5</p>
<p>
</p>
<p>
Когда за их спиной лязгнул замок тюремных ворот, настроение у музыкантов сразу же стало приподнятым. Напряжение от концерта как рукой сняло. Закурили.</p>
<p>
- Ну что, на свободу с чистой совестью? – хлопнул Карен по плечу аккордеониста Гарика.</p>
<p>
- Не то слово! Целый концерт под открытым небом сбацали.</p>
<p>
- Под небом в клеточку.</p>
<p>
Из ожидавшей их «Волги» вышел Эдик и небрежно помахал парням рукой.</p>
<p>
- Слушай, Карен, а почему они нам не хлопали? – спросил Гарик, когда вчетвером направились к машине.</p>
<p>
- Наверное, им западло. Лабухи для них – низкая каста. Форс свой зэковский показывают, да…</p>
<p>
- Ну а этот, начальник тюрьмы, он же не уголовник.</p>
<p>
- Принципы те же, - ухмыльнулся Карен.</p>
<p>
К разговору подключился Миша:</p>
<p>
- Ара, чуваки, я вообще не понимаю, как все это получилось. Привести с воли музыкантов, чтобы устроить концерт для зэка, пусть и самого главного у них… И как этот начальник не боится! Просто не понимаю…</p>
<p>
- Заур ему отстегнул, а он – кому надо в МВД, а МВД – еще выше… - Карен выразительно потер большой палец об указательный.</p>
<p>
- Неужели в ЦК?</p>
<p>
- А ты как думал! В ЦК тоже люди, тоже красиво жить хотят, да…</p>
<p>
- Карен, а арестантов там… пытают? – задумчиво спросил Жора.</p>
<p>
- Регулярно. За плохое поведение, - то ли в шутку, то ли всерьез ответил Карен.</p>
<p>
- И даже этого… Заура?</p>
<p>
- Его только под музыку… «Долю воровскую»…</p>
<p>
- Да ладно тебе!</p>
<p align="right">
2016 г.</p>
<p align="right">
</p>
<p>
</p>
<p>
Гора №2</p>
<p>
</p>
<p align="right">
Володе Кувакину</p>
<p>
</p>
<p>
На банковку ему ехать не хотелось. Хотя пару вопросов перетереть с народом не мешало бы. А так – что там делать? Вечные перекуры, вечные жалобы: бабло все труднее зарабатывать, все труднее… Да еще бахвалятся, как кидают клиентов-лохов. Шумахер опять будет травить байки, как пьяного норвега или англичанина повез из Старой Риги в порт… через Вецмилгравис. И так смехом заливается, довольный. Да и остальных не очень хотелось видеть. Опостылели!</p>
<p>
Серега не от хорошей жизни сел за баранку. А как гладко все складывалось поначалу! Пошел на завод инженером, но сразу смекнул, что карьеру быстрей можно сделать на общественном поприще. Комитет комсомола возглавил, потом профком. Уже строил планы, как в партком попасть. Но тут все пошло-поехало! Союз развалился, родной завод закрыли. Там сначала разворовали все, что могли. А потом всю территорию завода – конторские помещения и производственные цеха – сдали в аренду каким-то фирмам и фирмочкам…</p>
<p>
Так Серега в свои неполные 30 лет оказался не у дел. Домой, на родную Волгу, возвращаться не хотелось. Жена и сын, которые все больше отдалялись от него, вполне комфортно чувствовали себя среди латышей и Ригу считали своим городом. А вот он…</p>
<p>
Нет, Серега не страдал фобиями. И не относился к аборигенам с неприязнью, как некоторые из его окружения. В каждом народе есть плохие и хорошие. Но вот понять латышей и принять их отдельные странности он никак не мог. Его удивляла закрытость и душевная черствость местных, непонятная надменность и высокомерие. И эта извечная латышская мстительность… Сколько можно шпынять русских! Да какие мы оккупанты-колонисты! Мы так же вкалывали на Латвию, как и латыши. А теперь одни стали любимыми детьми государства, а другие – пасынками с фиолетовыми паспортами «негров» (неграждан – прим. автора)</p>
<p>
Латышей в его кругу не водилось. Так уж вышло. Разве что Юрка Даугмалис, замом был у него в профкоме. Из Юрия переделался в Юриса и такие песни запел во времена Атмоды! А ведь сам и латышом себя прежде не считал, потому что воспитывала его мать-украинка. И сам когда-то больше всех смеялся над «этими хуторянами». Сейчас Даугмалис вице-президент успешного банка.</p>
<p>
Нет, Серега никогда никому не завидовал. Просто любил, чтобы все было по-честному, по справедливости. Пятая графа не должна давать привилегий.</p>
<p>
А еще ему не нравилось здешнее стукачество. На соседа, на коллегу по работе, на случайного прохожего донести было почти святым делом. Вот вчерашний пассажир, качок с коротким ежиком на голове, довез его, все как полагается. Так нет же, все мучил Серегу, почему на государственном языке водитель не говорит? И даже номер записал, когда выходил из такси. Пожалуется или нет?</p>
<p>
Да пошли они все! Может, и в самом деле уговорить Наташу вернуться домой на Волгу? Родичи уже старые, вот-вот уйдут в мир иной. А там дом справный, огород с садом. И вместо этих средневековых каменных джунглей живописные берега великой русской реки, где прошло его счастливое детство…</p>
<p>
Далеко за полночь его «Мазду» тормознул какой-то мужчина. Он был явно навеселе. На вопрос, куда ехать, клиент, слегка покачиваясь, ответил заплетающимся языком:</p>
<p>
–Алуксне!</p>
<p>
Серега напряг память, поскольку такой улицы никак не мог вспомнить.</p>
<p>
–Новая улица какая-то?</p>
<p>
–Не-ет. Алуксне – город Алуксне.</p>
<p>
И еще что-то добавил по-латышски. Но Серега его не понял. Понял только, что не ругается. И вообще мужчина был настроен миролюбиво. В ближайшее время ни себе, ни окружающим портить настроение не собирался.</p>
<p>
Дело было в среду, день не самый хлебный, клиентов мало. Серега призадумался: все же почти 200 километров от Риги.</p>
<p>
Клиент сразу же снял все его сомнения:</p>
<p>
–Заплачу, хорошо заплачу!</p>
<p>
И для убедительности достал портмоне.</p>
<p>
В том, что его не обманут, Серега не сомневался. У молодого мужчины лет 35 был вполне респектабельный вид. Одет в дорогое двубортное пальто из твида. Модные туфли не запачканы снежной грязью ранней весны. Аккуратная стрижка, очки в стильной оправе. Смущало одно обстоятельство – клиент почти не говорил по-русски. А у Сереги с латышским напряг. Главное же, смогли договориться о цене. Клиент щедро рассчитался – у Сереги было неукоснительное правило: деньги вперед! А то всякое бывает, кидали его не раз, оставляя в качестве залога сотовые телефоны, но так и не возвращались. Ему уже надоело эти мобилы в ломбард сдавать. Не платили, как правило, свои же, русскоговорящие без акцента.</p>
<p>
–Лаби, – согласился Серега, улыбнувшись клиенту, и плавно нажал на газ. Его видавшая виды «Мазда» тронулась в неблизкий путь…</p>
<p>
В тот момент Серега даже не мог предположить, что этот не очень трезвый пассажир всколыхнет его душу.</p>
<p>
Для поддержания разговора ему пришлось поднатужиться и вспомнить из своего скудного запаса не только те латышские слова, что давно уже позабыл, но и те, которые никогда не употреблял. А все потому, что пассажир, в самом деле, по-русски почти не понимал.</p>
<p>
На выезде из Риги мужчина попросил остановиться у какого-то бара, работавшего круглосуточно, и вернулся вскоре с бутылкой водки. Спросив разрешения, глотнул прямо из горла. Беседа, как водится, стала набирать обороты. Клиент старался говорить простыми фразами, чтобы русский таксист смог его понять. А Серега, как ни странно, все понимал. Или почти все.</p>
<p>
Если ты таксуешь, то обязан быть психологом, в людях разбираться. Где надо – разговор поддержать, где надо – промолчать. Иначе проблем не оберешься. И сажать всех подряд к себе не стоит. Месяц назад жадный Шумахер откровенных криминалов посадил, много пообещавших. Так они грабанули его и чуть не зарезали…</p>
<p>
Мужчина оказался разговорчивым. Он поведал свою нехитрую историю. Недавно стал работать в крупной фирме по продаже компьютеров. Год назад развелся, оставив жене и сыну квартиру. Сейчас на съемной живет с подругой. Отец в Алуксне – большой начальник в налоговой службе. Там все в порядке: дом, гараж, квартира, хутор…</p>
<p>
Куда именно ехать, он еще не решил.</p>
<p>
- На месте разберемся.</p>
<p>
Зачем ему вздумалось ехать на ночь глядя, посреди рабочей недели, к себе на малую родину, Серега не стал спрашивать. А вот о себе, своих увлечениях (рыбалка, футбол, кино) и непростых отношениях с женой тоже поведал – откровенность за откровенность.</p>
<p>
Впрочем, надолго его собеседника не хватило: алкоголь сделал свое дело, пассажир уснул.</p>
<p>
Оставшаяся часть пути далась нелегко. Сереге становилось все сложнее ориентироваться ночью на дороге, по которой прежде никогда не ездил. Пришлось даже дважды останавливаться, чтобы по дорожным знакам уточнить маршрут. Под колесами шуршал грязный снег, вдоль дороги одиноко стояли голые деревья, уставшие от долгой и холодной зимы…</p>
<p>
Когда чуть забрезжил рассвет, а до Алуксне оставалось всего ничего, молодой мужчина зашевелился. Как оказалось, вовремя: видимо, во сне он решил ехать не в отчий дом, чтобы предстать пред ясные очи влиятельного папаши, а свернуть на хутор на подъезде в город.</p>
<p>
- Здесь налево сворачивай. Куда я такой пьяный!</p>
<p>
На хутор так на хутор…</p>
<p>
Старый дом из красного кирпича, окруженный со всех сторон сосновым лесом, нуждался в капитальном ремонте. Навесной замок на двери открыли без ключа. А вот внутри – на удивление! – все было опрятно, вполне годилось для комфортного проживания. Мужчина включил свет, и красный абажур осветил громадную гостиную, обставленную вполне приличной мебелью. Диван, круглый стол посередине, книжные полки, телевизор в углу… На стене висели картины, изображавшие сельский пейзаж.</p>
<p>
Ехать обратно без передышки Сереге не очень хотелось, и он охотно откликнулся на предложение Андриса (только в доме латыш решил представиться) попить чаю. За столом разговор особо не клеился, хотя хозяин старался быть гостеприимным. Просто казалось, что он погружен в свои мысли и нежданного гостя не замечает.</p>
<p>
Дальняя дорога и бессонная ночь дали о себе знать. Серега отважился попросить хозяина разрешения маленько вздремнуть.</p>
<p>
–Пожалуйста! – Андрис пожал плечами и указал на диван.</p>
<p>
Сам же устроился рядом в кресле, укрывшись пледом. Однако заснуть им не удалось. Серега поерзал на скрипучем диване с полчаса. И Андрису явно не спалось. Увидев поднимающегося с дивана нового знакомца, хозяин тоже поднялся. Неожиданно стал уговаривать его остаться. Мол, вместе вернемся в Ригу, только вечером. Наверно, вспомнив про любимую рыбалку водителя, стал хвастать, какие у них тут, в Видземе, карпы водятся. И вообще, как здесь красиво. Особенно в мае, когда цветет сирень.</p>