- Ни за что не поверю, - шмыгнула носом Катя.
-Конечно-конечно! - раздался скрипучий голосок откуда-то снизу. - Сегодня ты, Катя - самая толстая девочка в мире. Да в придачу еще и черная!
- Мыш! Не надо, ладно?
Летучий Мыш хихикнул и умолк.
Но потом случилось непредвиденное.
...
Катя никогда не была аккуратной и спокойной девочкой, к постоянному ужасу ее мамы. Сейчас она, в тревоге, с размаху захлопнула синий ящик и выскочила из комнаты. Бумажная Принцесса осталась на столе, а толстая тетрадь перевернулась русалкой вниз. Никто, кроме самой Наташи, и не заметил, что тетрадь почти завершена, что осталось всего два или три свободных листа - потому что вся история о Толстой Принцессе Изабелле и Полированном Герцоге теперь была записана, а местами даже зарисована. Рисунки самые обыкновенные, Катя не мнила себя великой художницей и делала наброски только тогда, когда ей не хватало слов. Так, Изабелла и король Вальтер с королевою Рози превратились в шарообразные существа, одно другого толще. Это тыквенное семейство расположилось словно для парадной фотографии. А вот почерк изменился - так катя станет писать, когда повзрослеет.
Итак, девочка с размаху захлопнула синий ящик; Старый Мыш почувствовал щекотку и жгучую боль в краешках крыльев - значит, совсем скоро он оторвется и умрет. Катя, хлопнув ящиком, здорово его покалечила.
Чувствительная кошка Валя спряталась под кроватью и теперь походила на пыльный воротник; на настоящую валькирию куда больше походила Катя, одновременно взбешенная, униженная и охваченная азартом любопытства.
А Бумажная Принцесса радовалась только тому, что о ней забыла ужасная кошка. Со стола было видно и слышно, что Валькирия спит. А окно справа от стола было раскрыто, и всякие сквознячки перетаскивали Принцессу по столу туда-сюда. Если она окажется на полу, кошка услышит, проснется и начнет возить ее когтями по полу. Разорвет! Бумажная Принцесса попыталась как бы плыть против воздушных теченьиц и смогла удержаться на гладком столе. Один подходящий ветерок занес ее в аккурат в щель между подставкою для карандашей и клавиатурою, оставил там и взлетел к потолку...
Там Принцесса и дожидалась своей то ли подружки, то ли хозяйки. Та вернулась совсем поздно, и щеки ее покрывал очень нехороший румянец. Катя с размаху шлепнулась в кресло и включила свой компьютер. Тетрадь русалки Наташи стала теперь ковриком для мыши, а сама Наталья Геннадьевна Ростова теперь лежала вниз лицом в совершенной темноте! Заметив Принцессу, Катя безо всяких извинений отправила ее в синий ящик и снова крепко захлопнула! Побежали мурашки по тельцу Летучего Мыша, он как мог плотно припал к поверхности, и боль в крыльях немного утихла.
- Не бойтесь, Ваше Высочество! - прошептал Мыш очень напряженным голосом. - Я все скажу Кате!
Но Принцесса, наверное, не услышала старичка.
Бумажная Принцесса упала во тьму и не сразу сообразила, где что находится. Под спиною, покрытой скотчем, оказалось что-то квадратное, видимо, из пластика. Поднявшись на ноги, Принцесса попробовала приоткрыть ящик, но ничего у нее не вышло - не поднять бумажным пальцам ничего тяжелее хлебной крошки! Если дергать и давить сильнее, то начнут отрываться пальцы! Поэтому Принцесса мгновенно успокоилась, отыскала свой альков, зарылась поглубже в салфетки для слез и стала грустить и злиться там.
Но скоро она заметила одно серьезное неудобство, а потом еще и второе. Дело в том, что бумажные человечки не умеют плакать, им попросту нечем, и потому печаль, обида и злость из них не вымываются. А когда все эти чувства накапливаются и перемешиваются, они превращаются в нечто куда более опасное. И если ты плоский, если у тебя нет настоящей объемной души, то ненависти и ужасу просто негде накапливаться и при этом некуда уходить! Они так и вьются вокруг, перемешиваются и превращаются в нечто совершенно невыразимое! Вот когда Бумажная Принцесса была только нарисована на листе, но еще не вырезана, всем этим чувствам нашлось бы место - но тогда ей совершенно нечего было чувствовать! Кроме удивления, пожалуй...
Салфетки алькова пропитались обидой и ужасом - вот тогда Принцесса решилась действовать. Что ж, теперь у нее нет листа, нет прочного и безопасного места - но из него когда-то были вырезаны ее неудобные платья! Тогда она полезла в файл, содрогаясь всем телом от его хруста. Одно платье стало Гневом, другое - Обидой, а все остальные - Страхом, Ужасом и Безнадежностью. Никогда она их больше не наденет, и пусть теперь мерзкий файл вмешает ее неприглядные, страшные чувства!
Сначала это ей помогло, она успокоилась. Унесла "плохие" салфетки и тоже спрятала их в файл. А потом улеглась в постель и стала грезить. Как и положено принцессам, она грезила об очень серьезных вещах. Она не знала, как это называется, но думала о бытии. Когда есть свет и когда Катя, Наташа или Старый Мыш видят ее, она есть. И думает, что есть именно так, как хочется именно ей, но вот это - настоящее заблуждение! Она есть так, как придумывает ее Катя. Самым настоящим образом Бумажная Принцесса есть, когда на нее смотрит кошка Валькирия - тогда она есть несомненно, потому что ее вот-вот может и не стать! Каким-то образом она есть даже сейчас, когда ее ну совершенно никто не видит и не слышит. Это самое "есть" никак не связано ни с ее видом, ни с ее чувствами, и она его совершенно не понимает!
Эти бессловесные мысли так переполнили синий ящик, что в ужас пришла не только Принцесса - она спряталась в складки салфетки и ждала, дрожа, исчезнет она или нет, - они коснулись даже Летучего Мыша, и он затрясся от страха - от двойного страха: Принцессиного и собственного, что его широкие крылья оторвутся наконец, и что он по-настоящему полетит на пол, в первый и последний раз в жизни. А там его либо схватит кошка, либо выметут веником.
Катя три дня пролежала в кровати с Валькирией и телефоном - без книг, без русалочьей тетради и без компьютера. Может быть, она стыдилась, может быть, пугалась - но и грустила очень, очень сильно, хотя и не плакала. Родители ворчали за дверью, что дочка совсем неуправляема, не разговаривает и не хочет есть.
На четвертое утро Валькирия пружинисто спрыгнула на пол, а Катя, по своему прежнему обыкновению, встала, умылась и даже сделала зарядку. В эту ночь Бумажная Принцесса нашла спичечный коробок и сумела его открыть. Она кидала спичку за спичкой, как дротики, в надежде достучаться до Старого Мыша. Пока она метала спички, ей и в голову не приходило о чем-то думать или что-нибудь чувствовать. Когда спички кончились, она крепко пнула второй коробок, наполненный чем-то тяжелым. Катя хранила там мелкие гайки, винтики и шайбочки от папиного детского конструктора. Чуть не разорвавшись, Бумажная Принцесса подняла обеими руками алюминиевую шайбу да и ударила изо всех сил о стену!
Старый Мыш собрался с силами и пронзительно закричал:
- Катя, Катя, выпусти Принцессу!
Наполовину оторвался и свернулся в трубочку. Великанская девочка поняла! Сначала Принцесса услышала гром шагов, потом шорох и смешки - это Катя послюнила палец, аккуратно помазала Мыша, наклеила на место и разгладила; оба судорожно хихикали и оба знали, что следующего раза старик не переживет, он и так чуть не разорвался.
Потом девочка тихонько выдвинула синий ящик и подождала, пока Бумажная Принцесса не усядется на ее ладони. Только после этого Катя принесла очень вежливое извинение за то, что предала подругу забвению. Принцесса слегка поклонилась и извинение приняла. А потом спросила:
- У тебя что-то получилось?
Катя буркнула в ответ:
- Не так, как хотелось бы. Некрасиво получилось. Не как у Изабель.
- Расскажешь?
- Ой, нет!
Бумажная Принцесса принесла ответные извинения, и инцидент был исчерпан.
Через несколько дней Принцесса заметила новую угрозу: Наташа все еще валялась лицом вниз и служила ковриком для мыши, а Катя забыла о ней.
- Катя! - попросила Принцесса. - Переверни, пожалуйста, Наташу. Ей тяжело.
- Ага.
Перевернула. Но русалка осталась неподвижно лежать на берегу, то ли мертвая, то ли в крепком волшебном сне. И ничего с нею не происходило больше.
Прошел еще день, еще, много-много дней. Мыш все молчал и цеплялся за стенку синего ящика, словно альпинист; Наташа не подавала признаков жизни. А между Катей и Бумажной Принцессою повисло какое-то странное напряжение. Может быть, Катя стыдится ее? Катя сильно подросла, и у нее возникла большая проблема - носить ей бюстгальтер или нет? Тут уж плоская Принцесса не могла подать никакого разумного совета...
Как-то раз Катя сидела за столом с Принцессой на плече и пыталась читать "Анну Каренину" - то с начала, то с середины, то с конца. Принцесса успела увидеть, как одному князю снится сон о поющих женщинах-графинчиках, и тут за дверью послышались дружные шаги, а потом стук. Катя сделала знак, принцесса спорхнула на страницы, и девочка моментально захлопнула книгу. Стало очень темно, и Принцесса расслышала только:
- Дочка, побыстрее! Мы идем.
А потом стели что-то хрустальное графинчики-женщины, Принцесса оказалась в мире, похожем на тот, что возник в тетрадке Наташи. Легкомысленный князь Стива, анна и Вронский с Карениным в придачу, Кити и Левин шли своими путями и гостью не замечали. А вот толстый старичок, отец Кити, мечтательно улыбнулся и купил у торговца какой-то пустячок, когда Бумажная Принцесса пролетала мимо его Но зато писатель Сергей Иванович Кознышев, который как раз ловил рыбу, когда Принцесса уселась ему на плечо, тут же заулыбался. Клева не было, поплавок неподвижно дремал, но Сергей Иванович с любопытством оглядел речку и выловил из воздуха какую-то мысль - Принцесса так и не поняла, какую именно, ведь в воздухе витают мириады мыслей, только и ждут, пока кто-нибудь их не заметит и не свяжет с другими мыслями - но, видимо, удачную. Бумажная Принцесса была не против того, чтобы составить компанию Кознышеву, но тут книга раскрылась, и Катя вынесла ее в свой мир.
Принцесса, усевшись на ее плече, твердо сказала:
- Я больше не хочу жить в ящике! Там невыносимо скучно!
- Ладно! - ответила Катя. - Пусть там будет мой дневник.
- А Наташа? - в ужасе прошелестела Принцесса, но Катя уже выдвинула синий ящик, схватила тетрадь и упрятала ее в самый дальний угол, а Наташа так и не проснулась. Обиженная чем-то, Катя с грохотом задвинула ящик - Летучий Мыш вздрогнул, мгновенно свернулся в трубочку, упал на пол, и сквозняк погнал его; Валькирия моментально подхватила бумажную трубочку и унесла под кровать. Остался от Мыша молчаливый бледный призрак из засохшего клея. Бумажная Принцесса на минуту оцепенела, а когда смогла, заговорила, серьезно глядя на девочку:
- Мы не договорили, Катя...
- Жалко Мыша. Я не верила, что он живой.
- Так для этого нужно умереть? Чтобы ты поверила?! - разъярилась Принцесса.
- Что ты, я верю...
- Я не буду больше жить в ящике!
- Хорошо, хорошо!
- Катя, ты меня стыдишься? Зачем так захлопывать книгу?
Девочка насупилась:
- Ну, мама говорит, что я занимаюсь глупостями. Извини. Ты хочешь жить на столе?
- Нет, лучше клади меня в книгу. Вместо закладки. Там очень интересно!
Катя раскрыла глаза, и они заблестели, словно черные звезды. Жаль, что сама Катя этого не видела - а могла бы узнать, что поэты не лгут и что черные звезды иногда появляются среди бела дня.
- Знаешь, Принцесса, я не смогу читать "Анну Каренину". Не доросла еще.
- Жаль, - безучастно ответила Принцесса.
- Но я тебя услышала.
- Хорошо.
С тех пор Катя и Бумажная Принцесса читали вместе или по очереди. Принцесса, пребывая телом между страниц, странствовала в новом мире, общалась с теми, кого считают персонажами второстепенными, а потом секретничала с Катей. Девочка узнала, что важны не только приключения главных героев, но и вся очень подвижная система каждого из этих то ли настоящих, то ли искусственных миров. А для Бумажной Принцессы было важнее иное: она поняла, что книги служат хранилищами переживаний; чувства, в том числе и опасные, делаются понятными и хранятся в книге - а потом читатель раскрывает хранилище и снова проживает их (он может выбирать, к каким из чувств и мыслей ему присоединиться, а на какие не обращать внимания - в настоящей жизни это, как правило, невозможно).
Катя читала не слишком быстро и не каждый день, поэтому Бумажная Принцесса располагала личным книжным временем. Где она только не побывала! Но рассказывать об этом долго. Проще самим посмотреть, что именно читают девочки, которые вот-вот превратятся в подростков.
Они читали, а страничка Бумажной Принцессы в компьютере не пополнялась. Однажды кто-то взломал ее, и на Катю посыпались упреки; пришлось страничку удалить.
- Она все равно была глупая. И скучная, - ворчала Катя. - Принцесса, сделать тебе новую?
- Спасибо, не нужно! - Бумажная Принцесса серьезно обиделась, а Катя этого даже и не заметила!
Но теперь, побывавши во многих книгах, Принцесса прекрасно знала, зачем нужны чувства и как с ними управиться. Она стала думать и присматриваться. И увидела пристрастным взглядом ситуацию довольно унизительную. Мало того, что Катя бросала одну книжку, не дочитав, и начинала другую - она обычно забывала Принцессу в скучной книжке. Или, наоборот, дергала ее туда-сюда, и в памяти Бумажной Принцессы мало что оставалось. Вкусы их совпадали не так часто, как хотелось бы. Принцесса все реже оказывалась на катином левом плече и все чаще - в учебнике алгебры; Катя считала себя полной математической тупицей, и Принцесса помогала ей. Разговоры велись в основном о ненавистной алгебре да о том, что нужно вставить в сочинение. А ничего бездарнее и суконнее учебника литературы Принцесса представить себе пока не могла!
Выглядела Бумажная Принцесса плачевно: пальцы помялись и пригнулись к ладоням, потускнели и замазались черным изумрудные глаза, оторвалась половинка левой косы. И, самое страшное - шею не укрепили скотчем, и голова начала болтаться, предвещая беду. Скотч пока держал крепко, но это пока.
А летом Катя очень надолго забыла Принцессу в списке книг для летнего чтения. Это жестокий соблазн - читать только заглавия, фантазировать, да так и не попасть ни в одну из этих книг!
Список девочка встряхнула совершенно случайно, но Принцесса воспользовалась моментом и спланировала на кровать.
- Привет! - кисло сказала Катя. - Ругаться будешь?
- Не знаю... Да. Буду!
- А за что?
- Ты считаешь меня обузой?
Катя лишь глаза вытаращила, как будто бы к ней обратились по-латыни.
- Ну, я же не могу все время книжки читать...
- Да не в этом дело, - устало сказала Принцесса. - Ты живешь и растешь, а я нет.
- Я не виновата! Я могу нарисовать тебе все как есть у девушек. Но зачем?
- Вот именно, зачем? Ты никогда не сможешь даровать мне настоящую жизнь. И ведь именно ты меня сделала!
Катя - уже не девочка, а почти девушка, ошарашенно присела рядом на кровать.
- Я не подумала...
Бумажная Принцесса хотела ввернуть свое привычное "Ты никогда не думаешь!", но решила обождать. Катя взяла ее на руки:
- Тогда я правда виновата... Но что же нам делать?
Теперь задумалась Принцесса.
- Отпусти меня в книгу...
Катя с облегчением засуетилась у книжной полки, заулыбалась:
- А куда ты хочешь? К Анне Карениной?
- Нет. Я тоже до нее не доросла.
- Тогда я не знаю. Будем выбирать.
Принцесса привычно устроилась на левом плече, а Катя переступала с ноги на ногу и тыкала то в один корешок, то в другой:
- Может быть, "Нарния"? Если Аслан напоет тебе настоящую жизнь?
- Не выйдет. Ты не читала последнюю сказку. Нарния погибла из-за фальшивой богини, и вообще Аслан не принимает чужих. А уж в хрупкости я разбираюсь!