В другой раз, в эту же весну, Лапка поймала в болоте крупного, чёрного глухаря...
Тогда, я шёл по берегу болотины и Лапка, бежавшая впереди, вдруг, насторожившись, остановилась глядя в одну точку, а потом высоко выпрыгивая вверх, кинулась вперёд и выхватила из густых кустиков, глухаря, в схватке оторвав ему хвост.
Я подскочил, разнял их и бесхвостый глухарь, воспользовавшись временной свободой, вдруг больно клюнул собаку в морду.
Я, посмеиваясь, журил её за беспечность, а она отводила глаза и виновато виляла хвостом...
К несчастью, Лапку, вскоре сбила на улице машина.
Собака была контужена, оглохла, но уже ничего не слыша, лаяла на лося, аккуратно, чётко, по всем академическим правилам охоты на копытных...
Я потерял её в дальней тайге, когда выезжал оттуда на машине. Незадолго перед этим, Лапка, видимо убежала в деревню и осталась там. Я так и не смог её разыскать в суете и спешке отъезда...
Потом был Пестря, убежавший от хозяина и найденный моим братом. Потом эту собаку он отдал мне.
Из него бы получился хороший соболятник, но он тоже потерялся, убежал от сейсмостанции, на которой я тогда работал, разыскивая меня...
Дело было на БАМе, откуда я улетел на месяц в отпуск, в город...
После моего "исчезновения", Пестря перестал есть и когда напарник отпустил его с цепи, убежал на розыски хозяина...
Его видели в соседнем посёлке, за перевалом, куда я привёз Пестрю из города, за год до того...
Когда я прилетел, то стал узнавать у всех знакомых о его судьбе.
Однако найти Пестрю так и не удалось, о чём я ещё долго сожалел. Редко встречаются такие верные друзья!
...Не буду, здесь, более подробно останавливаться на судьбе моих взаимоотношений с четвероногими друзьями. Общаясь и наблюдая за ними, я многое узнал о самом себе...
Я об этом написал книгу: "Собаки и волки", но хочу дать несколько советов начинающим собачникам.
... Самый важный совет - берите щенка или молодую собаку от породистых, "рабочих" родителей, и вы будете вознаграждены за ваше упорное и доброе воспитание удивительными результатами. Такая собака, станет вашим неизменным другом и помощником в скитаниях по тайге, а часто и спасителем, и даже самостоятельным добытчиком дичи для вас.
Я долгое время, когда держал Лапку, собирался забросить ружьё и сделать себе лук и копьё, чтобы охотиться, как древние охотники.
Лапка ловила всяких зверей сама: косуль, глухарей, зайцев и мне ничего не стоило научить её останавливать на месте оленей и лосей, подгоняя их ко мне.
У сибирских лаек есть такие ухватки, когда, они гонят зверя прямо на хозяина. В том же Бурдугузе, Кучум, лайка лет четырёх, сильная и злая в лесу, весной по насту, пригнала изюбря прямо в огород своего хозяина, дяди Васи - "ленского бурундука", как он сам себя называл в подпитии...
Когда машина на тракте, сбила до смерти гнавшегося за ней Кучума, дядя Вася напившись, плакал как ребёнок, поминая Кучума.
Интересно, что зверовые лайки почти все без удержу гоняются за машинами.
Вторая верная примета звероватости - такие лайки очень злобны к домашним свиньям со щенячьего возраста. Мой Саян, рвался и хрипел если чуял запах или видел свиней.
... Ещё совет. Определите на какой охоте вы будете использовать собаку и начинайте натаскивать её именно на этого зверя.
Хотя, хочу отметить, что зверовые лайки почти всегда универсальны и могут не только останавливать лосей или изюбрей, но и держать медведя и аккуратно лаять громадных кабанов-секачей, а так же облаивать соболя.
Очень важно проводить больше времени с вашей собакой, приучая её понимать ваши действия и ваши команды.
Если же вы живёте в глухой тайге и имеете гнездо хороших собак, то родители щенка будут автоматически учить его всем премудростям охоты.
Часто, замшелые лесовики вовсе не занимаются воспитанием своих собак, а берут на себя жестокую функцию выбраковщика негодных щенков, оставляя себе самых сильных и умных.
Один такой лесовик - одиночка рассказывал мне, как его три крупных лайки, задрали лося ещё до прихода охотников. Такие собаки, это те же волки, - что по величине и силе, что по свирепости охотничьего инстинкта.
На БАМе, я видел кобелей высотой с крупную овчарку и весом килограммов под шестьдесят. Две таких лайки, сгоняли с гор изюбря и останавливали его до прихода хозяина, вцепляясь зубами в морду оленя и повисая на нём. В это трудно поверить городским охотникам, но это так...
Что касается медведей, то там же, на БАМе, я наблюдал как собака пригнала медведя на меня, а потом остановив его, стала драться с ним, вспрыгнув к медведю на грудь. Та собака погибла изорванная и помятая медведем. Но будь я порасторопней и посмелее, она осталась бы жива и стала победительницей в этой схватке.
Я читал в книгах о русской старине, что в Москве в восемнадцатом - девятнадцатом веках, устраивали медвежьи травли, на которых пара тренированных собак "растягивала" медведя, хватая его за уши и прижимая к земле. Видимо порода таких собак уже утрачены к нашему времени, но ведь они были...
Инстинкт хищника, до сих пор проявляется иногда в зверовых лайках тем, что они даже хозяина не подпускают к пойманной жертве, и только если хозяин отвлечёт их от добытого им оленя или кабана, и сам прикоснётся к зверю, тут собаки начинают признавать хозяина владельцем охотничьего трофея...
Лайки очень преданы хозяину и потому очень ревнивы к другим собакам.
Если у охотника несколько собак, то собаки "приближены" к хозяину, в зависимости от иерархии в стае.
Самый сильный кобель на привалах и остановках, занимает место рядом с хозяином, а остальных собак отгоняет метров на пять - десять. За нарушение дистанции, вожак беспощадно грызёт и отгоняет ослушника от любимого хозяина.
Однажды, я наблюдал свирепую драку между кобелями за место около моего рюкзака, когда сам залез на триангулятор - деревянную вышку установленную геодезистами в тайге...
У собак часто срабатывает инструментальный разум. Моя собака Лапка, каталась с утрамбованной снежной горки в лесу. Разогнавшись, она падала на бок и катилась вниз и это, доставляло ей явное удовольствие.
Или другая собачка Рика, которая жила у меня на БАМе.
Однажды, выйдя из столовой, я кинул ей сухарик, который она, схватив зубами, обмакнула в лужу и уже после этого съела.
Зная такие удивительные способности умных и преданных собак, я бы советовал новичкам быть ласковыми со своими питомцами, но и строгими, когда надо. Невоспитанные собаки доставляют массу неприятностей хозяину и наоборот, если они послушны и управляемы, то общаться с ними доставляет много удовольствия... Вспоминаются собаки известного охотоведа и страстного любителя собак, Михаила Павлова.
Когда он шёл по городу, они шли вблизи его ноги не отходя ни на метр, а когда мы сели в поезд, то по приказу хозяина залезли под сиденье и никто их не видел и не слышал до конечной станции.
Собаки моего младшего брата тоже были всегда хорошо воспитаны.
Как - то, он пришёл ко мне в гости, и молодая лайка Рыжик, легла у порога и положив голову на лапы, с интересом следила за перемещением моей кошки, которая явно его задирала.
Оценить выдержку молодого пса мог только тот, кто натерпелся от бесчинства своих питомцев в городских условиях...
Собаки не терпят панибратства, но уважают разумную строгость. Часто, именно строгих хозяев, их воспитанные питомцы обожают. Хозяин для них становиться вожаком, непререкаемым авторитетом...
Лучшего друга, чем собака, очень трудно найти даже среди людей. Вспоминаются слова из детской песенки о собаках: "... Никогда не бросит, лишнего не спросит, вот что значит настоящий, верный друг!".
ОРУЖИЕ.
Следует наверное немного поговорить об оружии, холодном и "горячем".
Первое ружьё, я приобрёл в двадцать три года, когда стал полноправным членом охотничьего общества. К самому обществу отношусь, положительно, но в чём то совершенно не согласен с положением дел в нём. К сожалению, как всегда, хорошую идею, бюрократы и чиновники превратили в пародию.
Я помню времена, когда оружие можно было приобретать и не будучи членом общества охотников.
И это на мой взгляд справедливо.
Общество, по идее должно быть "клубом" лучших охотников, "продвинутых", своеобразной привилегией и вместе - делом очень добровольным.
Но в реальности, в России, общество охотников превратилось в орган запретительный и контролирующий, что приводит постепенно к умиранию не только профессиональной охоты, но и к умиранию охоты любительской.
Постепенно, даже охотничий журнал превратился в производственно-охотничий, где охота, как удовольствие, как страсть, как поиски свободы, подменена "технологией" охотничьего хозяйства.
Чиновники - бюрократы, называющие себя охотоведами, постепенно превратили охоту в ряд запрещений, в том числе быть свободным от государственной опеки и даже не помышлять о свободе в лесу.
Охотники, выходя в лес, обязательно, должны иметь множество всяких разрешительных бумаг, хотя казалось бы: ты имеешь ружьё при покупке которого ты убедил власти, что вменяем и не агрессивный шизофреник.
И этого на мой взгляд достаточно.
Остальное, уже должны обеспечить тебе, служащие этого общества охотников.
Но ведь надзирать и контролировать, почётнее чем обеспечивать охотников всем необходимым!
Помню систему лицензий, которая начисто лишала возможности легитимной охоты простого человека, и наделяла власть "предержащих" всякими привилегиями.
Помню "отработки" и "зачёты" при наличии которых ты мог получить право поприсутствовать на охоте и только в определённом месте...
Помню, как безобразно охот инспектора прервали наш традиционный выход в лес, только потому, что они сами приехали в этом районе поохотиться...
У нас с братьями были и охотничий билет и документы на оружие. И не было только нелепой путёвки, которая позволяла нам находиться в данном районе.
Мы заночевали в зимовье, а на следующий вечер, к нам пожаловали инспектора, на лошади, запряжённую в сани. Они были одеты в белые полушубки, с пистолетами за поясом...
В результате, ружья у нас были отобраны, небрежно брошены в сани и мы не солоно хлебавши с собаками, но без оружия, вернулись в город...
После такого унижения я перестал доверять системе.
Однако, вскоре произошёл случай, когда я у своей ижевки двенадцатого калибра сломал приклад. Ичиги, в которых я ходил по тайге скользили на снегу и поднимаясь по крутому склону я упал и сломал деревянный приклад.
Через какое-то время, местный участковый, зная из донесений соседей что я охотник, пришёл ко мне в дом и забрал сломанное ружьё.
После того, как я узнал, что его оценили в пятьдесят рублей и собираются продавать желающим, я обиделся и решил не связываться больше с системой.
Ружьё моё так и исчезло в дебрях райотдела милиции, а в лес я стал ходить со случайными одностволками, которые, чтобы не утруждать себя, прятал, на выходе из тайги...
За это время, в тайге, несколько раз меня покушались съесть медведи и я отстреливался от нападавших хищников.
Но даже эта опасность на заставила меня вновь вступать в общество.
"Хватит! - сказал я сам себе - в это добровольное рабство я больше не играю. Оружие я буду иметь при себе не тогда, когда предписано обществом а тогда, когда я буду чувствовать, что без ружья идти в лес опасно.
А так как я в тайгу хожу один, то опасно всегда, в любое время года..."
Думаю, что ловить инспекторам и егерям надо браконьеров, а не человека с ружьём.
Тут главная цель контроля. Если вы запретите человеку с ружьём бывать в опасных местах, он либо перестанет ходить в лес, (что и случилось с большинством советских граждан, ибо они предпочли пить водку, не выходя за город) или станет сознательным и злостным браконьером...
Иногда, инспектора чинят беспредельный произвол...
Как-то раз, я в очередной раз заплыл на лодке моего приятеля в устье реки Подарвиха.
Мы распаковали снаряжение поставили палатку и долго сидели у костра разговаривая. Часов около десяти вечера, в заливе, неподалеку от нашей стоянки услышали приглушённый стук мотора. И я сразу догадался, что это рыб инспектора, увидев наш костёр на берегу, на своём "Амуре" тралят залив на предмет сетей.
Они приняли нас за браконьеров...
"Зачем ещё будут сидеть мужики вечером на берегу водохранилища и жечь костёр?" - пытался я восстановить их логику..."
Ничего не обнаружив, они причалили, свой катер рядом с нашей лодкой и я услышал в ночной тишине, как заряжают пистолет, с треском прокручивая барабан нагана. "Сурьёзно готовятся" - с иронией подумал я.
Через минуту к костру подошли двое. Один из них был так пьян, что не стоял на ногах, и подойдя к костру повалился на землю. Второй - собственно инспектор, был просто пьян. Он потребовал от нас документы, и не получив от нас ничего, присел к костру.
Пьяный, подозрительно озираясь, видя, что рядом со мной лежит топор, стал говорить, что если, что, то они вооружены и поэтому нам надо сдать сети, добровольно...
Разговор стал принимать абсурдный и даже опасный характер...
Мало ли что может прийти в голову пьяному человеку с пистолетом в кармане, в глухой тайге. Я начал сердится и намекнул, что могу запросто встретиться и поговорить с их начальством, как только попаду в город.
Пьяный затих и похоже уснул, а я стал объяснять рыб инспектору, что мы не браконьеры, а просто любители природы...
Объяснение их долгого сидения с нами я нашёл уже после. Думаю, что согласно их логике - как могут нормальные мужики сидеть у костра на берегу и не пить водку.
"Значит - думали наверное они - эти мужики должны нас угостить!"
Только встревоженные моим обещанием, встретиться с их начальством в городе, они принуждены были уплыть восвояси...
Взяточничество и пьянство современных инспекторов известно...
Уверен однако, что есть и подлинные энтузиасты охраны дикой природы в их рядах...
За последние годы, в России надеюсь, что-то изменилось к лучшему. Рассказывают, что появилась даже охотничья газета. Но главное, на мой взгляд, должны перемениться бюрократические охотничьи департаменты, что наиболее трудно. Всегда проще делать что то глупое, но привычное...
В Союзе, чем больше крепчало запретительство, тем больше возрастало браконьерство...
За последние годы количество людей, которые ставят петли и прочие приспособления, для добычи зверя без ружья, во много раз увеличилось...
И мне кажется - это прямое следствие действий охотничьих властей...
Хотя иногда петли и оправданы, на мой взгляд...
Речь идёт об охоте на волка...