Минуту спустя госпожа Марита уже кричала, как ни в чем не бывало, на прислугу. Со второго этажа слов было не разобрать, но кричала она всегда одно и то же. Девушка, которую хозяйка наняла полгода назад, почти всю работу делала спустя рукава. Хорошо ей давалась только стирка. Но у госпожи Мариты имелись свои причины не давать ей расчет.
Отперев замок, Келиан выглянул наружу. Как он и думал, по обе стороны коридора тянулись свежие дорожки морской соли. Еще одна, пересекавшая их, виднелась у лестничной площадки. Келиан зевнул и прикрыл дверь. Госпожа Марита берегла дом от жильца, как могла. За время, что снимал у нее флигель, он находил над притолокой своей двери небрежно спрятанные амулеты, стирал с наличника охранные символы, но соль хозяйка считала самым надежным средством.
С этим он готов был мириться; соль ничем не могла повредить его опытам, будь особняк ей усыпан хоть весь. Только раз Марита принесла что-то, по-настоящему разозлившее его, но один разговор решил дело. Она вернулась к старым способам, а Келиан продолжил игнорировать их. На деле хозяйку более чем устраивала арендная плата, которую он вносил. А Келиана устраивало это жилье.
Он вряд ли нашел бы в Лийсогаре лучшее; за такую цену уж точно. Снимать отдельный дом он считал ненужной растратой: не так много места ему было надо, и пришлось бы тогда нанимать слуг. Найти же людей, готовых уживаться с лицом его интересов, даже в столице было непросто. Госпожа Марита, при всех ее суевериях или благодаря им, была человеком на диво терпимым.
Да, напомнил себе Келиан, все-таки приоткрыв выдохнувшие облако пыли занавеси. Лучшего жилья ему здесь не найти.
Умывшись, он прошел к платяному шкафу и сменил спальную сорочку на домашний костюм. Наскоро причесался и куда более тщательно - навощил и подвил усы. Вместе с остренькой бородкой они придавали ему вид одновременно галантный и загадочный. Когда результат, наконец, удовлетворил его, Келиан убрал туалетные принадлежности и сверился с часами. А потом перешагнул через полосу соли на пороге и вышел в коридор.
По лестнице он спустился насвистывая. В воздухе стоял запах еды, и запах презаманчивый. К счастью, готовила для жильца госпожа Марита сама. Суматошная, сверх меры болтливая, она, тем не менее, умудрялась никогда ничего не испортить. Возьмись за готовку Низа, и Келиан бы вряд ли остался здесь надолго.
Обе женщины: и хозяйка, и прислуга - словно только его и ждали. Стихший было спор запылал с новой силой. Минуту Келиан смотрел на них с высоты последних ступенек лестницы. На крепкую, белокурую Мариту, метавшуюся по гостиной, и на Низу, вставшую в дверях. Худая, невысокая, она загородила собой проход на кухню и готова была, казалось, его оборонять.
- И посуда не мыта! - запричитала хозяйка. - Что ты все утро делала?
Низа тряхнула головой, убирая с длинного лица волосы.
- Во дворе подметала. Полы помыла еще. Это что, быстро, думаете?
Марита остановилась и всплеснула руками.
- Три, что ли, часа? Да полы все грязные, ты воды только разлила. А ну быстро берись за посуду! - Она махнула в сторону Келиана, который сошел, наконец, с лестницы. - Господину Лесгири завтракать из чего прикажешь?
Низа развернулась к ним обоим спиной.
- Можно подумать, тарелок в доме нет. Вы же сами уже расставили.
Но, бросив это, ушла. Госпожа Марита проводила ее возмущенным взглядом, словно желала убедиться, что прислуга никуда не исчезнет, а потом обернулась к жильцу. Ничто в ее повадке не намекало на проведенные полчаса назад манипуляции.
- Утро доброе! - разулыбалась она. - Проснулись? А для вас все уже и готово.
- Доброе, доброе, - кивнул Келиан и, потирая руки, двинулся мимо нее в обеденную.
Как и все в доме, та была уже не новой по убранству и чересчур заставленной, да и прибрана так себе, но когда-то - когда-то ее построили просторной. Под потолком до сих пор висела строгая медная люстра, купленная родителями маритиного мужа. С того времени многое изменилось; новые хозяева - новые правила. Марита даже пыталась привесить на люстру бумажные цветы. К счастью, те никак не хотели держаться.
- Конечно проснулся, - подтвердил Келиан, выдвигая стул. Тот неприятно проскрипел по полу. - Вечером предвидится много работы. Ну-ка, ну-ка, посмотрим, что вы приготовили.
При словах о работе на лицо Мариты набежала тень, но она согнала ее и устремилась за жильцом к столу. Изобилием блюда на нем бы никто не назвал, но выбор был вполне приличным. Хозяйка сняла полотенце с пирога, подвинула к Келиану кувшинчик с коричным напитком. Он, впрочем, начал с каши.
- Да, ко мне и правда вечером придут, - предупредил он, переставляя тарелки. - С черного, конечно же, хода.
Марита чуть не выронила полотенце, но усилием воли сдержала себя и даже улыбнулась.
- Пусть приходят. Я что, я же не против.
- Очень вкусно, - похвалил Келиан и углубился в еду.
Хозяйка, как он и ожидал, ушла не сразу. Пробежалась в обычной своей манере по комнате, поправляя что-то тут и там, подхватила кочергу и принялась оттирать с пола следы сажи. Удавалось ей это с трудом, и какое-то время она ругалась под нос на сажу, кочерги и негодную прислугу. Потом снова вспомнила про него.
- Тут что Низа-то рассказала. Его Величество в этом году Ткацкой улицей проехать собрался. Представляете?
Келиан отложил ложку. Таких новостей он не ждал.
- С чего вдруг? Он же другой дорогой обычно ездит. Начто ему наш квартал?
Марита поймала падающую кочергу и пристроила у стены.
- Да кто его знает. Только всем в округе сказано привести дома с дворами в порядок. А наш и вовсе видно с перекрестка будет. Придется постараться! Я уж Низе объяснила, насколько это важно. Да она и сама знает. Ей-то не знать. Их же процессия будет.
В свободное от работы время Низа Либет служила вольной флейтисткой при ардвианском храме и участвовала в народных песенных шествиях. Это и было причиной, по которой госпожа Марита терпела ее дурную работу; одной из причин. Присутствием в доме Низы хозяйка надеялась уравновесить присутствие жильца. Раз уяснив для себя эту логику, понять ее Келиан так и не смог.
- А в этом году Его Величество поедет с ардвианским шествием?
Король, номинально считавшийся ардвианцем, на деле во время предосеннего принесения даров морю мог выбрать себе в сопровождение любую из крупных процессий. Таким образом он демонстрировал свою протекцию всем им - и небрежение каждой. Келиана принесение даров не интересовало, поэтому он не следил. Но теперь поинтересоваться стоило. Стоило более чем.
- С ардвианским, с каким же еще. В прошлом-то году с лархианским ездил.
Келиан снова взялся за ложку.
- Ну, у Низы есть еще три недели, чтобы хорошенько прибрать.
- Уж я-то за ней прослежу - пригрозила Марита. Беспорядочное движение, наконец, привело ее к выходу из обеденной. На секунду она исчезла из виду вовсе, а потом вернулась с накидкой и корзиной. - Пойду до рынка схожу. Выходной, мало ли что хорошее попадется.
Приняв молчание Келиана за одобрение, она собралась уже идти, но остановилась, прислушиваясь. И правда: наверху на площадке будто бы скрипнула половица.
- Ригерт? - окликнула Марита. - Риг?
Но ответа не дождалась.
Во второй раз Келиан спустился уже вечером. Перед этим он долго отмывал руки, но пестрые пятна так до конца и не сошли. Не первые уже, они легли поверх других. Он, впрочем, привык.
Густо-желтое закатное солнце протянулось через коридор и обеденную, виднелось и за притворенной дверью кухни. Один кусок света, особенно яркий, почти физически ощутимый, устроился над комодом в прихожей. Келиан прошелся тут и там, заглядывая в комнаты. Судя по тишине, хозяйка еще не возвращалась.
- Низа! Низа Либет! - позвал он.
Некоторое время дом молчал, но потом что-то стукнуло, что-то скрипнуло, и по лестнице раздались тихие шаги.
- Чего вам? - буркнула, потирая глаза, прислуга.
Келиан похвалил себя за хорошую память: Низа не всегда работала допоздна. В какие-то дни ей нужно было в храм, в какие-то она выговорила себе выходной. Итоговый распорядок получился бестолковым, и его не помнила даже Марита. Но Келиан угадывал почти всегда.
- Накрой мне обедать, - сказал он.
Низа сделала шаг в сторону кухни, но на пороге застыла.
- Это же кем надо быть, чтобы в седьмом часу обедать, - выругалась она. - И надымили-то опять.
Но за дверью исчезла.
Келиан думал было ответить, однако решил, что дело того не стоит. Вместо этого прошел в обеденную и устроился за столом. Солнце заливало все вокруг, и в его сиянии особенно видны стали грязные стекла. Окна выходили на веранду, но та служила местом упокоения отслуживших вещей, и даже несмотря на то, что стояло лето, обедали в доме.
Прошла минута, другая. Наконец, явилась Низа с подносом и шваркнула на стол сначала его, а после бутылку вина.
Стянув с подноса хлеб и холодный окорок, Келиан наполнил бокал. Низа к этому моменту была уже на полпути к кухне.
- Подожди, - остановил ее он. - Что там за история с королем?
- С королем? - отозвалась, помедлив, прислуга. - Все-то вы уже пронюхали.
- Хозяйка сказала. Так и что с ним? С чего вдруг он решил нашим кварталом поехать?
- Мне-то откуда знать? - не поняла она, но, тем не менее, вернулась в обеденную.
Останавливаться раньше времени не захотела и дошла до самой двери на веранду. Келиан нарезал мясо и скосил глаза. Тощая, с невнятного цвета волосами, Низа иногда держалась так, что позавидовала бы самая знатная дама. Происхождение ее, конечно, не скрывало никакой тайны, но на деле она была не настолько груба, как хотела казаться. И не так некрасива, как подсказывала ей ее лень.
- Низочка, ну ты же у нас умница, ты же все знаешь, - зашел с другого бока Келиан. - Данный квартал - совсем не место для королевской процессии. В этом вашем хрустальном храме, наверное, каких только слухов не ходит.
Он обольстительно улыбнулся. Низа схватила висевшую у нее на шее подвеску-треугольник и сделала знак, как от дурного глаза.
- Чур меня, чур, бесово отродье.
Келиан хмыкнул и подкрутил ус. Квартал был далеко не так плох, но на месте короля он бы тут не поехал. Тем более, что путь процессии сложился уже давно.
- А все-таки?
Она вздохнула и выпустила из пальцев ардвианский символ.
- Разное говорят. Кто-то - что Его Величество хочет избежать покушения. Кто-то - что, наоборот, собирается злоумышленников выманить. Ну и еще говорят, что до моря так правда ближе.
- А первосвященник что?
- Первосвященник старый.
- И все-таки?
- Господин Лесгири, я с первосвященником ни разу в жизни не говорила. Куда мне.
- Кто-то же говорил, - заметил он и вгрызся в мясо.
- Те, кто говорили, направо-налево не болтают.
Келиан все жевал, не сводя с нее прищуренного взгляда.
- Люди думают, это ловушка, - сдалась Низа. - Нам уж пока не узнать, на кого.
- Плохо, - вздохнул он и глотнул вина.
Корлиго Долиа был королем Лийсогара уже пятнадцать лет, и кровь, в которой он утопил страну в первые годы правления, давно успела высохнуть. Ветер лет унес ее, ставшую пылью, прочь. Но иногда - хоть и все реже - проливалась новая кровь: в наставление. Подданные не должны были забывать.
Редко, но метко. Келиан вспомнил собачьи головы и на секунду расхотел обедать.
- Куда уж хуже, - подтвердила Низа.
- Ты во дворе-то прибери, Его Величество любит порядок.
- Приберу, - огрызнулась она, - вы не бойтесь.
Хлопнула дверь на улицу. Словно почуяв смену темы, госпожа Марита вернулась, наконец, домой. Она вошла одна - но казалось, целая толпа марит рассыпалась по прихожей, топоча, шурша обертками покупок и вполголоса переговариваясь. Келиан отрезал себе еще кусок мяса, последний, и долил вина. Бутылку, пожалуй, стоило забрать наверх. Для гостей.
- Низа! - окликнула хозяйка. - Помоги мне донести.
Прислуга повернула голову на голос, но послушаться и не подумала. Вместо этого хлопнула себя по лбу и со словами "совсем забыла" нырнула в коридор; в другой совсем его конец.
- Низа! - прикрикнула госпожа Марита, завидев ее. - А ну поди сюда!
Но та вернулась обратно в обеденную и бросила на стол перед Келианом два конверта и свиток.
- Читайте. Вам тут пришло.
И только тогда, напоказ отряхнув руки, отправилась помогать хозяйке.
Они вошли пять минут спустя, с трудом вдвоем таща покупки, которые Марита каким-то образом ухитрилась донести до дома сама. Впрочем, она могла взять носильщика. Вокруг воцарился хруст и шелест - купленное высвобождалось из бумаги и раскладывалось.
Выгрузив то, что могло пригодиться в обеденной, женщины переместились обратно в коридор, а Келиан углубился в изучение почты. Он вел обширную переписку: как с членами их маленького ордена, так и с теми, кто по области исследований казался ему единомышленником. Некоторые письма шли долго, некоторые - очень долго. Одного ответа он ждал почти полгода, и вот, наконец, тот пришел.
Пробежав глазами начало, Келиан решил, что будет читать в тишине, и уже поднялся, когда в обеденную влетела Марита. В руках у нее была бездарнейшая картинка в нарядной рамке и какой-то мешочек.
- Смотрите, какая миленькая, - похвасталась она картинкой, пытаясь приладить ее на стену, где висело уже несколько. Три - того же рода и одна еще от прежних хозяев.
Келиан кивнул и собрал корреспонденцию, собираясь идти к выходу. Но хозяйка бросилась ему наперерез.
- Вы не поверите, что я купила. Пару дней назад пришел корабль. Целый корабль из империи Аяран! Чего там только не было. Ну я и ухватила кое-что у одного из гребцов.
Корабли из империи ходили редко. Слишком большое расстояние им приходилось преодолеть, да и не горела империя желанием торговать с Лийсогаром. Но когда торговцы приезжали, товары скупали за деньги абсолютно безумные. Привозили кое-что и сами моряки. Эта возможность была частью их контракта.
- Вот! - Марита выставила перед собой мешочек. - Шагреневый юшипит.
- Что? - переспросил Келиан, щурясь на мешочек. Тот был абсолютно обычный, без единой надписи. - Шагреневый кто?
- А я-то думала, вы ученый, - беззлобно поддела его хозяйка. - Юшипит. Это цветок аяранский такой. Говорят, уж очень красивый. На клумбах у самого императора растет. Я как услышала, сразу подумала: раз их императору хорош, так и нашему королю понравится. Потратилась, конечно, но и повод какой. Надо же чем-то украсить двор.
Келиан еще раз смерил взглядом безымянный мешочек.
- И то правда. Цветы нам не помешают.
Муж госпожи Мариты следил за садом, но, оставшись одна, она совсем забросила эту часть хозяйства. Будь дом его собственным домом, Келиан постеснялся бы представить такой двор на обозрение короля. Пусть даже Его Величество, скорее всего, и не посмотрит направо, проезжая перекресток. Но с Корлиго Долиа никогда нельзя было быть уверенным в том, что он сделает и зачем.