Но с другой стороны, недооценивать противников нельзя: расслабишься — проиграешь. Наблюдательность и прозорливость — вот о чем он должен думать в первую очередь, иначе пропустишь трефовый флеш у него, зациклившись на своих трех тузах.
— Да, хрен его знает, кого мог пригласить Алл Фа, — пожал плечами Вадим. — Он темная личность…
«Это точно, — подумал Виталик и потер подбородок. — Откуда появился, непонятно. Но богат, как арабский шейх. Одна яхта, впрочем, это даже не яхта, а теплоход, способный взять на борт сотню гостей, чего стоит. Заработать на него нельзя — можно только выиграть».
Выиграть…
У него вертелся вопрос на языке, но он так его и не задал — некому было. Его собеседник вряд ли знал ответ на него. А зачем воздух просто так сотрясать?
— На яхту можно попасть до начала турнира? — спросил Виталик.
— Скорее всего, нет, — снова пожал плечами Вадим. — Хотя, думаю, что да. Если понесешь взнос лично, то есть вероятность, что тебя допустят до Алла.
— А что, — хмыкнул Виталик, — можно передать деньги через подставное лицо?
— Да, девяносто девять процентов участников не сами пойдут на встречу с хозяином яхты, — рассмеялся Вадим. — Я тоже не пойду. Попрошу либо Милу, если она выступит спонсором, либо Жанну, если та раскошелится, внести за меня бабло и получить приглашение для участия в турнире на мое имя.
— Понятно, — кивнул Виталик.
Нет, этот вариант для него неприемлем. Ему самому надо побывать на яхте до начала турнира и все там осмотреть. Взглянуть на сейф, в который спрячут его деньги. Ведь, явно, Алл Фа не понесет собранные баксы в банк. И сейф должен быть встроен, чтобы его нельзя было вынести с такой огромной суммой.
Они поговорили еще немного, обсудив предстоящий турнир и вероятных противников, а потом Виталик придумал повод и сразу покинул Вадима. Номера телефона Алла Фа у него не было, чтобы договориться с ним о встрече и внесении взноса, а с деньгами идти домой не хотелось, да и в машине оставлять опасно было — не нравилась ему возня вокруг него. Он взглянул на часы — еще непоздно, можно вернуться на фабрику, скорее всего, вахтер его впустит, не заперся еще и на сигнализацию всяко не успел поставить. Нет, на фабрику он не пойдет — тоже не выход, особенно если за ним следят. А вот к мамочке в сауну наведаться можно — там есть одно кресло для отдыха, его спинка вполне может сойти за сейф. А если деньги и найдет кто, жалко, конечно, будет, но не настолько, чтобы сильно расстроиться из-за потери. Чем хороша сауна — лето, мало кто ходит. А если занята, то он подождет, пока освободится.
— Лена? — Виталик с трудом вспомнил, как звали одну из администраторов центра красоты мамочки.
— Нет, Маша, — отозвалась девушка. — Лена была с утра. Я могу чем-то вам помочь?
— Хочу попасть в сауну, — сказал Виталик.
— Но ее сегодня даже не включали, — чуть не заплакала в трубку Маша.
— Ничего страшного, — попытался успокоить ее Виталик. — Так вы ее включите, — потребовал он. — Пока я доберусь до вас, она немного прогреется, мне хватит. Я париться не собираюсь. Понимаете, у меня дома нет горячей воды, говорят, авария. Только помыться, но чтобы холодно все же не было в сауне.
— Уже бегу, — ответила Маша…
Спрятать деньги в комнате отдыха удалось без особых проблем — Виталик пару раз сгонял Машу проверить, не нагрелась ли сауна, а сам в это время сложил пачки с купюрами в спинку кресла. Это, конечно, неправильно, нельзя устраивать тайники в предметах мебели, которые могли вынести или переставить в другое место. Но выбора у него не было, да и кресло стояло на одном и том же месте уже давно. Нет, место проходное — не стоит оставлять деньги здесь. Он снова растолкал пачки по карманам — посидит в сауне, подумает, где лучше устроить тайник.
Ответ неожиданно нашелся сам собой — скрипнула одна половица в парилке. Виталик легко оторвал ее и запихнул под пол деньги, ближе к стене. Вряд ли кому-то из посетителей придет такая же мысль, посмотреть, а что там. Да и вода на пачки денег не попадет, даже если посетители в обход инструкции начнут обливаться прямо в парилке. Заберет точно так же — закажет заранее сауну на определенный час и все — никаких проблем…
— Помылись? — дружелюбно поинтересовалась Маша, когда Виталик с мокрыми волосами вышел из сауны и направился в комнату отдыха. Он буквально упал на кресло, в спинку которого еще совсем недавно пытался спрятать деньги.
— Помылся, — счастливо вздохнув, отозвался Виталик. — Приятно ощущать себя чистым.
Он специально не стал сушить волосы, чтобы ни у кого, кто его увидит, не вызывало сомнений, зачем он приходил в центр красоты.
На стойке ресепшена зазвонил телефон. Маша, оставив Виталика одного, заспешила в холл.
Она сначала долго молчала, видимо, слушала, что ей говорили — так сказать, односторонняя связь.
Виталик невольно хмыкнул — он в свое время так же общался с отцом. Тот говорил и говорил, а он молчал, изредка подавая голос, чтобы папа не сомневался, что он все еще его слушает. Сейчас и рад выслушать отца, но не имеет возможности.
— О чем бы ни шла речь, — вдруг заговорила Маша, видимо, настал ее черед высказаться, — о работе или отношениях с любимым мужчиной — никого не волнуют намерения. Тебя будут судить по достигнутым результатам. Важно помнить об этом, чтобы потом не удивляться, что никто не оценил твоих стараний».
Виталик снова негромко хмыкнул — как это ему знакомо.
— Маша! — позвал он девушку. — Вашу бабушку случаем не Тамара Павловна зовут? Или вы читаете с моей домработницей одни и те же книги и придерживаетесь одной и той же философии.
— Тамара Павловна, — взволнованно проговорила Маша, появившись в комнате отдыха. — Вы ясновидящий?
— Да не пугайтесь вы так, — улыбнулся Виталик. — И я не провидец. Просто почти этими же словами мне рассказывали сказку тридцатилетней давности. А вам ведь не больше двадцати? Так? — он окинул взглядом невысокую хрупкую девушку. — И веса в вас не более сорока восьми.
— Сорок семь с половиной, — кокетливо ответила Маша. — А лет мне не двадцать, а всего лишь девятнадцать скоро будет.
— Это хорошо, — кивнул Виталик.
— Что хорошо? — не поняла его девушка.
— Неважно, — махнул рукой Виталик.
Неплохо было бы заручиться поддержкой администратора мамочки, а еще лучше — обеих, Лены тоже.
— Ответьте мне, Маша, на один вопрос, — предложил Виталик.
— Только на один? — продолжила кокетничать Маша.
— Пока, да, — кивнул Виталик. — Что вы делаете завтра вечером?
— Вы хотите пригласить меня на свидание? — радостно округлила глаза Маша.
— Хочу, — согласился Виталик.
— Сейчас…
Маша радостно подорвалась и кинулась к стойке ресепшена в холле. Она вытащила журнал и повела наманикюренным пальчиком по строчкам.
— Я завтра вечером тоже работаю, — сказала она грустно.
— А разве об этом не было известно заранее? — удивился Виталик.
— Нет, — Маша покачала головой. — Людмила Ивановна, хозяйка, не составляет расписание заранее. Мы девушки молодые, у нас могут быть семь пятниц на неделе. И чтобы не переписывать график выхода на работу, она спрашивала одну их нас, когда той удобно выйти на работу завтра, и заполняла журнал. А если вторая не вносила изменений до определенного часа, то график считался утвержденным. Мы же обе не только работаем, но и учимся. Я курсы посещаю.
— Ну, тогда, — предложил ей Виталик, — договорись с мамочкой, чтобы послезавтра вечером ты была свободна.
— Как ты назвал Людмилу Ивановну? — переспросила Маша. — Мамочкой?
Она громко рассмеялась.
— Потрясающе, — девушка покачала головой. — А ведь, действительно, она мамочка. По крайней мере, ведет себя именно так. Вы тоже у нее работали?
— Можно сказать, и так, — кивнул Виталик. — И до сих пор никак не могу избавиться от ее опеки.
Он провел руками по еще влажным волосам.
— До которого часа вы на работе? — спросил Виталик Машу. — Я мог бы довезти вас до дома, даже если нам не по пути.
— До последнего клиента после десяти вечера, — улыбнулась девушка. — А на сегодня вы у меня последний клиент.
Маша сделала ударение на слове «вы», словно намекая, если бы не он, то она давно отбыла бы домой.
— Тогда я просто обязан отвезти вас домой, — упрямо повторил Виталик.
Он встал с кресла и решительно направился в сторону выхода.
— Проверяйте, выключайте все, сдавайте на сигнализацию и выходите, — произнес он решительно. — Мою машину вы не перепутаете — она на стоянке перед центром стоит одна.
Виталик вернулся ровно спустя минуту.
— Маша! — крикнул он. — Я солгал — на стоянке, кроме моей, стоят еще несколько автомобилей. Я вас на входе подожду.
Девушка появилась на крыльце в сопровождении охранника минут через десять.
У Виталика екнуло сердце. Как он мог забыть о камерах слежения? Ведь тот всяко видел, как он прятал деньги в спинке кресла. Да… Хорошо, что ему пришла в голову мысль перепрятать пачки в сауне. И охранник не уверен, что он не унес деньги с собой. В саунах по правилам камеры не установлены. Чуть не опростоволосился. Такого давно с ним не было. Расслабился — потерял бдительность.
— Вас тоже домой отвезти? — спросил он у мужчины.
Тот презрительно окинул его взглядом, решая, доверять ему девушку или нет.
— Гоша, — Маша положила руку ему на плечо, — не будь таким подозрительным. Моя бабушка подрабатывает у него домработницей.
— Бдительность никогда не помешает, — буркнул Гоша.
Знал он этого хлыща, был в курсе, что дала ему хозяйка отставку. Но совсем недавно он снова стал бывать в центре красоты.
— Я тебе сразу позвоню, как только доберусь до дома, — пообещала девушка, забираясь на пассажирское сиденье Виталиковой машины.
— Позвони, — недовольно поджал губы охранник.
Противно… Он вкалывает, как проклятый, за гроши, а таким, как бывший хозяйкин хахаль, деньги в руки словно с неба сыплются. Вон пачки, жалко не рассмотрел с какими купюрами, пытался спрятать, а потом все же забрал с собой. И не боится, гаденыш, что кто-нибудь грабанет его по дороге…
Виталик, действительно, не боялся — денег у него с собой не было, только кредитные карты, а о том, что у него были деньги, никто не знал. По крайней мере, он так считал.
Поставив машину на стоянке в соседнем дворе, как назло, все места возле его дома были заняты, Виталик, не оглядываясь, направился в сторону своего подъезда. Он шел по ярко освещенной тропе, прислушиваясь к посторонним звукам за спиной. Следом за ним кто-то шел, догоняя его. Было поздно, но не настолько, чтобы по улице не ходили люди, поэтому Виталик совершенно не волновался. И вдруг он заметил по тени какое-то странное движение. По-прежнему не оборачиваясь, Виталик резко метнулся в сторону с дорожки и услышал звук падения тела. Он быстро обернулся, приготовившись либо дать отпор пока еще невидимому противнику, либо убежать в случае чего.
— Гоша? — спросил Виталик, удивленно взирая на охранника из центра красоты, в ногах у которого кто-то лежал.
— Он самый, — буркнул мужчина.
— Ты следил за мной? — возмущенно проговорил Виталик и шагнул к нему.
— Не совсем, — ответил Гоша. — За тобой следил вот этот.
Он незлобно пнул неподвижное тело и добавил:
— И если бы не я, то не он, а ты лежал бы на дорожке и, вероятно, с пробитой головой.
И только тут Виталик заметил у поверженного преследователя биту в руках.
— Ты думаешь? — испуганно проговорил он.
— Не думаю, а даже не сомневаюсь, — хмыкнул Гоша. — Я засек его еще возле центра красоты. Он поехал за вами с Машей, я следом. Побоялся, как бы с девушкой ничего не случилось. Ну, а потом уже за тобой, так как этот тип следил не за Машей, а за тобой. Мне стало любопытно. Я проследил за ним. Ну и…
Он замахнулся и ребром ладони рассек воздух.
— Ему, случайно, не деньги были нужны, которые ты пытался спрятать в спинке кресла в комнате отдыха? — спросил Гоша скривившись.
Виталик покачал головой, а затем, присев на корточки, проверил, жив человек или нет.
— Я профессионал, — обиделся охранник.
— Не сомневаюсь, — отозвался Виталик.
Он хотел всего лишь поближе рассмотреть лицо своего преследователя.
Так и есть — этот был тот актер с разными глазами из театра музкомедии. Неужели он пошел бы на преступление? Ради чего?
— Гоша, а ты смог бы выяснить у него, разумеется, не бесплатно, когда тот придет в себя, зачем он меня преследовал? — Виталик снизу вверх взглянул на охранника.
— Да без проблем, — отозвался тот.
Он подхватил мужчину за ноги и оттащил в ближайшие кусты — мало ли кто может появиться на дорожке. Туда же закинул и биту.
— Я перезвоню сразу же, как только он расколется, — пообещал Гоша.
— А если будет молчать? — покачал головой Виталик.
— Бесед с пристрастием еще никто не отменял, — усмехнулся Гоша. — И не таким языки развязывали. Мужичонка он хлипкий, расколется сразу же, стоит только поднажать. К тому же у него есть слабое место.
Виталик хотел спросить, какое, но промолчал. Вряд ли охранник, или кто он там был раньше, станет выдавать профессиональные тайны.
— Звони в любое время дня и ночи, — лишь попросил он.
Теперь будет мучиться, ожидая вестей от Гоши…
Тот позвонил часа через полтора.
— Не спишь? — спросил он хохотнув.
— Уже? — удивился Виталик. — Быстро работаешь.
— Дык, — снова хохотнул Гоша, — говорил же, что профессионально работаю… А ищут они, я не стал выяснять, кто они, некоего…
И охранник назвал имя…
Виталик вздрогнул. Казалось, он никогда больше не услышит его. Ан нет. Откуда-то этому актеру стало оно известно.
— Этот актеришка еще с тобой? — спросил Виталик.
— Да, — отозвался Гоша. — Мы беседуем с ним в его машине.
— Спроси у него, откуда ему известно это имя, и почему они преследуют именно меня, когда к нему я не имею никакого отношения, — попросил Виталик.
Если он услышит то, чего боялся, то турнир отменяется однозначно — ноги бы живым унести. А жаль, можно было бы срубить неплохой куш.
========== Глава 22 ==========
Гоша перезвонил в следующий раз уже под утро.
— В квартиру пустишь? — поинтересовался тот. — Я в туалет хочу, нет мочи, и кофе.
— А чего больше хочешь? — хохотнул Виталик. — Пущу.
И он назвал номер своей квартиры. В любом случае надо взглянуть в честные глаза охранника, ведь о чем-то он беседовал почти до утра с артистом.
Виталик смолол кофе в тончайший порошок и поставил две джезвы на плиту — одну для себя, другую для Гоши. Кофе ему тоже не помешает.
— Короче, там все просто и кругло, как апельсин, — сказал охранник, входя во входную дверь.
— Ты за кофе мне все расскажешь, — остановил поток его слов Виталик.
Он предпочитал беседовать в спокойной обстановке, чтобы параллельно размышлять о сказанном.
Виталик перелил свежесваренный кофе из джезв в высокие чашки, нарезал хлеб, колбасу, сыр.
— Теперь я готов выслушать ваш доклад, — сказал он улыбнувшись.
Гоша соорудил себе бутерброд, насыпал в кофе сахару.
Виталик поморщился — лично он пил и чай, и кофе, натуральными, без каких бы то ни было добавок, чтобы насладиться истинным вкусом напитка.
— Я же говорю, там все просто, — Гоша отхлебнул кофе, довольно крякнул и откусил солидный кусок от бутерброда.
Виталик терпеливо ждал, прихлебывая свой кофе из чашки, когда мужчина поест и все ему по порядку расскажет.
— Они — это он, артист театра музкомедии, некая Ольга Фролова, актриса того же театра, и Глеб Кузмин. Кто это такой, я не совсем понял, но типа мой коллега, то ли сторож в театре, то ли охранник. Так вот они возвращались с гастролей. И было это примерно годков эдак… назад.
Гоша покрутил рукой с растопыренными пальцами — видимо, это должно было означать пять лет.
Фигня все это — поморщился Виталик. Три года назад это было. Точнее, видел, встречался в поезде, когда удирал с саквояжем, с одним из этой троицы три года назад. Ладно, пусть Гоша расскажет свою версию, а он сделает выводы.