"Успокойся! Ты и не смог бы. Если бы я на время не взял твой речевой аппарат под свой прямой контроль", - заметил я.
Внезапно, будто на что-то решившись, Фрида быстрым шагом приблизилась к охотнику и, подняв руку, звонко щёлкнула пальцами, указывая на его путы. В воздухе что-то гулко завибрировало, кресло Блэйка вместе с ним самим на мгновение окутал некий странный прозрачный кокон... а затем опутывающие нас верёвки вдруг сами собой упали на пол, обратившись по пути в мелкую пыль. Доброхот с огромным облегчением поднялся в полный рост, отряхнулся и принялся с наслаждением разминать затёкшие конечности.
- Они вот-вот вернутся. Бежать лучше через пещеры... - начала было девочка.
- А ещё лучше было бы не дурить, а выполнять свои прямые обязанности и следить за артефактами в лаборатории, - раздался знакомый язвительный голос.
Берта и Матильда возникли в дверях столь же неожиданно, сколь незадолго до них Фрида. И вновь это оказалось сюрпризом и для охотника, и для меня, и даже для самой девочки. Неудавшиеся беглецы замерли, не смея двинуться с места под пристальными взглядами хозяек дома.
- Убедилась? - невесело усмехнувшись, обернулась Матильда к Берте. - А что я говорила... Видишь ли, в чём дело! - обратилась она уже к Фриде. - Я солгала насчёт утреннего гороскопа. Нам вовсе не нужно было искать никакой недостающий ингредиент. Мне просто нужно было на время оставить тебя одну, чтобы проверить, не совершишь ли ты какую-нибудь глупость. В последнее время я стала замечать, что ты всё больше отклоняешься от избранной нами линии...
Берта выглядела по-настоящему огорчённой. Она старательно избегала взгляда подруги, в отличие от Матильды, которая глядела на темноволосую ведьмочку с мрачной злобой.
- Что ты собираешься делать? - испуганно воскликнула Фрида, отступая к стене, подальше от своей грозной товарки.
- Ты знаешь! - Матильда меланхолично пожала плечами. - И ты знаешь, что я буду делать это безо всякого удовольствия. Но иного выхода нет.
С этими словами старшая хозяйка дома подняла руки и совершила ими какую-то сложную едва различимую манипуляцию. Фрида тонко вскрикнула, когда вдоль всего её тела заструились, возникая прямо из воздуха, призрачные змеи. Быстро обвив все конечности девочки, змеи замерли, лишив её всякой возможности самостоятельно передвигаться. Ведьмочка ойкнула и всхлипнула, когда одна из полупрозрачных, словно сотканных из белёсого тумана змей чуть сильнее сдавила ей колено, заставив её ногу переступить на другое место.
- Осторожней! - предостерегающе заметила Берта. - Ей больно!
- Да вовсе ей не больно! - раздражённо бросила Матильда. - Я не виновата, что эта плакса начинает хныкать по любому поводу. Кончай реветь, дура, ничего мы тебе не сделаем! Но я не допущу, чтобы ты помешала ритуалу очередной своей дурацкой выходкой! Проведение обряда требует трёх участниц. И если ты не хочешь помогать нам добровольно, ты будешь делать это принудительно - вот и всё! А теперь - отправляйся в лабораторию и жди нас там!
Алая Ведьмочка властно махнула рукой, и Фрида, пошатнувшись как на ходулях и вновь тонко вскрикнув, медленно зашагала по направлению к выходу, двигаясь словно марионетка, управляемая невидимым кукловодом. Призрачные змеи, опутывающие её ноги, сгибались и разгибались, управляя их перемещением. Продолжая всхлипывать, девочка вскоре исчезла из виду.
- Что же касается тебя... - с этими словами Матильда повернулась к замершему в неподвижности охотнику с самой нехорошей улыбкой, какую нам только доводилось видеть. Её пурпурные глаза угрожающе сверкнули.
"Насколько я могу судить, сейчас самое время делать ноги!" - подсказал я.
Последующие события развивались настолько стремительно, что, будь я простым смертным, мне вряд ли в дальнейшем удалось бы воспроизвести их в чётком хронологическом порядке. К счастью, я тот, кто я есть, и потому могу передать произошедшее во всех подробностях, ничего не упуская и не забывая.
Охотника не пришлось дважды упрашивать. Резко рванув с места, он самую малость разминулся с летящей в него яркой пульсирующей вспышкой рубинового цвета, порождённой магическим пассом Матильды.
- А ну стой! - выкрикнула Алая Ведьмочка и занесла руку для нового пасса.
"Ваза", - коротко распорядился я.
Схватив стоящую на ближайшей подставке расписную вазу с икебаной, Блэйк метнул её в Матильду как раз в тот момент, когда та запустила в него очередной вспышкой. Столкнувшись с заклятьем на полпути, ваза неожиданно зависла в воздухе, окутавшись недобрым кровавым ореолом, после чего на глазах у всех воспарила под потолок и внезапно взорвалась, раскидав по комнате охваченные багряным пламенем ошмётки. Берта и Матильда дружно кинулись врассыпную, прикрываясь руками от летящих в их лица раскалённых фрагментов. Тем временем Блэйк, также не забывая прикрываться, кинулся прямо через возникший между его противницами промежуток в гостиную.
За спиной Доброхота раздались возгласы ведьмочек:
- Нет! Он не должен уйти! Не дай ему...
- Матильда! Под тобой ковёр горит!
- Ну так туши его! Ай...
Оказавшись в гостиной, Блэйк тут же заметался в поисках двери, ведущей на улицу.
"Зачем тебе дверь, когда окошко есть?"
Охотник послушно подскочил к широкому створчатому окну, за которым колыхались на ветру темнеющие в вечернем сумраке кусты сирени, и дёрнул створки на себя. Результат, однако, оказался весьма неутешительным. Лёгкие и хрупкие с виду створки на деле оказались неподатливыми, словно были изготовлены из железа или камня. Похоже, хитрые ведьмы укрепили все окна в своём жилище всё теми же смыкающими чарами, а может даже и алмазной настойки для такого дела не пожалели. Должно быть, юная предводительница посчитала, что их дому-крепости не следует иметь чересчур много выходов.
"Ладно, уговорили. Раз с окошком не выходит, так и быть, ищем дверь".
Блэйк развернулся, желая поскорее продолжить поиски... и с разгону влетел в чью-то широкую, поросшую густой светлой шерстью, мускулистую грудь. Отшатнувшись назад и тряхнув головой, Доброхот поднял взгляд... и узрел прямо перед собой Ранделла Железного Клыка. Оборотень стоял перед нами на задних лапах, вытянувшись во весь свой немаленький рост. Стоял молча, в абсолютной неподвижности, словно большая мохнатая статуя. Никаких пут, оков и прочих ограничивающих передвижение посторонних предметов на нём не было, но при первом же взгляде на нашего бывшего союзника мне стало ясно, что радоваться нежданной встрече не стоит. С неестественно спокойной волчьей морды прямо на нас неотрывно смотрели глаза вервольфа. Белые, излучающие какое-то мистическое сияние глаза. Ранделл был околдован.
В гробовом молчании волк протянул свою громадную лапу и, сграбастав Доброхота за шкирку, вздёрнул над полом. Пока тот отчаянно сучил ногами, пытаясь вырваться, Железный Клык продолжал пребывать в неподвижности, тараща на человека свои застывшие молочно-белые глазищи. Охотнику уже почти удалось выскользнуть из куртки и тем самым высвободиться из мёртвой хватки оборотня, но тут прямо в грудь ему врезалось что-то раскалённое и ослепительно сияющее. По всему нашему телу прокатилась волна обезволивающей слабости, после чего оно мгновенно обвисло, став мягким и расслабленным, будто кисель.
- Хороший пёсик! - удовлетворённо молвила Матильда где-то над нами. - Надо было раньше догадаться использовать пленных зверей в качестве охраны. В таком состоянии они по крайней мере приносят больше пользы, нежели в качестве тыквы... А ты, охотник, сильно меня разочаровываешь! Можно было бы и до конца дослушать, прежде чем так сигать. Как я и намеревалась сообщить, я с большим удовольствием приглашаю тебя в качестве свидетеля на предстоящий нынешним вечером ритуал, в ходе которого наше сообщество ещё на шаг приблизится к своей великой цели. Редкий смертный удостаивается чести воочию лицезреть действо, приближающее рождение нового светлого мира. Тебе очень повезло, охотник! Тебе очень повезло!
Глава Девятая,
в которой свершается колдовской обряд
Ведьминская лаборатория существенно отличалась от прочих уютных и светлых комнат дома, успевших промелькнуть перед нашими с Блэйком глазами за то краткое время, пока Железный Клык, направляемый своими новыми хозяйками, транспортировал на руках наше безвольное тело. Во-первых, это помещение имело округлую, хотя и несколько неровную форму. Во-вторых, оно располагалось ниже общего уровня здания и большей своей частью находилось под землёй. Пол и стены здесь были земляными, как в пещерах, с которыми охотник ознакомился сегодняшним утром, в процессе нашего памятного разведпохода во главе команды оборотней; меж древесных корней, оплетающих по углам дощатый потолок, свисали пыльные лохмотья паутины... Короче говоря, из всех частей этого необыкновенного жилища именно лаборатория более всего походила на обиталище злых волшебниц.
Здесь не было ни плетёных кресел, ни удобных диванчиков с мягкими подушками, ни пушистых ковров, ни ваз с икебанами. Вместо них повсюду вдоль стен располагалось множество вместительных шкафов, стеллажей, полок и подставок, на которых размещались самые разнообразные предметы: книги, свитки, колбы и склянки с разноцветными порошками и жидкостями, минералы, горшки со странного вида растениями, полуразобранные механические устройства, замысловатые статуэтки, чучела птиц и других незнакомых существ и много-много чего ещё. Всё это, надо полагать, были магические материалы и приспособления, применяемые ведьмами в их колдовских обрядах. Вдоль высоких ширм тянулись голубовато-сиреневые побеги каких-то лиан. По соседству с ними в круглых деревянных кадках наливались соком пышные густо-синие мухоморы. Подле одного из книжных стеллажей стоял раздвижной столик с микроскопом и химической ретортой. Рядом имелся верстак с инструментами, на котором покоилась наполовину вытесанная голова очередного деревянного голема - будущего напарника Боровика и Лестригона.
В самых укромных, тёмных углах было расставлено с полдесятка закрытых сундуков и ларцов с неизвестным содержимым. Некоторые из них переливались таинственным сиянием, другие издавали периодический тихий звон, третьи никак себя не проявляли. По всей видимости, внутри этих ларцов хранились самые мощные и ценные из ведьминых артефактов.
Выходов из помещения было всего два. У стены слева от нас поднималась деревянная лестница, на верхней площадке которой находилась дверь, ведущая в жилую часть дома. Именно этим путём мы и попали в лабораторию. В противоположной от нас стороне, у самого пола располагались широкие двустворчатые дубовые двери. Ни засова, ни замка на них не имелось - если они и запирались как-нибудь, то, вероятно, опять-таки не без помощи магии. Очевидно, это и был тот самый чёрный ход, посредством которого нам, согласно первоначальному плану Ранделла, следовало незаметно проникнуть в становище врага.
Единственное окно, маленькое, пыльное и наполовину скрытое корнями, располагалось наверху, у самого потолка, напротив основного входа. Снаружи за ним шумела листва и бились друг о друга на порывистом ветру ветви сиреневых кустов. Гроза периодически напоминала о себе угрожающим рокотом и отсветами дальних молний. Однако природа всё никак не решалась начать своё феерическое представление. Пару раз до нашего слуха доносился звук врезающихся в стекло отдельных дождевых капель, но дальше этого дело пока что не шло, будто ливень поджидал какого-то более подходящего момента, чтобы наконец хлынуть с небес на землю.
Проникавший в окошко тусклый свет позднего пасмурного вечера вряд ли мог бы спорить с сумраком, заполняющим внутреннее пространство помещения, если бы ему не помогало некое иное сияние. Это неверное бледно-серебристое мерцающее зарево порождалось необычным колдовским туманом, клубящимся под самым потолком.
Посреди лаборатории на грубо отёсанном каменном постаменте, вросшем прямо в земляной пол, лежал широкий плоский сосуд, чем-то напоминающий большую раковину, исписанную странными узорами и рунами. От бесцветной жидкости, которой был наполнен сосуд, по всему помещению и в особенности по клубящемуся сверху туману, хаотично отражаясь, ходили изменчивые пёстрые блики, напоминающие рябь, которую обыкновенно можно видеть на дне прозрачного мелкого водоёма в ясный солнечный день.
Три ведьмочки расположились вокруг сосуда на равных расстояниях, - должно быть, в соответствии со схемой, вычитанной Матильдой в описании к ритуалу. Прочие действующие лица также были размещены явно не в случайном порядке. Мне представлялся некий незримый квадрат, стороны которого идеально вписывались в окружность помещения. На одном из углов этого квадрата и находились мы с Блэйком. Как и в прошлый раз, мы сидели на всё том же плетёном кресле, специально для нас доставленном сюда сверху безропотным вервольфом. И как и в тот раз, мы были целиком обездвижены. Хотя теперь уже совершенно иным способом.
- Надеюсь, парализующее заклятье успокоит тебя надёжнее, чем верёвка, - неприязненно заявила Матильда после нашей с охотником неудачной попытки бегства.
По бокам от нас свои углы невидимого квадрата занимали големы: слева, у подножья ведущей наверх лестницы, - огромный зловещий Лестригон; справа, под окном, - улыбчивый и относительно миниатюрный Боровик. На противоположной стороне, у дверей чёрного хода, стоял Железный Клык, едва различимый за сиянием магического сосуда.
"Значит, они действительно посадили его на цепь, - думал я о Ранделле. - Только не материальную, а духовную, что ещё хуже. Теперь он неспособен даже управлять своим собственным телом. Вместо него им управляет специально вызванный для этого злой дух".
Вообще-то, в данный момент мы с Доброхотом тоже не были властны над собственным организмом. Но, по крайней мере, и никто другой на него не претендовал. Перспектива, что из Блэйка тоже могут сделать марионетку, пугала меня более всего. В это самое тело, которым я целиком и полностью привык распоряжаться в одиночку, не считая, разумеется, самого охотника, подселится ещё один жилец - наглый, жестокий узурпатор, который будет вытворять, что ему вздумается, не считаясь с законными хозяевами. Но, может, всё ещё обойдётся? Может, нас просто убьют? Во всяком случае, это лучше, чем та судьба, что постигла Ранделла.
Последний вариант, судя по тому, что мы успели уяснить из общения с нашими хозяйками, был весьма вероятен. Если Матильда не пожелает сделать из Блэйка ещё одного слугу, или домашнего питомца, или декоративное растение, то она в конце концов просто пустит его на материалы для новых магических опытов. И я уже морально готовился оказать охотнику последнюю услугу. Дело в том, что после завершения жизненного пути своего подопечного каждый порядочный Внутренний Голос обязан позаботиться о его посмертной участи, создав тоннель между реальностями и послужив проводником души покойного к пункту его конечного назначения. Каким бы этот пункт ни был. Не такого скорого конца желал я доверенному мне человеку. Но что остаётся делать? В этом жестоком мире, где мы зачастую неспособны даже отучить своего протеже ковыряться в ухе во время разговора, от нас, Внутренних Голосов, не так уж много зависит...
Ведьмы размеренно двигались вокруг стоящего на постаменте сосуда, монотонно напевая заклинания. Язык этих заклинаний не был мне знаком, но в его звучании чувствовалось что-то очень древнее и тёмное, что заставляло мой дух содрогаться и сжиматься в безотчётном страхе. По правде сказать, напевали только Матильда с Бертой. Фрида молчала, но также против своей воли двигалась в магическом хороводе по велению призрачных змей, которые фактически управляли телом девочки.